– Нет, нет и нет! – учёный лихорадочно прижал к груди «Морок»,– и почему я должен это делать?!
Сбоку раздалось тихое рычание.
– Иди, Левин, – проговорил мрачно Мик, – когда вернёшься, у меня будет пропуск для тебя…
Офицер покинул двор старой хижины, оставляя тревогу в душе у Готьера.
– И зачем ты его сюда притянул? Это может очень плохо кончиться, Мик! – проворчал Крешник.
– Последнее время, ты мне не нравишься, приятель. Что за чёрт в тебя вселился? – молодой человек сердито вглядывался в полосу леса, где исчез его новый знакомый.
Ещё один, кто заставлял его беспокоиться по своему поводу. Когда он был один, было проще.
– Ты сможешь и один пройти через пост, – продолжил ныть Креш.
Мик холодно обернулся к хозяину дома. Зелёные глаза тихо вспыхнули.
– И что мне там делать, Креш? Что мне делать, когда я попаду туда? У меня нет причин лезть в Купол! Зато есть тысяча, чтобы бежать по «её» следам! – голос Готьера звенел в нависшей тишине.
– Так почему бы тебе не сделать то, что должен? – Креш опасливо попятился.
– А что я должен? Что я должен, по-твоему, делать? – Мик в отчаянии развёл руками.
– Ты всегда мечтал остановить их всех. Всех, до последнего. Ты так близок. Чего же медлишь? Ты изменился, – покачал взъерошенной головой учёный.
– Изменился? – Готьер не верил собственным ушам, – и в чём же это?
– Тебе никогда не было жалко их! – Креш возмущённо вышел вслед за другом на свежий воздух, – а теперь ты жалеешь это существо.
– Это существо – мой друг, Крешник, – Мик зло оттолкнул учёного, выходя из себя.
– Твой друг умер восемьдесят лет назад. Эта девочка не твой друг. Она даже не человек!
– Мне нужно пройтись… – Готьер пошёл прочь от хижины.
Он торопливо пробирался через цепкие ветви деревьев, углубляясь в лес. Креш не остановил его, и это было облегчением. Он просто должен был уйти от этого странного разговора. Так и до драки недолго. Этого ещё не хватало! Мик и сам не понял сразу, куда свернул. Только теперь замечая, что шёл по различимому следу.
***
Одинокий броневик южан, припадая пылью, всё больше удалялся от стен Купола. Хавьер вёл машину к скалам. Небо затягивалось рваными тучами. Он перевёл взгляд на дорогу или жалкое подобие её. Впереди виделась внушительная россыпь камней, перегораживающая проезд. Хавьеру пришлось сворачивать, объезжая эту гору, сошедшую с очередным камнепадом.
Земля в этих местах была совсем нестабильной. Рядом с ним, на сиденье, укрытая его шляпой, лежала аккуратной стопкой новая форма, припасённая для лейтенанта. Она принадлежала южному подразделению, и Видаль надеялся, что его друг не откажется принять её. Дальше были разбросаны свёртки с едой и медикаментами.
Хавьер набросал всё, торопясь, действуя скорее автоматически, как машина. Откровения брата, время, проведённое с ним в палате, действительно причинили боль, гораздо более мучительную, чем при падении с моста. Он скорее предпочёл бы ещё раз спрыгнуть, чем всё это принять…
Снова приходя в ярость от вопросов, на которые не имел достойных ответов, Видаль продолжал сжимать руль побелевшими пальцами, и продолжал вести броневик. Слова брата до сих пор звучали в его голове. Купол послал кого-то на поиски Виктории. Был отдан приказ на уничтожение… Эти нелюди звали её «Бетой»… пробным образцом…
У Хавьера вырвалось хриплое рычание, при одном только воспоминании о словах Леандро. Сейчас всё, о чём мог думать, так это как отыскать её. Нет, он не верил в отчёт Купола. Она жива. Это он знал твёрдо, чувствовал это. Он бы знал, будь иначе… И он отыщет её!
Хавьер крепче сжал руль, ведя машину по отвратительной дороге. Вглядываясь в чернеющие силуэты далёких гор, он вновь прокручивал в памяти сказанное братом.
«Глава совсем слаб сейчас. Сами вы ничего не добьётесь. Не сможете противостоять обороне Сил Безопасности Северного города или южанам. Вам нужно слово «сверху», и я дам вам его. Необходимо обнародовать информацию о проекте «Звероформ». Правда покончит с исследованиями Купола. Совету просто придётся проголосовать против Главы. Иначе они не смогут сохранить доверие граждан. Они сыграют свою роль. Я сумею воспользоваться ситуацией. И если не отменю решение об объединении и возведении новых стен, то хотя бы удастся приостановить его и выиграть достаточное количество времени…»
Хавьер вздрогнул в машине от внезапного громкого звука. Что-то ударилось в окно. Затем звук повторился и капитан понял, что мелкие камешки летели из-под колёс, ударяясь о стекло. Но добавилось ещё что-то.
Он почуял присутствие и притормозил, вглядываясь сквозь пыль, которую ржавыми ошмётками носил сухой ветер. Хавьер опустил стекло, чувствуя, как в висках начинает бешено стучать. И как только порыв ветра ворвался в кабину, выбивая дыхание, он облегчённо порывисто выдохнул.
Распахивая дверцу броневика, капитан спрыгнул на землю. Отойдя от машины, он оглядывался, ища, надеясь. Ветер ерошил его волосы, пытаясь сорвать короткое расстёгнутое пальто. Когда же Хавьер услышал приближающиеся шаги, то остановился, медленно опуская руки.
Так же медленно, припадая на передние лапы, пригибая огромную голову, чёрный зверь подступил на шаг, настороженно следя за его реакцией. Хавьер непроизвольно остановил руку на поясе, у кобуры, но очнувшись, он убрал её, боясь испугать гостью.
«Волк» осмелился подойти ближе. Останавливаясь у ног человека, он опустился на землю, положив тяжёлую морду на его ботинки. Хавьер осторожно опустился рядом, трясущейся рукой коснувшись мягкой шерсти на спине зверя. Тот лишь снова заскулил, раня слух.
– Ты любишь заставлять людей волноваться за себя… – капитан опустил голову, прижимаясь губами ко лбу невероятного существа, обнимая и наконец давая чувствам волю.
Он всё говорил и говорил, не переставая гладить ладонью шею зверя, когда вдруг понял, что существенная тяжесть с его ног пропала, а пальцы касаются знакомого шёлка длинных прохладных волос. Хавьер затаил дыхание, боясь поверить в чудо, но взгляд скользнул по обнажённому плечу и тонкой руке, так доверчиво ухватившей его за край пальто. Её рука. Её волосы…
– Виктория… – едва слышно прошептал капитан, не смея пошевелиться.
Она неподвижно лежала, устроив голову на его коленях, пока сидел на земле, прислонившись спиной к колесу броневика. Длинные волосы укрывали тело девушки, словно покрывало, и белоснежная кожа так контрастировала с тёмными прядями.
Отзываясь на голос, Виктория приподнялась, поворачиваясь лицом к нему. Алый взгляд на мгновение вынудил Хавьера нахмуриться. Но он заставил себя улыбнуться ей, чувствуя, как сердце выскакивает из груди от немой радости. Она жива. Она смогла вернуться. Каким-то невероятным образом, она смогла вернуться…
– Хавьер… – словно вновь учась говорить, осторожно произнесла Виктория.
Она была оглушена не меньше капитана своей неожиданной трансформацией. Сейчас, ощущая холод, девушка неловко обняла себя руками, замерзая без одежды, и смущаясь под его взглядом. Хавьер очнулся, торопливо поднимаясь с земли. Он быстро снял своё пальто, и набросил на плечи Виктории, сильнее запахивая полы, чтобы согреть её.
Девушку окутало знакомое долгожданное тепло и его, такой родной запах. Это успокаивало, и она перестала вздрагивать. Хавьер распахнул дверцу машины, приглашая Викторию укрыться в теплоте салона. Она сделала шаг к броневику, затем остановилась в нерешительности.
– Что если… – девушка не смогла договорить, бледнея от волнения.
Только глаза заалели ярче, выдавая чувства.
– Я верю, что ты справишься, – тихо, но твёрдо проговорил капитан, – трансформация не произойдёт с тобой в машине. Не бойся.
– Почему ты так уверен? – шёпотом спросила Виктория, продолжая кутаться в его пальто и поджимая вконец озябшие пальцы босых ног.
– Потому что это ты, – пробормотал Хавьер только самому ему понятные слова, – мне этого достаточно для веры…
Капитан подошёл к девушке и поднял на руки, затем разворачиваясь и относя к своей машине. Он осторожно усадил её на заднее сиденье и захлопнул дверцу, чтобы сохранить тепло в салоне. Затем обошёл броневик вокруг и вскоре оказался рядом с Викторией.
Видя, что она всё ещё не согрелась, Хавьер рискнул придвинуться к ней. Он притянул девушку к себе, вынуждая оказаться у него на коленях. Виктория осторожно опустила голову на его плечо, обнимая обеими руками за шею. От накатившей усталости, капитан на минуту закрыл глаза, прислоняясь спиной к высокому сиденью машины. Он столько хотел сказать, но сейчас слова не шли, и оба молчали, только слушая дыхание друг друга.
Виктория воспользовалась тем, что Хавьер закрыл глаза и рискнула посмотреть на него. Не была ли она сейчас так неоправданно эгоистична, находясь рядом? Подвергала ли его смертельной опасности, не зная, когда зверь в ней проснётся в следующий раз? Но как же тосковала, словно одно его присутствие давало ей возможность обрести покой.
Девушка осторожно провела кончиками пальцев по небритой щеке Хавьера, и он неожиданно немного повернул голову, теперь касаясь её ладони губами. Виктория замерла, словно пойманный вор, и хотела убрать руку, но капитан мягко перехватил её, удерживая за запястье.
Он слышал, как учащался пульс девушки, по мере того, как склонялся к её лицу. Вновь чуждый мир отступал за пределы сознания, и вновь он был полон ею, только ею одной. Хавьер почти в отчаянии припал к губам Виктории, всё крепче сжимая её в своих тёплых объятиях.
Этот поцелуй не был похож на тот, что подарил ей, сидя на ветке в центральном парке. Виктория чувствовала его голод так ярко, так всепоглощающе, и зверь в ней отзывался, вынуждая отдаться этому чувству.
Раскрывая полы своего пальто, накинутого на девушку, Хавьер позволил и ей неловко расстегнуть пуговицы на рубашке, стаскивая с него. Ещё мгновение, и он прижал Викторию к себе, наконец имея возможность ощутить нежность и тепло её кожи под своими пальцами. Он вновь завладел её губами, проводя ладонями по спине, вынуждая льнуть к нему сильнее, отвечая на ласку.