Дракон и человек, ты помнишь?
- Те, что тебя спасли?
- Они.
Но только нужно подождать.
Не знаю, сколько.
Но буду ждать, поскольку есть, чего терять.
- И все ж я вознесу молитву.
Арман слабо улыбнулся и хлопнул друга по плечу. Они миновали городскую черту, поравнялись с винной лавкой и свернули к тяжелой деревянной двери. Хозяин лавки знал княжеского сына и его друга. Их вообще многие знали в столице в лицо. Виной тому было бесшабашное поведение еще недавнего времени. Но теперь друзья не смеялись, не заигрывали с женой хозяина, не задирали вышибалу. Они купили бутылку вина и покинули лавку. Хозяин проследил, как молодой князь и его троюродный брат свернули в сторону погоста, где стояли склепы знати.
- Допрыгались бездельники.
- Молчи, Сеан,
то грех глумиться над людской потерей.
И вовсе уж они не те.
Как хмур наш князь, и ликом бледен.
И друг его печален.
- Сейчас заплачу, бледен...
Допрыгались они.
А друг их был отчаян.
Теперь уж он не скажет мне,
что мой товар негоден.
Он весел был и шкоден.
Совсем мальчишка ведь, еще бы жить...
Мужчина отвернулся от жены, пряча неожиданную слезу. Женщина сделала вид, что ничего не заметила и скрылась за тяжелой выцветшей портьерой.
Арман и Бониваль миновали княжеский склеп, склепы родовитых сановников и остановились возле белокаменного склепа рода Дорбери. Они переглянулись, и Арман толкнул металлическую кованую дверь с гербом семьи их покойного друга. Она уныло скрипнула, словно тяжко застонала, предвещая что-то недоброе. Сырость, неприятная прохлада и гнилостный запах не мгновение остановили двух молодых мужчин. Но они решительно направились вниз по каменной лестнице. Бони указал, где положили Нерила. Друзья свернули в обширный зал, где стояло несколько каменных гробов, прошли мимо сородичей их погибшего приятеля и остановились перед каменным ящиком, на крышке которого лежало изваяние, как две капли воды, похожее на Нерила Дорбери. Семья не поскупилась, и маг поработал над камнем, наградив его подобием жизни. Арман и Бониваль некоторое время смотрели на румянец, игравший на щеках статуи, на чуть приподнятые уголки губ, будто Нерил едва сдерживал улыбку. На мгновение друзьям показалось, что статуя окажется вовсе не статуей, а их живым другом. И весельчак Нерил прямо сейчас откроет глаза с хитрым прищуром, повернется на бок, подопрет голову рукой и ехидно улыбнется. А потом скажет...
- Ну, что стоите, нюни?
Но сказал это не Нерил, Арман озвучил вслух так и не воплотившуюся в реальность мысль. От звука его голоса Бони слегка вздрогнул, до того не к месту показался ему живой голос среди родовитых мертвецов. Молодой князь достал бутылку, умело откупорил ее и сделал первый глоток.
- Ты говорил, что без вина
не видно смысла бытия.
Ты был не прав, приятель.
Нашел я способ, как пьянеть,
не осушив и пары капель.
Арман передал бутылку вина Бони. Тот сделал глоток, затем взглянул на бутылку и усмехнулся.
- Арман, ты помнишь,
кто из нас напился первый?
Князь так же усмехнулся.
- Конечно, помню - Нерил.
Нашел бутылку и один
в себя он половину влил.
Анжар его тогда порол в присутствии двора.
- И громко нам тогда вещал,
что пить нам не пора.
- А мы за друга заступились,
и врали, что втроем напились.
- Нам не поверили, и мы
тогда надрались, как скоты.
Ты у отца бутылку взял?
- Угу, и под руку попал.
Но после. Тогда нам сколько было?
- По двенадцать где-то.
- Всего-то десять лет назад.
Они помолчали, но Бони снова усмехнулся.
- А помнишь мыло?
- Мыло?
- Мыло,
тогда нам по пятнадцать было.
Неугомонный наш дружок
рассыпал мыльный порошок.
На лестнице, когда прием давали.
Гостей на бал еще созвали,
ну, вспомнил?
- Да, тогда наш Нерил учудил.
Водой ступени он облил,
а сам в засаде притаился
и очень долго веселился,
когда летели сверху гости.
- Хоть хорошо, собрали кости.
А наказали всех троих.
Друзья снова сделали по глотку.
- А помнишь, в наш дворцовый парк
влетели несколько собак?
Когда один огромный пес,
едва не откусил мне нос?
Ведь Нерил спас меня тогда.
С дубиной к нам он подбежал
и пса подальше отогнал.
А там уж стража подоспела
и свору отловить сумела.
Бони нервно потер глаза и сделал большой глоток. Арман положил руку ему на плечо и снова посмотрел на гроб Нерила.
- Он нас спасал не раз.
Да и не только нас.
Парнишка, вспомни, в речке.
Тонул он и на помощь звал.
Ты побежал тогда за стражей,
а я за Нерилом бежал.
Наш друг без страха в воду прыгнул,
лишь скинул сапоги.
И парня вытащил один, не крикнув: 'Помоги'.
Наоборот, меня тогда он отгонял,
и в воду лезть не позволял,
грозился, что отрежет уши.
- С него бы сталось. Тот еще был уж.
Арман и Бони негромко рассмеялись, и в который раз приложились к горлышку бутылки.
- Достойнейший из нас, он славный муж.
Вот только был...
Теперь же здесь лежит недвижим.
О смехе Нерил позабыл.
Не говорит, не смотрит и не дышит.
Не жизнь была, а лишь один туман.
- Мне не хватает так его, Арман!
Бониваль вдруг уткнулся в плечо друга. Он не плакал, слез не было. Но сердце Бони сжала леденящая тоска.
- Ведь мы дружили столько лет!
А одного из нас уж нет.
Казалось, вечна наша дружба.
Что крепче стали, и верней, чем князю служба.
Прошу, мой друг, ты действуй осторожно,
тебя терять совсем уж тошно.
- Эй, Бони, стой! Меня хоронишь слишком рано,
еще Эльмина ждет Армана.
Ты лучше песню жизни спой.
Пусть Нерил мертв, но только телом.
Его душа жива.
И пусть сейчас бесплотный дух,
но мы ему докажем делом,
что не забыт наш добрый друг.
Он жизнь любил.
И каждым жестом об этом миру говорил.
Мы будем жить и за него.
- Жаль не увидит ничего.
Бониваль допил вино, поставил бутылку на пол и посмотрел на Армана. На мгновение ему показалось, что рядом с ним сидит мертвец, глядящий на него черными провалами глазниц. Бони тряхнул головой, отгоняя жуткое виденье.
- Что этот лавочник в свое вино мешает?
Мне жуть такая показалась вдруг.
- Идем наверх, там свежий ветер.
Излечит он случайный твой недуг.
То склеп нас гнилью отравляет
и мысли разные внушает.
Так поспешим, мой друг.
Спи с миром, Нерил.
Арман подал руку Бонивалю, и тот поднялся, не отказываясь от помощи. Ему все еще было нехорошо. И в лицо молодого князя юноша рискнул взглянуть только на улице. На щеках Армана играл легкий румянец от выпитого вина, глаза поблескивали, и Бони совсем успокоился, спеша забыть свое видение и изгнать с души неприятный осадок.
Молодые люди вернулись в город. Арман свернул на улицу, названную именем его деда, скользнул между домами и остановился перед дверью знакомого мага. Бониваль стоял за спиной друга, не спрашивая, зачем они сюда пришли. Никто не спешил открывать, и князь постучал снова, уже более настойчиво и зло.
- Мой князь, Ирган уехал.
Друзья одновременно обернулись. За ними стояла сухенькая старушонка, раскрыв в неприятной улыбке беззубый рот. Но Арман учтиво поклонился женщине.
- Недолго ли, не знаешь, мать?
Она пожала худенькими плечами.
- Откуда ж мне, старухе, знать?
Но нет его уже три дня.
- Все ополчилось на меня!
Ирган единственный помочь мне мог.
Скажи мне, Бони, отчего наш мир жесток?!
Князь поблагодарил старуху и побрел прочь. Бониваль догнал его и пристроился рядом. Он уже понял, зачем Арману был нужен именно этот маг. Когда-то Ирган выстроил портал в земли матери юного князя. Нравился ему синеглазый мальчишка, и маг любил его, как сына. Он помогал друзьям время от времени, как и в их проделках, так и в проблемах. И все это делал по дружбе. К тому же, он был единственным, кто открыл бы Арману быстрый доступ на земли вампиров. Возможно, помог бы и вызволить юную супругу князя. Но именно сейчас, когда его помощь была по-настоящему необходима юноше, маг исчез.
- И снова перст Судьбы?
Как бы невзначай спросил Бони, но Арман зло отмахнулся.
- Скорей, ее издевка.
И как все рассчитала ловко.
Чем больше нам преград, тем крепче счастье.
В разлуке закаляются сердца.
Ах, если б не предательство отца!
О, если бы ты, Бони, знал,
как упоительна ее улыбка,
сиянье глаз и нежность губ.
И будет проклят тот мерзавец, что быть посмеет с нею груб!
А будут, Бони, слышишь, друг?
Они жену мою обидят,
но кровососы не предвидят,
как мстителен ее супруг.
За каждую ее слезинку, они заплатят по счетам.
И выплатить мне ссуду эту, от них потребую я сам.
И он стремительно направился во дворец.
- С ума ты сходишь! Стой, Арман!
Как ты сказал - вся жизнь туман?
Тебе достался самый мутный.
Арман постой!
Бониваль покачал головой и поспешил догнать друга.
* * *
Во дворце главы клана вампиров сверкнул портал. Лорд Одариан больше не сдерживал своей ярости, он наотмашь ударил дочь, и Эль, отлетела от него, запуталась в простыне, в которую была завернута и растянулась на полу. Отец стремительно пересек комнату и склонился над ней. Его глаза пылали раскаленными углями.