ть пришлось отщелкать магазин до конца.
Разряженный пистолет полетел на землю, а через рухнувшего в пяти шагах лотерейщика перескочил очередной бегун.
Едва успел вкинуть винтовку и, выстрелив практически в упор, неожиданно одной пулей завалил сразу двух тварей. Из-за узости лестной тропы зараженным приходилось бежать практически в затылок друг за другом. Первому бегуну пуля прошила сердце и, вылетев из пробитой спины, угодило точно в лоб его преследователю.
Выстрел прозвучал так же бесшумно, как пистолетный, и отдача тряхнула плечо гораздо слабее, чем раньше. Определенно, Пружина честно отработал свои звезды, горох и спораны.
Меж тем поток тварей не ослабевал. Следующим выстрелом я буквально снес пол черепа очередному бегуну. И снова из-за деревьев выскочил лотерейщик.
Сухой щелчок винтаря, и грозная тварь с пробитой грудью валится на трупы. Но проклятая живучесть не позволяет лотерейщику спокойно склеить ласты. Он пытается полсти ко мне на карачках и приходится добивать еще одной пулей.
Через бьющегося в агонии лотерейщика перескакивает очередной бегун и в прыжке ловит грудью последнюю винтовочную пулю. Ее уроду с лихвой хватает, чтобы тут же сдохнуть.
Но радости от удачного выстрела нет и в помине. Грозное даже против лотерейщиков оружие разряжено. В кармане есть запасная обойма, но быстро перезаряжать винтовку я не умею. А по заваленной трупами тропе уже несется очередной бегун.
Винтовка летит в кусты, и в руках появляются извлеченные из инвентаря Шпора и мачете.
Шепчу:
– Круши!
И бросаюсь навстречу бегуну. Боевой Дар активирован. Теперь на десять секунд я практически непобедимая машина смерти. А потом, если не перебью всех тварей, скрутит откат и мне настанет трендец. Конечно, можно еще попытаться на последней секунде активировать «Легче пуха», подпрыгнуть и попытаться пересидеть откат на ближайшем дереве. Но что-то мне подсказывает, что даже бегуны смогут запросто за мной туда забраться, а лотерейщики уж и подавно. Потому доводить до такой крайности очень бы не хотелось.
Враги кончились на восьмой секунде. Последний – сильно заматеревший лотерейщик с уже начавшими костенеть пятками – пытаясь вырвать из бока мачете, до локтя рассадил мне левую руку, отчекрыжил два пальца: большой с указательным. А я, в отместку, вогнал ему Шпору в тупую харю, распилив все в фарш до задней стенки черепушки.
Твари кончились. Меня скрутило откатом. Не вытирая, закинул в ячейки инвентаря Шпору и мачете, и без сил рухнул на тела врагов.
С минуту лежал не в силах пошевелиться. Потом почувствовал, что сдавившая грудь усталость отступает, стал подниматься, облокотился на левую руку и взвыл от боли.
Кое-как сел и сразу занялся изуродованной левой рукой. Залитый кровью рукав не пришлось даже вспарывать, когти лотерейщика раскромсали его в лоскуты, и он ворохом лохмотьев болтался на изуродованной конечности, открывая руку до локтя.
Предплечье украшали три глубокие борозды, кровь из которых вытекала тонкими ручейками, собиралась в тяжелые капли и падала не землю. Капало с руки часто и обильно. Выглядели порезы ужасно, и без нитки с иголкой заштопать их не было возможности. Но эта беда еще худо-бедно решалась с помощью тугой повязки, смастеренной на скорую руку из тех же обрывков рукава. Такая временная мера, хоть полностью и не останавливала кровь, но изрядно замедляла кровопотерю. А вот что делать с обрубками пальцев, из которых кровь вырывалась крошечными фонтанчиками, я даже не представлял.
Вроде бы сперва нужно было перетянуть руку выше локтя ремнем, чтоб остановить кровоток.
Я потянулся к ремню, и застыл ошарашенный вдруг пришедшей в голову оригинальной идеей.
– Думаешь, стоит попробовать? – спросил у лежащего по соседству и уставившегося пустым взором в небеса бегуна.
– Эй, чего опять задумал? – напряглась наставница. – Скажи мне сначала!
– Ведь восемь часов с применения «Чужой лапы» уже прошло и Дар откатился. А в предыдущий раз ночью после его применения у меня все шрамы на руках исчезли.
– С ума не сходи! Ты до этого несколько часов под живительной капельницей лежал. Потому шрамы и исчезли. А сейчас, если не получится, на десять минут с культяпками лотерейщика зависнешь. Ими повязку наложить не сможешь. И тупо кровью изойдешь!
– Я все же рискну.
– У-у! Как баран упрямый. Да в конце-то концов, че я… Твоя жизнь, делай что хочешь.
– Левак!
Снова знакомое ощущение чуждости в мгновенно трансформирующихся руках. Целый рукав на правой протестующее трещит под напором изрядно расширившейся конечности, но крепкие швы справляются с нагрузкой.
Нос и уши тоже меняются, от чего окружающие запахи и звуки тут же многократно усиливаются… И я невольно подскочил на ноги, сидеть на одуряюще завонявшей свежей кровью куче тел стало просто отвратительно.
Шпора ошиблась, а я оказался прав. Все кровавые раны на лапе лотерейщика, в которую превращается левая рука, на глазах затягиваются, обрубки пальцев тоже зарастают и перестают кровоточить.
– Ну? Что я говорил! – похвастался перед Шпорой, но вместо человеческой речи изо рта вырвалось твариное урчанье.
Изолированная Даром наставница, разумеется, не смогла мне ответить.
Зато вдруг отозвался один из лежащих бегунов:
– Ты не говорил. Ты молчал. Только теперь заговорил. А раньше не говорил. Потому что ел корм. Вкусный корм. Я не смог. А ты смог…
– Достал сука! – склонившись над разговорчивым недобитком, одним движение мощных рук оторвал ему голову.
Следующие десять минут до окончания действия Дара я потратил на потрошение споровиков приконченных тварей. Когтистые лапы лотерейщика для этой работы годились идеально. Всего удалось собрать здоровенный ком паутины, тридцать два спорана и две желтые горошины – этот бонус добыл из самого развитого лотерейщика.
Когда действие Дара прекратилось, и руки приняли нормальный вид – на месте ран и обрубков оказалась гладкая кожа.
Свисающие с середины рукава кровавые лохмотья все же пришлось срезать, перетянуть ими комок паутины, и спрятать получившийся маленький тюк за пазуху.
Собранные спораны с горохом разложил по карманам. Пистолет с винтовкой подобрал, поменял отстрелянные обоймы на новые и, разместив оружие в кобуру и на плечо, снова зашагал по тропе.
Дальнейшее мое блуждание по лесу обошлось без происшествий. И примерно еще через час я вышел на заросшую редким орешником окраину. Где неожиданно наткнулся на целую поляну боровиков.
Решил сделать привал, набрать грибов, и до отказа набить ими урчащий от голода желудок. Наставница подсказала, что белые грибы можно есть сырыми. Что ж, сейчас проверим.
Глава 18
Глава 18, в которой читаю, бегу, смотрю и плачу
Для перекуса выбрал укромное местечко в густом орешнике.
Грибы зашли на ура. Умял штук тридцать в один присест. В былые времена, до Континента, после столь обильной порции сырых грибов, наверняка, пару дней потом маялся бы животом. Но теперь, перестроенный Стиксом организм справился с сырыми боровиками играючи и качеством пищи остался вполне доволен, о чем красноречиво засвидетельствовали подскочившие до максимума показатели шкал Удовольствия и Жажды и сытости.
Из-за серьезно просевшей после ранения шкалы Спорового баланса удручающе медленно восстанавливалась шкала Духа Стикса, сильно растраченная применением подряд сразу двух Даров. Без живца, бутылка с которым показала дно еще во время предыдущего перекуса случайным сухпаем, восстановить шкалу Спорового баланса было невозможно. Складывалась совершенно дебильная ситуация, у меня в карманах лежало поти семь десятков споранов – самого важного и трудно добываемого ингредиента живца – и нет ни капли алкоголя, которого на Континенте раздобыть куда как проще. К слову, в моем рюкзаке, так не кстати прихваченном из Свинарника сбежавшим напарником, имелось аж две бутылки водки, приобретенной еще в Вешалке за сущий пустяк. А еще там была полторашка с водой, нехватка которой частично компенсировалась насыщенными влагой грибами, но от пары глотков из той бутылки сейчас я тоже бы не отказался.
– М-да, хреново без рюкзака, – пожаловался я вслух.
– Ты споран в рот засунь и, как леденец, посасывай, – предложила неожиданный выход наставница. – Конечно, эффект будет в разы меньше, чем от живца. Но на десяток пунктов шкалу поднимешь. Главное не проглоти – это верная смерть.
Я так и сделал.
Шкала Спорового баланса замерла на месте. Вверх не поползла, как случалось после глотка живца, но хоть перестала скатываться в бездну – и то хлеб.
Зато, шкалы Здоровья и Бодрости на рассасывание спорана отреагировали уверенным ростом. И шкала Духа Стикса стала потихоньку заполняться. Нацелившись довести все три шкалы до максимума, решил задержаться в укрытии и просмотреть, скопившиеся после череды недавних приключений, системные уведомления.
!!!Внимание! Ваше участие в охоте в качестве заводного зайца помогло ликвидации рубера 48-го уровня!
Награда за участие в ликвидации:
!Опыт: +714. Характеристики: +18 к Удаче, +16 к Меткости, +20 к Скрытности, +17 к Интуиции, +19 к Броне Стикса. Навыки: +29 к Ораторскому искусству, +17 к Легкой атлетике, +19 к Хамелеону, +8 к Алкоголизму.
!!!Участвуйте в славной охоте снова!
!!!Внимание! Ликвидировано 15 бегунов и 3 лотерейщика!
Награда за ликвидацию:
!Опыт: +4853. Характеристики: +8 к Знаниям, +19 Картографии, +20 к Наблюдательности, +18 к Удаче, +16 к Физической силе, +10 к Рукопашному бою, +25 к Фехтованию, +28 к Меткости, +22 к Физической броне, +17 к Выносливости, +1 к Регенерации, +20 к Скрытности, +32 к Скорости, +22 к Реакции, +23 к Гибкости, +29 к Интуиции, +15 к Силе Стикса, +20 к Броне Стикса, +1 к Медитации, +19 к Познанию скрытого. Навыки: +31 к Владению Шпорой, +22 к Кулачному бою, +33 к Легкой атлетике, +34 к Тяжелой атлетике, +62 к Стрелку (Атака +1), +31 к Ножевому бою!
!!!В процессе ликвидации, активирован Дар Сокрушитель преград!