Кадгар продолжал следить за битвой между Смертокрылом и Груулом. Гронну, конечно, хватило смелости наброситься на черного дракона, но надолго его не хватит. Маг подозревал, что они до сих пор не проиграли лишь по одной-единственной причине – Смертокрыл забавлялся гронном, мучил то существо, которое, как он думал, уничтожило его драгоценное, мерзкое потомство, чтобы затем его убить.
И когда Смертокрыл разделается с Груулом…
Они были обязаны забрать у него череп. Обязаны.
Кадгар высоко поднял свой посох и пробормотал слова заклинания. Вспышка призванной молнии на миг ослепила его, а когда маг моргнул, перед его глазами поплыли цветные пятна. Мощный разряд ударил Смертокрыла прямо в грудь, и даже смог отбросить дракона на несколько метров назад. Молния затрещала и запрыгала по металлическим пластинам на позвоночнике, как капли воды на горящей сковороде, но Кадгар увидел, что она не причинила дракону никакого вреда.
– Хороший удар, крошка-маг, – признал Смертокрыл. Его длинный рот изогнулся в холодной ухмылке. – Но я овладел этой магией за тысячелетия до того, как твоя раса впервые о ней узнала. Тебе придется сильно постараться, если ты хочешь меня хотя бы поцарапать!
Груул снова бросился в бой, и Кадгар нехотя восхитился им, при этом лихорадочно соображая, что же ему делать. Смертокрыл отвлекся на гронна, с легкостью снося его могучие удары, а затем быстрым взмахом крыльев отбросил его в сторону.
Кадгар уставился на дракона и, чувствуя, как у него внутри расползается страх, снова напал на него. Маг с ужасом смотрел на то, как Смертокрыл стряхивает с себя чары, которые должны были превратить его в глыбу льда. Дракон оказался прав. Кадгар понял, что он был самонадеянным глупцом. Он не мог пробить эту бронированную шкуру.
Бронированную.
Кадгар прищурился. Смертокрыл сиял в красных лучах солнца, сверкая, как темная медь или как лужи крови, и Кадгар внимательно присмотрелся к нему.
Металлические пластины…
А между ними – горящие красной магмой дыры и трещины…
Вдруг все встало на свои места. Его замораживающее заклинание не сработало, потому что не могло сравниться с тем жаром, который исходил от тела Смертокрыла. Черный дракон почти целиком состоял из лавы! И эти пластины вдоль его позвоночника, которые, как теперь заметил Кадгар, раскалились по краям и в местах стыков, помогали ему не развалиться на части.
Молния не сработала. Огонь и лед оказались бесполезны. Все его самые мощные заклинания не могли навредить дракону. Но что, если вспомнить о слабейших чарах? Например, о самых первых заклинаниях, которым он научился в Даларане. О дешевом трюке, который при желании мог исполнить любой ученик?
Кадгар почувствовал болезненный, но пьянящий прилив надежды.
Его идея могла сработать… наверное. У чародея осталась последняя карта, и он собирался ее разыграть. Должен был ее разыграть. Но ему нужно было подобраться поближе. Собравшись с духом, Кадгар расправил плечи и подался вперед, проходя мимо Туралиона и Аллерии, которые вместе с двумя ограми сражались с черным драконом. Он шел один, направляясь прямо к Смертокрылу.
К счастью, дракон был занят Груулом, и оба исполинских существа не замечали юного старца, кравшегося к ним и остановившегося в десяти шагах от головы Смертокрыла. Груул изо всех сил пытался вырваться из-под тяжелой, когтистой лапы, которой Смертокрыл прижал его к земле. Дракон склонился над ним, широко распахнул челюсти, чтобы укусить, но в тот же миг Кадгар поднял руки и стал произносить заклинание.
Почувствовав его магию, Смертокрыл огляделся и, заметив мага, рассмеялся.
– Снова колдовство? – насмешливо спросил дракон, щурясь, как добродушный кот. – Как занятно. Неужели ты еще не понял, что даже твои сильнейшие заклинания не могут причинить мне вред? – Но, когда он наконец услышал, что за слова произносит Кадгар, его глаза тревожно расширились. – Что ты… жалкое ничтожество, я заставлю тебя замолчать! – Он повернулся, полностью забыв про Груула, и с ужасающей решимостью обрушился на Кадгара.
Зрелище было настолько устрашающим, что чародей чуть не забыл завершить заклинание. Помотав головой, он собрался и трясущимся голосом произнес нужные слова.
Раздался громкий скрежет – он исходил от оказавшегося перед ним дракона. Смертокрыл снова закричал, корчась от боли, и покрывавшие его тело пластины стали гнуться и выгибаться, отрываясь от него. Крепления лопнули, и некоторые пластины полностью отвалились. В тех местах, где это произошло, магма изверглась из него, как из вулкана, вырвалась наружу и пролилась на каменистое дно долины. Броня действительно не давала Смертокрылу развалиться, и, когда чары Кадгара сорвали ее, дракон начал распадаться.
– Нет! – Это казалось невозможным, но Смертокрыл оторопел. Он изогнул шею, чтобы посмотреть на свои раны, на выгнутый, покореженный металл и на вытекающую магму. Затем он уставился своими горящими глазами на Кадгара. – Да, признаю, ты выиграл в этой битве. Но слушай меня внимательно, маг, и знай: я тебя запомнил.
Кадгар сглотнул, не в силах отвести взгляд.
– Твое лицо навсегда выжжено в моей памяти, – продолжал Смертокрыл. Его голос эхом отдавался в самих костях Кадгара. – Я буду преследовать тебя во сне и наяву. Не сомневайся, я приду за тобой, и, когда это случится, ты будешь молить меня о смерти, ибо лишь она сможет дать тебе избавление от грядущего кошмара.
Он снова развернул свои могучие крылья и разжал обе лапы, роняя и Груула, и череп. Затем Смертокрыл поднялся в воздух, тяжело взмахивая крыльями, и полетел прочь от гор. Ноги Кадгара, которые и так тряслись, наконец подкосились, и он на минуту сел на землю, ловя ртом воздух и остро осознавая то, что ему сейчас ужасно, ужасно повезло.
Когда их отец и правитель скрылся, оставшиеся драконы, похоже, пали духом и растерялись. Один из ящеров покрупнее, тяжело раненный и с вывернутым крылом, сразу же оставил битву.
– Отец! – воскликнул он, поворачиваясь назад, чтобы огрызнуться на маленького гронна, мертвой хваткой державшего его за хвост. – Отец, подожди меня! – плюнув магмой, дракон обжег руки гронна, и тот отпустил его. Затем дракон полетел за Смертокрылом.
Когда ужас по имени Смертокрыл был вынужден отступить, огры и гронны, казалось, обезумели и устроили кровавую бойню. Они обрушились на тех драконов, которые не успели вовремя сбежать, и стали рвать их на части своими могучими кулаками и зубами, грызть им глотки, поднимать тела высоко вверх, а затем насаживать все еще извивающихся драконов на каменные шипы.
Кадгар воспользовался суматохой и схватил череп, который обронил Смертокрыл.
Человек… Но могущественный. Какой большой потенциал! Впрочем, только этого и следовало ожидать от юного ученика Медива, верно? Но ты можешь стать еще сильнее, если тебе хватит мужества принять свою судьбу. Почему бы тебе не стать моим учеником? Я покажу тебе, что кровь и убийство – это ключ к истинной…
Кадгар ахнул и чуть было не выронил череп. Гул’дан! Он стиснул зубы и закрыл свой разум. Похоже, даже будучи мертвым, Гул’дан оставался опасен. Чародей быстро убрал череп в сумку и поспешил обратно, туда, где Туралион и остальные продолжали сражаться.
– Череп у меня, – сказал он Туралиону. Его друг только что отошел от корчившегося в агонии дракона.
– Хорошо сработано, – похвалил мага Туралион. – А теперь давайте выбираться отсюда. Отступаем. Сейчас же. – Бойцы быстро перестроились, Аллерия собрала своих следопытов. Огры и гронны были слишком заняты тем, что мучили драконов, и не заметили их ухода.
Туралион быстро вел их обратно, прочь от гор.
– Твоя авантюра сработала, Кадгар, причем блестяще, – обратился он к своему другу, когда они отошли подальше от долины и от побоища. – Мы получили череп и расправились с драконами. В ближайшее время они не смогут помочь Орде.
Кадгар подумал о прощальной угрозе Смертокрыла и содрогнулся. Он вовсе не был уверен, что оптимизм Туралиона оправдан. Тем не менее, маг кивнул, словно сам верил в это.
– Остался лишь Нер’зул. Как только я заполучу книгу, то смогу навсегда закрыть портал.
Им всего лишь осталось остановить могущественного шамана, который владел силами небес и земли, и не дать ему открыть порталы в бесчисленное количество миров. Однако они только что смогли разрушить планы одного крайне опасного дракона. Кто знает, может быть, у них все же получится это сделать. Одно они знали точно. Если им не удастся остановить орков сейчас, на Дреноре… то они уже никогда их не остановят.
Глава двадцать третья
– Деревня впереди, – доложил Ба’раг, сгибаясь и упираясь руками в колени. Орк никак не мог отдышаться. Он был весь заляпан засохшей кровью, вытекшей из раны на боку. Рану охватывала грубая повязка, которую наложили после того, как Каргат Острорук приказал клану Изувеченной Длани покинуть цитадель Адского Пламени. Причем Ба’раг был одним из наименее пострадавших орков его маленького отряда.
И именно поэтому они пришли сюда.
– Я пойду один, – объявил Каргат Ба’рагу и остальным. – Так я управлюсь быстрее. – Он оглядел орков. – Скорее приходите в себя. Когда я вернусь, мы отправимся к Черному храму.
Шагая к деревне, Каргат пытался понять, как все могло так закончиться. Когда Нер’зул отдал ему приказ остаться в цитадели Адского Пламени и задержать Альянс, было очевидно, что шаман посылает его на смерть. Конечно, ни Каргат, ни другие орки Изувеченной Длани не страшились смерти в бою. Но одно дело погибнуть с честью, а совершенно другое умереть понапрасну. Ведь если он оставит Нер’зула и остальных без защиты перед лицом Альянса, то этим обесчестит и себя, и весь свой клан, даже если погибнет. Именно поэтому, когда Каргат увидел, что Альянс захватил цитадель и сломил их оборону, он собрал всех воинов, каких только смог найти, и направился к Черному храму. Но бойцов оказалось меньше, чем он надеялся, и многие были так тяжело ранены, что даже не пережили первую ночь. Теперь у него осталась лишь горстка воинов, и все покалеченные.