– Возможно, – согласился полукровка. – Но зачем сражаться, когда в этом нет необходимости? Кому нужна битва ради битвы? Ведь в таком бою вы никого не спасете, ничего не получите и даже не снискаете себе славу. Вы будете сражаться лишь из-за своей жажды крови, из-за любви к насилию. А я устал от этого. И больше не хочу принимать в этом участия.
– Трус! – крикнул кто-то. Глаза Рексара сузились, и он выпрямился во весь рост, поднимая оба топора на уровень плеч.
– Выйди вперед и повтори это, – с вызовом бросил он зловещим, рокочущим голосом. – Встань перед всеми, чтобы я смог тебя увидеть, и назови меня трусом в лицо! И тогда увидишь, побоюсь ли я драться!
Никто не пошевелился. Через секунду Рексар покачал головой, и его грубые черты лица исказил оскал.
– Вы все трусы, – заявил он, презрительно выплевывая каждое слово. – Вы настолько напуганы, что боитесь жить по-настоящему, не прячась в тени и не покупаясь на лживые обещания. У вас нет ни мужества, ни чести. И поэтому вам нельзя доверять, – полуорк поник. – Отныне я буду верить только зверям.
Гром, глядя вслед уходящему воину, испытывал смешанные чувства. Как мог Рексар бросить их именно сейчас, когда им нужно было держаться вместе? И, в то же время, разве полуогра можно было в этом винить? Ведь он даже не был по-настоящему частью Орды, поскольку Мок’Натал так и не решились оставить Острогорье. Гром слышал, что лишь сам Рексар ответил на призыв Орды и пошел сражаться сначала в Первой, а затем и во Второй войне. И что же он получил взамен? Полуогр потерял свой мир, свой народ, и даже своего верного спутника, волка. Стоило ли удивляться, что он чувствовал себя преданным?
– Никто не смеет поворачиваться к Орде спиной! – настаивал кто-то. – Нужно либо схватить его за ухо и притащить обратно, либо убить!
– Он нас всех оскорбил! – заметил другой. – Он должен умереть за свою дерзость!
– Нам нужна его сила, – возразил третий. – Мы не можем позволить себе его потерять!
– Хватит! – рявкнул Гром, гневно глядя на них всех. Спорщики замолчали. – Дайте ему уйти, – приказал он. – Рексар хорошо послужил Орде. Пусть теперь идет с миром.
– А как же мы? – требовательно спросил один из воинов. – Что нам теперь делать?
– Мы знаем, что делать, – ответил Гром. – Этот мир стал нашим домом. И мы будем здесь жить, по-настоящему.
Орки кивнули и вернулись к кострам, чтобы негромко обсудить свои планы, победу и какие им понадобятся припасы. Но слова Рексара не давали Грому покоя, и орк задумался, найдут ли они когда-нибудь то, что так давно потеряли – мир и покой.
Глава двадцать восьмая
Туралион, моргая, вышел из разлома.
– Это… неужели это Дренор? – Они смогли сбежать с разрушавшегося Дренора и перейти в другой мир, настолько невероятный, что он почти не укладывался в голове. Кадгар и остальные маги защитили их отряд от толчков, которые передались через разлом, и, когда все стихло, они вернулись обратно, надеясь, что кто-нибудь из их товарищей смог выжить, и что они их найдут. Но когда взгляд Туралиона упал на окружающую действительность, он резко остановился и уставился перед собой. Лишь когда Аллерия потянула его за руку, паладин вспомнил, что нужно отойти в сторону и дать остальным тоже пройти через разлом.
– Да. Точнее то, что от него осталось, – ответил Кадгар. Посмотрев назад, Туралион узнал развалины обрушившегося Темного портала, а за ним вдали виднелись Оплот Чести и цитадель Адского Пламени. Потрескавшаяся красная земля тоже была прежней. Но небо!..
Оно рябило от разноцветных сияющих полос, похожих на цветные молнии, но их разряды не били в землю, а вместо этого гуляли по всему небу. Солнце исчезло, и небосвод стал темно-красным, но паладин смог разглядеть висевшую высоко-высоко луну. Теперь она выглядела намного больше, чем прежде. Второй шар, розоватого оттенка, повис низко над горизонтом, и прямо над ним парил третий, поменьше, ярко-голубого цвета. Тут и там проплывали огоньки, похожие на обрывки облаков.
И хотя почва казалась такой же красной и жесткой, Туралион заметил неподалеку вырванный из земли небольшой клиновидный кусок… который парил в трех метрах над ними! Он слегка покачивался, обдуваемый бушевавшими вокруг ветрами, но все равно оставался на месте. Вокруг парили и другие обломки земли.
– Раскол разрушил ту реальность, которую мы знали, – продолжил Кадгар. – Сила притяжения, пространство, может быть, даже само время теперь работают здесь не так, как должны.
Раздавшийся у них под ногами треск заглушил слова Кадгара. Одной рукой Туралион схватил мага, другой – Аллерию, и, повинуясь инстинкту, потянул их в сторону, к большой земле.
– Все назад! – закричал Туралион, хотя он и не был уверен, что его бойцы смогли хоть что-нибудь услышать сквозь вой ветра и шум рвущейся на части земли. – Уходите от разлома! – впрочем, они смотрели на него, и паладин указал на запад, в сторону Оплота Чести. Тогда воины, забыв о порядке, в панике побежали.
И вовремя. Стоило Туралиону потащить Кадгара и Аллерию за собой, как земля стала рушиться у них под ногами. Они бросились вперед, к еще целой земле, и едва успели добраться до нее, когда выступ, на котором они стояли, развалился на части, и обломки камней вместе с кусками почвы полетели вниз. Раньше Темный портал был окружен горами с востока, а за ним находилось море. Теперь почти все горы исчезли, а вместе с ними, как ни странно, пропала и вода. Теперь там поджидала лишь пустота, готовая проглотить упавшие обломки. Останки мира повисли в необъятной, непроницаемой тьме, тут и там озаряемой мерцанием и вспышками света.
– Сэр, – подал голос один из солдат. – Разве… разве не здесь был разлом?
– Да, – ответил Туралион. – Был. – Разлом, через который они бежали с Дренора, а затем вернулись в него, действительно находился на том выступе, и он захлопнулся, когда земля под ним раскололась. На месте остались лишь руины Темного портала.
Повисла тишина, и Туралион почувствовал растущее отчаяние своих солдат.
– Посмотрите туда, – сказал он им, заметив неподалеку знакомые силуэты зданий. – Оплот Чести все еще стоит. Мы построили его, чтобы он стал нашим домом здесь, в Дреноре. Так и будет.
Он повернулся и взглянул на них – пыльных, окровавленных, измученных.
– Когда мы пришли сюда, то знали, что можем не вернуться. Свет, мы думали, что погибнем… но мы выжили. Портал закрыт. Мы сделали то, ради чего пришли. Что делать дальше – это уже решать нам. Здесь еще остались наши товарищи, мы должны найти их и привести обратно. Мы изучим местность. Обретем новых союзников. Продолжим сражаться с Ордой и со всем, что от нее осталось, чтобы орки даже не пытались когда-нибудь такое повторить. Свет все еще с нами. У нас еще много работы. Этот мир станет тем, во что мы его превратим.
Аллерия шагнула к нему. Ее глаза сияли. Туралион крепко сжал ее руку. Паладин посмотрел на Кадгара, и тот кивнул, одобрительно улыбаясь ему юными глазами. Затем Туралион снова посмотрел на своих солдат. Они все еще беспокоились. Все еще сомневались. Но отчаяние и паника отступили.
«Этот мир станет тем, во что мы его превратим».
– Идем, – сказал Туралион, указывая на Оплот Чести. – Пора вернуться домой.
Эпилог
– Нер’зул!
Услышав свое имя, шаман орков и вождь Орды закричал и распахнул глаза. Чужеродное, бурлящее ничто сразу же заняло все его восприятие, и он снова зажмурился, надеясь укрыться от этого хаоса, грозившего свести его с ума. А затем, несмотря на гул, вой и треск, орк снова услышал:
– Нер’зул!
Моргая, он огляделся. Неподалеку – хотя уже через секунду он был готов поклясться, что между ними было несколько километров – Нер’зул заметил темный силуэт. Он был похож на орка, и, всмотревшись, шаман смог разглядеть его зеленую кожу, клыки и длинные косы. Точно орк, и Нер’зул узнал в нем одного из своих собственных воинов клана Призрачной Луны. Однако воин не шевелился. Нер’зулу показалось, что он разглядел, как взымается и опадает грудь орка, но в этом странном месте шаман ни в чем не мог быть уверен.
В водовороте света и тени кружились и другие силуэты. Похоже, что все, кто прошел с ним через разлом, оказались здесь.
Оставался вопрос – где же он? Почему разлом не привел их в другой мир? Чем бы ни оказалось это место, Нер’зул был уверен, что это не обычный мир. Что же произошло? Почему он пришел в себя, в то время как все остальные оставались погружены в глубокий сон?
Мимо пронесся столп света, и на миг Нер’зул увидел такое же свечение вокруг каждого из орков… и вокруг себя. Его глаза расширились, но он чуть не ослеп от увиденного и быстро зажмурился. Однако шаман понял, что увидел. Они действительно оказались в ловушке – что-то привязывало их к этому месту!
– Нер’зул! – Его имя снова разнеслось по чужеродному пространству, и на этот раз вождь Орды почувствовал, как что-то потянуло его за грудь, руки и ноги. Остальные орки быстро отлетели в сторону, или, может быть, это он двигался, а они оставались на месте – здесь это было невозможно понять. Но через несколько минут Нер’зул остался один, а его орки превратились лишь в далекие тени.
А затем его самого накрыла огромная, черная тень. Он поднял голову…
…и уставился в лицо самого зла.
Перед Нер’зулом повисло могучее существо, облаченное в тяжелые доспехи из кроваво-красного металла. Умное и хитрое, существо лицом смахивало на дренея, но его кожа была ярко-красной, и оно походило на демона. У существа были короткие, изогнутые рога, торчавшие из висков, и два странных отростка, похожих на щупальца, которые болтались у него подо ртом и спускались ниже покрывавшей его подбородок бородки. В ушах сверкали серьги, и глаза существа пылали ярким желтым огнем.
Нер’зул сразу же узнал его.
– Великий! – выдохнул Нер’зул, изо всех сил стараясь поклониться, хотя он все еще оставался связан по рукам и ногам.
– Ах, Нер’зул, мой неверный слуга, – ответил Кил’джеден, повелитель демонов Пылающего Легиона. – Неужели ты думал, что я забыл о тебе?