– Проклятье…
***
Виктория не смогла дождаться подъёмника. Пришлось воспользоваться бесконечными ступеньками. Уже двенадцатый час. Профессор, как и предполагалось, отыгрался за прошедший вечер. Если бы не Зои, то и сейчас отбывала своё горькое наказание. А теперь она опаздывала.
– Чёрт, – взволнованно прошептала Виктория.
Купол, словно муравейник. Бесконечные переходы, бесконечные этажи, коридоры. В центре, в самом сердце этого исполинского здания, располагалась не менее громадная незастроенная площадка, превращённая в естественный заповедник – парк. Можно было некоторое время блуждать по нему, даже не подозревая, что находишься внутри исследовательского комплекса.
Только поднимая глаза к небу и видя хрустальный свод, понимаешь, что не в сказку попал. Парк был заметен отовсюду, где бы ты ни находился в Куполе, поскольку всё было выстроено по кругу, кольцами вырастая к небу.
Виктория торопливо вышла на нужный этаж, чувствуя, как барабанившая по плечам и спине коса вновь теряла форму. Блестящая длинная прядь, словно специально выводя её из себя, упала на лицо, закрывая обзор. Девушка сердито сдула её, наконец обнаруживая нужный коридор...
Надевая чистую рубашку, Хавьер улыбнулся. Он ещё не видел её, но присутствие ощутил, едва девушка достигла этажа. Скорость приближения шагов Виктории, не оставляла сомнений – сейчас разразится буря. Наконец-то, что-то разбавит горький день.
Виктория взволнованно ворвалась к нему, едва ли соображая, где она находится. Благо в раздевалке оставался один лишь капитан. Девушка на какое-то время напрочь забыла, зачем явилась сюда. Ей казалось, что если будет зла, как обычно, то всё пройдёт по плану, и не придётся гореть от смущения. Но вся ярость куда-то предательски улетучилась.
– Ну что ж, сеньорита, теперь вы тоже видели мою грудь. Мы квиты, – в голосе Хавьера чувствовалась улыбка.
Виктория, к его немалому удивлению, молчала. Она видела, как капитан из всех сил хочет держаться достойно и непринуждённо. Но синяки под его глазами, а также бледность, проступившая даже на смуглой коже, выдавали его, сводя старания на нет.
– Они мучили тебя?.. – её тихий голос охрип.
Виктория прочистила горло, нерешительно сделав шаг к Хавьеру.
– Это сказывается ваше присутствие, – Видаль мягко улыбнулся ей, продолжая мучиться с одеждой, – я так взволнован, что не могу даже пуговицей в петлю попасть.
Виктория подошла к капитану вплотную и, выдёргивая из его рук полы рубашки, стала застёгивать мелкие пуговицы.
– Ненавижу… Ненавижу их за то, что они делают… – она смущённо отвела взгляд от груди Хавьера, стараясь не прикасаться к нему, пока неумело продолжала своё дело.
Капитан послушно стоял, опустив руки, с нескрываемым удовольствием наблюдая за действиями, и теперь дрожавшими от смущения руками девушки.
– И тебя ненавижу! – заканчивая, Виктория подняла к нему лицо, – почему ты позволяешь им себя истязать? Ты не должен это делать. У этой жестокости нет оправдания. Только попробуй не согласиться…
Видаль не ответил, только опустил руки на её плечи.
– Так вы беспокоились обо мне? Поэтому умоляли Димитрия взять вас сегодня на рейд?
Хавьеру просто нужно было сменить тему разговора. Немножко позлить её – самое то.
– Я умоляла его? – удивилась Виктория.
Она повела плечами, убирая руки капитана. Приходя в себя и словно освобождаясь от его чар, девушка проговорила:
– Я здесь только по одной причине – верни его мне!
Хавьер спокойно накинул чёрный кожаный жилет поверх тонкой рубашки.
– К огромному сожалению, у меня нет той вещи, что вы так жаждите, сеньорита. Могу вам поклясться в этом, – невозмутимо ответил капитан.
– Я тебе не верю, – тихо мотнула головой Виктория.
– Поиски у скал тоже ничего не дали, – уверил Хавьер, – мои люди несколько часов потратили, чтобы найти «это», чем бы оно ни было.
– Ты действительно не врёшь? – с надеждой спросила она.
– Увы.
– Может… Может они просто плохо искали? У твоих людей столько свободного времени, чтобы отвлекать такими делами? – недоверчиво продолжила допрашивать Виктория.
– Эта вещь так важна для вас. Я всего лишь хотел, чтоб прекратили беспокоиться, – пояснил Хавьер, – могу я надеяться хоть раз увидеть вашу улыбку?
– Он просто не может пропасть, – девушка вновь не поддалась его осторожной попытке «заигрывать».
Виктория часто задышала, от волнения растерянно глядя по сторонам. Все доказательства, весь собранный материал, он не мог так просто пропасть. Это так несправедливо. Она ведь столько сил приложила, и в этот раз была старательна. Так за что?! Ну почему южане появились у скал в тот день? Удача окончательно отвернулась от неё. Но не собиралась сдаваться, даже если придётся провести в пустоши несколько суток. Она отыщет накопитель!
– Я найду его… – глухо проговорила девушка.
Видаль хотел успокоить Викторию, но она поспешно вышла обратно в коридор. Поднимая разбросанные вещи с пола, Хавьер почти сразу же услышал громкие выкрики и вышел вслед за девушкой. Едва дверь за ним закрылась, капитан увидел их, обступивших курсантку, словно стая шакалов.
Судя по нашивкам, мальчишки были с одного с Викторией курса. Ещё не заметив его, они продолжали толкать девушку, выкрикивая примитивные угрозы. Виктория только сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладонь и становятся мокрыми.
Не произнося ни единого слова, не предпринимая ничего, она не смела лишний раз пошевелиться. Сейчас не могла ввязаться в драку, да ещё и на территории Купола. Так подвести Левина она не могла. Хавьер чувствовал её, как никто другой. Проклятая сыворотка позволяла познать чувства девушки настолько глубоко, что капитан сам едва удержался, чтобы не разорвать глуповатых курсантов.
– Гляди-ка! Так ты была не одна, Вереск! – саркастически потянул один из юношей, – что же ты там делала с этим южанином?
Виктория не видела его, но слышала, как Видаль подошёл и встал у неё за спиной, убирая от греха подальше руки в карманы брюк. Рукав рубашки при этом приподнялся, открывая портативную панель на его запястье. Один из курсантов заметил прибор и резко одёрнул рядом стоящего товарища.
– Это капитан, придурок!
Им хватило пары секунд, чтобы скрыться, теряясь в слабо освещённых коридорах Купола.
– Я прошу прощение за моё несвоевременное появление, – виновато проговорил Хавьер, – этим я подверг вашу репутацию…
– Моя репутация была утеряна при рождении, капитан. То, что ты сейчас видел, это ничего не значит. Я ничего не нарушила. Ни один из пунктов устава академии…
Почему она сейчас оправдывалась перед ним? Из-за чего такое беспокойство? Словно он действительно собирался идти и жаловаться на неё. Или так обычно и происходило у северян? Девушка сейчас выглядела совсем жалкой и походила на загнанного зверька.
– Поэтому… Поэтому не вздумай вмешать в это моего куратора, – голос Виктории был сейчас еле слышен.
Значит, боялась, что из-за неё может пострадать курирующий офицер? Эта забота теплом отозвалась в груди капитана. Сердце северянки было добрым…
– Ты меня слышишь? – уже сердито спросила Виктория.
Кап… Не различимый обычному слуху звук, а затем и запах привлёк его внимание. Хавьер опустил взгляд на руки девушки, неожиданно замечая кровь, которая капала на серый каменный пол. Виктория, не разжимая кулаков, стряхнула по привычке руки и хотела идти. Но капитан остановил её, потащив обратно в раздевалку к душевой. Попытки девушки освободиться он прервал в тот же момент, понизив голос почти до шёпота и проговорив ей прямо на ухо:
– Если действительно не желаете вмешивать в это дело своего лейтенанта, следуйте за мной, сеньорита, – на этот раз он не был учтив и галантен.
Викторию грубо затолкали в небольшое помещение, и она к собственному удивлению подчинилась. Хавьер подтолкнул её к широкому умывальнику, вытянул руки девушки и подставил под воду. Розовыми ручьями она омыла их.
– Разожми! – капитан требовательно надавил сильными пальцами на её запястья, от волнения переходя на «ты», – я должен видеть это. Откуда столько крови? Что у тебя в руках?
Виктория подчинилась, не понимая его опасений. Руки Видаля, держащие её ладони, дрогнули, когда он увидел четыре тёмные ранки на каждой. Их глубина сбивала его с толку. Хавьер бережно развернул ладони, глядя на почти полное отсутствие отросших ногтей.
– Как?.. – недоумевая, спросил он.
– Это просто царапины, которые не стоят такого внимания. Всё в порядке, – Виктория небрежно сполоснула руки, затем торопливо убрала их в карманы.
Штаны промокли немедленно, но она, не удосужившись вытереть ладони, вдруг вспомнила слова, сказанные ранее Хавьером.
– Ты сказал, что Левин берёт меня в патруль? У вас сегодня рейд? – взволнованно поинтересовалась девушка.
– Верно… – растерялся капитан, – кажется, я испортил чей-то сюрприз. Димитрий ведь не сказал тебе? Ты обязана присутствовать. Это своеобразная точка невозврата, Виктория. Пусть официального посвящения ещё не было, но сегодня ты впервые наденешь форму офицера СБ. И она не должна быть залита кровью!
Хавьер подошёл к шкафчику у зеркала над раковиной и, покопавшись в нём, извлёк необходимый тюбик. Молодой человек снова заставил Викторию вытащить руки и развернуть перед ним ладонями вверх.
Бережно, он выдавил прозрачный гель на раненную поверхность. Эта неожиданная забота, и то, как Хавьер смотрел на неё, ошеломили Викторию. До этого дня только Левин позволял себе нечто подобное. Но сейчас чувство было иным, оно отличалось от того, что испытывала, находясь рядом со своей «нянькой».
Она никогда не ощущала такого трепета, когда лейтенант брал её за руку. И даже поймала себя на мысли, что на мгновение расхотелось, чтоб южанин отпускал её, продолжая обрабатывать жалкие царапины.
– Спасибо… – Виктория проговорила это так тихо, будто боялась, что капитан мог её услышать и, несомненно, узнать, что творилось у неё в голове.