Ну вот. Никаких сверхспособностей и супердара! Хотя Тей говорил, что для драконов ценна сама возможность передать потомкам «нетрадиционный» для их рода талант. Если смотреть с этой точки зрения, даже крохотный водный дар для драконов — уже уникален. То есть мне никакого профита, а невеста я по-прежнему завидная. Повезло так повезло!
Издеваться надо мной еще и с учебой в этот вечер Тей все-таки не стал — и проводил наконец домой.
— Разочарован? — спросила я у него по дороге.
— С ума сошла? — он даже приостановился. — Ты вообще знаешь, что драконы столетиями зависят от ведьм, поставляющих свадебные эликсиры? У нас не бывает способностей к водной магии — так что среди драконов нет зельеваров!
Хм-м… а вот это интересно. Собственно, варить зелья мне всегда нравилось — даже без всякой магии. А еще очень интересно будет изучить состав этих их чудо-эликсиров, так успешно имитирующих влюбленность, чтобы удавалось обмануть даже божественное проклятие.
Осталось только найти время на все это. Где бы взять в сутках лишних несколько часов?
А по ночам я теперь видела сны. Не те, в которых смешиваются все впечатления дня, и не те, в которых всплывают причудливые образы из подсознания. И уж точно не из тех, что забываешь, едва проснувшись.
Эти сны были яркими и удивительно реальными. Причем видела я их как будто со стороны, никак сама не участвуя в событиях.
В том самом первом сне была ярмарка или что-то вроде того. Впрочем, присмотревшись, я подумала, что больше похоже на бродячий цирк — торговцев было не так уж много, зато зазывалы у пестрых шатров обещали всевозможные зрелища. Неподалеку виднелась примитивная карусель — в движение ее приводил печальный ослик, перед носом которого покачивалась морковка. Впрочем, ребятня все равно радостно визжала, подпрыгивая в неторопливо плывущих по кругу ярко раскрашенных тележках. Рядом на натянутом между врытыми в землю столбами канате плясал акробат, заставляя толпящихся кругом зрителей восхищенно и испуганно ахать.
Циркачи и торговцы были из самых разных народов — люди, гномы, силач-тролль, «гуттаперчевая» полуэльфийка, а над одним из шатров даже порхала фея, обещая исполнение желания тому, кто победит в каком-то там соревновании.
А вот горожане, бродящие между шатров с детьми, что-то покупающие, радостно смеющиеся — почти все они были драконами. Это я поняла почему-то с первого взгляда, хотя одежда на всех вокруг была не такой, как я уже привыкла видеть в этом мире. Я видела и простых горожан, одетых в безыскусные холщовые рубахи и в платья с нарядными передниками, и редких представителей знати — мужчины были одеты почти так же, как одевались современные драконы, а вот на женщинах красовались наряды с корсетами и турнюрами.
Похоже, это страна драконов. А вот цирк — наверняка проезжий. День-два, может, неделя, и артисты снимутся с места, свернув свои шатры, соберут обозы и двинутся снова в свой бесконечный путь. Торговцы сладостями, сейчас расставившие тут и там столы, вернутся в свои лавки подсчитывать прибыли — впрочем, кто-то и двинется следом за циркачами. А драконы вернутся к своим обычным делам.
Но сегодня в городе праздник. Кто-то высвистывает на дудочке несложную мелодию, стучат каблучки танцовщиц, маг-иллюзионист пускает по небу веера радуг, хохочут дети, где-то запевают уже подвыпившие гуляки…
Вопреки всем стереотипам гадалка была светловолосой и сероглазой. И кого-то удивительно напоминала, но во сне никак не удавалось вспомнить — кого именно. Ее лицо казалось невероятно юным, вот только в глазах светилась такая мудрость, что определить возраст становилось невыполнимой задачей.
Одета она была как цыганка — в длинную пеструю юбку, плечи накрывала цветастая шаль, по которой рассыпались распущенные длинные локоны. Пальцы девушки были унизаны перстнями, запястья — браслетами, низки бус спускались до пояса. А ноги ее были босыми.
Она стояла у входа в свой шатер, сложив на груди руки, и хмурилась, глядя на двух юных девушек — явно из богатых и знатных драконьих родов. Девушки хихикали, перешептываясь и явно подначивая друг друга.
— Приворотными не торгую, — категорично сообщила гадалка.
Девушки дружно вздохнули.
— А погадать? — спросила одна из них, когда вторая толкнула ее локтем.
— Тебе — погадаю, — кивнула «цыганка». — А подруге твоей не стану.
— Это почему? — отвергнутая девушка даже ногой притопнула.
— Не надо тебе, — гадалка пожала плечами. — Ты меня все равно не услышишь. Хотя… если желаешь, могу указать, в какой стороне искать свою любовь.
— Мне искать не надо! Я знаю, кто мой суженый. Мне надо знать, как его влюбить, чтобы он понял…
— Тут я тебе не помогу. Никому против воли мил не станешь. Да и тебе оно счастья не принесет. Поди-ка вон пирожных себе купи лучше.
— Что-о⁈ — молодая драконица, явно не ожидавшая такой отповеди, уперла руки в бока и явно приготовилась ставить зарвавшуюся гадалку на место.
— А мне — погадаешь, красавица? — весело спросил мужской голос откуда-то из-за ее спины, и девушка ахнула, так и замерев.
А вот гадалка, медленно подняв глаза, вдруг улыбнулась.
— Отчего же нет. Пожалуй, и погадаю.
…В полумраке шатра пахло благовониями, но запах не казался тяжелым или удушливым. Никаких стульев здесь не было — только ковры и многочисленные подушки, рассыпанные повсюду. Единственной мебелью оказался низкий столик, на котором были разложены гадальные атрибуты — колода крупных, с ладонь, ярких карт, хрустальный шар, кости, чаша с какой-то крупой. Высокий, богато одетый темноволосый мужчина казался здесь на диво неуместным. Ему приходилось чуть пригибаться, чтобы не задевать головой матерчатый потолок.
— Садись, — кивнула гадалка, грациозно опускаясь прямо на подушки. — Я разложу тебе карты.
— Даже не спросишь, что меня интересует? — дракон чуть приподнял брови, внимательно осмотрелся, однако в итоге все-таки опустился на одну из подушек, вытянув перед собой длинные ноги и положив одну на другую.
— Я гадаю только на любовь, — женщина пожала плечами. — Впрочем, для тебя могу сделать исключение… хочешь, расскажу, что тебя ждет?
Не дожидаясь ответа, она взяла в руки колоду карт, перетасовала их и принялась выкладывать на стол одну за другой, все больше хмурясь.
— Неужто карты сулят мне несчастья? — с едва уловимой иронией поинтересовался дракон, и гадалка вскинула на него острый взгляд. И отчего-то в этот момент стало ясно, что лет ей куда больше, чем могло бы показаться на первый и даже на третий взгляд.
— А это как сам решишь, — серьезно ответила женщина и вдруг резким движением смахнула со стола карты. — Пойдешь за своим сердцем — и беды не будет. Осилишь ли?
Дракон негромко рассмеялся.
— Не пугай, красавица… не надоело тебе в своем шатре сидеть? Все веселятся нынче.
— А что, пригласить куда хочешь? — гадалка вдруг улыбнулась, и будто тень ушла с ее лица, разгладилась складка между бровей, исчезла морщинка у губ — перед драконом сидела девушка лет семнадцати, смешливая и любопытная.
— А и приглашу! — не ответить на ее широкую улыбку было просто невозможно. — Звать-то тебя как?
— Лира…
Глава двадцать пятаяНа что способны маленькие девочки
После того, самого первого сна, мне понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя и вспомнить, кто я и где я.
Итак, Аллира решила лично дать показания, не доверяя мое просвещение таким сомнительным источникам, как память драконов и письменные свидетельства. Прекрасно! Может, хоть что-то станет наконец яснее. В том, что мой слишком яркий сон послала именно она, я и не сомневалась. И, видимо, продолжение следует.
Впрочем, отменять собственные изыскания я тоже была не намерена. На любом суде выслушивают обе стороны и показания свидетелей. Пока богиня выглядит в этой истории не лучшим образом — все же проклинать целый народ из-за личной обиды как-то… не по-божески совсем. Но я по-прежнему уверена, что где-то в чем-то драконы по-крупному ошибаются. Может, во мне говорит простая женская солидарность. А может, все дело в том, что я сама уже изрядно недолюбливаю весь драконий народ, даром что сама вроде как драконица. Но я собираюсь выяснить все в точности — и что-нибудь с этим сделать. Тем более что выбора у меня все равно теперь нет. Клятва дана, отступать поздно.
А пока — меня ждут все те же приказы, докладные записки, поручения и посетители… моих рабочих обязанностей никто не отменял.
И надо будет выяснить, продолжают ли серебряные дежурить у выходов. Когда-то же им должно надоесть! Да и Теева матушка вроде собиралась с ними о чем-то договариваться. Не факт, что я с их договоренностями соглашусь, но, может, они хоть на время взаимно аннигилируют?
За завтраком дитя мое размазывало кашу по тарелке с какой-то особой сосредоточенностью. Ой, знаю я этот нехороший взгляд…
— Мам, — решилась она наконец, — а давай заведем горгулью!
Я поперхнулась.
— Детка, — начала осторожно. Надо же выяснить, что снова прилетело в голову моему ненаглядному зверолюбивому чаду. — У тебя же есть горгульи. В монстрятнике. Ты их каждый день видишь.
— Это не то, — Лелька тяжко вздохнула. — А вот свою бы, домашнюю! Между прочим, они не дерут обои, как кошки. И не грызут обувь, как собаки. И вообще они знаешь какие хорошенькие!
Да уж. Я знаю! Видела этих каменюк. Уродливее горгульи может быть разве что сквонк. Спасибо, конечно, что хоть его Лелька больше не предлагает. И что вообще может быть «хорошенького» в живом каменном уродце⁈
— А маленькие горгулочки вообще… — вдохновенно продолжала моя дочь.
Ума, сидящая рядом с ней, изо всех сил старалась сохранить серьезное выражение лица. Кажется, ей про «маленьких горгулочек» уже рассказывали. И даже мою реакцию она вполне предвидела. Я вопросительно приподняла брови.
— Горгулья у них долго не находилась, в парке все пропадала, — пояснила тролльша. — А теперь вроде и нашлась, а все одно постоянно выбирается, я уж и не пойму, как. Летает куда-то. Мастер Зур думает, она птенцов где-то вывела. Вот Лелечка и загорелась…