Вот тогда силариане и решили проверить: а как обстоят дела с Дебаркадером, то бишь Станцией, которая была изначально заточена под решение вопросов прогрессорского толка. Так в стволах начала свою работу агент Лу Эмо. Пока Леша не смог добиться от своей напарницы четкого объяснения, почему было решено выдавать ее за андроида. Лу лишь уклончиво намекала, что андроиды, имея соответствующий сертификат функциональности, проходили на Станции намного менее жесткую проверку, чем гуманоиды или негуманоидные разумные существа. Но как бы там ни было, Лу успешно внедрилась в станционную структуру и проводила тонкую, опасную и очень сложную работу. Цивилизация на Зее, а, скорее, страшные, по своей сути, открытия несчастного Коваля, очень заинтересовали силариан, особенно после нескольких трагических и необъяснимых событий с отдельными подшефными цивилизациями, которые явно имели прямую связь с исчезновением населения молодой планеты.
Ненароков совершенно автоматически затормозил на красном светофоре. Плотный ручей тепло укутанных пешеходов потек по переходу перед капотом его Фольксвагена — молодые девчушки и ребята с наушниками на голове, люди среднего возраста с кейсами и спортивными сумками, старушки с авоськами и баулами на колесиках. День был выходной, и машин было мало — на светофоре, вместе с Алексеем, встало всего несколько легковушек. Сзади подкатил и начал требовательно хрюкать правительственный членовоз с синей кастрюлей на крыше. Алексей чертыхнулся и чуть сдал вперед и вправо, чтобы торопыга проехал. Дорогущий Майбах протиснулся между машинами и стал напирать на переходящих улицу горожан, продолжая противно хрипеть. Сзади, бампер в бампер, двигался джип охраны. Когда машины проехали мимо Ненарокова, он почувствовал легкий, но ощутимый душевный дискомфорт. Пытаясь понять, в чем дело, Леша завертел головой, но ничего необычного в поле его зрения не происходило: машины стояли на светофоре, а пешеходы равнодушно обтекали нагло лезший к перекрестку Майбах с джипом. Какая-то согбенная старушка, горбатая и колченогая настолько, что ее голова была ниже уровня решетки радиатора членовоза, замешкалась перед черной машиной и в растерянности остановилась. На одной, скрюченной старческой подагрой руке, болталась бесформенная сумка, другая опиралась на поддерживающий костыль, счетверенный на конце для большей устойчивости. Старушка судорожно поправляла сумку, которая пыталась соскользнуть с руки. Но ей мешал старенький, потерявший цвет и форму ватник. Проходивший рядом молодой парнишка, не погнушался затрапезного и довольно непривлекательного вида бабушки и, наклонившись и сказав ей что-то, аккуратно взял под руку и потянул к тротуару. Но старушка то ли не поняла, то ли по причине медлительности мозговых процессов, не сдвинулась с места и продолжала поправлять съехавшую сумку. Парень терпеливо, но настойчиво тянул ее за собой. Оно и правильно — светофор уже начал попискивать чаще.
Нервы не выдержали у водителя Майбаха — он опять начал громко хрюкать и двинулся прямо на старушку с парнем. У Леши вступило в поясницу от предчувствия чего-то недоброго. В следующую секунду он увидел, как парень выпрямился, посмотрел прямо на черный лимузин и что-то зло крикнул. Но, вместо того, чтобы остановиться, Майбах покатил прямо на них. Парень мог бы отскочить в сторону, но то ли не захотел, то ли растерялся. Скорее всего, он думал, что водитель только пугает. В итоге хромированный радиатор Майбаха ударил их обоих, и они, поскользнувшись, повалились на ледяной асфальт. Водитель нажал на тормоз, но поздно — людей подмяло под машину.
В толпе пешеходов кто-то пронзительно закричал. Из стоящей рядом Мазды выскочил водитель и побежал в сторону остановившегося было Майбаха, крича и размахивая огромной бейсбольной битой. Леша тоже уже открывал дверь, собираясь выскочить из машины, когда Майбах рванул с места, вкатывая в лед и старуху и парня, а джип включил оглушительную сирену и, ускоряясь в кильватере лимузина, проехался по ним широченной шипованной резиной еще раз.
Выпрыгивая из Гольфа, Алексей поскользнулся и оглушительно больно ударился головой, навзничь упав на дорогу. Слава богу, сознания не потерял и как ванька-встанька вскочил на ноги. Майбах и джип уже пролетели перекресток и топили в сторону Кутузовского. Старуха и парень двумя бесформенными кучами тряпья лежали на заснеженной дороге, а чуть в стороне, под горку, дребезжа и подпрыгивая на неровностях, катился бабулькин счетверенный на конце костыль…
Над парнем уже склонился какой-то человек и, протянув руку к шее, явно пытался нащупать пульс, а водитель Мазды в бессильной злобе запустил свою биту вдогонку удаляющимся машинам и — о чудо! — попал и разбил стекло двери багажника Гелентвагена. Но кортеж лишь прибавил ходу. Остальные свидетели происшествия окаменело стояли по обе стороны дороги. Алексей бросился обратно к Гольфу, врубил первую передачу и рванул с места. Турбированный двухлитровый движок, конечно, не мог соревноваться с шестилитровым двенадцатигоршковым мотором Майбаха, но, с учетом погоды, был способен повиснуть у него на хвосте.
Лихорадочно меняя передачи, Ненароков соединился с Лу:
— Лу!!! Преследую машину А 1001 МР Майбах с джипом охраны! Они только что сбили двух человек на площади Индиры Ганди! Я уверен, что в Майбахе Грэм! Я его почувствовал!
— Стоп, стоп, стоп!!! — раздалось в ответ. — Продержись на хвосте еще немного… Так, так, так. Все, уходи, мы его вычислили и ведем. Остановись, Леша, всех запалишь!
Ненароков нехотя сбросил скорость и подрулил к обочине. Постоял несколько минут, потом развернулся и поехал обратно, на площадь Индиры Ганди.
Там, как ни странно, уже стояла одна карета скорой помощи, а вот гаишников видно не было. Леша поставил Гольф у гостиницы «Университетская» и пошел к месту происшествия. Несчастная старушка не подавала признаков жизни, а вот над парнем хлопотали два медика, разложив рядом носилки. Алексей подошел поближе:
— Жив?
Один из медиков, не оборачиваясь, бросил:
— Пока да, но довезем ли?.. Помогите лучше!
Алексей и водитель Мазды, который по-прежнему был здесь, помогли приподнять и аккуратно положить парня на носилки. Врачи живо погрузили их в карету и, включив свою сирену, рванули в больницу. Спустя минуту на перекресток выехала еще одна карета скорой помощи и патрульный Форд ДПС. Врач из скорой подбежал к старушке и склонился над ней. Из Форда вышел милицейский лейтенант и остановил свой взгляд на Леше и водителе Мазды, который к тому времени подобрал свою биту и держал в руке. Лейтенант бесцветно произнес:
— Вы видели, как все было?
Этот вопрос услышали многие, лейтенанта обступили плотной толпой и заговорили все разом. Тот поднял руку вверх:
— Спокойно, товарищи, спокойно! Во всем разберемся. Прошу разойтись всех, кроме свидетелей.
Гаишный лейтенант, на удивление, оказался вполне добросовестным, грамотным и терпеливым офицером. Пока его напарник мерил перекресток рулеткой, он выслушал более десятка показаний, записал данные пятнадцати свидетелей. Удивился только один раз, когда Ненароков назвал ему номер Майбаха.
— Э-э-э… Алексей Иванович, — лейтенант сверился со своими записями. — Госномера А 1001 МР в природе не существует, уж поверьте мне!
— Нет, номер был именно такой, он верно говорит, — вмешался водитель Мазды. — Причем на второй машине, Гелентвагене, номер был А 1002 МР.
— Вы бы убрали биту, — вполне миролюбиво посмотрел на него лейтенант. — А то мне придется еще один протокол составлять…
Водитель Мазды понял намек и забросил спортивный снаряд в багажник.
Спустя час Алексей сел в Гольф и поехал домой. Делать сегодня совсем ничего не хотелось — сцена на перекрестке произвела на него тягостное и удручающее впечатление. День был бесповоротно испорчен. А планировал он на сегодня исключительно мирные дела: заскочить на работу и написать заявление на имя генерального директора ООО «ЮНИВОКС» Эдуарда Семеновича Кирштейна с просьбой предоставить отпуск на неделю за свой счет и заехать к родителям, чайку попить. Он давно у них не был и чувствовал в этом свою вину.
«Попил чайку, называется!» — невесело подумал он, втискивая Гольф в узкий просвет между огромными Хаммером и Фордом Эскалейд. Поставив машину на охрану, он направился к дому, но по дороге зашел в ближайший продуктовый магазин и купил пару банок пива, несколько пакетиков копченой нарезки и еще теплого лаваша. Совсем некстати вспомнились вкуснейшие пироги, которые они с Лу покупали в Моке на Зее.
В подъезде возле большого лифта стояло несколько человек и бабка-консьержка. Двое были в робах Мослифта. Двери шикарного KONE были распахнуты, и оттуда лился приятный теплый свет. Как это ни странно, но поразительное изделие финской фирмы дисциплинировало жильцов дома, и люксовый подъемный механизм вот уже более двух недель был в исправном состоянии и даже пол в нем был тщательно помыт, а плоский цифровой монитор бережно протерт. В какой-то степени лифт стал местом паломничества жителей соседних подъездов и домов — длинный язык консьержки, да и многих из тех, кто присутствовал при дебильной выходке младшего лейтенанта, сделали свое дело, и подъезд номер два в доме сто сорок пять по Мичуринскому проспекту стал минимеккой районного масштаба. Бабка-консьержка с важным видом проводила экскурсии. Некоторые паломники до самого последнего момента не верили, в то, что рассказывала старушенция и откровенно посмеивались, но когда та с победным видом нажимала кнопку вызова, и раскрывшиеся створки дверей являли взору невозможное совсем из другого, сказочного мира, лица скептиков и критиков вытягивались, и ядовитые реплики сами по себе угасали.
Даже ДЭЗ, видимо, в минуту бюрократической растерянности и административной неразберихи, выделил денег на ремонт всех подъездов дома. Особенно тщательно марафет навели в популярном подъезде Љ 2, который с чьей-то легкой руки стали называть финским. Стены были аккуратно выкрашены в приятный цвет под розовый мрамор, по ним пущена широкая декоративная деревянная рейка, повешены новые аккуратные почтовые ящики, на лестнице сооружена современная аппарель для детских колясок и инвалидных кресел, а покореженные газовые светильники с засиженными мухами плафонами заменены на галогеновые лампочки, мягко, но ярко светившие из круглых отверстий в навесном потолке. В маленьком лифте обновили внутренние панели, заменили кнопочный пульт, внешние двери обоих лифтов на первом этаже поменяли на совершенно новые, современные. А самое главное — входные двери тамбура и каморку консьержки забрали в стекло с пластиковыми рамами. Кто-то даже принес из квартиры кадку с огромным раскидистым фикусом и поставил ее под лестницей.