— Господа из замка умчались в Париж. Они повезли туда какой-то очень важный документ. В замке остались только Иван с пятью охранниками и слугой. Нам надо немедленно бежать!
— Постой, а как ты здесь оказалась? — прошептал обескураженно Митрофан. — Я ждал…
— Я проникла сюда под видом проститутки, — зашептала торопливо в ответ девушка. — Мы давно уже знаем, где вы, только никак не могли проникнуть в замок!
— Я уже несколько раз пытался бежать отсюда, — сказал Митрофан. — Но меня отлавливали и возвращали обратно. Но если у тебя есть какой-то план…
— План есть, — беря его за руку, потянула за собой Урсула. — Иван показал мне замок, и я знаю, что делать!
— Тогда поспешим, не будем терять время…
Девушка уверенно провела босса по коридорам и зашла в большой гараж.
— Вот это план! — с сарказмом прошептал Митрофан. — Там ворота замка толщиною, как танковая броня! И они всегда заперты. Если ты собираешься их таранить…
— Собираюсь, если понадобится, — решительно сказала девушка, выбирая машину, показавшуюся ей самой надёжной. — За забором нас поджидает Хуан.
— А как же охранники? Они вооружены? — засомневался Митрофан, усаживаясь на заднее сиденье.
— Ничего, Ивана я усыпила снотворным, а остальные… — она села за руль и завела мотор.
Урсула подъехала к открытым воротам замка, и в это время, в проёме, появился Милютин с охранниками.
— А ну глуши мотор, стерва, и выходи! — заревел Иван раненым медведем, целясь в девушку из револьвера. — Если вы…
— Перебьёшься, скотина! — сквозь зубы сказала Урсула и надавила на газ.
Мотор дико взревел, и машина рванулась вперёд. Послышались хлопки выстрелов, но… Митрофан успел только заметить перекошенное злобой лицо Милютина, когда машина сбила его и ещё двух охранников.
— А теперь держись крепче, хозяин! — воскликнула азартно девушка.
Урсула мчалась как одержимая. Через несколько километров девушка повернула налево и остановила машину в лесу.
— О Господи, я свободен! — выбравшись наружу, закричал переполняемый счастьем Митрофан. — Я свободен, чёрт возьми, и я умираю от счастья!
Урсула с улыбкой наблюдала за ним.
— Моя чёрная куколка, ты вернула меня к жизни! — кричал Митрофан. — Я уже оставил всякую надежду, а ты…
Девушка подбежала к нему и обвила его шею гибкими сильными руками. После долгого страстного поцелуя Митрофан перевёл дыхание и спросил:
— Всё идёт по плану? Сбоев нет?
— Всё идёт как надо, хозяин, — заверила его Урсула, тяжело дыша от охватившего её возбуждения.
— А где сейчас Воронцов?
— Он уехал в Париж вместе с хозяевами этих развалин.
— Так-так, — проговорил задумчиво Митрофан, — значит, Матвей в Париже.
— Он уже дня три как там, — подтвердила девушка.
— А мы где? — посмотрел на неё Митрофан. — В каком государстве и в каком месте находится замок?
— Мы в Испании, — ответила Урсула, закуривая. — Недалеко от границы с Португалией, если быть точнее.
— Поступим так, — сказал Митрофан, приняв какое-то решение. — Найдите мне хозяина этого замка, делайте что хотите, за любые деньги купите мне этот каменный мешок!
— Но зачем он вам понадобился, хозяин? — удивилась девушка.
— Он мне очень понравился своей необычностью, — вздохнул Митрофан. — Особенно подвал, в котором… — он замолчал, почувствовав, как от страшных воспоминаний мурашки побежали по спине и похолодело в груди.
10
Когда Кузьма очнулся, никого рядом не было. Медсестра принесла ему лекарство:
— Сразу всё не пейте, — предупредила она. — Всё, что в стакане, необходимо выпить утром, в обед и вечером, иначе можете умереть.
Девушка ушла, а Кузьма, оставшись один, тут же выпил всё до капли и, укрывшись с головой одеялом, стал ждать смертного часа, но не дождался и уснул.
Проснувшись утром, он удивился, что ещё жив, и, с тоскою взглянув на забинтованные руки, подумал: «Как же меня угораздило свалиться в эту огненную геенну и как я в ней уцелел?»
Он стал ощупывать себя, желая узнать, насколько плотно «полизал» его тело огонь. Голова и лицо болели под бинтами от ожогов, но глаза остались целы.
Разыгрывая роль «тяжелобольного», Кузьма все утро пролежал на кровати. Когда медсестра снова принесла ему лекарство и вышла из палаты, он услышал взволнованный голос Маргариты. Со слезами на глазах Маргарита поспешила к нему и, переполненная «состраданием», громко сетовала на горе, которое с ним случилось, и, всхлипывая, интересовалась его самочувствием.
В этот день она была удивительно хороша. Шинель эффектно подчёркивала стройность фигуры. Кровь прилила к щекам, добавляя эффектного румянца, а глаза прямо-таки сияли.
— Как ты, Кузьма? — шептала Маргарита, глядя на него. — Доктор говорит, что ничего страшного, и ты скоро поправишься.
— Не знаю, насколько это будет скоро, но… Когда-нибудь я выйду из больницы, — отвечал Кузьма.
— Нет, отсюда ты скоро не выйдешь, — певуче-ласково проворковала Маргарита. — В этой больнице можно быстро только на «тот свет» отправиться.
— Почему ты так говоришь? — удивился Кузьма. — Меня здесь не оставляют без присмотра, потчуют лекарствами, ожоги регулярно смазывают.
— Нет, это не больница, а так себе, «ветлечебница», — уверяла его Маргарита. — Сейчас я схожу к врачу и договорюсь о твоей выписке. Здесь оставаться нам опасно. Пожаром в поезде заинтересовались следователи НКВД, и скоро они доберутся до тебя с расспросами. А если выяснится, что ты не тот, за кого себя выдаёшь, то пожар посчитают диверсией, а тебя обвинят в поджоге…
— И что ты предлагаешь? — спросил Кузьма, выслушав её убийственные доводы.
— Мы с Димой приняли решение немедленно уезжать, — ответила Маргарита. — Вот я и пришла за тобой, собирайся…
Вошёл доктор, мужчина лет пятидесяти, и, увидев Маргариту, нахмурился:
— Почему посторонние в палате?
— Где вы видите посторонних?! — возмутилась Маргарита, поворачиваясь в его сторону и поправляя ремень. — Я забираю товарища, чтобы перевезти его в госпиталь! Потрудитесь подготовить выписку и снабдите нас лекарствами на дорогу до Москвы!
Не ожидавший такого резкого отпора, доктор смутился.
— Но-о-о… его ещё рано транспортировать, — сказал он. — К тому же ведётся следствие и…
— Этот товарищ сотрудник госбезопасности! — объявила Маргарита. — И следователи допросят его в госпитале, а не здесь, если в том появится необходимость!
Пожимая плечами и что-то бормоча под нос, врач покинул палату. Маргарита осмотрелась, достала из шкафчика форму Кузьмы и бросила на кровать:
— Одевайся…
— А может быть, доктор прав, и мне действительно рано ещё покидать эти стены? — заартачился Кузьма.
И тут Маргарита пришла в бешенство и стала с гневом осыпать его упрёками. Её логика до того запутала Кузьму, что он был вынужден с нею нехотя согласиться.
Пронзительный натужный гудок паровоза привёл в оживление толпу провожающих. Кузьма Малов сидел в вагоне за столиком и смотрел в окно. Когда поезд тронулся, он перевёл взгляд на сидевшую напротив Маргариту, но она опередила готовый сорваться с его губ вопрос.
— Ни слова! — нервно дёрнулась она. — У нас ещё будет время наговориться вдосталь, как только отъедем подальше от Москвы.
Вошёл Дмитрий и сел рядом с матерью.
— Фу-ух, — сказал он, расстёгивая шинель, — кажется, наше путешествие благополучно продолжается.
— Сплюнь, а то сглазишь, — ухмыльнулась Маргарита. — Ещё ехать ого-го сколько. За десять суток в пути может случиться всякое.
— Всё может быть, — не стал с ней спорить Дмитрий. — Хотя… хотя от главной опасности быть узнанными мы благодаря случаю успешно избавились.
— Не понял, о чём это ты? — спросил Кузьма, переводя взгляд от окна на сына.
— О том, что тебя теперь не узнать, папа, — охотно ответил Дмитрий. — Кто бы мог подумать, что случится пожар и ожоги — весьма кстати — изменят твою «выдающуюся» внешность!
— Вижу, ты рад этому, — сказал Кузьма угрюмо. — Я чуть не сгорел, а ты…
— Он не сказал ничего такого, на что можно было бы обидеться, — сказала с укором Маргарита, вступаясь за сына. — Глупо бросать упрёки в адрес того, кто спас тебя, вытащив из огня чуть живого!
Кузьма не нашёлся чем возразить и пожал плечами.
— Может быть, ты думаешь, что это я толкнул тебя в пекло? — неожиданно поинтересовался Дмитрий и тут же продолжил: — Хотя в твоём падении в огонь есть и моя доля вины. Когда я снял с полки мальчишку, он, с перепугу, начал дёргаться и ударил тебя в спину ногами. Пришлось его бросить, а спасать тебя, папа. Ну, слава богу, вы живы оба!
— Действительно, — поддержала его Маргарита, — всё обошлось более-менее благополучно. Обожжено лицо и руки. Ну, грудь немного подпалило. Зато хоть глаза целыми остались и не узнать тебя теперь. А это сейчас самое важное в нашем положении.
— Хорошо, пусть будет по-вашему, мне повезло, — согласился Кузьма с недоверчивой ухмылкой. — А другим вот не очень… Восемь человек сгорело заживо, а ещё десяток сейчас между жизнью и смертью.
— Ну-у-у… — Дмитрий развёл руками. — Здесь уж ничего не поделаешь. Хорошо хоть большинство пассажиров удалось спасти.
— Слушайте, давайте-ка поедим, мужики? — решила сменить тему Маргарита. — Пожар — это стихия, и никто не виноват, что он возник по чьей-то неосторожности!
— А по злому умыслу может быть? — произнёс Кузьма задумчиво. — Вдруг кому-то в голову пришла кошмарная мысль поджечь вагон, и он осуществил её?
— Кому это надо, папа? — рассмеялся Дмитрий. — Если только белофиннам? А что? Они вполне способны проникнуть на лыжах в наш «крепкий» тыл и совершить диверсию!
— Кто виновен, а кто нет, пусть теперь следствие разбирается, — повысила голос Маргарита, выкладывая продукты из вещмешка. — Раз обстоятельства сыграли в нашу пользу, нам следует не обсуждать их, а довольствоваться результатом. Мы живы, а это главное, или у кого-то из вас есть другое мнение на этот счёт?