– А ты слышала, как твой возлюбленный обращается с захваченными в плен аристократками? – ласково спросила Сара. – Мне ваши крестьянки рассказали.
– Слышала! Но это всё неправда! – вскричала баронесса, а потом добавила шёпотом: – Я же… Мы же… Мы же любили друг друга!
– Ну, конечно, моя девочка, – гладила её по головке Сара. – Конечно, любили! Он же был такой красивый, такой мужественный и… И всегда честно делил добычу. Всю, кроме женщин. Они общего пользования. Но командир имел право пользоваться первым. Ты ведь знаешь об этом?
– Хлюп-хлюп… – ответила баронесса. – Я же не такая…
– Это какая же «не такая»? – ласково спросила Сара. – Если полсотни озверелых мужиков… Да во все дырки. И не по одному разу… Это тебе как?
– Хлюп-хлюп… Ты злая! А он был хороший…
– Да-да, конечно, он просто светлый ангел! – охотно согласилась Сара. – Говорят, он не брал с собой захваченных женщин, не возил их в обозе. Когда все натешатся, дворянок, по слухам, сажали на кол. Но не так, как мужчин – другим способом. Тебя это не смущает?
– Это всё враньё, враньё! – тихо возмутилась баронесса. – Я… Мы… Мы бы поженились!
– Здрасьте! – слегка удивилась Сара. – Ты ж вроде замужем… Хотя овдоветь, имея такого возлюбленного, ничего не стоит. Но мне говорили, что и он женат.
– Хлюп-хлюп…
Примерно на этом месте истории я решил, что всё ясно – прятаться мне больше смысла нет. И вылез из-за занавеса.
– А это ещё кто? – брезгливо поморщилась баронесса.
– Это мой слуга, не обращай на него внимания.
– Конечно, не обращай, госпожа! – охотно поддакнул я. – Но, может быть, ты снизойдёшь до ответа на мой вопрос? Это не с твоей ли подачи барон закупил груду старых аркебуз вместо нормальных ружей?
– Ну, я сказала ему… Для них же порох не нужен… Мы сэкономили много денег!
– Это Хопкин тебе в записке подсказал? – уточнил я.
– А ты откуда знаешь?! – подозрительно глянула на меня баорнесса. – Он же заботился обо мне… А они убили!.. Они убили его! Уа-а-а-а…
– Слушай, Сара, – не выдержал я, – там лушаги пришли и ждут нас. Давай сматываться из этой помойки.
– Они уже здесь? – вскинула брови женщина. – Тогда надо идти.
– Пошли! – обрадовался я. – А эту девку давай в окно выкинем.
– Эх, Вова, ничего-то ты в любви не понимаешь!
– Навидался я сволочизма в жизни, но чтоб такое?! – поделился я своим возмущением.
– Я и говорю: не понять тебе женского сердца! – повторила Сара.
– Ты это всерьёз или шутишь?! – недоумевал я. – Про любовь и сердце, если надо, Серёга тебе всё распишет в лучшем виде! На научной основе! А эту тварь…
– Ну, надо бы, конечно, ей шею свернуть, – вдруг примирительным тоном сказала Сара. – Только мы не будем этого делать. Пошли!
– Если никого из местных не отловим, то выбираться придётся самим.
– Отло-овим! – усмехнулась женщина. – Они, небось, всей толпой под дверью подслушивают.
Выбрались наружу мы действительно без особых проблем. Но нюхать местное амбре пришлось довольно долго – Капитан в паре с Натаном решали с бароном финансовые вопросы. Одним из аргументов были лушаги. Мы, дескать, согласны на минимальный размер оплаты, но тогда драконы останутся здесь зимовать – и мало никому не покажется. Можете попробовать их прогнать – хи-хи. Но если платить по-честному, то они уйдут вместе с хозяевами. Так что решайте сами, господин!
Барон Дутка выбрал последний вариант, и вся компания отправилась в закрома. Когда они вернулись, я отозвал в сторону Натана и рассказал вкратце историю баронессы.
– Предупредим Дутку? – спросил я в итоге.
– Да ну его к чёрту! – отмахнулся Натан. – Он сам ещё та сволочь. Кроме того, вас подслушивала толпа служанок – небось, донесут ему всё дословно и ещё от себя добавят. Так что плюнь и забудь!
– Не забывается такое никогда… – вздохнул я. – Но ты, кажется, прав. Выдай Саре денег, пусть у крестьян одёжку прикупит, а то они пялятся на её телеса, словно им крутой стриптиз показывают.
– Во-первых, женщинам подсознательно нравится себя демонстрировать, – с иронией сказал возникший рядом Серёга. – А во-вторых, если следующая остановка будет в другом месте и времени, то и одежда там понадобится другая.
– Я вам покажу остановки, е…я сила! – прорычал Натан. – Всех поубиваю к чёртовой матери! Всех свяжу, рты заткну и в таком виде доставлю! А если…
Тут он увидел подходящую Сару и благоразумно умолк.
– Деньги давай! – потребовала воительница. – Гони мою долю!
– Наши доли мы поделим потом, – вполне дружелюбно ответил Натан и подал несколько монет. – А вот это – твои премиальные.
– Годится! Я сейчас вернусь, – сказала женщина и, забрав деньги, нырнула в толпу.
– А, ч-чёрт! – спохватился Серёга. – Надо было ей сказать, чтоб нормальную иголку с нитками добыла!
– Трусы зашить хочешь? – усмехнулся Натан.
– Нет, – вполне серьёзно ответил экстрасенс. – Твою шкуру заштопать. У тебя вон по ноге течёт – вся штанина в крови. И с рукой что-то… Саню тоже порезали в трёх местах. И Сару осмотреть бы надо.
– Я тебе осмотрю! – пригрозил я, но Серёга не обратил на меня внимания.
– Лушаги, наверное, смогут синтезировать нам этанол для стерилизации, – продолжал он. – Глубокие порезы лучше сразу промыть и зашить, а то потом придётся удалять омертвевшее мясо.
– Ты что, врач, что ли? – удивился Натан. – Типа медик, да?
– Нет, конечно. Но кое-чему когда-то учился. Местных я обработал, как смог. Тут даже бинтов нет – замотал, чем попало, что б только кровь не шла.
– Ну, ты прям фронтовой санитар! – одобрил бывший военачальник. – Слушай, а где твой чемодан? Ты ж, по-моему, даже по нужде с ним ходишь!
– Оставил у Первого на своей сидушке, – ответил Серёга. – Думал, он там целее будет. Дай какую-нибудь монету, Натан – пойду иголку добывать.
– Держи. Здесь за такую «копеечку», наверное, корову купить можно.
– Угу, – кивнул Серёга и тоже исчез в толпе.
– Слышь, Нат, – задумчиво сказал Александр Иванович. – Надо бы в лес заехать – отвязать тех придурков.
– Щас, – буркнул бывший военачальник. – Может, одежду им вернуть и оружие? Перебьются! Ненавижу бандюганов!
– Да это ж так – шестёрки.
– Тем более! Пусть там и сдохнут!
– Не сдохнут они, п… гнойные! – раздался хрипло-трескучий голос сверху. Каги спланировал было мне на голову, но я сразу спихнул его на плечо. – Они сами развязались, е…ки х…ы! Теперь фиговы листочки себе на х…и приспосабливают, м…лы е…е!
– Ну, и флаг им в руки, – с некоторым облегчением вздохнул библиотекарь.
Откуда-то сбоку появился вполне довольный Серёга:
– Во, добыл! – он продемонстрировал нам вполне приличную швейную иглу в палец длиной и клубок ниток. – На всех хватит!
Ещё минут через пять вернулась и Сара. Через её плечо было перекинуто платье из какой-то серой холстины, а в глазах стояли слёзы. «Не иначе как со своим мулёнком-жеребёнком прощалась, – подумал я. – Хорошо хоть с собой не взяла – вот было б геморрою! А деньги небось раздала».
– Вроде все в сборе, – сказал Александр Иванович. – Ребята, давайте хоть куда, только отсюда. Не могу я больше это нюхать!
– Имею конструктивное предложение, – сообщил Натан. – Вызываем лушагов на стену, грузимся и отчаливаем на автопилоте. Со всем остальным разберёмся по ходу дела. Прощаться тут не с кем, разве что Капитану ручкой помахать, но и это не обязательно.
Возражений не последовало, и минут через пятнадцать это ароматное средневековье стало воспоминанием.
Глава 12. Финиш
Лушаги нас не обманули – этот переход был последним. Впрочем, все предыдущие остановки и задержки произошли по воле (не всегда разумной!) людей, так что винить роботов было решительно не за что. Мы и теперь один раз остановились – в каком-то смутно-мутном межвременьи. Серёга разжился у лушагов спиртом, согнул иголку и принялся врачевать Натана и Александра Ивановича. Понадобились бинты, и новоявленный эскулап, не колеблясь, пожертвовал своим халатом. Себе он оставил лишь кусок ткани на набедренную повязку. Неровные полосы материи и «хирургические инструменты» лушаги для него стерилизовали – оказалось, что они и это умеют делать. По ходу дела Натан и Александр Иванович буквально содрали с себя чужую одёжку и с удовольствием её выкинули.
В Саре вдруг пробудилась стеснительность, она принялась капризничать и отказываться от «медицинской» помощи. Однако я настоял, и она, как это ни странно, послушалась. Выяснилось, что в бою она пострадала, пожалуй, меньше других активных участников. Помимо серии синяков и царапин, на ней имелось два приличных пореза, нанесённых вражьим оружием: один на правой груди, а другой почему-то в верхней части левой ягодицы. Однако раны выглядели вполне прилично – кровь запеклась, воспаления не наблюдалось. Собрав «консилиум», мы решили их не тревожить – чтоб хуже не было.
На этом всё и закончилось – мы двинулись дальше. Смотреть вокруг было не на что, мимо проплывали лишь какие-то смутные очертания неведомых пейзажей. Каги мирно дремал на спине Второго, а люди затеяли сугубо философскую дискуссию о том, можно ли в случае травмы забинтовать женскую попу, а если можно, то как это сделать. Мнения, как всегда, разделились… А потом – ни с того, ни с сего – появилось солнце. То самое, которое всегда стоит на месте.
Вскоре мы уже сидели и лежали на песке, образовав этакий полукруг возле Серёги, согнувшегося над прибором. Лушаги стояли чуть поодаль. В отличие от настоящих коней, они не перебирали ногами и не пытались щипать траву, которой тут, впрочем, и не было. Они просто не двигались – совсем. Серёга оглянулся на них:
– Если б эти ребята не подсказали, в жизни бы не разобрался! А так – всё как на ладони, всё на уровне детского сада.
– И на что же ты там пялишься? – из вежливости поинтересовался я.
– На инструкцию. Вот таймер, а здесь расписано, что и когда надо делать по мере приближения момента полного соответствия – сокращённо «МПС» называется. До него осталось тридцать минут, а первое телодвижение надо сделать, когда останется двадцать.