– Возможно, я захочу вернуть его хозяину, – задумчиво продолжил гость.
– Кто же этот неизвестный, что тебя так лихорадит? – Креш глядел, как Мик нервно выстукивает пальцами по подлокотникам.
Первые снимки, надо признаться, его разочаровали. Почти на всех оказался какой-то парень, здоровяк, вечно улыбавшийся. Видимо фотограф был ему другом.
– Кто это? – спросил Креш.
– Он из патруля. Северянин, – пояснил Мик и удобнее устроился в кресле.
Следующие фотографии только подтвердили его слова. Пыльный чёрный мотоцикл и потёртая форменная куртка, выдавали офицера СБ без лишних комментариев.
– Он ведь не хозяин этой вещицы? – сощурился Креш, склоняя голову то на один бок, то на другой.
– Нет, – коротко кинул ему гость.
– Тогда почему здесь везде только его фото? Этот парень – хозяин накопителя, он не любитель фотографироваться?
– Это девушка.
– Я точно вижу, что это мужик. Если только у него запасного «Морока» не припрятано, – возмутился Креш.
Мик тяжело вздохнул.
– Хозяйка накопителя – девушка, – нетерпеливо пояснил он, – она фотографировала своего друга, я полагаю. Есть там что-то ценное?
– Тебе это не понравится… – Креш промотал вперёд несколько снимков и, проведя руками по экрану, выбросил их к центру комнаты.
Голографическое изображение наполнило пространство между ними. Грызя беспокойно ногти, хозяин дома прошёлся кругом, не сводя взгляда с огромных царапин, отчётливо видимых на коре дерева.
– Мне начинать паниковать? – пробормотал Креш, – у нас на хвосте патруль?
Мик молчал. Он перелистнул следующее изображение. Отпечатки лап. Его кинуло в жар, но расстегнув верхние пуговицы рубашки, Готьер не сказал ни слова.
– Мик? – его взъерошенный приятель уже лихорадочно бегал по комнате.
– Она не связала всё воедино. Иначе начались бы облавы, – глухо отозвался Мик.
– Ты меня не убедил! – обидевшись, вскрикнул Креш.
– Этим занимается не Купол, не СБ, и не южане. Она ищет сама, – Мик с силой сжал подлокотники и услышал, как хрустнуло старое дерево под обшивкой.
– Зачем? Это нормально? Зачем девице бродить по пустоши в поисках чудовищ?! – теперь его друг вопил.
– Это я и собираюсь выяснить, – Мик некоторое время глядел на снимок, затем отправил его обратно на экран и перелистнул дальше.
Комнату наполнил шум. Проигрывалось видео. Камера дрожала, видимо человек, снимавший его, пытался взять её удобнее.
– Ну, давай же! Улыбнись, Вик! – попросил неизвестный.
Камера выхватила кусок улицы. Снег уже совсем сошёл, но деревья ещё были голыми. Кроткое пока солнце блестело меж их чёрными ветвями. Девушка сидела на каменном бордюре, опустив тёмную голову на колени, и накрыла её руками. Форму курсанта академии СБ Мик узнал сразу.
– Вик, я жду! – человек за кадром тепло рассмеялся.
– Ну, давай, детка! Хватит тянуть! – Креш готов был поколотить экран от нетерпения.
Мик оттянул товарища назад, с силой дёргая его за рубашку.
– Угомонись! – потребовал он у хозяина дома.
Теперь Мик видел, как руки, с почти зажившими на них ссадинами, разомкнулись. Осторожно, словно опасаясь чего-то, девушка подняла голову, глянув наконец на своего друга. Длинная коса скользнула по плечу, и потому, как неожиданно дёрнулась камера, умолкнувшие в комнате мужчины поняли – эти самые чувства охватили и оператора.
– Бог мой! Ты видел эти глаза?! – Креш подбежал к экрану, в восхищении глядя на лицо девушки, – я могу оставить себе копию?
Мик позади него молчал. Хозяин дома заставил себя оторваться от экрана и оглянуться.
– Приятель? – окликнул Креш.
Казалось, гость не разделял его восторга. Брови Мика сошлись на переносице, но не от раздражения. Он отчаянно пытался справиться с мучавшим его чувством. И он по-прежнему не имел ответа.
– Почему я тебя знаю? – пробормотал Мик.
– Так вы знакомы? И ты молчал? – Креш всплеснул руками.
Меж тем, события на видео разворачивались.
– Эй, детка, иногда просто нельзя убедить человека и всё. Это факт! – второй, рыжеволосый офицер, попытался обнять девушку за плечи. Через мгновение он летел вверх ногами, благо на мягкую землю, с едва показавшейся зелёной травой.
Виктория невозмутимо одёрнула куртку и вернулась на бордюр.
– Не бывает слабых аргументов – бывает, кулаки болят… – хмурясь, тихо проговорила она, затем отворачиваясь от камеры.
Мик почувствовал, как его кинуло в жар. Он резко подался вперёд, ближе к экрану и потребовал:
– Перемотай назад!
– Да что там? – Крешник послушно вернул видео на минуту назад.
Мик прослушивал его ещё несколько раз, доведя своего приятеля до истерики.
– Да что там такое, что ты увидел? Я ничего не понимаю! – возмущался учёный.
Мик, не отрываясь взглядом от экрана, что-то пробормотал. Затем, словно внезапно лишившись всех своих сил, упал обратно в старое, противно скрипевшее кресло.
– Эти слова, эти глаза, движения плечами, это лицо… – глухо проговорил молодой человек.
– Ты запал на девчонку? – нетерпеливо поинтересовался Креш.
– Не говори глупостей. Я ещё не сошёл с ума! Этого просто не может быть. У него не было детей. Я о них не знал, по крайней мере… – Мик говорил, мотая головой, будто отмахиваясь от наваждения.
– Говори со мной! Я здесь! Я человек, я ни черта не понимаю. Ты на взводе последнее время, приятель, – заныл хозяин хижины.
– Я, наверное, схожу с ума, Креш. Последнее время мне кажется, что этот момент всё ближе. Чёрт! Я думал, что уже столько лет назад стёр всю свою человеческую часть памяти. Я почти забыл его лицо… – Мик осёкся, замолкая.
– Ты никогда не забывал, друг. Иначе это был бы не ты, – Креш тепло потрепал его по плечу, – у меня есть кое-что для тебя. Пока не забыл. Провозился я с ним!
Крешник извлёк откуда-то из своих потайных мест металлическую коробку. Осторожно неся её, он затем водрузил «сокровище» на стол рядом с Миком. Гость небрежно поднял крышку коробки. Золотистые блики заиграли в его глазах. Упрятанное в длинные прочные капсулы, «жидкое солнце» ждало, когда его зажгут.
– Твои запасы истощились. Верно? – поинтересовался Креш.
– Верно, – Мик поднялся, принимаясь ловко отправлять капсулы в крепления на поясе, – кроме того, что-то происходит в пустоши. Я не могу понять. «Волки» убили четверых патрульных. Я знаю их поведение, Креш. Это была месть. И они, чёрт их дери, кинули это в лицо городу! Ты понимаешь?
– Нет.
– Они не получили то, что им нужно, – продолжил рассуждать Мик, – и это, что бы это ни было, находится в городе. Что это может быть, Креш? Моя голова скоро взорвётся. Я не могу понять. Они злы, они негодуют, уходят со своих привычных троп. Недавно я стал свидетелем тому, как один из «волков» просто разорвал второго, что был поменьше…
– Ты же понимаешь, что описал примерное поведение животных представителей, эм… во время брачного периода? – хихикнул учёный.
– «Волки» не могут размножаться, ты же это знаешь! – вспылил Мик.
Крешник развёл руками, выпятив нижнюю губу.
– В проекте участвовали только мужчины. Так что среди этих тварей только мужские особи. Я истребил почти всех. Их осталось мало, – Мик поглядел на опустевшую коробку, принесённую другом.
Он был неправ. Креш просто не мог быть прав.
ГЛАВА 14
Белый Купол
– Замечали что-нибудь необычное в ощущениях в последние дни, капитан? – медик продолжала задавать стандартные вопросы.
Хавьер отвечал, как всегда автоматически, почти не задумываясь над ответами. Ему в обычном порядке тыкали в лицо датчиками, загоняли иглы, забирая кровь, измеряли, снимали показания, допрашивали. Проводя так последний год, он смирился с участью подопытного. Горькая свобода. Но лучше быть жалким «оборотнем»…
– Расслабьте шею. Не двигайтесь, – пистолет, снаряжённый очередной дозой сыворотки, холодом прижался к его шее.
– Удачной охоты, капитан, – он почувствовал, как ледяное пламя обожгло всё плечо, заставляя сдавленно выдохнуть.
Ещё миг, и снова надевая маску безмятежности, Хавьер оставил блестящую холодным мрамором лабораторию, направляясь в душ. Ему необходимо было смыть с себя все прикосновения. Всё, что происходило несколько последних часов. Едва разделся и бросил одежду на лавку, он встал под душ. Наклоняя голову, Видаль позволил прохладной воде течь по шее и спине.
Задумываясь, капитан горько усмехнулся. Он стал патрульным по велению брата. Точнее сказать, таковыми были условия Леандро для освобождения от обязательств перед семьёй. Дела в компании брата нуждались в большем доверии народа, чем имелось на тот момент.
Поскольку Леандро был счастливо женат и имел двух сыновей, старший из которых уже достиг совершеннолетия, в наследниках род Видаль остро не нуждался. Старший Видаль приказал брату принять участие в проекте «Звероформ», чтобы поднять и укрепить доверие к делам своей семьи. Что ж, люди повелись на это. Каждый из братьев получил то, что желал…
Капитан провёл ладонью по запотевшему зеркалу. Глядя на своё отражение, Хавьер смотрел, как золотые глаза гасли, приобретая естественный карий оттенок. Он сильно зажмурился, открывая их, уже обычные, человеческие. Действие сыворотки ещё полностью не активировалось в его крови. У него было немного времени.
Видаль расслабленно вздохнул, накинул полотенце на голову и принялся вытирать мокрые волосы. Но вдруг острая боль в спине заставила его согнуться пополам, едва не ударяясь головой о раковину. Так же внезапно, как и появилась, она оставила капитана. Хавьер поднялся, держась за металлический край раковины, а затем замер, глядя в зеркало. Его глаза горели золотом на раскрасневшемся от напряжения лице.
– Что происходит?.. – хрипло пробормотал он.
Второй приступ так же застал его врасплох. Хавьер едва добрался по стене до коридора, а там и до просторной раздевалки. Всё тело горело, словно по венам растекалась лава. Жар волнами накатывал, не давая выдохнуть, а когда отпустил его, то Хавьер взмок до кончиков волос.