– Покойся с миром, – привычно пробормотал Готьер.
Левин нажал пару кнопок на небольшом устройстве, и оно немедленно воспроизвело последние сделанные записи. Знакомый голос профессора зазвучал в помещении.
– Производство сыворотки, очень дорогостоящий процесс. Его невозможно продолжать бесконечно. Её приходится вводить постоянно. К тому же, желающие стать подопытными, редко соответствуют требованиям Сил Безопасности, – профессор прокашлялся, продолжая, – идея о выращивании готового образца, не требующего постоянных инъекций, была поддержана обоими главами и Советом. Исследовательскими лабораториями Северного города принято решение не подтверждать информацию о том, кто является Бета–образцом. Ввиду возможного укрепления Севером своих позиций, будет преподнесён уже достоверно положительный результат.
Проект включал в себя полную интеграцию образца в социум. Планировалось провести несколько этапов. Но наш испытуемый проваливал их раз за разом. Создавались заведомо конфликтные ситуации, провоцирующие образец на агрессию. Изучалась его возможность самоконтроля. Когда данная часть проекта провалилась, был запущен второй этап.
Его частью стал лейтенант Сил Безопасности Северного города Дмитрий Левин. Нам нужен был человек, способный сострадать, человек, способный на самопожертвование. И он, поначалу прекрасно оправдывал наши ожидания. Но был упущен следующий фактор: сострадание и самопожертвование были переняты и испытуемым образцом.
Ввиду этого контроль ещё более ослабился. Неожиданным фактором стало появление ещё одного индивида, не запланированного, но внёсшего большой вклад в наш проект. Но последствия этого «вклада» оказались не менее губительны для образца.
Вывод один: Бета–образец не устойчив и подлежит уничтожению, ввиду необратимого дефекта личности – эмоциональной бесконтрольности…
Зои выключила запись. Левин долго молчал, угрюмо глядя на медика.
– Предупрежу твой удар, прояснив – я, всего лишь учёный, – тихо проговорила Зои, – и выполняю свою работу. Как в прочем и ты.
– Ты не курсант, – мрачно подвёл итог Левин.
– И никогда им не являлась. Я была приставлена к образцу… к Виктории, – сухо ответила девушка.
– Неужели ничего не дрогнуло, Розевски? – проговорил офицер сквозь зубы.
– Я дрожу каждый божий день, дорогуша. Не надо считать меня монстром. Эти четыре года, я каждый день дрожу, что он свяжется со мной и вынудит сделать то, на что я не буду способна! Я сделала для неё всё, что могла. Была рядом каждый день и слушала искренне. Просто быть рядом, это всё, что я могла Левин. Я пыталась приготовить сыворотку, но у меня не получилось. Ничего не получилось. Лекарства нет.
– У меня есть то, что тебе нужно, Розевски. Просто сделай это, ладно? – Дмитрий положил руки на её плечи, – сделай это.
Дмитрий глядел, как его товарищ направился к следующему ряду криокамер. Наконец отыскивая нужную, Мик положил ладонь на стекло. Человек под ним, словно живой, лежал неподвижно. Казалось, ещё мгновение и он откроет глаза.
– Она слишком чиста по сравнению с другими. На стекле нет пыли… – Мик всё водил и водил по ней ладонью, забывая о том, где находится.
– Кто-то навещал его? Нужно взять пробу, друг, – Дмитрий мягко напомнил ему цель их нахождения в этом аду.
– Для этого нужно отключить систему… – еле слышно прошептал Готьер.
– И? – Дмитрий замер, не понимая, что останавливало товарища.
– И тогда я убью его во второй раз… – Мик судорожно выдохнул, чувствуя, что взмок до последней нитки.
– Он погиб уже давно, Мик, – Левин, тихо, но теряя терпение, настойчиво продолжил.
– Он не погиб. Я убил его. Собственными руками, – Готьер был так жестоко несчастен в этот час.
– Мик, – Дмитрий опустил тяжёлую руку на его плечо, дружески сжимая его, – ты знаешь, зачем мы здесь. Задержимся ещё немного и…
Чудовищный грохот сотряс стены, заставляя дребезжать стеклянные приборы на столах.
– Что происходит?! – Зои инстинктивно пригнулась, прикрывая голову руками.
– Тоннель перекрыт, – Мик поднял голову, словно предчувствуя.
Сигнал тревоги пронзительно взвыл над ними, оповещая об эвакуации.
– Что значит – перекрыт, Левин?! – Зои закричала, требуя разъяснений, но он потащил её к камере, вручая пару дозаторов.
– Бери пробы и мы уходим. Доступ к нижним гаражам отрезан. Силы Безопасности не смогут подступиться к Куполу какое-то время. Мы не должны допустить их сюда. Чем дольше тянем, тем больше людей может пострадать, Розевски!
Она в панике схватила приборы, опасливо оглядываясь на них, словно боясь повернуться спиной. Мик не стал ждать, пока девушка отключит камеру. Он с силой сорвал стеклянную крышку и опустил её бережно рядом.
– Дай мне! – он протянул руку Зои, требуя дозаторы.
Она послушно опустила их в его ладонь, отступая. Мик активировал прибор и по очереди вколол их в плечо друга. Его лицо было скрыто прядями волос, оставляя чувства лишь ему, уберегая от обзора присутствующих. Поднимаясь, Готьер кинул один из дозаторов Левину, спрятавшему сокровище в китель. Второй, к его удивлению, он отдал Зои.
– Почему? – девушка приняла прибор, в растерянности глядя, как Мик, так же осторожно накрывал камеру, укрывая лежавшее тело.
Дрогнувшей рукой, молодой человек, бережно вытер пыль со стекла, прекрасно осознавая, что через совсем короткое время и эта камера, и это помещение обратиться в прах.
– Больше всего шансов у тебя. Дмитрий всего лишь человек. Одна пуля – и он вне игры. Я – их цель. К тебе меньше всего внимания. Ты смогла войти, сможешь и выйти. То, что в твоих руках, может спасти твою подругу. Только эта маленькая вещь. Главное помни – их лишь две.
Мик оглянулся, в последний раз глядя на разломанную камеру.
– Покойся с миром, друг…
ГЛАВА 47
Белый Купол
Даже отсюда, из коридора, он чуял запах гари и грохот продолжавшихся более мелких взрывов. Стены Купола едва ощутимо содрогались, словно исполинское тело в судорогах.
– А южане с энтузиазмом подошли к вопросу! – проговорил Готьер.
– Их хорошо мотивировали, Мик, – Левин прошёл вперёд, подходя к ступеням, ведущим наверх. Он на секунду остановился, перед тем как открыть широкие двери. Шум развернувшегося боя наполнил пустой коридор, впуская клубы дыма и крики людей.
Голоса были слышны над их головами, эвакуация медперсонала к платформам продолжалась. Они поднялись, выходя на открытое пространство широкой асфальтированной дорожки, ведущей вдоль необъятного шумевшего парка. Зои видела, как пылали охваченные огнём верхушки деревьев у разрушенной взрывом площадки, служившей сценой ещё совсем недавно.
– Я должен найти Видаля! – Дмитрий притормозил, намереваясь оставить товарищей здесь, внизу у парка.
– Капитан сам о себе позаботится, не дури, Дмитрий! Нужно идти к воротам! – Мик откинул полу кителя, показывая крепление на поясе.
Последняя капсула «жидкого солнца» ожидала своей очереди.
– Он не станет о себе заботиться, Мик. Я иду, иначе он не выйдет, останется до последнего. Так или иначе, я заставлю Видаля убираться отсюда! Уходите, не ждите нас, мы догоним, – Дмитрий побежал вперёд, поднимаясь на первый уровень и скрываясь в бетонной пыли, поднятой многочисленными неумолкающими взрывами.
– Что за человек? – Мик возмущённо глянул на Зои, и та лишь молча кивнула, соглашаясь с ним.
– Идём! – он потащил девушку за собой, крепко схватив её запястье.
Зои едва поспевала за ним, пересекая разломанные перила и выбираясь к тени деревьев.
– Как ты намерен открыть ворота? Их не открыть без команды поста! – Зои старалась перекричать окружающий шум.
Готьер хотел ответить, но остановился, на какой-то миг подумав, что нюх обманул его.
– В чём дело? – взволнованно спросила его девушка.
Мик ещё раз вдохнул горький воздух, понимая, что не ошибся. А это означало, что кое-кто сошёл с ума, оказавшись там, где его не должно быть.
– Креш! Какого чёрта ты тут… делаешь?.. – Мик возмущённо повернулся, ища взглядом друга, но его не было.
Он чуял, в этом не было сомнения, но почему не мог видеть?
– Не отводи своего взгляда, Микаэль, – звучал знакомый голос, но принадлежал он совсем не тому, кому должен был.
Профессор снял очки, опустил их в нагрудный карман и потёр уставшую переносицу.
– Какого чёрта тут происходит?.. – Мик в конец растерялся.
Укрывая за спиной девушку, он озирался на охрану, становившуюся полукругом от них. С глухим звоном повисла в воздухе пара цепей, обмотанная вокруг руки Ссона. Мик, задыхаясь от охватившей его ярости, глядел на два медальона, которые мерно покачиваясь, ударялись друг о друга. «Морок» и «Отчуждение», созданные тем, кого ещё недавно он звал Крешником.
– Цена предательства… – профессор поглядел на руку, держащую приборы, – пожалуй, не так уж и велика, если учесть итог. С возвращением.
Ссон радушно распростёр объятья.
– Все эти годы, наблюдая, я восхищался всё более и более. Совершенство природы и науки. Идеальная форма жизни…
– Ублюдок! – чувства захлестнули Готьера.
Второй раз за день, его надежды и вера, разбивалась вдребезги. Довольно! Дыхание прервалось, разразившись яростным рыком. Он, теряя человеческую суть, разорвал китель, мешавший свободному движению. Не глядя, Мик отшвырнул Зои, словно куклу, приземлившуюся на мягкую землю парка.
– Беги! – его голос больше не походил на человеческий.
Зои в ужасе глядела, как Мик кинулся вперёд, сметая всё живое на своём пути.
– Только ранить! – голос Ссона был едва слышен в грохоте.
Не желая знать, чем всё это закончится, Розевски тяжело поднялась и, проклиная болевшую ногу, побежала через парк, пробираясь к воротам. Звон и грохот от ломающихся перегородок, заглушал собою всё вокруг. Она вскрикнула и укрыла голову руками, когда внушительный кусок пластиковой двери врезался в землю, едва ли не перед её лицом.
– Боже! Что вы творите?! – голос Зои был заглушён очередями выстрелов, прорезавших листву деревьев над её головой.