Маша123456: Уфф, сколько букв. И как торт? Не подавился?
МК: ???
Маша123456: Куском торта не подавился?
МК: Я ее не трахал, если ты об этом. Почему тебя, вообще, это волнует?
Маша123456: Обязательно быть таким грубым? В любом случае, ты поступишь так, как считаешь нужным. Если тебе понравился этот торт, то ты явно собрался урвать от него кусок, так зачем меня спрашивать?
МК: Потому что мне не безразлично, Маш. Я рассказывал моменты, о которых никто, кроме тебя, не знает. Конечно, твое мнение имеет для меня вес.
Маша123456: Если я скажу, что эта твоя Моник мне не нравится, что я считаю ее темной лошадкой, ты в следующий раз при встрече, покажешь ей средний палец руки?
МК: Нет. Но я думаю, что ты просто ревнуешь, крошка. Моник классная, и если бы ты ее видела, то поняла бы меня. Еще раз прошу прощения, что не дал тебе выспаться. Но раз в два часа ночи, ты переписываешься с парнем, который живет на другом континенте, значит, и тебе небезразлично, что со мной происходит. Маш, я больше года был просто суперохуенным «отличником». Я чувствую, как над головой светится нимб. Как думаешь, я заслужил кусочек счастья?
Маша123456: Кусочек торта, хочешь сказать? Не думаю, что тебе нужна девушка, на которой почти не было одежды. Я вовсе не ревную, это просто смешно. Я замужем, так напоминаю, если ты вдруг забыл.
МК: Просто смешно, говоришь… Это вдохновляет, Джульетта, но я не верю тебе. Ты просто взъелась из-за Моник. Признайся, что ты бесишься, потому что она мне нравится больше, чем разовые подружки на ночь.
Маша123456: Твое самомнение просто зашкаливает, милый.
МК: Я не милый, крошка. И никогда не был милым. Но спасибо, малыш. Мне нравится, когда ты злишься из-за меня.
Маша123456: Ты невыносим. Пошел ты. Я просто высказала свое мнение. В чем твоя проблема, парень?
МК: У меня нет проблемы, милая. Я просто счастлив. Как думаешь, куда мне пригасить Моник завтра?
Маша123456: Почему бы не сразу к себе домой?
МК: Замечательное предложение. И самое главное соответствует моим желаниям и потребностям. Думаешь заказать цветы? Или – это банально? Клубника, шампанское – пошло?
Маша123456: Зачем заморачиваться, просто нагни ее над столом?
МК: Личный опыт, крошка? Твой адвокат таким образом завоевал твою любовь?
Маша123456: Не поверишь, как ты близок к истине. Клубника и шампанское были уже после. Иногда нам нужно тоже самое, что и вам. Как тебе такое равноправие полов? Дай ей поиметь тебя, парень, и уже завтра ты обнаружишь себя с обручальным кольцом на пальце и кучей детишек.
Маша123456: Эй, ты где?
Маша123456: Я спать пошла. Расскажешь, чем все кончилось. Фу, пошло прозвучало. Кончается всегда одинаково))).
Глава 18
Дмитрий
– Руслан Рамзанов, хмм… – я листаю толстую папку досье, разложенную на моем столе. Новая помощница Светлана Кудрявцева, протеже одного из старых знакомых, нервно топчется в дверях, не осмеливаясь зайти. Кофе на ее подносе стынет, но она все равно боится, зная, что если я занят, то могу разозлиться на внезапное вторжение. Я не самый агрессивный руководитель, но работа у меня нервная. Всякое бывает.
Полина сидит напротив меня с напряженным лицом. Заметив Свету, она жестом зовет ее. Та обрадовано подбегает и ставит поднос на стол.
– Я не думаю, что готов дать ответ, Полин. Этот Рамзанов мне не нравится, – протягиваю руку, чтобы взять кружку с кофе, откидываюсь на спинку, делая глоток ароматного напитка. Полина хмурится, помешивая ложкой сахар в кофе.
– Солнцев, тебе напомнить про историю с Грековым? То есть несчастную женщину запихать в психушку, чтобы отобрать детей и все, что она заслуживает по закону – тебе не претит, а помочь Руслану с наименьшими потерями для него расстаться с женой, которая вышла за него только из меркантильных побуждений, ты не желаешь? – с вызовом отчитывает меня Полина. Вот, что я терпеть не могу в ней больше всего. Мужской бескомпромиссный характер. Она все время пытается надавить на меня, манипулировать моим мнением.
– Я не стану связываться с Рамзановым и точка. В отличие от тебя я вижу в этом досье сплошные белые пятна, которые говорят о том, что человеку с таким достатком есть, что скрывать. И я обладаю своими источниками добывания информации, которые трубят, что Рамзанов – темная лошадка, с которой лучше не связываться. Мафиозная фигура, влияние которой берет истоки в Чечне, в самых высших кругах власти. Одного этого достаточно, чтобы я не взялся за дело. Никакой мафии и политики. Вопросы есть?
– Ты можешь обрести в его лице влиятельного покровителя, – настаивает Полина. Я наклоняюсь вперёд, кладу локти на стол.
– В случае успешного исхода. А если нет – то опасного врага.
– Ты никогда не проигрываешь, Солнцев, – для убеждения Полина использует безотказное оружие – лесть. На меня не действует. Я точно знаю, кто я и на что способен. Я не Бог. Отнюдь. Если я вижу, что дело спорное, я не возьмусь.
– Всегда бывает первый раз, Полин. Проиграть на деле Рамзанова – это все равно, что пуля в висок. Он человек, который не смирится с поражением, понимаешь?
– Да, Дим. Я знаю его лично, поэтому и говорю.
– Спишь с ним? – холодно спрашиваю я. Почему-то мне не безразличен ответ. Не потому что у меня чувства к Полине, хотя несомненно она не чужая мне. Скорее, дело в том, что мое место занял парень, который на ранг выше меня. Это бьет по самооценке. Когда Полина встречалась с начинающим молодым юристом из арбитражного суда, я даже не задумывался, но Рамзанов – другое. Личность колоритная, властная, мощная и опасная. Я волнуюсь, и, зная о некоторых наклонностях Руслана из достоверных источников, волнуюсь не зря.
– Не я, расслабься, Солнцев. Моя подруга. Она хочет за него замуж. Любовь с первого взгляда, – поясняет Полина, при этом загадочно улыбаясь. – Его брак рассыпался еще до встречи с Эвелиной.
– Отлично, – пожимаю плечами, чувствуя, как напряжение отпускает. – Пусть Рамзанов разводится, как положено. И женится на твоей подруге с чистой совестью. Или ты уже пообещала, что я буду представлять его интересы? – выгибаю бровь, вопросительно глядя на Смирнову. Судя по тому, как она уводит взгляд в сторону, я понимаю, что попал в цель.
– Да, – посмотрев мне в глаза, кивает Полина, я качаю головой, захлопывая папку.
– Прости, милая. Но придется передать ему, что у меня сейчас много параллельных дел, от которых уже невозможно отказаться.
– Не волнуйся, я найду, что сказать, – сухо произносит Полина, и внезапно улыбается, отодвигая в сторону нетронутый кофе. – Что насчет завтра? Ты уже выбрал костюм?
– А что завтра? – хмурюсь я, запуская пятерню в волосы. – Черт, точно. – вырывается у меня. – Как я мог забыть.
– Вы идете?
– Маша не хочет. Я пятьсот раз спрашивал, она так и не ответила конкретно.
– Солнцев, раз в год можно и почтить своим присутствием коллегию. Я понимаю, что ты у нас звезда, но уж будь добр, снизойди до нас смертных, – Полина смеется, поднимаясь. – Мне пора. Я надеюсь, что вы оба будете.
– Я подумаю. Ничего не обещаю, – задумчиво киваю я. Когда Полина уходит, быстро набираю номер жены. Она отвечает после трех гудков. На заднем фоне неразборчивое лепетание Евы.
– Дмитрий Евгеньевич, я само внимание, – бодро отвечает мне Маша.
– Привет, куколка. Как ты?
– Скучаю по вам, сэр, – смеется она. – Скоро ты?
Я смотрю на часы, потом на график встреч.
– В восемь точно буду, малыш.
– Фу, какой ты. Еще три часа.
– Потерпи, зайка. Как там наша девочка?
– Играет с девочками в парке. Она уже такая проворная. И болтает постоянно.
– Я слышу, – улыбаюсь в трубку. – Я люблю тебя, милая.
– Тебе что-то нужно? Хочешь, чтобы ночью я была плохой девочкой? – Маша снова хохочет, а меня бросает в жар.
– Ты всегда по ночам плохая девочка. Но я не откажусь от очень-очень плохой девочки, – понижая тембр голоса, произношу я, зная, как на жену влияют подобные интонации. – Ты так и не решила насчет с субботы?
– Так и знала, что ты звонишь по делу, – разочарованно отзывается Маша.
– Так что?
– Я не пойду. Ко мне Стелла приедет.
– Маленькая гадюка. Я счастлив, что меня не будет, – с сарказмом произношу я.
– Что значит «не будет»? Ты ночевать там собрался? Утром приедешь к пустым стенам.
– Ты ограбишь дом? – с улыбкой спрашиваю я.
– Поверь, я заберу самое ценное.
– Даже шутить на эту тему не смей, милая. Самое ценное я сумею сохранить даже ценой собственной жизни, – серьёзно произношу я.
– Не знаю радоваться или плакать по этому поводу. Звучит здорово, но только в случае, если я вхожу в список самого ценного.
– Всегда, Маш.
– Звучит, как клятва.
– Свои клятвы мы дали во дворце бракосочетания, – напоминаю я. – Ты точно не пойдешь со мной? Пара часов, Маш. Просто для галочки.
– Я умру со скуки. Представь двести человек нудных юристов, заумных судей и мрачных прокуроров. Траурная музыка. Белые воротнички, пафосные морды. Упаси меня от такого счастливого в кавычках вечера.
– Мне приятно твоя лестная оценка относительно моей профессии и моих коллег, – сухо отвечаю я. – Смотрю общество будущих стриптизеров, танцоров и качков тебе куда интереснее.
– По крайней мере, они ничего из себя не строят, Дим. Давай закончим на этом, иначе поругаемся, – примирительно просит Маша. – Тем более, ты забыл, что я плохая девочка. И очень-очень плохая. Меня нельзя пускать в приличное общество.
– Плохая ты только ночью и только для меня, – улыбаюсь я. – На самом деле, мне хотелось, чтобы коллеги увидели тебя. У меня самая красивая жена.
– Спасибо, Дим. Но мой ответ по-прежнему: «нет».
– Ладно, проехали. До вечера, куколка. Поцелуй Еву за меня.
– Уже целую. Пока.
Я отключаю вызов, и смотрю на телефон, продолжая глупо улыбаться. Мне повезло, черт побери. И пусть кто-нибудь попробует оспорить это.