говорил по-французски и по-итальянски, но не знал шотландского диалекта и терпеть не мог охоту и пиры. А ведь шотландцы обожают вино и охоту!
Адэр лукаво усмехнулась.
Эллен согласно кивнула.
– И что случилось дальше?
– Через несколько лет лорды дружно поднялись против него и устроили мятеж. Восстание закончилось битвой между сыном и отцом. Старый король был убит, а на шотландский трон взошел Яков Четвертый. Я часто задавалась вопросом, какую роль сыграл сын в гибели отца. Он утверждает, что не хотел его смерти. Но всякий разумный человек знает, что в стране может быть только один король, – заключила Адэр.
– Король Яков – честный человек! – гневно вскинулась Эллен. – Он никогда не поднял бы руку на отца! Но откуда ты все это знаешь?
– Я росла при дворе отца и получила хорошее образование. Нельзя находиться при дворе и не слышать всего, что говорят окружающие. Но умный человек предпочитает молчать и запоминать все, что знает, дабы использовать в нужный момент.
Адэр улыбнулась Эллен, понимая, что девушка заинтригована ее речами и манерами.
– А ты знаешь иностранные языки? – допытывалась Эллен.
– Знаю, – кивнула Адэр.
– Я говорю на шотландском диалекте, французском и церковной латыни, – перечислила Эллен. – И научилась вашему южному выговору, когда жила при дворе. Хотелось бы знать, смогу ли я стать достойной женой своему мужу! Что, если он вдруг решит предложить королю свою службу?
– Дункан не оставит своих земель без крайне веской причины, – покачал головой Мердок. – Король как-то намекнул, что будет рад видеть его при дворе, но брат отказался. Он человек незнатный и не имеет средств, чтобы сделать карьеру при дворе.
– И ты как раз такая жена, что нужна ему, – добавила Адэр. – Красива. Умеешь вести хозяйство. Я вижу, что и слуги уже уважают тебя. Думаю, что ты будешь верна и предана мужу. Подари Дункану наследников – и станешь самим совершенством, – смеясь, поддразнила она невестку.
В последующие дни Эллен узнала о своей повой семье достаточно, чтобы понять: они легко поладят. Ее невестка, прекрасная Адэр Брюс, была хоть и гордой, но доброй и искренней. А деверь, Мердок Брюс, оказался славным молодым человеком, с нежным и чувствительным сердцем. Вскоре приехал лэрд Клайта, и Эллен с первого взгляда поразилась удивительному сходству между своим мужем и его младшим братом, о чем и сказала вслух.
– Мы пошли в мать, – пояснил Конал Брюс, – а вот Мердок больше похож на отца.
Он внимательно присматривался к новой невестке. На редкость хорошенькая девушка с серо-голубыми глазами и золотисто-рыжими волосами. Поразительно, что за всю долгую зиму Дункан даже не попытался обольстить ее! Эта пухленькая маленькая фигурка чрезвычайно соблазнительна!
Но, услышав рассказ Эллен о Доналде Макнабе, Эване и Лохерне, Конал вдруг осознал всю глубину благородства Дункана. Теперь он стал мужем Эллен. Как долго брат намерен держаться в стороне от столь лакомого кусочка?
Прошла неделя пребывания Брюсов в Даффдуре. Эллен следила, чтобы гости были сыты и довольны, и часто ездила с ними на охоту. По вечерам они вели занимательные беседы. Вернувшись домой, лэрд Даффдура увидел всех родственников в сборе. Молодая жена приветствовала его нежным поцелуем в губы.
– Я приготовила для вас ванну, милорд, – улыбнулась она.
– Ванну? – удивился Дункан. – Это еще зачем?
Он был голоден и мечтал о горячем ужине. Кроме того, он устал и хотел спать.
– Вас не было много дней, милорд. Я сама вымою вас, как научила леди Маргарет. Но сначала садитесь за стол и поешьте.
Она повела его к высокому столу. Немедленно набежали слуги с дымящимися блюдами, среди которых были свежевыловленные мидии, которые полагалось окунать в горчичный соус, большой пирог с крольчатиной, сквозь тонкую корочку которого сочилась густая коричневая подлива, жирная жареная утка с хрустящей корочкой, свежий хлеб, масло и сыр.
Дункан Армстронг ел с жадностью и, только наполовину опустошив кубок с вином, заметил, что гости так же энергично поглощают еду. Впрочем, здесь ее было больше чем достаточно. Он и не помнил, когда его так угощали в собственном доме, и сразу сообразил, что все это устроила Эллен. С улыбкой повернувшись к жене, он взял ее маленькую ручку и поцеловал.
– Спасибо, – только и обронил он, но она, поняв, в чем дело, тоже улыбнулась мужу.
– Ваши слуги нуждались в наставлениях, милорд, – пробормотала она. – Ваша сестра, будучи монахиней, обращала мало внимания на мирские дела. Мэгги никогда не заботилась о хозяйстве. Ее учили лишь церковному пению и чтению молитв. Но она очень старалась прошлой зимой. Я же не считала нужным вмешиваться в ее дела или подсказывать ей. Попроси она, и я немедленно пришла бы на помощь, поскольку меня с детства воспитывали как будущую хозяйку дома.
– Соус к мидиям был превосходен, – заметил он. – Не знал, что кухарка обладает такими талантами!
– Соус я научилась готовить у кухарки Лохерна, – пояснила Эллен. – Рада, что угодила тебе, Дункан.
– Есть и другие способы, которыми ты можешь мне угодить, – тихо сказал он.
Эллен, покраснев, кивнула.
– Я готова, – выдохнула она.
– Потому что это твой долг? – спросил он, пристально вглядываясь в хорошенькое личико жены.
– Да! – честно выпалила Эллен, но тут же добавила: – И еще потому, что вы мне нравитесь, милорд.
Она тут же вспыхнула от собственной смелости.
– Ты тоже мне нравишься, – ухмыльнулся он. Эллен, рассмеявшись, поднялась из-за стола.
– Пойду приготовлю все для купания, милорд, – обронила она и, присев перед гостями в реверансе, пожелала им спокойной ночи и поспешила в хозяйскую спальню.
– Она настоящая красотка, – заметил Конал. – Ты просто счастливчик!
– Ее и король так называл. Своей красоткой, – пояснил Дункан.
– Ты не считаешь… – пробормотал Конал.
– Нет. Он и пальцем ее не коснулся, в этом я уверен. Король считает Эллен кем-то вроде младшей сестренки. Доброй приятельницы. Они вместе играют в шахматы, и он клянется, что противника опаснее еще не встречал. Она, совершенно не питая почтения к своему августейшему партнеру, всеми силами стремится к победе. А когда он проигрывает, еще и издевается над поверженным! – хмыкнул Дункан и, немного подумав, добавил: – Я искренне уверен, что они всего лишь хорошие друзья.
Конал кивнул:
– Вот уж не предполагал, что Джейми способен дружить с женщиной, которую не затащил перед этим в постель.
Остальные дружно рассмеялись. Наконец Дункан поднялся:
– Кажется, жена уже ждет меня. Доброй вам ночи.
Поклонившись, он вышел из зала и зашагал к спальне, которую делил с Эллен. Открыл дверь, и первое, что увидел, – высокий деревянный чан, поставленный у камина.
– Кровь Христова! – тихо выругался он. – Где ты это нашла? Я не видел его с самого детства! Наша мать, раздевшись до сорочки, залезала в чан вместе с Йеном, Маргарет и мной и принималась нас мыть. Мэгги была так мала, что стояла на табуретке, укрепленной в чане, а нам с Йеном вода доходила до шеи.
– Понимаю, тебе это может казаться странным, – вздохнула Эллен, – но я люблю купаться в теплой воде. Вот и велела Симу обыскать чердак и подвал, когда тот сказал, что помнит о существовании какого-то чана. Мы нашли его, и бондарь набил новые обручи и промазал изнутри смолой, так что теперь вода не просочится.
Она и сама сняла все, оставшись в сорочке, и теперь заколола волосы на затылке.
– Ты заберешься в чан, как в свое время моя мать? – спросил Дункан.
– Конечно! Я не смогу вымыть тебя, если останусь стоять на полу, – объяснила Эллен. – Скидывай одежду! Или тебе нужна помощь?
– Нет. Я еще достаточно силен, чтобы раздеться самостоятельно. Мне ни к чему армия слуг, каждый из которых имеет должность вроде хранителя королевских чулок, – хмыкнул Дункан, принимаясь снимать камзол.
Эллен поднялась по свисавшей с бортика чана небольшой лестничке и ступила вводу. Ее примеру последовал и Дункан. Оказалось, что вода уже начала остывать. Эллен повернулась спиной к мужу, подождала, пока тот не сядет, и только после этого снова обернулась и взяла в руки тряпочку.
– Начнем с твоего лица, – объявила она, проводя намыленной тряпкой по его щекам, носу и лбу. Проворно смыла пену и принялась за уши и шею.
– Когда-нибудь из тебя выйдет хорошая мать, – похвалил Дункан.
– Но прежде чем выполнить эту миссию, мы должны тебя отмыть! – без обиняков выпалила она.
– Значит, у тебя деликатный нос? – поддел он.
– Не могу поверить, что похоть мужчины настолько велика, чтобы он предпочел женщину, от которой несет ее собственной грязью и потом, той, кто благоухает чистотой и свежестью, – отпарировала Эллен, проворно отмывая грудь мужа. – Повернись! – велела она.
Когда Дункан подчинился, она вымыла его спину до пояса и обе руки. Не успел он опомниться, как она опрокинула ему на голову кувшин с водой.
– Ты утопишь меня, девочка, – запротестовал он.
– Не шевелись! – сурово приказала она, принимаясь втирать мыло ему в волосы. Значит, ей пришлось встать на табурет.
Она промыла волосы, снова намылила, снова промыла и принялась перебирать пряди.
– Вшей нет, и гнид тоже! – довольно объявила она.
– Но ты не докончила! Самые интересные места остались грязными, – поддразнил он, обнимая жену. – Может, теперь мне встать на табурет?
В синих глазах плясали лукавые искорки.
– Леди Маргарет всегда твердила, что мужчина вполне способен самостоятельно вымыть интимные части своего тела, – чопорно ответила Эллен, хотя ее щеки пылали.
Она пробудила в нем вожделение. Его плоть с каждой секундой твердела все больше. Он встал, продолжая прижимать к себе ее мягкое тело. Обладай Эллен хоть каким-то опытом, он прижал бы ее к стенке чана и с жадностью овладел… но она пока что девственна и вряд ли выдержит слишком яростный натиск.
Вместо этого он стащил с нее мокрую сорочку и поцеловал долгим, медленным поцелуем. Широкая ладонь накрыла маленькую грудь и осторожно сжала. Не отрываясь от ее губ, он стал теребить сосок. Неведомая доселе ласка так потрясла Эллен, что она невольно застонала. Еще секунду назад она мыла его. Теперь же была обнажена, и его руки и губы делали с ней нечто поразительное.