— А цепочка? Она тоже что-то значит?
— Дополнительные детали на помолвочных татуировках редко, но встречаются. Чаще всего — как раз когда речь идет о драконах с иной кровью. Какой-то системы в этом нет, и что имели в виду боги, остается только гадать. Это может быть связано с твоим человеческим родом…
— Или? — Тей явно не договорил, и это «или» буквально повисло в воздухе.
— Или Аллира с самого начала решила тебя отметить либо как-то избрала, — неохотно добавил он. — Говорят, изумруд — ее любимый камень.
— Ты поэтому отдал ей в жертву кольцо именно с изумрудом? — полюбопытствовала я.
Дракон слегка нахмурился, осмысляя.
— Честно говоря, в тот момент я не задумывался над этим. Просто… пришло в голову отдариться тем, что есть. Кольцо попалось на глаза первым.
— Понятно… — я продолжала удерживать Тея за запястье, рассматривая татуировку, и попыток высвободиться он не предпринимал. Пальцами второй руки я водила по рисунку. Изображение было удивительно реалистичным, ярким и объемным. Моя татушка была не хуже, но к ней я как-то уже привыкла, а эту наконец увидела только сейчас.
— Золотая цепочка… — я все-таки решилась озвучить то. что крутилось в голове. — Это не может быть связано с родом золотых драконов?
— Все может быть, хотя и маловероятно, откровенно говоря. У Кариаса Золотого, по слухам, была внебрачная дочь. О том, в какой род она вошла, выйдя замуж, сведений не сохранилось. Это вполне могли быть и серебряные. Но в роду Дарнери никогда не рождалось драконов с золотой чешуей, никаких иных признаков за много поколений тоже не было… и о каких-то необычных особенностях брачных татуировок рода Дарнери никто никогда не слышал.
— А кем была мать этой дочери — что-то известно?
Наверное, стоило бы отпустить уже руку жениха, это уже становится почти неприлично. Но он как-то замер и не шевелится даже, а мне совсем не хочется, чтобы он опять одергивал рукав. Мне нравится разглядывать этот удивительно искусный рисунок. И прикасаться к нему.
— Я знаю, о чем ты подумала, — вздохнул Тей. — Не могла ли быть ее матерью сама богиня, так? В общем-то, могла. Но это ничего не меняет.
— То есть как? — я удивилась. Все-таки полубогиня вряд ли столь уж незаметное существо, чтобы о ней не осталось никакой информации — только смутные слухи.
— Видишь ли… — Тей все-таки мягко высвободил руку, на мгновение прикоснулся ей к моим волосам, глубоко втянул воздух, а затем отступил на шаг — вглубь своего кабинета. — Я видел, ты взяла книги о богах, но, должно быть, не успела изучить их как следует. В принципе, эта информация не так чтобы скрывалась, но ею обычно мало кто интересуется, кроме ученых-исследователей, да еще жрецов. Известно, что в прежние времена боги нередко спускались в наш мир и даже жили среди смертных. Но дело в том, что жить здесь они могли только в смертных воплощениях. Зачем им это было надо — сложно сказать… возможно, просто развлечение такое. Или хотели почувствовать себя в шкуре своих подопечных. Но так или иначе, когда кто-то из богов воплощался в нашем мире, на срок этой жизни он утрачивал большую часть своих божественных способностей. Носитель божественной силы может быть над миром, но не в нем. И более того — если у кого-то из богов рождались дети от смертных, они никаких божественных сил не наследовали. Они рождались обыкновенными людьми, или драконами, или эльфами. Всегда с какими-то магическими талантами, но не более сильными, чем это возможно для того или иного вида, иначе была бы нарушена сама структура мира. Так что, если последняя золотая драконица и существовала, и даже если она была дочерью богини, она все равно была самой обыкновенной драконицей.
Понятно… я слегка вздохнула. От окна чуть повеяло сквозняком, и я, отвернувшись, обхватила себя за плечи руками.
Выходит, даже если в порядке бреда предположить, что в этой жизни я могу быть отдаленным потомком богини, никаких особенных плюшек, талантов и преференций мне это не дает.
В принципе, не очень-то и хотелось, мне пока хоть бы с имеющимися разобраться. Зато как к этому гипотетическому родству могут отнестись другие драконы — лучше я не стану выяснять, пожалуй. Аллиру они не любят. С равным успехом они могут как счесть меня еще более ценной невестой, так и перенести на меня эту ненависть. Правильно, пожалуй, Тей никому свою татушку не показывает. Что бы ни значил этот изменчивый камушек, лучше об этом будем думать только мы двое.
Факультативные курсы в Сайларской международной академии магии — сущий бедлам, должна сказать. Хотя бы потому что ходят на них студенты с самых разных факультетов и курсов — и занимаются они все вместе, под контролем одного преподавателя с двумя-тремя помощниками из числа аспирантов или студентов-старшекурсников соответствующего профиля. Причем аспиранты и старшекурсники нередко, вместо того чтобы проконтролировать безопасность очередного эксперимента, сами решают посмотреть, что из него получится, а то и подкидывают недоучкам новые «блистательные» идеи. Когда из научного интереса, а когда и из чистого хулиганства.
Факультативы — это возможность для профильных студентов расширить и углубить свои знания по специальности, а для всех остальных — получить дополнительные навыки. Причем кто-то ходит на факультатив один семестр, только чтобы усвоить основы, а кто-то занимается там все годы своего обучения. В таких случаях даже в диплом вписывается строчка о прохождении дополнительного курса.
Первые несколько занятий на курсе зельеварения в каждом учебном году — всегда вводные, предназначенные специально для непрофильных первокурсников и новичков факультатива. Среди таких могут оказаться даже выпускники какого-нибудь другого факультета, решившие под конец обучения слегка расширить свои горизонты. Потом руководитель разбивает учеников на несколько групп по уровню подготовки, и на следующих занятиях каждая из групп получает отдельные задания, а кому-то достаются и вовсе индивидуальные. А преподаватель и его помощники курсируют по просторной лаборатории, поправляя и давая и пояснения.
Пропустила я, как оказалось, вводные уроки по общим основам зельеварения и по технике безопасности. Сегодня — тоже вводное занятие, но уже по магическим зельям.
Обо всем этом мне шепотом поведала гоблинка Круся, которая, как оказалось, записалась вообще на все факультативы, существующие в СМАМ.
В просторной лаборатории, где проходили занятия факультатива, вместо парт стояли низкие столы с нагревательными пластинами, а на них — котлы. Вокруг каждого котла размещалась группа из трех-пяти студентов. Мы с Крусей, заметив друг друга, сразу встали у общего котелка, а чуть позже к нам присоединились второкурсница-водница и юная ведьмочка, которой не нашлось места в компании ее сокурсниц у соседнего стола.
Собственно, ведьм среди собравшихся было больше всего, хотя вообще-то у них и на факультете курс зельеварения расширенный. Было и несколько девушек-водниц, воздушниц, бытовичек, целительниц… парней было совсем мало. Зато парнями оказались все трое помощников преподавателя мэтра Саверия, и среди них я заметила как минимум одно знакомое лицо — тот самый студент, который прервал мое собеседование при приеме на работу, ворвавшись к ректору. Правда, тогда он слегка дымился и был изрядно закопчен. Студент Руфус, как представил его мэтр Саверий.
Вокруг одного из котлов в дальнем углу собрались, видимо, студенты, давно посещающие факультатив. А может, и зельевары со старших курсов. Преподаватель подошел к ним один раз, заглянул в котел, в котором уже что-то булькало и исходило паром, покивал и отошел.
Остальные котлы, как и наш, пока пустовали.
— Как ты с такой нагрузкой вообще успеваешь готовиться к обычным занятиям? — тяга гоблинки-бытовички к знаниям казалась мне какой-то уж чересчур самоотверженной. — Сейчас-то ладно, но перед сессиями нагрузка будет только расти…
— Думаешь, не справлюсь? — тут же насупилась Круся. — Ну конечно, гоблины же все глупые…
— Да я вообще об этом не думала, — я нахмурилась. — Просто действительно считаю, что изучить все на свете невозможно. Будь ты хоть семи пядей во лбу.
— Я попытаюсь, — упрямо буркнула гоблинка и отвернулась.
— Эй, — я толкнула ее локтем. — Я в тебе не сомневаюсь. Ты талантливая!
Круся, вздохнув, помолчала.
— Спасибо. Извини. Просто… надо мной часто смеются. Гоблинов здесь мало учится. Меня вообще вся семья поступать отговаривала — мол, даже если доучиться смогу, потом же надо будет еще работу искать или заказы брать. А кто же наймет магом… тупого гоблина? А я стараюсь, между прочим! Я…
— Тишина в лаборатории! — мэтр Саверий — сухощавый длинноносый мужчина лет шестидесяти на вид — хлопнул в ладоши. — Итак, студенты! Мы с вами уже пробовали варить простейшие зелья, в которых не требуется магическая составляющая. Сегодня мы попробуем добавить в ваши составы немного магии. Но для начала — кто ответит, почему лучшими зельеварами становятся ведьмы или маги-универсалы?
Круся тут же подняла руку, и мэтр благосклонно кивнул ей. Гоблинка вскочила с места.
— Магия вливается в зелье непосредственно из магического источника. Как таковая она не имеет направленности и только усиливает исходные свойства зелья. Тем не менее, направленность мага-изготовителя может оказывать влияние на итоговые свойства состава. Если у мага значительный перекос сил в сторону какой-либо стихии или направления, это может как придавать зелью дополнительные свойства, так и давать побочные эффекты. Чем больше направлений магии доступно зельевару, тем меньше побочных эффектов будут иметь его зелья.
— Умница! — снова кивнул мэтр, и закрасневшаяся от удовольствия гоблинка плюхнулась на свое место. — Отличным зельеваром может стать даже самый слабый маг, однако важно, чтобы он был разнонаправленным. Скажем, драконы не могут самостоятельно заниматься изготовлением зелий в том числе и по этой причине — их магия всегда огненная. Хорошим зельеваром не может стать даже сильный водник — из-за перекоса в сторону одной стихии у его зелий будут сильные побочные эффекты.