ть четыре часа на отдых с выходом за пределы научной базы и провоз ручной клади не более десяти килограммов на человека. Это означало, что можно найти и собрать порядка дюжины артефактов для личной наживы, но на самом деле нужно еще полдесятка ценных диковинок для бонуса, так сказать, отката. Таможня везде и во все времена тоже хотела кушать дармовой хлебушек, причем желательно с икоркой! В итоге «допники» в виде артефактов военсталы обязаны были найти для майора Василенко и того, кто стоял над ним. Ежу понятно, диковинки Зоны на Большой земле ценились выше всякой валюты и золота. В прошлом году, например, зять майора наладил бизнес в Шумени, заимев всего лишь один артефакт. «Филейка» отлично лечила любой недуг, включая некоторые раковые опухоли, поэтому можно догадаться, как дела новоиспеченного главврача пошли в гору, когда толпы больных устремились в его медицинский центр.
Естественно, круглосуточно тянувшие лямку службы и лишенные многих радостей вольной жизни армейцы с пренебрежением относились к таким вот залетным богатеньким «буратинкам», привыкшим решать любой вопрос при помощи связей, денег и нулевых допусков, позволявших делать многое и бродить там, куда простым смертным ход закрыт.
Узнав от руководства о том, что Север и Стелс кроме всего прочего планируют отыскать в Зоне своего знакомого, неизвестно как и когда туда попавшего, Курган сделал свои умозаключения о весьма странных, наивных и самоубийственных намерениях данных персон. По мнению вояки, либо эти ребята, прикрываясь легендой о благородной помощи, в действительности что-то скрывают, либо являются полными идиотами, решившими так просто покорить Зону.
До капитана армейского спецназа на совещаниях регулярно доводилась статистика потерь среди разведывательных подразделений, а также среди его непосредственных коллег, обеспечивающих сопровождение и охрану особо важных объектов и лиц. Порою в Зоне гибли или пропадали без вести целые группы, состоящие из профессионально подготовленных и вооруженных до зубов бойцов. И даже при поддержке военных сталкеров, имеющих определенное представление об аномалиях и мутированных обитателях Зоны, все равно рейды спецназа часто заканчивались провалом с полной или частичной потерей личного состава.
А тут внезапно – бывшие сталкеры с мутным прошлым решили вдвоем проникнуть в Зону, найти, а возможно, и освободить из плена неизвестной враждебной группировки своего непутевого кореша, а потом вернуться обратно. На что они, интересно, рассчитывают? На легкую прогулку? Наймут более опытных гидов, чем сами?.. На супергероев со сверхспособностями парни явно не тянут. Однозначно, эти двое что-то темнят…
– «Вершительница судеб»? «Хозяюшка»?! – удивленно переспросил Курган с ядовитой ухмылкой. – Это ты про Зону, что ль?.. Надеюсь, когда прилетим, от радости встречи землю целовать не начнешь? Или куда там обычно целуют Зону в таких случаях?
Раздался довольный гогот молодых ребят. Пара бойцов поддержала очередную шутку командира.
– Бытует мнение, что она живая. Одушевленная. И по своему разумная, – неохотно пояснил Стелс.
– Ха! – воскликнул один из бойцов. – Да если бы она была живая, то я бы ее вот этими самыми руками задушил бы, заразу.
– Не надо говорить о ней плохо. Она не любит этого. Правильнее относиться к ней с теплом, если не с любовью, то хотя бы с пониманием…
– Ага… – молодой армеец с огромными ручищами изобразил Отелло, душащего Зону вместо Дездемоны. – Да эта сука двух моих лучших корешей из разведки забрала! И если бы она была живой, то я бы ее та-а-к отлюбил… – Здоровяк привстал и принялся характерно активно двигать тазом.
По салону пробежались довольные смешки армейцев.
– Так её!
Стелс промолчал, недовольно посмотрев на здоровяков, хихикающих над пошлой пантомимой, и ритмично шевелящего бедрами клоуна, ловко меняющего позы своей виртуальной жертвы.
– Ты чо меня своими зенками сверлишь, любитель Зоны? – процедил тот угрожающе, обращаясь к Стелсу. – К окошку отвернулся живо, пока я тебя сам не повернул!
Как это ни странно, но данную команду выполнил не тот, кому она адресовалась, а ученые, облаченные в зеленые защитные скафандры типа «Эколог». Один из них держал на коленях стальной кейс с кодовым замком.
Стелс же в ответ на грубость бойца только усмехнулся и, глядя ему в глаза, спокойно произнес:
– Молодой, ты бы успокоился и не дерзил старшим.
– О-о-о!.. – в унисон протянули армейцы, не ожидавшие такой реакции от «пассажира», и затихли в предвкушении продолжения перепалки.
– Ты что, олень, бессмертный, что ли? – ошалел боец. – Ты на кого хайло раззявил?
– А ты, парень неплохой, просто ссышься и глухой? – флегматично парировал Стелс. – Тебе же сказали, успокоиться и сидеть на попе ровно. Молод еще со мной так разговаривать.
– Ну, всё, задрал, пассажир! – заиграл желваками здоровяк и решительно направился к обидчику. – Хана тебе!
– Проучи его, Саратов! – крикнул ему вдогонку один из армейцев.
Через миг разгневанный вояка с позывным Саратов оказался на расстоянии вытянутой руки от принявшего вызов и поднявшегося с кресла Стелса. Боец тут же выбросил левый кулак вперед, целясь в лицо, однако промахнулся – военстал ловко пригнулся и ушел с линии атаки. Второй удар Стелсу удалось эффектно блокировать и сразу же контратаковать. Однако желаемого результата данное действие не принесло – Саратов умеючи отбил удар. После серии коротких безуспешных атак драчуны застыли в боевых стойках, пристально глядя друг другу в глаза и стараясь предугадать дальнейшие действия противника…
– Отставить! – неожиданно раздался требовательный голос Севера. – Капитан, что за бардак у тебя тут происходит?
Курган, размеренно жующий ореховые козинаки, опешил от приказного тона «не пойми кого», но все же через пару секунд произнес:
– Саратов.
– Я! – ответил командиру армеец, не сводящий со Стелса злого взгяда.
– Сядь-ка на место… Я кому сказал? Живо!
– Е-есть, – неохотно ответил Саратов и отправился к своему креслу, кинув противнику на ходу: – Мы с тобой еще не закончили, пассажир. Потом продолжим.
– Разговорчики, Саратов, – снова осадил подчиненного Курган и тут же переключился на Севера, продолжая жевать: – Так, мой милый друг, я не понял. А ты с каких суффиксов тут раскомандовался? Или вы со своим дружком решили, раз нулевой допуск есть, так всё можно? А, лысый?
– Ну, для кого-то я, может, и «лысый», а для тебя – полковник запаса воздушно-десантных войск. Обращаться ко мне разрешаю только по прозвищу Север. Спутника моего прошу называть Стелс и никак иначе, он тоже капитан, как и ты, и тоже в запасе, как и я. Так что мы свое, товарищи армейцы, отслужили сполна – запахом пороха и вкусом крови нас удивить не удастся.
– Хм… – Курган впился изучающим взглядом в Севера. – Допустим, полковник. Возможно, так и есть. Однако это ничего не меняет. Я хочу, чтобы вы оба четко осознали, что, несмотря на имеющиеся у вас заслуги и звания, данная транспортная экспедиция находится под моим сопровождением и охраной. Здесь командую я! Это понятно?
– Понятно, капитан, понятно, – ответил Север. – Никто и не претендует. Ты только хлопцев своих горячих угомони. А то как дети малые: хлебом не корми – дай только писюнами помериться.
На лице Кургана появилось некое подобие доброжелательной улыбки, а в глазах намек на понимание.
– Ну, так что, командир? – продолжил Север. – Найдем мы общий язык? Или начальству стоит доложить о таких вот вольностях в подразделении спецуры?
– Ладно, разберемся. Время покажет, кто вы такие, – почуявший неминуемую взбучку, но не желая выказать слабость, Курган нарочито громко захрустел ореховой сладостью, якобы демонстрируя, кто тут главный, и с важным видом стал изучать на внутренней обшивке геликоптера текст инструкции, за долгие годы полетов и так въевшейся в мозг.
Спать командиру не хотелось, беспокойство из-за предстоящего рейда начало преследовать его еще на Большой земле, хотя опыт и нюх матерого воина даже во время восьми командировок в горячие точки позволяли ему удачно выходить сухим из воды и частенько без каких-либо потерь. «А это тебе не бабочек с травками изучать, лузер…» – Капитан перевел взгляд на одного из ученых, который исподтишка наблюдал за ним. Тот смутился, будто бы понял мысль вояки, закрыл глаза и прикинулся спящим. Курган вздохнул и стал в сотый раз читать ЦУ: «Дверь открывается нажатием и поворотом ручки…».
Вертолет накренился и взмыл ввысь. Уши пассажиров заложило, лица исказились недовольными гримасами, рокот винтов усилился, разрубая плотный воздух гигантскими лопастями. Здесь, в Зоне, он отличался от того, который насыщал атмосферу Большой земли, не говоря уже о стихиях природы.
Стелс впился пальцами в края сиденья и вопросительно посмотрел на Севера. Товарищ продолжал невозмутимо лежать на тюке брезента, сцепив руки в замок. На тревожный взгляд Стелса бывалый сталкер скривил губы и цыкнул, типа: «Пустяк, не парься! Всё нормально».
Семеро бойцов спецназа во главе с капитаном также равнодушно восприняли вибрацию и виражи вертушки, а двое ученых, судя по их перекошенным, бледным лицам, были на грани паники, судорожно хватаясь за тросовую проводку, натянутую вдоль стенок салона. Стелс почувствовал себя таким же «ботаном» и тихо матюгнулся.
Из кабины высунулся пилот и крикнул:
– Мы пересекли Стену, вошли в Зону! До контрольной точки семь минут лету. Уровень три.
Курган понимающе кивнул «водиле», а Стелс зыркнул на Севера. Тот улыбнулся и поднял правый большой палец по-прежнему безмятежно сцепленных на животе рук.
Вертушка выровняла курс и понеслась к болотам, окаймленным рыже-зеленой полоской растительности. Впереди над горизонтом под ритмичное мерцание молний танцевало несколько тонких столбиков торнадо в пыльных юбчонках. Может быть, назревал «смерч» – мощная аномалия, порождаемая и Зоной, и непогодой, этакий симбиоз Хозяйки и Матушки-природы. Резко начали сгущаться тучи, откуда ни возьмись, западнее болот вырос черный столб дыма, а стая воронья, взмывшая из пролеска, сгустком черных штрихов понеслась прочь от маршрута движения вертолета.