я не боюсь! – ответил Тагар, чем вызвал у воинов Фенриса улыбки и смешки. Сам же Фенрис лишь покачал головой и в очередной раз подумал, почему его послали сюда вместе с этим идиотом.
«Впрочем, вот и ответ, – подумал он. – Потому что кто-то должен быть достаточно умен, чтобы соображать, что делать и когда, а кто-то должен быть достаточно глуп, чтобы продолжать действовать, даже если это будет сродни самоубийству».
– Ладно, – сказал Фенрис и позволил себе ухмыльнуться. – Тогда иди первым.
Тагар улыбнулся, заулюлюкал, и его боевой клич эхом разнесся по коридору. Ни на секунду не засомневавшись, он размашистыми шагами двинулся вперед. Остальные последовали за ним.
Они спускались все ниже, и состояние стен и пола храма продолжало улучшаться. От его великолепия захватывало дух. На одном из пересечений коридоров Рагнок остановился, сбитый с толку. Он повернулся сначала в одну сторону, затем в другую. Фенрис нахмурился.
– Что случилось?
– Ничего. Я… – Рыцарь смерти снова заколебался, затем кивнул сам себе и уверенно пошел по одному из ответвлений. Фенрис покачал головой, но двинулся следом.
Коридор привел их в просторный зал. Стены здесь были на удивление пустыми, гладкими и ничем не украшенными. Внезапный контраст заставил этот зал выделяться среди прочих и указывал на его важность. Почти всю противоположную стену занимала огромная дверь, сделанная из черного железа. Она вела в усыпальницу.
– Вот и все, – выдохнул Рагнок. Он распахнул дверь.
И остолбенел от ужаса.
Тьма за дверью была практически непроницаемой, словно саму ночь спрятали здесь, чтобы свет никогда ее не нашел.
И в этой тьме сразу за порогом стояло порождение самых страшных кошмаров.
Огромное существо нависало над орками, такое высокое, что ему приходилось пригибаться, чтобы не задеть потолок комнаты. Кожу существа покрывали чешуйки и наросты, которые дрожали так, словно их поверхность была жидкой, как вода. Из плеч, локтей, груди и других частей тела твари торчали шипы. Неуместно длинные руки завершались массивными лапами с длинными когтями. Морда существа была слишком узкой внизу и чересчур широкой наверху, с подернутыми дымкой и горевшими желтым пламенем глазами-щелочками, и с крошечным ртом, который каким-то образом был полон невероятного количества острых как бритва зубов. А еще тварь размахивала длинным хвостом.
В одной когтистой руке существо держало длинный жезл, похожий на копье с деревянным древком и искусно сделанными серебристыми наконечниками. Верхний представлял собой множество шипов, торчавших вокруг сиявшего ослепительным белым светом крупного драгоценного камня. Именно это сияние отчасти сдерживало тьму гробницы. С камня иногда слетали крошечные молнии, но они почти сразу же гасли во тьме.
Скипетр Саргераса – именно за этим артефактом их отправил сюда Нер’зул.
И им всего-то нужно было отобрать его у существа, которое – Фенрис был в этом совершенно уверен – оказалось демоном.
– Вы не пройдете, – зашипела тварь, и ее тягучий голос накрыл их, подобно волне. – Однажды смертные уже осквернили эту гробницу! Во второй раз этому не бывать!
– Мы не хотим входить внутрь, – ответил Фенрис, подавляя страх и сглатывая подступивший к горлу комок. – Нам всего лишь нужен скипетр, которым ты размахиваешь.
Демон расхохотался. Его низкий смех был похож на скрежет трущихся друг о друга костей. Затем он шагнул вперед, оставляя своими длинными когтями глубокие царапины на мраморном полу.
– Тогда вам придется отнять его у меня, – предложило существо. – А когда вы потерпите поражение, я разорву ваши тела на кусочки и сожру ваши души.
– Да я сам сожру тебя с потрохами! – проревел Тагар, отвечая демону – язык угроз он понимал лучше всего. Затем орк бросился вперед, высоко занося топор.
Несмотря на то что Фенрис мысленно проклинал Тагара и самого себя за глупость, он тоже поднял оружие и бросился на помощь другому вождю. Остальные тридцать воинов – Громоборцы и Костеглоды – не медля, последовали за ними.
Однако битва оказалась не из легких. Демон был силен, намного сильнее всякого орка, и к тому же быстрее. Его длинные когти с легкостью разрезали кожу, кости, мышцы; они драли орков как сухую листву. Скипетр в руках твари был достаточно тяжелым, чтобы проломить орку череп и при этом не получить никаких повреждений. Даже свой хвост демон использовал как оружие. Тагар взвыл от ярости, когда тварь ударила им одного из Костеглодов. Длинный шип на конце хвоста с легкостью пронзил грудь орка и, окровавленный, вышел у него из спины.
Но самой страшной, самой кошмарной атакой демона были его укусы. Его невероятный рот распахивался до невозможности широко, обнажая несколько рядов зубов. На глазах у Фенриса демон откусил половину головы одного воина, и, даже несмотря на кипевшую внутри боевую ярость, орк почувствовал, что ему стало плохо.
Но именно эта ярость и спасла орков. Обычно Фенрис осуждал тех, кто отдавался жажде крови, но сейчас она стала их преимуществом. Без нее многие орки – в том числе и он сам – малодушно спаслись бы бегством. Но в их висках пульсировала кровь, их зрение застилала красная пелена, а жилы гудели, и поэтому они снова и снова бросались в бой. Да, демон был быстрее, но всякий раз на него нападало сразу столько воинов, что некоторым из них удавалось его ударить. Демон был сильнее, но орки отрубали ему конечности, и он слабел.
Наконец, тварь потеряла хвост, одну руку и часть ноги, а вторая его рука была настолько раздроблена, что повисла как плеть. Фенрис и Тагар ударили, как один, рубя демона своими топорами по шее. Они нанесли удары с противоположных сторон, вложив в них всю свою силу, и оба вождя задели друг другу руки лезвиями, поранив пальцы. Демон рухнул на землю – на месте шеи у него остался ровный срез от двух топоров – и его голова откатилась к ногам Рагнока.
Фенрис наклонился и поднял скипетр. Тот оказался легче, чем ожидал орк, но он почувствовал исходившие от него волны магии.
– Мы получили то, зачем нас сюда отправили, – сказал он, поворачиваясь. – Пора уходить.
– Что? – неожиданно запротестовал Рагнок. – Это же гробница Саргераса! И вы только что убили ее стража!
– Только одного стража, – поправил его Фенрис. – В глубине будут и другие, помяни мое слово. – Он поднял скипетр и тот заблестел в слабом освещении. – К счастью, дальше этой дыры нам идти не нужно.
– Ты не понимаешь, – продолжал Рагнок. Он подошел ближе к Фенрису. – Мы получили скипетр, а теперь должны раздобыть и Око Саргераса. Помнишь, недавно я не мог понять, куда нам идти? Это произошло потому, что я почувствовал оба артефакта! Мне понадобилось время, чтобы понять, что происходит. Но я точно знаю, где сейчас находится Око Саргераса – нужно вернуться и пойти по другому коридору. Именно этот артефакт искал Гул’дан, и сейчас он уже почти у нас в руках! – Рагнок в гневе сузил горящие глаза. – Ничтожества. Я мог бы убить вас одной лишь силой мысли! Вы пойдете со мной и раздобудете Око, или…
– Или что? – рявкнул Фенрис. – Ну, давай же. Прикончи нас прямо здесь и сам иди за своим Оком. Так или иначе, мы все равно погибнем. – Он не был до конца уверен, что рыцарь смерти блефует, но решил стоять на своем. Возможно, Рагнок и убьет их в припадке гнева. Но те твари, что сторожили Око, убьют их вне всяких сомнений.
Рагнок поднял руки и на мгновение сердце Фенриса остановилось. Но затем рыцарь смерти поник – он все-таки блефовал.
– Вы все – глупцы, – прорычал он, но, судя по его голосу, уже признал свое поражение.
– Может и так, – согласился Фенрис. – Но мы глупцы, которые доживут до завтра.
Не говоря больше ни слова, он отвернулся. Его клан пошел следом, как и Тагар, и его орки. Несколько секунд спустя Фенрис с удовольствием заметил, что Рагнок присоединился к ним.
– Вы его нашли?
Фенрис слез со спины дракона и обеими ногами встал на твердую, потрескавшуюся землю. Затем он посмотрел в глаза Кровожаду, который спешил к ним. Когда орки на своих кораблях добрались до континента, драконы уже ждали их. Ящеры быстро отнесли их обратно в Выжженные земли, где они снова присоединились к Кровожаду и остальным.
– Да, вот он, – подтвердил Фенрис, поднимая длинный скипетр, завернутый в тряпку. Радуясь возможности избавиться от артефакта, орк передал его чернокнижнику. – Что теперь?
– Теперь нам нужно поскорее пройти через портал и вернуться обратно на Дренор, – ответил Кровожад. Фенрис подавил желание содрогнуться, когда руки Кровожада вцепились в сверток. – Здесь мы добились всего, что хотели. Азерот нам больше не нужен. Мы оставим этот мир людям и их союзникам, и поделом им.
Фенрис хотел было выяснить подробности, но его прервал громкий грохот. Обернувшись через плечо, он увидел несколько больших повозок, вкатившихся в долину. Каждую из них вел орк. Вспомнив разговор у Черной Горы, он понял, что в повозках – тот самый груз, который Смертокрыл просил их пропустить через портал. Орку стало любопытно, что же такого важного черный дракон захотел переместить в другой мир, но он решил, что, скорее всего, никогда этого не узнает.
Впрочем, другой орк оказался намного любопытнее Фенриса и направился к одной из повозок. Не успел Фенрис набрать в грудь воздуха, чтобы окликнуть его, как с неба вниз упала черная тень. Орк заверещал и рухнул на землю, держась за лицо. Между пальцев у него полилась кровь.
– Назад! – крикнул Фенрис. – Не приближайтесь к повозкам!
Драконы, которые принесли сюда орков, взмыли в небеса, чтобы защитить груз. Некоторые из них даже не стали ждать, пока всадники слезут с них.
– Кровожад! – раздался голос, который Фенрис мгновенно узнал. Этот крик мог принадлежать лишь вождю клана Песни Войны. Гром Адский Крик, очевидно, остался с отрядами, нападавшими на войска Альянса в крепости Стражей Пустоты, и они только что вернулись. Грому еще нужно было пройти полдолины, но Фенрис и Кровожад прекрасно его слышали. – Это ты привел этих тварей?