и привезет с собой мужа Адэр. Ты родом с гор…
Последняя фраза была не вопросом, а утверждением.
– Да. А вот теперь живу на границе, – ответила Эллен с легкой грустью. – Но здесь чудесно, Мердок.
– Ты совершенно права, – обрела голос Адэр. – Только я росла на английской стороне.
– А как ты встретила лэрда Клайта? – не выдержала Эллен.
– Меня захватили в плен при очередном набеге. Конал купил меня, вместе с моей старой няней, на ярмарке, в Михайлов день. Элизабет приказали готовить, а мне – вести хозяйство.
– О Господи! – воскликнула Эллен, краснея. Она знала, что случалось с женщинами, ставшими жертвами набегов. Женами, как правило, они не становились.
– Они спасли нас от подгоревшей овсянки и хлеба с червями, – хмыкнул Мердок.
– И ты больше никогда не увидела родных? Как печально! – воскликнула Эллен.
– Мои родители давно умерли. Тогда мне было всего шесть лет, – объяснила Адэр.
– Меня вырастил дед, – вздохнула Эллен. – Родителей скосила зимняя лихорадка. У меня не было братьев и сестер. Только дед и я. Мне предстояло выйти замуж за кузена Доналда, но его и деда убил дальний родственник Макартуров, возжелавший заполучить наши земли. Я навсегда рассталась с Лохерном.
– А мой дом, Стэнтон, снесен с лица земли. Подобные воспоминания лучше оставить в прошлом, – посоветовала Адэр. – Слишком долго я скорбела по Стэнтону.
– О, ты не так меня поняла, – поспешно заверила Эллен. – Я постаралась забыть свои несчастья. Но всегда буду помнить счастливое детство в Лохерне и своего деда. И назад оглядываться не собираюсь. Воспоминания – всего лишь пустые сны, которым никогда не стать явью. Король дал мне в мужья благородного человека, и теперь у меня прекрасный дом. Мне ли жаловаться, миледи?!
– Адэр, меня зовут Адэр. Вижу, ты очень рассудительна. Дункан это понимает? Или был слишком занят, привыкая к тому обстоятельству, что теперь обладает красивой женой? – усмехнулась Адэр. – Вы прекрасно друг другу подходите. Мой деверь тоже очень практичен и разумен.
– Мы едва знаем друг друга, – призналась Эллен. – Хотя я провела здесь всю зиму, но в основном в обществе Мэгги.
– Он хороший человек, – заверила Адэр.
– Добр и заботлив, – вставил Мердок. – Представляешь, сам в первый раз привел меня к Агнес Карр!
Бедняга немедленно покраснел до корней волос, сообразив, что именно ляпнул собственной невестке.
– Мердок! – упрекнула Адэр. – Агнес Карр – не та тема, которую можно обсуждать в присутствии невинной девушки. Эллен, видишь ли, Агнес – деревенская шлюха. Девушка она славная, но не подобает упоминать о ней в присутствии дам. Кому как не тебе, Мердок, знать об этом! Если действительно хочешь стать священником, учись придерживать язык!
Но, говоря это, Адэр едва заметно улыбалась. Мердок славился своим чистосердечием, и журить его было бесполезно.
– Прошу прощения, Эллен, – покорно пробормотал он, принимая самый что ни на есть покаянный вид.
– В Лохерне тоже была шлюха, но мне об этом знать не полагалось. Однако она научила меня штопать носки и подшивать подолы, – хихикнула Эллен.
Собеседники рассмеялись и дружно решили про себя, что лэрд Даффдура ничего не проиграл от такого брака. Эллен расстроилась, узнав, что Дункан отправился с братом в набег, но Адэр прямо объяснила, что таков образ жизни на границе.
– Тебе придется привыкнуть к тому, что мужчины время от времени отправляются в набег, – пояснила леди Клайт.
– А ты привыкла?! – выпалила Эллен.
Адэр покачала головой:
– Нет. Так и не привыкла. Но что я могу поделать?! По крайней мере, Брюсы из Клайта никогда не грабят людей первыми. Только отвечают ударом на удар. Пришли англичане и увели скот и трех женщин из деревни. Никогда не угадаешь, что будет с бедняжками: продадут их или сделают шлюхами. Конал и Дункан вернули и женщин, и скот. Англичане отправились в очередной набег, и их укрытие никто не охранял, поскольку они считали его хорошо спрятанным. Конечно, они снова могут прийти. И снова подвергнутся нападению. Эти жестокости продолжаются бесконечно и не прекратятся, пока власти не положат этому конец.
Она вздохнула.
– Так трудно растить детей в постоянной угрозе их благополучию. Кстати, а ты? Еще не носишь ребенка?
Эллен залилась краской.
– Н-нет, – выдавила она.
– Уверена? – допытывалась Адэр. – Тебе известны признаки?
– Мы только поженились, – слабо запротестовала Эллен.
– И все же можно забеременеть с первого раза, – не унималась Адэр.
– Пока что не случилось, – пробормотала Эллен, желая провалиться сквозь землю. Как можно признаться, что они с Дунканом еще не… Ее муж будет публично опозорен, если все узнают, что их брак еще не осуществился на деле. От мужчины ожидают исполнения долга в брачную ночь, иначе он станет всеобщим посмешищем.
– Ничего, все еще впереди! – жизнерадостно объявила Адэр. – Я родила от Конала пятерых, хотя один умер, едва появившись на свет. И я слышала, что наш юный будущий священник – отец двоих малышей Агнес Карр, хотя она держит в секрете имена тех, кто награждал ее детьми. Впрочем, может, она сама не знает, хотя было время, когда один только Мердок объезжал эту кобылку.
– Адэр привыкла вести откровенные речи, и ей это очень нравится, – тихо заметил Мердок. – Надеюсь, она тебя не шокировала. Мы извиняем ее, потому что она англичанка, а у англичан очень странные обычаи.
По всему было видно, что он привык поддразнивать невестку. Адэр шутливо шлепнула его:
– Если намерен лишать себя плотских удовольствий, Мердок, неплохо бы их познать, прежде чем примешь обеты. «Петушок» есть «петушок», даже под сутаной. Ребятишки Агнес – просто твоя копия. Сам знаешь, о них всегда будут заботиться и считать Брюсами. Но эта женщина чересчур стара для тебя. До этого она ни разу не позволила себе забеременеть. Думаю, она хотела детей и выбрала для них самого лучшего отца. Она по-своему тоже благородна, поскольку не стала ни на кого показывать пальцем!
Несколько шокированная прямыми речами невестки, Эллен, однако, радовалась, что разговор идет не о ней.
– Хорошо, что вы приехали, – сказала она вслух. – Пока мы будем дожидаться возвращения наших мужей, вы расскажете мне о Дункане. Я почти ничего не знаю о нем, кроме того, что он храбр и благороден.
– Верно, – с теплой улыбкой подтвердил Мердок.
Он разгадал ее тайну, хотя не собирался ничего выдавать. Как это похоже на брата: дать жене шанс свыкнуться со своим положением и окружением, прежде чем потащить в постель. Растерянное выражение лица, когда Адэр стала ее пытать, выдало Эллен. Любопытство помешало Адэр заметить, как смущена невестка.
– У него поразительное чувство юмора, – заметила Адэр, – и, как я уже упоминала, он самый рассудительный из трех братьев, верно, Мердок?
– Именно, – согласился тот, ни в малейшей степени не обидевшись.
– Кроме того, он умен и благоразумен, – продолжала Адэр. – Самый мудрый из них. Это он придумал, как выдать меня за Конала, когда я сказала, что не пойду к алтарю, пока тот не признается мне в любви. И Дункан, если бы захотел, мог бы отличиться на королевской службе.
– Он достаточно хитер и расчетлив, чтобы не ввязываться в дворцовые интриги, – возразил Мердок. – Слишком хорошо помнит покойного отца нашего короля и его окружение.
– Не понимаю, – прошептала Эллен.
– Старый Яков Третий предпочитал общество актеров и художников своим знатным лордам, которые позавидовали фаворитам и подняли восстание, прикончив всех друзей короля, – пояснила Адэр.
– Я слышала, что отец нашего короля грешил любовью к мужчинам, – выдохнула Эллен, медленно багровея.
– Может, и так, а может, и нет, – пожал плечами Мердок. – Он выполнил долг перед Шотландией и подарил королеве несколько ребятишек. Когда она умерла, он пришел в отчаяние и долго по ней скорбел. Кто знает, где кроется истина?
– Яков Третий потерял отца в юном возрасте, а мать оказала большое влияние на него и его жизнь, – добавила Адэр. – Она была образованной, изящной дамой, племянницей герцога Бургундского, и жила при дворе, где любили музыку, живопись и стихи.
– Но что случилось с его отцом? – поинтересовалась Эллен.
– Король Яков Второй очень любил оружие. При осаде Роксберга он лично наблюдал, как заряжают пушку. Но она взорвалась, и несчастный погиб на месте. Узнав об этом, королева вместе со старшим сыном немедленно поспешила в Роксберг и сама повела войско на штурм. Солдаты, воодушевленные ее величеством, одержали победу. А неделю спустя Яков Третий был коронован в ближайшем аббатстве Келсо. Его правление началось с победы. Потом был заключен долгосрочный мир с моим отцом, королем Эдуардом Четвертым.
– Ты дочь короля? – ахнула потрясенная Эллен.
– Незаконная. И ничего хорошего мне такое родство не принесло. Но это долгая история, и как-нибудь я тебе ее расскажу.
– В таком случае поведай мне, что было дальше с отцом нынешнего короля, – попросила Эллен, растерявшись от столь небрежного упоминания Адэр о своем происхождении. – Хотя я жила при дворе больше года, вернее, почти два года, о прошлом там почти не говорили. Женщины непрерывно сплетничали о модах и мужчинах. Только моя госпожа, тетка короля, беседовала на более важные темы, ибо она очень мудра и образованна. Но и она редко говорила о своем брате, покойном короле. Все ее усилия направлены на помощь племяннику. Она очень ему предана. Расскажи мне больше об отце нашего короля.
– Как уже сказано, королева имела огромное влияние на своего старшего сына, и, по слухам, он был похож на нее: такие же темные глаза, оливковая кожа и черные волосы. Как и она, он был благочестив и любил все виды искусства. Эти знания тоже передала ему мать. Но она умерла, когда ему было двенадцать лет, а два года спустя его наставник, мудрый и рассудительный епископ монастыря Святого Эндрю, тоже скончался. Король попал в лапы Бойдов из Килмарнока, которые заставили его смириться с произведенным ими государственным переворотом. Они же закрепили свою власть над королем женитьбой сына лорда Бойда на его сестре, принцессе Мэри. А когда королю исполнилось восемнадцать, они договорились о его женитьбе на Маргарите, дочери датского короля Христиана, Она оказалась хорошей женщиной, и король ее полюбил. Когда же он достиг совершеннолетия, при поддержке жены наказал Бойдов за наглость, дерзость и попытки править от его имени. В свое время и его отец покарал семейство Ливингстон, точно так же злоупотребивших доверчивостью молодого короля. Лорд Бойд и его сын сбежали из Шотландии и умерли на чужбине. Остальные члены семьи были либо казнены, либо вынуждены заплатить огромные пени и потеряли все свои земли. Короли обожают под любыми предлогами отбирать владения у одних подданных, чтобы потом подкупать ими других, – усмехнулась Адэр. – Королева Маргарита была женщиной доброй, благочестивой и порядочной. Она подарила мужу трех сыновей. Но король больше интересовался искусством, музыкой и приобретением картин, чем вопросами правления. Его расходы обременяли казну. Невозможно простить привычку выбирать близких друзей и советников среди тех, кто, подобно ему, пылал страстью к красоте. Это оскорбило знатных лордов, и в стране то и дело вспыхивали мятежи. Король был плохим наездником,