Лена понимающе кивнула.
— Серый заметил меня. Я всегда ходила одна и была для него отличным… зайцем. Ему не нравился запах, он смеялся над тем как я говорила. Однажды, меня толкнули на землю. Я пожаловалась маме. Она сходила в школу и Серого отругали. За это, он и его друзья напали на меня и порвали портфель. Но когда я все рассказала папе, он отругал меня за порванную лямку. Тогда я поняла, что нужно просто убегать.
Лиска перевела дух. На душе стало немного легче.
— А что было потом?
— Родительский комитет организовал поездку в лагерь на все лето. Записывали всех желающих. Не знаю, как я там оказалась. Помню первые дни мая. Мы ходили с мамой гулять на Невский. Было какое-то шествие. Мы пошли в парк и ели мороженое. Потом, кажется родители поругались…, а может и нет. Не помню. Я очнулась в конце августа в больнице. Родители сказали, что со мной случилось что-то очень плохое. Доктор задавал странные вопросы и прописал лекарство. Очень гадкое и невкусное. Родители боялись, что все может повториться. Поэтому, решили переехать сюда.
— Что же могло с тобой случиться, что родители бросили все и привезли тебя в деревню?
Лиска пожала плечами. Если бы она сама знала.
— Они думают, что я тоже могу тебя обидеть, — сказала Лена и вздохнула, — жаль. Тогда я пойду?
— Ага.
Лена повернулась, но не двигалась с места. Лиска не торопила ее. Было приятно, хоть и больно говорить о прошлом. Почти как на сеансе у доктора. Только там все происходило неестественно. Сейчас ей и правда было легче.
— Я знаю, что такое быть одинокой, — Лена зябко укуталась в кофту стиснув ткань тонкими пальцами, — когда не с кем даже поделиться своими мыслями.
— Я делюсь с Викой.
— Да, но она кукла, а куклы не умеют говорить. Слушай, — Лена обернулась, — может, мы будем дружить тайно?
— Это как?
— Так, чтобы никто не знал.
— Соврать? — ахнула Лиска.
— Не совсем. Не сказать всю правду и соврать — разные вещи. Я подумала, что мы могли бы иногда говорить о чем-нибудь. Например, о сказках.
— Я уже взрослая для сказок, — улыбнулась Лиска.
— Тогда о приключениях, тайнах или мечтах. Я хочу когда-нибудь открыть новую землю и найти там нечто такое, чего еще никогда не видели люди.
— Русалку, — хохотнула Лиска.
— Почему нет? Мне всегда нравилось мечтать о чем-то невозможном, странном и необъяснимом. А что, если русалки существуют?
Лиска хотела возразить, но тут сильный порыв ветра растрепал ей волосы. Поправляя их она случайно посмотрела наверх и застыла. Кто-то стоял в комнате на втором этаже и через окно приветливо махал рукой. Чей-то до невозможного хрупкий, расплывчатый силуэт. С тонкими ручками-веточками.
— Эй, — позвала Лена, — ты чего?
— Там!
Лиска ткнула пальцем.
— Где? Ну окно и что?
Силуэт исчез.
— Там кто-то стоял.
— Твоя мама?
— Нет, — Лиска сглотнула, чувствуя, как сердце начинает колотится сильнее, — кто-то другой.
Лена долго всматривалась в окно, а затем понизив голос, почти шепотом произнесла:
— Слушай, а ты веришь в привидений?
— Еще скажи, что у меня одно из них поселилось, — сказала Лиска с надрывом и нервно хохотнула.
Она вспомнила скрипы и шепот и почувствовала холодок на спине.
— Кто его знает, дом то старый.
— Мама говорила, что в нем никто не умирал. Хотя, я в первую ночь чувствовала гарь и… кажется, что-то слышала.
Лиска рассказала про свои приключения.
— Наверное, я просто схожу с ума, — подвела она итог.
— Лиска, — окликнула мама, приоткрыв входную дверь, — не поможешь мне?
— Ой, мне пора!
Лена кивнула и зашагала к соседнему участку.
— Иду, мама, — крикнула Лиска и прошептала — постой. Приходи завтра к камню в это же время. Папа сказал, что будет кататься за продуктами, так что…
— Спасибо, я обязательно приду.
— Лиска, ну где ты там?
— Все пока, — Лиска махнула на прощание и побежала в дом.
***
Отец приехал под самый вечер. Уставший, но довольный.
— Нашел несколько вариантов себе и тебе. Будем вместе ездить.
— А как же Лиска? — возразила Софья, — предлагаешь оставить ее одну? А хозяйство? А уроки?
— Лиска не маленькая девочка, — твердо сказал Игорь, — способна себе и чай сделать и книжку почитать. А ты вечером проверишь.
Лиска постаралась стать незаметной. Она очень не любила, когда родители спорили о ней в ее присутствии. Снова оставаться одной не очень хотелось. Где-то в душе проснулось неприятное чувство, словно ее бросали, как ненужную вещь.
— Нужно это обсудить…
— Да, что тут обсуждать!
Они заспорили, постепенно повышая голос. Лиска ерзала на стуле, не зная куда себя деть и с облегчением ушла наверх, когда мама раздраженно сказала:
— Ты поела? Иди к себе, я сама уберу.
Только подойдя к двери, Лиска вспомнила про силуэт и замерла. А вдруг он еще там? Вика смело улыбалась, словно говоря: не бойся, ничего там нет. Лиска толкнула дверь. Никого. Комната выглядела как обычно: окно, слева столик, накрытый всякой всячиной, справа плохо застеленная кровать.
— Мне почудилось, — вслух сказала Лиска, стараясь, чтобы голос звучал уверенно.
Лиска легла на кровать, обняла Вику и постаралась выбросить из головы все лишнее. Приятная тяжесть в животе после ужина и тепло от электрической печки в углу вгоняли в дремоту. И вдруг в голову почти одновременно пришли две мысли: теперь можно чаще видеться с Леной, и они могут стать настоящими друзьями.
Лиска почувствовала себя странно. Что-то изменилось в сознании. Он ощущала себя такой как все. Нет. Лучше, чем все. Она нашла себе настоящего друга, которым не хотела делиться ни с кем. Глубоко внутри зарождалась новая сила, которая придавала уверенность. Значимость.
Водоворот эмоций на время отогнал сон. Лиска думала о том, что у них с Леной теперь своя собственная маленькая игра. Тайна, принадлежавшая только им. Поиски привидения стали забавой. Как-то сам собой притупился страх. Под напором новых ощущений, скрипы и силуэт в окне приобрели фантастическое значение. Словно, все происходило в кино, а не на самом деле.
Лиска улыбнулась. В этот миг она была по-настоящему счастлива.
***
В небольшом кабинете был слишком низкий потолок. Он нависал, грозясь вот-вот рухнуть. Из-за него, казалось, что стены медленно сближаются. На них были изображены голубые дельфинов, море и кораблики. На полках и у окна сидело много плюшевых зверей. Однако, несмотря на все попытки сделать атмосферу уюта, тревога не уходила. Вероятно, дело было в режущем глаза свете ламп или запахе пыли и тяжелого одеколона.
За большим письменным столом сидел мужчина в белом халате. Он говорил мягко и неторопливо, словно рыбак, выжидающий момент для подсекания крупной рыбы.
Он ей не нравился. Слишком дружелюбный, слишком много улыбается.
— Как ты спала последнюю неделю?
— Хорошо, — она отвечала отстраненно, но в то же время с опаской.
Это была не первая их встреча и скорее всего не последняя. Главное, что она усвоила — нельзя плакать и рассказывать о снах. Кошмарах, которые мучили на протяжении последних двух месяцев. В первый раз она пыталась узнать, что произошло. Почему так быстро кончилось лето? Человек в белом халате сочувственно кивал и назначил таблетки. Гадкие белые кругляшки от которых подступала тошнота. Потом человек спрашивал про школу, детство и любимых животных. Он записывал ответы в блокнот, а затем вытаскивал часы и подсаживался к ней поближе. Она засыпала и пробуждалась либо в коридоре на стуле, либо в машине.
После посещения врача, кошмары стали реже. Она чувствовала, что забывает что-то очень важное. Обычно она просыпалась по утрам с дикими криками и в холодном поту, но при этом она почти касалась… чего? Она не знала. Но знала, что должна дотянуться до «этого». В последний момент «оно» упархивало, растворяясь в лучах солнца.
Она что-то оставила в памяти. Но при попытки разгадать тайну взрослые доставали таблетки и пичкали, пичкали, пичкали, словно пытались забросать прошлое горой лекарств. Со временем она перестала бороться, говорила то, что хотели, вела себя тихо и покорно шла на очередной сеанс. Раз в неделю. Потерпеть пару часов. Лучше, чем лекарства.
Но сегодня все было по-другому. Веселый дельфин улыбался со стены, море спокойно колыхалось, а чайки почти скрылись вдали. Но в душе нарастала тревога.
— Тебя что-то беспокоит?
— Нет, все хорошо, — она молилась, чтобы он не раскусил ее.
Цветы в горшках. Они всегда стояли по высоте слева направо. А сейчас теснились вразнобой. Запах. От них почему-то воняло болотом. Она даже не поняла в какой момент все стало меняться. Дельфин превратился в рыбий скелет, а чайки в кричащих ворон. Они вот-вот готовы были взлететь и закружить по кабинету.
— Мяу, — раздался утробный вой возле окна.
— Тебя что-то беспокоит? — человек улыбался, его одежду и кожу покрывали пятна грязи.
— Нет, все в порядке, — она изо всех сил пыталась не закричать.
На полу была раскидана земля. Мокрая, вперемешку с илом. На ней хорошо отпечатались кошачьи следы.
— Все в порядке, все в порядке, — она твердила, стараясь удержать в голове образ светлой и чистой комнаты.
Стены покрылись грязью. Запахло плесенью и чем-то протухшим. Потолок треснул. Посыпалась штукатурка.
— Мяу! Мяу! — надрывалась кошка.
Она была то спереди, то сзади, то сверху, то снизу. Она была везде.
— Где ты? Не прячься!
— Мяу!
— Тебя что-то беспокоит? — снова и снова повторял человек. Его одежда висела лохмотьями, кожа почернела и стала осыпаться.
— Все хорошо! Все хорошо! — повторяла она, прикрывая уши.
Человек рассыпался, оставив после себя горстку песка.
— Мяу! — следы шли по стенам и потолку, — мяу! Мяу!
Вдруг все стихло. Она поднялась с кушетки.
— Тебя что-то беспокоит? — человек в халате сидел за столом и улыбался. Комната была прежней и даже цветы стояли как надо.