Нер’зул властно взмахнул обеими руками, и ветер, подняв с земли сухой серый песок, швырнул его в сторону птицы и наездника. На этот раз крик Громового Молота был не победным, а полным боли – песок сдирал с него кожу. Нер’зул никогда не слышал ничего слаще. Грифона ждала та же участь. Перья разлетелись в стороны, и ветер подхватил капли крови животного. Через несколько секунд на лесной подстилке остались лишь две груды влажного, блестящего мяса.
Но Нер’зул еще не закончил.
Взмах его руки – и булыжники размером с голову поднялись с земли и взмыли ввысь, словно подброшенные дрожавшей под ними землей. Нер’зул обратил свой взор на остальных Громовых Молотов. Еще больше камней оторвались от земли. Они стремительно поднялись в небо, и грифонам с наездниками пришлось уворачиваться от внезапно оживших булыжников. Громовые Молоты перестали нападать на орков и переключили свое внимание на новую опасность.
Нер’зул повернулся к Кровожаду, надменно улыбаясь. Рыцарь смерти был удивлен, но быстро пришел в себя.
– Неплохо, – признал Кровожад. – А теперь посмотрим, получится ли у меня еще чем-нибудь им досадить. – Рыцарь смерти несколько секунд, прищурившись, внимательно изучал метавшиеся над ним силуэты. – Смотри, – наконец сказал он, указывая на одного из дворфов. – Я его уже видел раньше, во время Второй войны. Он у них главный. – Кровожад встал и высоко поднял руки. Их охватило мерцающее зеленое свечение, а затем эта энергия выстрелила вверх, поразив и грифона, и наездника.
Прекрасное создание пронзительно закричало от боли и рухнуло вниз, безвольно сложив крылья. В то же время наездник изогнулся и выпал из седла. У грифона получилось оправиться от ран и вовремя расправить крылья, прекратив свое смертельное падение и неуверенно воспарив вверх. Затем он энергично замахал крыльями, поднялся над нижними ветками и скрылся в тени. А вот его наезднику не повезло. Дворф рухнул на землю и распластался на ней, не шевелясь. Кровожад вместе с Килроггом сразу же бросились к телу, Нер’зул присоединился к ним.
Нер’зул впервые видел дворфа так близко, и теперь внимательно смотрел на причудливое маленькое существо – крепкое и мускулистое, с грубыми чертами лица, с длинной, заплетенной в косы бородой и так же убранными волосами, и с татуировками, покрывавшими почти все его тело. Громовой Молот получил несколько глубоких ранений и истекал кровью, но его грудь продолжала равномерно вздыматься и опадать.
– Отлично, – ухмыльнулся Килрогг, доставая из сумки на поясе кожаный ремень и стягивая им руки дворфа у него за спиной. Затем он проделал то же самое с его ногами. – Теперь у нас есть пленник. – Он поднял связанного дворфа на ноги и громогласно объявил: – Убирайтесь прочь, крылатые недомерки, или мы прикончим вашего командира и сожрем его у вас на глазах!
Громовые Молоты, судя по всему, решили, что с них достаточно. Грифоны закаркали и защелкали клювами, а затем развернулись, поднялись над деревьями и исчезли из виду. Остался лишь пленник Килрогга.
Впрочем, передышка явно была недолгой.
– Нужно подсчитать наши потери, – заметил Килрогг, когда Громовые Молоты улетели. – И отправить разведчиков следить за остальной армией Альянса.
Нер’зул кивнул.
– Займись этим, – рассеянно сказал он. Он скорее бы умер, чем признался в этом, но шаман сам поразился своей мощи. Магия далась ему так легко и оказалась столь сильной, да и результаты были впечатляющими. А еще Нер’зул ощущал себя… просто чудесно.
– Мы потеряли четверть наших войск, – чуть позже доложил Килрогг, подходя к Нер’зулу. Шаман ждал его у одного из высоких деревьев. – Эти дворфы умеют нападать быстро и эффективно, и они смогли использовать прикрытие деревьев как преимущество.
Нер’зул заметил, что старый вождь говорил с уважением, хотя и сквозь зубы. Килрогг был слишком хорошим военачальником, и не мог не оценить действенную тактику, даже если ею воспользовались враги.
Затем к ним присоединился Кровожад.
– Остальная армия Альянса все еще мчится в нашу сторону, – подтвердил он. – Очевидно, они отправили дворфов вперед, чтобы обескровить нас и задержать.
Рыцарь смерти оскалился и посмотрел на пленника, который лежал на земле у ног Нер’зула. Он изредка стонал, но все еще не пришел в сознание.
– Далеко ли они? – требовательно спросил старый шаман.
– В дне пути, может быть, в двух. И прямо сейчас мы не в состоянии дать им отпор.
Нер’зул кивнул.
– Тогда нам остается лишь одно, – твердо заявил он. – Мы должны отправиться в Аукиндон.
Килрогг вздрогнул, выпучив глаза, хотя и так знал, что скажет шаман.
– Н-нет! – запинаясь, произнес он. – Нельзя! Только не туда!
– Не будь ты таким ребенком, – ехидно поддел его Кровожад. – У нас не осталось иного выхода! Это наша единственная надежда, если мы хотим выжить и добраться до Черного храма!
Но одноглазый орк неистово замотал головой.
– Должен быть другой способ! – Одной рукой он схватил за плечо Нер’зула, а другой Кровожада. – Должен! Мы не можем пойти в Аук… туда! Там мы обретем свою погибель!
– Ничего подобного, – холодно ответил Нер’зул, отдергивая плечо и глядя прямо на орка. – Аукиндон – это неприглядная развалина и напоминание о мерзких временах из нашего прошлого. Не более того.
Конечно же, он солгал. То место было чем-то большим. Когда сам Нер’зул был еще ребенком, Аукиндону уже минула сотня лет. Тогда он, сокрытый в глубине леса Тероккар, принадлежал дренеям. Старый шаман клана рассказывал, что в этом священном месте дренеи хоронили своих покойников, а затем возвращались туда, чтобы поговорить с их духами. Точно так же шаманы орков общались с духами своих собственных предков. Будучи детьми, Нер’зул и его соклановцы убегали в лес, чтобы поглазеть на это чудное место и на его громадный, вытесанный из камня купол. Они подначивали друг друга войти внутрь, пробежать через высокий дверной проем, вырезанный в каменной плите с арочным сводом наверху и обозначавший главный фасад купола, прикоснуться к чему-нибудь внутри, а затем вернуться. Никто из них так и не посмел этого сделать. Нер’зул зашел дальше остальных, подобравшись к самому входу и проведя ладонью по грубому камню, из которого он был вытесан, но юноша не смог заставить себя войти внутрь. Как потом ему объяснил шаман их клана, никто не мог этого сделать.
– Мертвые дренеи защищают свой народ, – добавил он.
А затем началась война. Орки объединились, забыв про разногласия между кланами. Вместе они напали на мирных дренеев и перебили их всех. Нер’зул старался не вспоминать, какую роль он сыграл в гибели этого народа, и что за существо отдало оркам приказ уничтожить их тихих, безобидных соседей. А когда Нер’зул отказался отдавать свой народ во власть грозного чужеземца, когда он воспротивился его грандиозным планам, его заменили другим. Собственный ученик Нер’зула, Гул’дан, добровольно присягнул этому существу, подчинился его воле и взамен получил колоссальные силы. Гул’дан сделал Орду одержимой жаждой крови и превратил орков в дикарей, которыми они оставались по сей день. Тогда они сокрушили дренеев и всю их цивилизацию. Лишь некоторые из них смогли избежать гибели, и они отправились в Аукиндон, надеясь, что орки не станут их преследовать.
Но они ошиблись. Гул’дан не знал границ в своей жажде могущества, и его новый хозяин пообещал чернокнижнику невиданную силу, если он сотрет дренеев с лица этого мира. Поэтому Гул’дан отправил за ними своих слуг – отряд чернокнижников из его Совета Теней, который, оставаясь за кулисами, управлял вождем Орды Черноруком. Уверенные в своей победе, воображая, как они завладеют якобы скрытыми внутри артефактами и их могуществом, чернокнижники двинулись на Аукиндон.
Но что-то пошло не по плану. Внутри они обнаружили лишь один артефакт, в котором оказалось заключено какое-то неизвестное существо. Они освободили его – никто точно не мог сказать, нарочно или по неосторожности. А когда существо, торжествуя, вырвалось на свободу, оно раскололо сам Аукиндон. Гигантский каменный купол рухнул, огромный храм внутри развалился на части, а обширные подземные катакомбы, в которых обитали дренейские мертвецы, взорвались и разлетелись на куски. Взрывная волна уничтожила лес в радиусе нескольких километров и усыпала опустошенные земли костями дренеев, до этого покоившихся в катакомбах Аукиндона. Лишь несколько членов Совета Теней смогли выжить и сбежать оттуда. Они вернулись к Гул’дану и доложили ему, что город мертвых разрушен, и что все скрывавшиеся внутри дренеи точно погибли. Больше туда никто никогда не возвращался, и до сих пор орки избегали Костяных пустошей – именно так были названы окружавшие Аукиндон земли.
Избегали до этого дня.
– У нас нет выбора, – повторил Нер’зул, сначала посмотрев на Килрогга, а затем на Кровожада. – Мы должны отправиться туда. Некоторые туннели наверняка сохранились, пусть и не целиком, и внутри мы сможем обороняться. Без таких укреплений войско Альянса прикончит нас, и наша раса погибнет вместе с нами.
Килрогг пробурчал что-то неразборчивое. Кровожад презрительно уставился на него, прищурив красные глаза.
– Нер’зул прав. Другого выбора нет. Но нам придется действовать осторожно. Я бы не хотел пробудить нечто такое, что мы не сможем одолеть.
– Значит, решено, – кивнул Нер’зул. – Верно, Килрогг? Мне бы не хотелось оставлять тебя здесь.
Старый вождь громко сглотнул и опустил голову.
– Нер’зул, ты знаешь, я не боюсь ни одного живого существа. Никого, с кем могу сразиться и разорвать на части. Но то место… – Он тяжело вздохнул. – Клан Кровавой Глазницы пойдет туда, куда нас поведет Нер’зул.
– Хорошо. Вместе мы сможем справиться со всем, что бы ни притаилось в тех стенах. А теперь собирайте наших воинов и рыцарей смерти, – велел вождь Орды обоим командирам. – Мы должны как можно скорее добраться до Костяных пустошей.
Килрогг кивнул и зашагал прочь. Кровожад пристально смотрел ему вслед, затем отсалютовал Нер’зулу и пошел следом. Стоило ему отойти, как его окружили рыцари смерти. Нер’зул отвернулся, стиснув руками висевшую у него на боку сумку и нащупав лежавшие внутри артефакты. Несмотря на свои смелые слова, он гадал, с чем они столкнутся в Аукиндоне. Могли ли усопшие дренеи до сих пор обитать там? Сочтут ли они его виновным за действия его бывшего ученика, или поймут, что Гул’дан предал и Нер’зула тоже? Позволят ли таинственные руины укрыться оркам от армии Альянса, или там их будет поджидать еще большая опасность? Шаман этого не знал. Но он не смог придумать ничего другого, и поэтому скоро все прояснится. Нер’зул лишь надеялся, что не совершил ужасную ошибку.