За Азерот!
«Будь что будет», – подумал Кадгар и пошел в бой вслед за своим генералом.
Глава пятнадцатая
Нер’зул сидел на своем троне в цитадели Адского Пламени – в мрачной, кошмарной крепости, которую Орда воздвигла вскоре после объединения кланов.
Он терпеть не мог это место.
Оно было отвратительным, пугающим, негармоничным творением, построенным из темного камня и состоящим из неровных острых углов, коридоров и переходов, которые извивались подобно свихнувшейся змее и то пересекались друг с другом, то проходили один над другим. Традиционная орочья деревня обычно представляла собой скопление небольших построек, хижин и невысоких башен. Если цитадель хоть отдаленно и напоминала эти уютные поселения, то лишь потому, что была их извращенным, уродливым отражением, напоминавшем о том, как сильно изменились и сами орки. Обычные орочьи хижины строились из зеленых веток и покрывались древесной корой, но здания цитадели возводились из темного камня и грубо обработанного железа. Вокруг возвышались причудливые опоры, завершавшиеся сверкающими стальными шипами. Колонны напоминали гигантские руки, вырвавшиеся из растрескавшейся земли и вцепившиеся в здания. С крыши на крышу были переброшены кривые мосты, и казалось, что это не задумка строителя, а просто здания расплавились и перетекли одно в другое. Позади возвышалась огромная башня с остроконечной крышей. Именно там орки соорудили тронный зал для Чернорука, и Совет Теней усадил свою марионетку на трон. А теперь этот трон и вся остальная чудовищная крепость принадлежали Нер’зулу, истинному вождю Орды.
Нер’зул даже не смотрел на портал, который был виден из увенчанных арками окон зала. Он не хотел вновь испытать боль при виде того, как его некогда плодородный мир превратился в пустошь. Но ведь на самом деле этого было не избежать, верно? Шаман рассеянно прикоснулся пальцами к белому черепу, нарисованному на его лице. Смерть. Гибель его мира, гибель его народа и гибель его собственных идеалов. Его зеленые, старческие руки были в крови, в крови столь многих невинных существ. В крови орков, которые доверились ему, и которых он, сам того не желая, увел с истинного пути.
Ты должен перестать думать об этом в таком ключе, – раздался голос в его голове. Нер’зул не обратил на него никакого внимания. Пропускать слова мертвого Гул’дана мимо ушей было проще, когда он не прикасался к черепу. Однако, несмотря на свою клятву не прислушиваться к нему, Нер’зул все-таки взглянул на череп, лежавший на небольшом столике. Отблески факелов плясали на пожелтевшей кости. Нер’зул вдруг понял, что говорит с ним, словно Гул’дан мог его услышать. Впрочем, отчасти так и было.
– Мы причинили много вреда, ты и я. Мы, несущие смерть, предвестники рока. Но сейчас я могу попытаться их спасти. И твой череп, мой старый ученик… твой череп примет в этом участие. Мертвым ты послужишь оркам лучше, чем живым. Вот ты и вернулся к своему старому учителю. Возможно, вместе у нас получится дать им еще один шанс.
Но ведь на самом деле ты желаешь не этого, верно, учитель?
Нер’зул моргнул.
– Конечно же этого! Я всегда стремился помогать своему народу! То, что я стал для них воплощением смерти, глубоко ранит меня. Поэтому я и ношу это изображение, – старый шаман снова прикоснулся к краске на своем лице. Черепа – один лежал перед ним, а второй украшал его лицо. Лики смерти.
Возможно, когда-то так и было, – продолжал нашептывать мягкий вкрадчивый голос Гул’дана в его сознании. – Но теперь, могучий Нер’зул, ты стал чем-то большим. Вместе мы сможем…
Шарканье ног отвлекло Нер’зула, и он нехотя оторвал свой взгляд от черепа, оставив спор с его бывшим обладателем на потом. Перед ним стояли Кровожад и незнакомый Нер’зулу человек – высокий, худой, с темными вьющимися волосами и аккуратной бородкой. На незнакомце были дорогие одежды, и он двигался уверенно и изящно, как настоящий аристократ. Но что-то подсказывало Нер’зулу, что его внешность обманчива, и шаман нахмурился, ощутив исходящую от незнакомца силу.
– Я принес артефакты, – без предисловий объявил Кровожад, поднимая объемистый мешок. Нер’зул почувствовал, как в нем зажглась надежда, и нетерпеливо махнул рыцарю смерти, чтобы тот подошел. Кровожад приблизился к трону, по очереди достал из мешка каждый предмет и положил своему правителю на колени.
Нер’зул опустил взгляд и поднял артефакты, любуясь каждым из них. Большая тяжелая книга в красной обложке с медной каймой, украшенная изображением ворона в полете. Кристалл размером с человеческую голову, насыщенного лилового цвета по краям и с гранями, образующими звезду в центре. И длинный узкий скипетр из серебра и дерева с крупным белым камнем, сверкавшем на конце.
– Да, – прошептал Нер’зул, кладя руки на три артефакта. Он чувствовал исходившую от них силу, невероятную мощь, которой было достаточно, чтобы разорвать границы между мирами. – Да, с их помощью мы создадим новые порталы. Мы спасем Орду. Нужно немедленно приступать к работе! Понадобится время, чтобы организовать столь масштабный ритуал, и все должно быть рассчитано очень точно. – Он позволил себе улыбнуться. – Но благодаря этим предметам мы справимся.
Кровожад поклонился.
– Я ведь говорил, что все получится, – напомнил он Нер’зулу. Затем рыцарь смерти сделал шаг назад и повернулся к человеку, которого привел с собой.
– Мы бы не смогли заполучить артефакты, если бы не помощь рода черных драконов. Смертокрыл – их отец и предводитель.
Смертокрыл! Нер’зул стиснул руками подлокотники своего трона. Черепа, рыцари смерти… а теперь перед ним стояло могущественное создание, названное в честь смерти. Нер’зул смог разглядеть истинное обличье дракона – оно обволакивало человеческую оболочку подобно облаку дыма – и внутренне содрогнулся. Губы Смертокрыла изогнулись в отнюдь не теплой улыбке, и он чуть насмешливо поклонился. Нер’зул старался унять свое бешено колотившееся сердце. Эта тень смерти тоже являлась ему в видениях.
– Он добровольно предложил нам помощь своих детей в обмен на возможность пройти через Темный портал вместе со своим родом и неким грузом, – сказал Кровожад.
– Груз? – Нер’зул снова обрел голос и слегка нахмурился, когда услышал, как тонко тот прозвучал. – Что за груз?
– Тебе не стоит об этом беспокоиться, – холодно и бесстрастно ответил Смертокрыл. В его тоне послышалось предупреждение и намек на угрозу. На секунду пламя факелов затрепетало, словно по залу пронесся ветерок, и тень дракона стала расти, заполняя собой все пространство.
Видишь? Даже сейчас ты, сам того не осознавая, оседлал дракона. Ты летаешь на тени самой смерти, Нер’зул. Неужели ты не станешь с ней единым целым?
Нер’зулу хотелось зажать уши руками, но он понимал, что ему это не поможет. Он глубоко вздохнул и заставил себя успокоиться.
– Я благодарю тебя за помощь, Смертокрыл. Мы тебе признательны.
– Лорд Смертокрыл.
– Конечно… Лорд Смертокрыл. – Дракон в обличье человека продолжал стоять, словно не замечая намека на просьбу удалиться. – Мы можем помочь тебе чем-нибудь еще? – спросил Нер’зул. Он хотел, чтобы это существо ушло.
Дракон-человек задумался, поджав губы и поглаживая длинными пальцами бородку. Нер’зул прекрасно понимал, что размышления были наигранными.
– Как щедро с твоей стороны, благородный Нер’зул, предложить мне что-то еще, – через некоторое время ответил дракон, умудрившись вывернуть слова так, что они прозвучали язвительно. – И я бы солгал, если бы сказал, что меня не заинтриговал вот этот череп.
Он говорил вежливо, дипломатично, но в его словах сквозила почти ничем не сдерживаемая сила, и глаза дракона на миг вспыхнули столь ярким огнем, что он затмил пламя факелов.
Нер’зул сглотнул. Неужели Смертокрыл тоже слышал голос Гул’дана?
Дракон негромко усмехнулся и протянул ухоженную руку. На одном из пальцев сверкало кольцо.
– Ну же, Нер’зул. Как я понял, эти игрушки, которые я помог добыть твоему другу Кровожаду, содержат в себе достаточно силы для достижения твоих целей. Череп тебе больше не нужен. А я хочу его заполучить.
Нер’зул подавил в себе волну паники. Конечно, Смертокрыл не ошибся, но шаман не хотел отдавать ему череп. Гул’дан все-таки был его учеником, и если в этих пожелтевших останках еще таились какие-то знания, то никто не имел на них большего права, чем Нер’зул.
– Я теряю терпение, – послышался шелковистый голос дракона, названного в честь смерти. – Не думаю, что ты хочешь меня разозлить, Нер’зул. Или хочешь?
Шаман замотал головой и снова смог говорить:
– Пожалуйста, забирай череп, если хочешь. Он – всего лишь безделушка. – Конечно же, это была ложь, и сам шаман, и отец драконов это понимали. Смертокрыл улыбнулся, обнажив острые зубы, и уверенно подошел к черепу. Его глаза расширились, когда он прикоснулся к нему, и на миг Нер’зул увидел вместо человеческой плоти шипы, чешую, металлические пластины, и горящие красные глаза на длинной треугольной голове.
– Должен сказать, я доволен нашим… сотрудничеством. Кажется, мы оба остались в выигрыше. – Его голос звучал тепло, но почти насмешливо. – Знай, если тебе снова понадобятся наши услуги, достаточно будет лишь позвать. А теперь я тебя оставлю. Некоторые мои дети останутся здесь, и они будут слушаться твоих приказов, словно те исходили бы от меня.
Он кивнул Нер’зулу и Кровожаду, а затем развернулся и вышел из зала, держа в руке череп и прикрывая его своим длинным плащом.
Шаман и рыцарь смерти смотрели ему вслед.
– Жаль, что он забрал череп, – заметил Кровожад, убедившись, что дракон точно ушел. – Впрочем, раз он нам больше не нужен, то это невысокая плата за те артефакты, которые он помог добыть.
Нер’зул глубоко вздохнул. Воздух в зале как будто бы снова стал свежим.
– Ты знаешь, зачем ему череп? – спросил он Кровожада.
– Понятия не имею, – с неохотой признал рыцарь смерти. Их взгляды встретились. В горящих красных глазах Кровожада Нер’зул увидел то, что испугало его почти так же сильно, как сам дракон – беспокойство.