– Я знаю, – спокойно ответил Роман. – Игорь Степанович дал мне это задание – найти и…
– Игорь Степанович? Игорек Поляков? Жив?
– Нет. На днях умер.
– Ну и поделом ему, трусу и предателю! Поджал хвост и дал деру, – внезапно рассердился Барабашев. – Твой отец погиб на посту. Я вот тут… долг выполняю. А Игорешка, значит, прожил спокойную и беззаботную жизнь.
– Что там случилось? – тихо спросил Роман. – Я знаю, что были испытания, но что-то пошло не так. Пропал новобранец, которого вернули…
– Ильюшка. Я его и вернул, – сказал Барабашев и бросил обеспокоенный взгляд вниз. – Учуяли. Зря ты сюда влез… Теперь попробуй угомонить их! Вишь, к чему привели эксперименты эти… Есть в том, конечно, и моя вина. Но я же потом пытался предупредить, только кто меня стал слушать!
Барабашев снова перегнулся через перила и громко цыкнул на толпу, а затем вновь развернулся к Роману.
– Это был заказ «сверху». Нам поручили испытать новую разработку. Часть у нас была тихой, неприметной – лучшего места для секретных заданий не сыскать…
Барабашев рассказал, что в лесу за гарнизоном оборудовали специальный полигон. Все было скрыто и замаскировано. Установили катушки, антенны, излучатели. Но что-то пошло не так, и испытания провалились. Пока изучали результат и искали, кто налажал – инженеры или те, кто проводил испытания, Барабашеву позвонил старинный приятель – ученый. Он уехал по какой-то там программе в Европу и много лет прожил в Испании. Этот ученый рассказал Барабашеву, что долго занимался важным проектом. Рассказ показался Станиславу интересным и… в тему! Он поделился мыслями с Мериновым – куратором эксперимента. В Испанию командировали двух инженеров и Барабашева. Беседа между специалистами вышла интересной. Но в приватной беседе приятель поведал Станиславу, что от новых технологий вреда оказалось больше, чем пользы, поэтому от них в итоге отказались. В подтверждение своих слов ученый отвез Барабашева в поселок, в котором были установлены новые антенны, и продемонстрировал пустые улицы. Излучения выводили из строя технику, влияли на здоровье жителей, губили животных и птиц…
– Мы с твоим отцом пытались добиться отмены этих испытаний или хотя бы их переноса в другое место, подальше от населенных пунктов, – продолжил Барабашев. – И частично своего добились, потому что первое испытание прошло не у нас, а на одной из северных баз. Прошло оно успешно: наши опасения не оправдались. Поэтому спустя какое-то время испытания решено было повторить и у нас. Меринов тогда к нам зачастил, наезжал чуть ли не ежедневно. Хоть в день Х лично не присутствовал. Казалось, что все прошло благополучно. Нужного результата мы не получили, но и ничего плохого в тот день не случилось. Мы с Пашей решили, что напрасно переживали и спокойно выдохнули. Уже позже мы узнали, что от нас скрыли важную информацию: с северной базы спустя какое-то время после испытаний стали пропадать люди. Кого-то из них находили растерзанными, будто зверем. А потом что-то похожее началось и в нашем гарнизоне. Этими экспериментами с электромагнитным полем мы пробили границу между параллелями. Первым пропал новобранец Илья Суворов. Этот балбес забрел в самый эпицентр. Пока твой отец прикрывал промах «снаружи», я отправился за солдатом тем же путем, каким он исчез. Тогда-то мы и поняли, что «пробили» туннель или, если хочешь, портал до северной базы. Новобранца мы вернули. А как «залатать» расползающиеся «дыры», в которых пропадали люди – никто не знал. Оставалось только пытаться найти каждого пропавшего человека. Но все вышло из-под контроля. Люди пропадали массово. Я видел, в кого они начинали превращаться. Да и я сам, проводя много времени в другой параллели и стараясь вернуть кого возможно, стал терять привычный облик. Зато неожиданно приобрел другую особенность: «латать» дыры изнутри. К тому времени пропало уже слишком много людей. Кто-то, как твой отец, успел увезти семью. Кто-то, как Игорек Поляков, под тем же предлогом и сам смылся. Не знаю, как он умудрился повернуть ситуацию в свою сторону и остаться в столице. А мы с Пашкой остались отдуваться. Он – с той стороны, я – с этой. Вот такая история, Рома. Чем она закончилась – ты уже знаешь. Твой отец погиб. А я, если можно так выразиться, живу здесь. Долгое время все было хорошо. Но сейчас дыры снова стали появляться. Недавно я залатал одну из них. В нее провалился парень твоего возраста. Фотографировал тут все.
– Никита.
Теперь стало окончательно понятно, почему журналист увидел парк с «изнанки», а Роман с Витой, приехавшие позже, нет. Барабашев успел «заделать» прореху.
– Может, и Никита. Знакомый твой, что ли? В общем, дыры снова появляются, сливаются и вытягиваются в новый туннель. С таким я не справлюсь.
– Не справитесь, – поддакнул Роман. – Потому что таких туннелей скоро будет много. Технологии совершенствуются, цели усложняются. Нынешняя цель – сеть порталов. То, что планируется сейчас, не идет ни в какое сравнение с тем, что было в прошлом. Это как пытаться сравнить испытание радиоуправляемой машинки с запуском ракеты нового поколения. Вы залатали дыру здесь, Анфиса – в другой точке, Илья – в третьей. Но это были лишь пробные испытания, «разогрев» перед масштабной акцией. И скоро ваши усилия станут бесполезными. Даже если Анфиса останется здесь, вы ничего не сможете сделать.
– Откуда знаешь? – встревожился Барабашев.
– Кое-что подсказал Игорь Степанович, о чем-то я догадался сам, что-то нарыл один знакомый. Неважно. Важно другое: «вручную» вы не справитесь. Никак. И как бы вы ни ругали Игоря Степановича, именно он сейчас обеспокоился последствиями… запуска целой сети порталов. К сожалению, он умер. Подозреваю, что его убрали. Но то, что он хотел нам сказать, мы поняли.
– Мы?
– Я, Анфиса и кое-кто еще. Если нам станут известны координаты места, из которого будет произведен запуск, мы попытаемся предотвратить катастрофу. Но для этого нам нужно находиться там, а не здесь.
Барабашев какое-то время молча сверлил его мутными глазами, принимая непростое решение. Но Роман взгляд не отвел.
– Не обманешь?
– Мой отец в таком случае обманул бы?
– Сын Шацкого, – одобрительно оскалился Барабашев. – Славный сын у Пашки вырос!
Колесо со скрипом пришло в движение, и кабинка медленно поползла к земле. Анфиса, до этого ни словом не вмешавшаяся в переговоры, не сдержала победной улыбки.
Но то, что они оказались в новой, более страшной ловушке, Роман понял лишь, когда ступил на землю.
Поджидавшая внизу толпа оживилась, увидев их с Анфисой. А кто-то даже обнажил острые зубы и утробно зарычал. Анфиса отпрянула и крепче сжала ладонь Романа.
– Господи… – пробормотал он. – Чувствую себя «звездой», которая вышла к фанатам без охраны. И что делать, раздавать автографы?
– Бежим! – заорала Анфиса и, потянув его за собой, врезалась в толпу. В первый момент Роман решил, что она так поступила от шока, но нежить внезапно перед ней расступилась. И уже промчавшись сквозь хищно принюхивающуюся толпу, он вспомнил слова Барабашева, что Анфису не тронут. Обитатели изнаночного мира чуют в ней особую силу, которая не дает к ней приближаться.
Когда нежить осталась позади, Анфиса чуть сбавила скорость, но не потому, что, как ошибочно решил Роман, выдохлась, а чтобы прикрыть тыл. Существа следовали за ними, но не приближались, пока Анфиса бежала сзади.
– Беги! Не тормози! Даже если тебе больно! – закричала она, решив, что он замедлил шаг из-за ран. Но Роман схватил Анфису за руку, чтобы срезать часть пути через газоны. Резкая смена траектории дала им фору: нежить по инерции побежала вперед, а потом, натыкаясь друг на друга, начала неловко разворачиваться. Но Роман с Анфисой уже мчались к воротам. Там, в живом мире, уже вовсю царил день, а здесь туманились унылые сумерки. Роман только сейчас заметил, что тут не было других красок, кроме серых оттенков. Таким парк выглядел более мертвым, чем в обычной жизни. Изнаночный мир населяли истощенные существа с горящими голодным огнем глазами и острыми зубами. Какая же страшная участь постигла тех, кто по чужой вине стал обитателем этой параллели! И как жестоко наказан Барабашев за свой благородный поступок. Высокая цель во благо обернулась бедой – перевернутый мир, изнаночные ценности…
Они добежали до ворот. Роман с силой толкнул их, но створки не приоткрылись ни на сантиметр, будто намертво спаянные.
– Закрыто?! Черт! Черт! Божечки! Ангелы небесные! – запричитала Анфиса, толкая ворота. От ворот она метнулась к забору, прикидывая, можно ли через него перелезть. Нежить тут же разбилась на два потока.
– Анфиса, не разделяемся! – заорал Роман, разгадав замысел существ. Но часть толпы уже вклинилась между ним и Анфисой. Нежить загнала его в ловушку, окружила, заставив вжаться спиной в ворота. Анфиса безуспешно пыталась пробиться к нему, потому что твари хоть и расступались, но тут же смыкали строй. Напуганная, Анфиса стремительно теряла силу а, значит, и неуязвимость.
– Да черт вас побери! Пустите! – кричала, ругаясь, она, и паника мешала ей сосредоточиться.
Твари приблизились к Роману вплотную, кто-то мазнул когтями совсем близко от его лица. То, что бороться ему осталось недолго, Роман понял яснее ясного: за спиной – запертые ворота, перед ним – голодная нежить. И совсем рядом мечется, крича, перепуганная насмерть Анфиса. Похоже, Барабашев, несмотря на громкие слова о долге, уже стал окончательно нечистью: якобы отпустил их, а на самом деле отправил Романа на верную гибель, зная, что Анфису не тронут.
Ледяной металл ворот холодил спину, обоняние улавливало вонь от приблизившихся вплотную существ. Кто-то рыкнул Роману в ухо, щеку обдало смрадным дыханием, в шею что-то кольнуло, будто в кожу ткнули когтем. Вот и все. Анфиса отчаянно выкрикнула его имя. Поздно. Роман невольно зажмурился, готовясь встретить смерть, но внезапно ворота за его спиной поддались. Утратив опору, он начал падать, но кто-то его поддержал.
– Господи, еле успели, – раздался испуганный голос Виты.