Последние дни он раздражен больше обычного, кричит на меня и дочь. Потом неуклюже просит прощения. Иногда пропадает до утра с приятелями. Возвращается домой пьяный. Один раз приволок какого-то типа бандитского вида. Рожа в шрамах, сам лысый. Я молча стерпела. Уж если в голову Игорю что взбредет…. На следующий день тип ушел, а после у нас появилось немного денег, да еще и новый телевизор. Игорь велел никому не говорить, а мне что? Подружек не осталось, делиться особенно не с кем. Потом смотрела новости. Показывали фото того мужика. Сказали, погиб в криминальной разборке».
«Г. написал. Письмо принесла мама. Она навестила меня в выходной и бросила конверт, словно там была змея. Кричала, возмущалась. А я разве виновата, что Г. вдруг вспомнил обо мне? С трудом убедила, что уничтожу письмо. Конечно, не удержалась»
«Помню тот день, когда мы расстались, и я уехала в автобусе. Я долго жалела. Жалею и сейчас, что прочитала письмо.
Г. переехал обратно в Ленин… Санкт-Петербург. Никак не привыкну к новому названию. Переехал и хочет встретится. Зачем? Столько времени прошло. О чем нам говорить? Я обещала Игорю забыть о прошлом, так и сделаю. Уничтожу письмо!»
«Дура… какая дура. Он указал свой телефон, и я позвонила. Зачем? Зачем встретилась с ним в парке, зачем жаловалась на Игоря? Да, может, он иногда перегибает палку и ведет себя слишком грубо с дочерью. Он признал ее и имеет полное право воспитывать, как пожелает. Я сама пошла на такие условия. А Г. он другой. Такой же тихий и спокойный, но более уверенный в себе. Конечно, я не рассказала ему про дочь. Он упомянул вскользь, что развелся и воспитывает сына. Сказал, что если нужна помощь, могу обращаться, что мы друзья. От него так веяло спокойствием, словно я оказалась опять на берегу океана в безветренную погоду».
Следующую запись Лиска прочитала особенно внимательно:
«Прошел год. Мы не общались с тех пор как расстались в парке. Куча хлопот по хозяйству и работа не давали продохнуть. Спасибо тете Але за посылки из деревни. Но все равно, на одежду, врачей и обувь едва наскребали. Игорь увлекся новым делом. Что-то там с компьютерами, даже купил машину. Я было заикнулась об игрушках и одежде для дочери. Что неплохо было бы и самим обновить гардероб, на что Игорь раздраженно сказал мне не лезть куда не просят. Машина нужна для работы и командировок, а у дочери и без того есть неплохие игрушки. Старые, но добротные.
Правда потом все-таки достал где-то трехколесный велосипед. Он так понравился крохе, что она с восторгом гоняла по двору. Я прицепила ей цветные катафоты.
Вчера я была дома, стирала и гладила. Бегала к окну следить за дочкой. Двор стал хуже, на лавочках вместо бабулек сидели молодые ребята, говорившие исключительно матом. Иногда шатались забулдыги. Игорь сказал, что таковы реалии новой жизни и дочь должна к ним привыкать. Он часто отпускал ее одну, но приказывал: со двора ни шагу! Она в страхе кивала. Дочь хорошо его слушалась. Но не думаю, что из-за любви или уважения, скорее из-за страха.
В общем, подбежав к окну в очередной раз, я увидела, что она спорит с каким-то мальчиком в клетчатой рубашке. А потом вдруг они помчались к арке. Лиска была той еще фантазеркой и часто увлекалась. Могла позабыть обо всем на свете. Я бросилась вниз, забыв прикрыть дверь.
Дочь стояла рядом с каким-то мужчиной в пальто и шляпе. Рядом ухмылялся мальчик в клетчатой рубашке. И когда я поинтересовалась в чем дело, мужчина обернулся. За год Г. изменился. Похудел и казался еще выше. От него исходил удивительный сладковатый запах одеколона. Я глупо улыбнулась. Он тоже. Оказалось, Лиска наехала на него, поспорив с мальчиком кто быстрее доедет до улицы. Я велела ей отдать стеклышки в наказание за непослушание. Кажется, она сильно обиделась. Не уверена, что я тогда была права. Я хотела выглядеть настоящей матерью. Строгой, но справедливой. Возможно, будь на месте Г. другой человек, я бы просто извинилась, и мы ушли, но… Лиске будет урок. Отец сказал со двора ни шагу! Он наказал бы сильнее.
Мы с Г. перекинулись словами. Недолго. Я боялась, что кто-то может увидеть нас вместе и сказать Игорю. Оказывается, Г. соврал, и мальчик сын его погибшего брата. Г. пытается сладить с пацаном и переделать его скверный характер. Они много времени проводят вместе.
Потом мы снова попрощались. Надолго ли?»
— Так она виновата или нет? — спросил голос, — она должна была встать на твою сторону.
— Должна была, — согласилась Лиска, — просто… не знаю. Почему-то сейчас мне кажется, что мама не так сильно виновата, как я думала. То есть, вроде и да и нет….
Понимая, что сейчас запутается, Лиска устало протерла глаза. Злость на маму все еще дремала глубоко внутри. Но сейчас, Лиска пыталась найти оправдание маминому поступку, чтобы хоть как-то усмирить обиду.
«Лиска пошла в школу. Наступило счастливое и в то же время ужасное время. Уроки легли на меня. Игорь подолгу пропадал, домой приходил только ночевать. Пару раз я чуяла от него чужой парфюм. Иногда муж проявлял внимание, иногда кричал на дочь. Он пытался показать ей свое видение мира: жестокого, депрессивного, где нужно быть самостоятельной и смелой. Где надо уметь давать отпор. Отчасти я была согласна. Лиска же с каждым днем замыкалась все сильнее. Она помогала по хозяйству, ходила за хлебом и убирала комнату. Но делала все не по желанию, а боясь наказания. Так не должно было быть. Я пыталась сгладить острые углы, но получалась нечасто. Мы с Игорем все больше удалялись друг от друга.
А потом к Лиске в первый раз пристали. Конечно, в школе часто выезжают на тех, кто не может постоять за себя. Замкнутая Лиска была как раз такой. Слабой и робкой. Однажды, она сказала, что ее дразнят за запах духов и проблемы с речью. Мы ходим к логопеду, но пока не достигли желаемых успехов.
Как-то раз в порыве нежности, Игорь вручил мне духи. Аромат так себе, но я была рада — нечасто он баловал подарками. Он сказал, что хочет, чтобы от его девочек пахло одинаково. Чтобы он, как самец стаи всегда знал, что кто-то из них рядом. Я выполнила его просьбу. А теперь получается, что заставила Лиску страдать.
Однажды, дочь, заплаканная пришла домой. Она рассказала о хулиганах, которые к ней пристают. Я решила вмешаться и пошла в школу. Пожаловалась на ребят. Потом ушла на работу. Спустя пару дней Лиска умудрилась порвать портфель. Она не хотела говорить, что случилось. Сказала, что упала, но думаю без Игоря тут не обошлось. Он все время говорил ей, что пора самой уметь защищать себя.
Еще через несколько дней меня вызвали в школу. Лиска принесла записку от учителя истории. Я очень удивилась, а когда пришла после занятий и вошла в кабинет…. Надо было сразу убежать, вспыхнуть, накричать, но я не смогла. Г. виновато улыбался. Ему так шел новый костюм. Он сказал, что видел меня в школе. Узнал в каком классе учится Лиска и передал записку. Он и не надеялся, что я приду. Я рассказала, что жаловалась на хулиганов, он признал, что один из них — его приемный сын. Что он провел с ним беседу и позвал меня, чтобы хоть как-то загладить вину. Я сказала, что он мне ничего не должен.
Мы говорили ни о чем и обо всем сразу. Он признался, что еще помнит день, когда мы расстались. Я будто перенеслась в пору юности. На душе пели птицы, хотелось говорить и говорить, хотелось вновь окунуться в океан спокойствия, хотелось забыть о проблемах».
«Не спала всю ночь. Думала, смотрела в потолок. Игорь довольно храпел рядом. От него еще исходил запах алкоголя. Я почему-то относилась к этому спокойно. Как к вынужденному соседству. Вспоминала как он признался, что любит меня, что возьмет и меня и дочь, что будет заботится. Последнее время мы часто ссоримся у нее на глазах. Неправильно так. А он словно нарочно громче кричит.
Но разве хорошо, что лежа рядом с мужем, я думаю о другом мужчине? Встреча в школе что-то зародила в душе. Всколыхнула старые переживания. Мне бы следовало забыть, жить дальше и выбросить бумажку с телефоном, которую мне еще четыре года назад вручил Г. Вместо этого я два раза ему звонила и два раза мы гуляли в парке. Ничего особенного, просто бродили и говорили о жизни. Я жаловалась, он слушал и кивал. О себе говорил мало. Наверное, мне просто надо, чтобы меня кто-то выслушал. Подружек то у меня нет, а соседка хоть и добрая женщина, но всегда была на стороне Игоря.
На прощание Г. поцеловал мне руку. Сказал, что это дружеский жест, не может же он мне жать руку, как мужику. Что я творю? Зачем лечу на огонь? У меня отличный муж. Пусть орет, пусть иногда пьет, зато работает и заботится о нас.
С этим пора заканчивать. Завтра я позвоню и скажу, что больше мы не увидимся. Что это неправильно, что…».
«Взяла отгул на работе и провела его вместе с Г. Пока дочь была в школе я сидела с ее будущим учителем на кухне его квартирки и пила чай. Мы просто пили чай… какое забавное оправдание. Ведь по сути это измена, пусть и не физическая. Я не говорила Г. что думаю о нем, он не говорил, что думает обо мне. Я видела в нашей беседе тот семейный идеал, к которому всегда стремилась. Он спрашивал про Лиску, я говорила, что у нее нет друзей, что ее избегают и общается она только со своей куклой Наташей. Г. предлагал обратиться к психологу, говорил, что может помочь, но я знаю, что Игорь будет против. Он вообще постоянно косится на Наташу и грозится ее выкинуть. Этого Лиска точно не переживет.
Тогда Г. рассказал про лагерь. После третьего класса родительский комитет хочет вывести детей на лето. Мест не много, но Г. обещал похлопотать. Лагерь мог помочь Лиске найти новых друзей. Я обещала подумать. Отправить дочь совсем одну, пусть и под присмотром воспитателей… готова ли она к этому?»
«Поговорила с Игорем о лагере. Упомянула вскользь, что это неплохая школа жизни и мы бы могли побыть с ним вдвоем. Игорь порадовался и сказал, что даст денег если поездка недорогая. Правда перспектива быть рядом все лето его не очень порадовала. Кажется, у него кто-то есть. Я чувствую тяжесть на сердце, но разве я сама святая? Кто я такая, чтобы осуждать его? Быт превратил меня в зачуханную мамашу, разгребающую домашние авгиевы конюшни. А у него на работе наверняка есть незамужние профурсетки. Игорь, несмотря, на небольшое брюшко все еще выглядел соколом».