Майор прервал на минуту свой рассказ и глубоко задумался.
– И все-таки мы были очень счастливы. Мы были молоды… Эве всего восемнадцать, мне двадцать четыре года. Спартанские условия жизни в отдаленном гарнизоне нам вовсе не мешали. Нам вполне хватало друг друга.
И майор опять замолчал. Чарли позволил себе поторопить майора.
– Но в тот вечер… – начал он. Майор продолжил:
– В гарнизоне офицеры и их жены старались по возможности развлекаться, такая, знаете, своего рода светская жизнь. Эва привыкла к ней в Лондоне и тут тоже предавалась ей всей душой. На тот вечер, о котором вы мне напомнили, мы запланировали пикник. Естественно, назначен он был не на вечер, а в светлое время суток. Сначала на мулах мы добрались до условленного места, а потом по узкой дорожке поднялись на невысокое плоскогорье, откуда открывался чудесный вид на восход луны над крышами Пешавара. Откровенно говоря, наш план был легкомысленным с самого начала. Гористая местность в окрестностях Пешавара полна бандитов, так что мне, откровенно говоря, очень не хотелось отправляться тогда на тот пикник. Но все настаивали, главным образом дамы. А вы знаете, господа, как трудно отказать даме. Кроме того, группа наша была довольно большая, пятеро вооруженных мужчин. Меня уговорили, что нам не грозит ни малейшая опасность. Майор опять замолчал.
Должен сказать, что на шее Эвы было очень дорогое ожерелье. Помню, как я просил ее не надевать его в тот день, увидев перед отъездом на шее жены такую дорогую вещь. Она лишь рассмеялась в ответ. Вот я иногда думаю… Нет, я не хочу об этом думать. Ведь ее могли же убить ради одного этого ожерелья! Приходилось и это принимать во внимание. Ну да ладно, хватит об этом. Итак, мы запаковали провиант и выехали из города. День прошел неплохо. Да и вообще все шло хорошо до того момента, когда настало время возвращаться. Тут одна из присутствующих дам предложила вдруг поиграть в прятки.
– А вы случайно не помните, какая именно дама? – спросил Чан.
– Помню – Эва. И опять я принялся возражать, но не хотелось портить другим настроение, а общество уже было в прекрасном настроении, и женщины, не слушая меня, моментально разбежались в разные стороны по холмам, поросшим тамариском и высокими травами, смеясь и перекрикиваясь. Не прошло и получаса, как мы их всех отыскали. Всех, за исключением одной. Ее не нашли до сих пор.
– Ужасно! – вырвалось у мисс Морроу.
– Нет, вы не в состоянии понять всего ужаса случившегося, – покачивая головой, произнес майор. – Спускался вечер, темнота заволокла все вокруг. Мы оказались в окружении черных гор, кроющих в себе тысячи опасностей. Ох, какой же глупостью была эта игра в прятки! И как я мог такое допустить? О наступившей затем ночи, а вслед за нею череды знойных дней и душных ночей… простите, я не вижу необходимости говорить. Мы обыскали все окрестности, сделали все, что в наших силах.
И майор низко опустил голову.
– Вы сказали, что в пикнике принимали участие пятеро мужчин, включая вас, – сказал Чарли Чан.
– Да, пятеро мужчин и пять очаровательных женщин, – ответил майор.
– Остальные мужчины были тоже офицерами, как и вы? – продолжал расспрашивать Чан.
– Трое были офицерами нашего гарнизона, а один не был.
Лицо китайца оживилось.
– А один?..
– Один из нас не был офицером нашего гарнизона. Собственно, и пикник-то устроили в честь него, поскольку он был нашим гостем. Это был знаменитый путешественник, много сделавший для отечественной науки. Путешественник, исследователь, ученый, прославивший Англию. В те дни он был гостем нашего вице-короля, его с почетом приняли во дворце, наградили орденами и медалями. Во всей Индии в те дни только о нем и говорили. Он как раз вернулся из опасной экспедиции в Тибет и задержался в наших краях. Каждому хотелось сделать что-нибудь приятное такому замечательному человеку, вот наши дамы и придумали пикник.
Маленькие глазки Чана превратились в две щелочки.
– Так, говорите, это был знаменитый ученый и путешественник?
– Да, к тому же мужественный и смелый человек.
– Вы говорите о полковнике Джоне Битэме?
– Разумеется. А вы знаете и об этом?
Кирк и мисс Морроу замерли, боясь перевести дыхание. Чарли Чан кивнул.
– Я догадывался об этом, – сказал он. И, помолчав, добавил: – А вам известно, господин майор, что полковник Битэм в настоящее время находится в Сан-Франциско?
– В самом деле? Какое стечение обстоятельств! – заметил майор. – Хотелось бы с ним увидеться. Он тогда очень мне сочувствовал.
– Вы упомянули, что пикник был устроен в его честь. Так ли?
– Да, это было своего рода прощание с нашим гостем, ведь рано утром следующего дня он собирался отбыть на родину… Но не обычным путем, о нет! Это было бы не в стиле Битэма. Полковник собирался отправиться со своим караваном через дикие, неизведанные европейцами регионы Афганистана, затем пересечь соляные пустыни Персии и оттуда выйти на Тегеран.
– Через Хайберский перевал? – уточнил Чарли Чан.
– Да, через Хайбер, его еще мы называли Хайбар. Очень опасный путь, поэтому его сопровождали испытанные уже не в одном его путешествии спутники и следопыты. И кроме того, он заручился приглашением эмира Афганистана. Полковник, как и собирался, отправился в путь на рассвете следующего дня, и я больше его не видел.
– Наутро следующего дня, – повторил за майором Чарли Чан, – он собирался отбыть на родину…
И уставился в окно невидящим взглядом.
В гостиную вошел Парадиз, толкая перед собой накрытый чайный столик на колесах. В комнате вдруг повеяло холодом и воцарилась мертвая тишина.
– Чай, сэр, – доложил камердинер.
– Во всяком случае, я на это надеюсь, – пробормотал Барри Кирк.
Камердинер принялся обслуживать гостей. Первую чашку чая он подал мисс Морроу, а затем обратился к инспектору Дуффу.
– А что вы желаете, сэр?
Пристально глядя ему в глаза, инспектор ответил:
– Один кусок сахара, всего лишь.
ГЛАВА XIVОбед вдвоем
С невозмутимым выражением лица Парадиз разлил чай, всем подал бутерброды и пирожные и покинул гостиную. Чашка в руке Барри Кирка на минуту застыла у рта, хозяин обвел вопросительным взглядом гостей. Инспектор Дуфф улыбнулся в ответ и счел нужным дать пояснение:
– Могу лишь сообщить вам, сэр, что цианистый калий обладает сильным запахом горького миндаля.
– Чрезвычайно обязан вам, инспектор, запомню это на всю жизнь. Вы тоже запомните, – обратился он к Чану. – И если только у меня создастся когда-нибудь впечатление, что расцвел миндаль, я немедленно вызываю нового камердинера.
– Запомню, – серьезно пообещал Чарли.
– Во всяком случае, – продолжал хозяин принимаясь за чай, – с этого момента жизнь становится интереснее, риск определенно придает ей особый смысл. «Быть или не быть» – невольно станешь думать каждый раз.
– Теперь мы обязаны относиться к Парадизу с пониманием, – тоже принимаясь за чай высказался Чарли Чан. – Нельзя забывать, что доброе отношение и приятное слово согревает душу три зимы, злое же и недоверчивое ранит, как непрерывный шестимесячный мороз. И нашей психике такое отношение к зависящему от нас человеку несомненно принесет пользу.
– Я думаю! – фыркнул Барри Кирк.
Тут взгляд его упал на понуро сидевшего со своей чашкой майора Дюрана, и Барри подумал, что их разговор приобретает несоответствующий обстоятельствам какой-то фривольно-легкомысленный тон. Они себе пересмеиваются, а этот несчастный сидит как в воду опущенный. Подумать только, сколько же ему пришлось пережить! Желая отвлечь майора от печальных мыслей, хозяин задал ему банальный вопрос:
– Скажите нам, господин майор, какое впечатление произвели на вас Соединенные Штаты?
По обыкновению вздрогнув – это майор делал всегда, возвращаясь к окружающей жизни из своей пропасти отчаяния, – он не сразу понял смысл вопроса.
– Ах да, вы спросили, сэр, о моем впечатлении о вашей великой стране. Что ж, боюсь, не буду оригинальным, если скажу, что пока что у меня одно впечатление – ее размеры. Вы понимаете, что я говорю о территории.
Дуфф кивком подтвердил слова майора.
– Всю дорогу мы только об этом и говорили, – пояснил он. – Вам, американцам, трудно представить, какое впечатление производит Америка на человека, прибывшего из такой страны, как Англия. Ведь там несколько миль в любом направлении – и человек непременно окажется у моря. Тут же… Каждый день мы выглядывали из окна поезда с недоверием и даже тревогой – где же, наконец, это море? Казалось, никогда не доберемся до цели.
– Да, что касается этого, тут вы правы. Соединенные Штаты – огромная страна. Некоторые даже находят, что слишком большая.
– Нет, мы так не считаем, – возразил майор, и на его губах даже появилась тень улыбки. – Однако следует признать, что такая страна обладает неограниченными возможностями. И еще я мог бы добавить только одно, – сказал он, бросив быстрый взгляд на мисс Морроу, – ваши женщины – очаровательны.
Молодая женщина улыбнулась.
– Как это мило с вашей стороны, комплименты всегда приятно слушать.
– О нет! – живо возразил майор. – Никаких комплиментов. Я говорю совершенно серьезно. Что же касается вас, мисс – да, кстати, я пока не знаю, каким образом вы связаны с этим уголовным делом.
– Я сотрудница прокуратуры. Майор был сражен.
– Разрази меня гром! – вскричал он. – И слов не нахожу. Вот только меня удивляет, что в таком случае граждане вашей страны не проявляют еще большего уважения к закону.
– Еще раз благодарю! – опять улыбнулась мисс Морроу. – Это очень лестно, вот только не знаю, для меня или для моей страны.
– Прошу извинить меня, – заявил майор, вставая, – но мне уже пора. Поездка была очень продолжительной, потом такое разочарование… Я, разумеется, притворялся, уверяя, что не верю в появление Эвы. Ведь если говорить честно, после долгих лет ожидания и бесчисленных ложных сведений о ее появлении, я все-таки не теряю надежды. Вот и на этот раз… особенно. Получив вызов такого знаменитого детектива, как сэр Фредерик Брус… я на секунду поверил его словам. Теперь мне не будет покоя до тех пор, пока я не увижу женщину, так внезапно покинувшую ваш дом сегодня вечером.