– Нужны будут две команды, – не стал он меня мучить. – Я тут к эльфам в гости заглядывал. – Я закатил глаза. Одновременно выражая свое мнение по поводу этого похода – с длинноухими охотники за диковинками лишний раз старались не сталкиваться (уж больно неадекватно они реагировали на попытки лишить их того, что они считали своим) – и намекая, что мне об этом уже известно. – Ну и столкнулся с одним их лордом. – После этих слов впору было бледнеть. И я бы именно так и сделал, если бы не видел его живого и здорового собственными глазами. – Когда сообразил, что из всех шансов выбраться у меня остался только один, призвал дракона. Ну а тот, когда увидел моего красавца, сменил гнев на милость. Артефакт, конечно, пришлось вернуть, но вечер мы провели вполне мирно.
– И каким количеством бутылок это «мирно» исчислялось? – не сдержал я своего сарказма.
Или ему просто невероятно повезло, или… я не знал, что думать. О надменности и гордости утонченных лордов по человеческим землям ходило множество веселых историй. А об их жестокости по отношению к тем, кто не принадлежал к их расе, – страшных. Так что путешествие к эльфам с какой-то иной целью, кроме дипломатической миссии, которая приравнивалась к ссылке, можно было считать верхом безрассудства. А возвращение оттуда в целости – чудом. Так что рассказ о мирно проведенном вечере воспринимался как признание в душевном нездоровье, потому как быть такого просто не могло.
– Первая из его собственных запасов, – начал перечисление Алекс, делая вид, что не замечает моего ошеломленного вида. – Вторая досталась ему с приданым жены. Третья из коллекции, оставленной ему отцом. Четвертую подарил ему их правитель по случаю сто какого-то дня рождения. Про пятую могу сказать только одно: она точно была. Остальное выветрилось из памяти.
– После этого вы стали друзьями-собутыльниками и он приглашал тебя заезжать к нему в гости. – Мое предчувствие буквально кричало, что именно так все и произошло, но… поверить ему было сложно.
– Я тоже его пригласил, – вдруг фыркнул Алекс и закатился веселым смехом.
В первое мгновение я не осознал, что именно он сказал, но его хохот, который был больше похож на безудержные рыдания, служил лучшим доказательством того, что понял я правильно. Не в силах хоть что-то сказать, я откинулся на спинку кресла и закрыл лицо руками. Но стоило мне только представить, как я буду рассказывать об этом Дамиру…
Смеялись мы теперь оба.
– Не вижу ничего смешного. – Раздавшийся за спиной голос прозвучал не только неожиданно, но был… чужим.
Я вскочил из кресла, выхватывая меч из ножен, которые положил на стоящий рядом столик. Но еще прежде чем Алекс замахал руками, не в силах что-либо произнести, потому как продолжал захлебываться воздухом, я понял, кого именно вижу перед собой.
Стоило признать, что дракон оказался значительно более удачлив, чем я о нем подумал. Из всех эльфийских лордов этот был едва ли не самым знаменитым. Хотя бы тем, что приходился племянником их правителю.
– Лорд Этьениэль. – Я склонился в глубоком поклоне. – Ваше присутствие здесь для меня полная неожиданность.
– Я это уже заметил, – холодно бросил он, не отводя от меня взгляда, словно неуемное веселье моего друга его нисколько не смущало, и… улыбнулся. Тут же перестав напоминать ледяную статую, сходство с которой добавлял белоснежный костюм, вышитый серебряной нитью, и точно такого же цвета длинные волосы, стянутые на голове тонким серебряным обручем. – Однако, граф д’Эстелар, мой визит сюда считайте неофициальным, так что можете забыть об этикете и называть меня просто Этьеном. Не стоит ломать язык моим полным именем.
– Тогда, – я посчитал, что невежливо отказываться от такого предложения; приятно оказаться причастным к чудесам, в которые невозможно поверить, не став их участником, – я буду откликаться на Ренарда.
Я весьма демонстративно вернул меч в ножны и убрал их на тот же столик, радуясь тому, что Алексу удалось справиться с разбушевавшимися эмоциями. Теперь, когда обмен любезностями закончился, я с трудом представлял себе, о чем еще можно говорить с эльфом.
На мой взгляд, для общения с представителем этой расы больше подходил дипломатический протокол.
– Меня представлять не надо, – спаясничал Алекс и, поймав отражение недовольства в моем взгляде, тут же продолжил серьезно: – Этьен отправится с нами.
– Осталось выяснить, с кем именно, куда и зачем. – Я старался сдерживаться, но непонятность ситуации была мне неприятна, и я никак не мог вернуть себе привычное спокойствие.
– Об этом я и хотел поговорить. – Я ожидал, что на мой вопрос ответит эльф, но тот предпочел, чтобы маркгаф сделал это за него. – И хорошо, что именно ты первый, с кем я встретился.
– На ловца и зверь, – съязвил я и поинтересовался: – А в твоем замке принято кормить гостей?
– В моем замке принято их еще и поить, – в том же тоне вторил мне Алекс. – А когда их двое и каждый из них способен оценить изысканность тех напитков, которые я могу предложить…
– Я бы предпочел сначала объясниться, – вклинился в нашу пикировку эльф. И продолжил, словно наше знакомство состоялось не только что: – Если вы, граф, конечно, не столь голодны, что не будете способны понять то, что я собираюсь рассказать.
– Полноте, Этьен, – невероятность происходящего вызывала юношеский восторг и желание в полной мере воспользоваться предоставленной мне возможностью, – вы ведь прекрасно понимаете, что, ради того чтобы узнать, что именно привело вас сюда, я готов отказаться не только от обеда.
– И вы, граф, не прогадаете, – заверил он меня и, игнорируя предложение Алекса присесть в кресло напротив того, где недавно сидел я, облокотился на декоративный столб сбоку от камина и начал говорить. С каждым словом все больше удивляя меня своей откровенностью: – Последние несколько лет мы начали замечать, что кто-то очень настойчиво интересуется артефактом, переданным нам существом, которое называло себя хранителем анималов. Мы обещали сберечь реликвию и отдать ее тому, кого он назвал, взамен на покровительство духа земли, которое будет длиться столько, сколько будет действовать наше соглашение. Бывший правитель, заключавший эту сделку, посчитал ее честной и принял печать и свиток, который прилагался к артефакту. Драгоценность укрыли в сокровищнице, а свиток – в библиотеке правящего рода, доступ к которой имели лишь члены семьи.
– Судя по тому, что вы, Этьен, здесь, один из двух, а то и оба предмета исчезли.
– Оба, – совершенно спокойно подтвердил он. Но это была скорее выдержка, чем безразличие к случившемуся. – Но со свитка была сделана копия, о которой не знал никто, кроме старшего лорда и его брата – моего отца. А незадолго до своей смерти, которую он, казалось, предчувствовал, об этом стало известно и мне.
– И эта копия… – Я с нескрываемым напряжением ждал его ответа.
– Находится в моем замке, – не стал испытывать мое терпение эльф. – И именно за ней-то и охотился Алекс. Не знаю уж, откуда он узнал о ее существовании, – несмотря на количество выпитого вина, он ничего вразумительного мне так и не объяснил, но выкрасть ему ее удалось.
– А вынести – нет, – хмыкнул мой друг, похоже вспоминая, как именно это было. Надо будет при случае уговорить его рассказать эту историю. Скорее всего, это более чем просто интересно.
– Ну мы тоже кое-что в безопасности понимаем, – улыбнулся лорд, в очередной раз опровергая миф об эльфийской чопорности. – Но дело не в этом, а в том, что именно человеку, который сможет вызвать призрак дракона с серебряным рисунком на крыльях, мы и должны были передать то, что не смогли сберечь.
– А я-то думал, чудо, – разочарованно протянул я и наткнулся на понимающий взгляд Этьена.
Если так будет продолжаться… вот только эльфов мне среди друзей и не хватало.
– В какой-то мере именно так, – счел он нужным развеять мой скепсис. – Потому что мой дядя не собирался возвращать артефакт. Именно поэтому по его приказу и был убит мой отец, который всегда считал, что слова клятвы должны быть исполнены любой ценой.
– И вы, лорд…
Закончить мне не дали.
– Ренард, прекращай с манерами, принятыми на дипломатических приемах. Или ты думаешь, что, когда мы будем ночевать в какой-нибудь трущобе, у меня будет возможность вспомнить, что я сиятельный лорд, а у тебя, что ты советник короля?
Стоило признать, что в его словах был здравый смысл. Вот только как-то все это было непривычно.
– И ты, Этьен, – я буквально заставил себя это произнести, – решил исполнить волю отца.
– Нет, – качнул он головой. – Продолжить дело его чести. Да и к путешествиям у меня всегда была склонность.
Как я ни старался, найти подходящего ответа мне не удалось.
Тиана
Я смотрела, как догорает погребальный костер, и не могла поверить, что все это происходит со мной.
– Ее долг был вышшше, чем любовь.
Я видела, как Вионика встала за моей спиной, но, только услышав ее голос, вспомнила об этом. Я понимала, что именно благодаря ей я еще могу держаться.
– Как ты можешь судить об этом? – Сердце рвалось из груди, а слезы сжимали горло, не давая дышать. Хотелось завыть, вырывая эту боль из себя.
– Я это вижу. – Она сделала шаг и замерла рядом, обведя взглядом неподвижных воинов.
Они опустились на колено, как только князь поднес факел к пирамиде из облитых душистыми смолами дров, на которую подняли богато украшенные носилки с телом княгини. Именно так сильные и отважные мужчины, пряча в опущенных к земле глазах горечь потери, провожали в последний путь тех, кого считали достойными воинских почестей.
– Тиана. – Князь подошел ко мне и протянул руку, приглашая последовать за ним туда, где среди махрового пепельного ковра одиноко чернели непрогоревшие поленья, по которым пробегали редкие всполохи пламени. – Тебе придется сделать это за свою мать.
Мне не оставалось ничего, кроме как кивнуть – «последнюю милость уходящему» я должна была взять на себя. Яд не просто убил бабушку, он уничтожал ее плоть, потому дед и приказал провести обряд сразу, как тело перенесли в крепость д’Арбасов. За это время мало кому передали скорбную весть, и еще меньше было тех, кто успел откликнуться. И сейчас на моем месте должна была быть младшая из тех, кому дала жизнь Арея. Но вряд ли гонец, даже пользуясь кристаллами перехода, успел добраться до ближайшего города, где мог перейти на Землю.