— Нет, подожди! — мужчина остановился как раз напротив кустов, где затаилась Лелька. Девочка замерла, стараясь не шевелиться. Незнакомец стоял спиной к ней, и все, что можно было рассмотреть — это его обтянутый узкими штанами тыл. Зато если хрустнет ветка, он наверняка услышит! — Сама-то ты точно не подставишься, не так ли?
— Послушай, тебе всего-то нужно бросить это в ее палату! Да, я не могу сама, и ты прекрасно это знаешь! Но и от тебя не требуется ничего невозможного, даже сложного для тебя! Там открыты все форточки, я тебе даже окно покажу!
Лелька попыталась присмотреться, что же там таинственные заговорщики собрались кидать в палату… в палату! А ведь там, в целительском корпусе, сейчас мама…
Мысль не успела еще оформиться, когда ветка все-таки хрустнула. Лелька вздрогнула, оглянулась — и по ее лицу тут же прошелся мокрый шершавый язык, а напротив вспыхнула алым огнем пара зловещих глаз.
Ванечка! Как он выбрался? И зачем пошел за ней? Эти двое, они же сейчас заметят! И поймут, что их коварные планы — а Лелька не сомневалась, что коварные! — кто-то слышал!
А с другой стороны… если им не помешать, они эти свои коварные планы воплотят в жизнь. И кто знает — может пострадать мама! Что же делать?
Почему-то ярко вспомнилось, как упал и покатился камень-артефакт, питающий купол над монстрятником. А если…
Стараясь не дышать, Лелька протянула руку и погладила Ванечку. Адская гончая доверчиво наклонила здоровенную голову. Девочка приложила палец к губам, а потом указала на мужчину, все еще стоящего прямо напротив. И, указав пальцем на него, одними губами скомандовала:
— Фас!
Гончая потянулась, распахнув клыкастую пасть, и почти нежно сомкнула зубы на том, что маячило прямо перед ее носом. То есть на филее неизвестного мужчины.
Вопль прорезал тишину, а стоило Ванечке брезгливо выплюнуть схваченное, как мужчина подскочил на месте, резко разворачиваясь. Из его руки при этом выскользнул тускло блеснувший предмет — и покатился в сторону кустов.
Женщина рядом с ним отшатнулась — и увидела горящие алым глаза в кустах. Так что ее вопль стал следующим.
И кому какое дело при таких обстоятельствах до маленькой руки, которая, высунувшись из тех же кустов, цапнула откатившийся в сторону предмет — и тут же втянулась обратно?
— Отвлеки их немного! — шепнула Лелька, уже торопливо уползая вглубь кустов.
Со стороны дорожки послышался шум. Кажется, кто-то бежит на крики. Отлично!
Осталось только незамеченной добежать до дома.
А также бросить в корзину с грязным бельем всю испачканную одежду, помыть руки, спрятать неизвестную штуку, улечься в постель…
И главное — сделать вид, что все так и было!
Глава тридцать перваяЧистосердечное признание смягчает
Илль
Хорошая штука — целительская магия. Остаток дня и ночь я проспала сном младенца, не слыша ничего вокруг.
Ни воплей под окнами целительского корпуса.
Ни развернувшейся чуть позднее там же загонной охоты.
Ни того, как ранним утром в целительский корпус приносили обморочных первокурсниц — одна, говорят, встретилась на дорожке лицом к лицу с адской гончей. Второй и третьей, слышавшим уже об очередном переполохе, что-то почудилось, и этого оказалось достаточно
Впрочем, обморок в СМАМ — не повод пропускать утренние занятия, так что девиц, подлечив, отпускали с миром. Одна, правда, говорят, шумно требовала обязательно выделить ей охрану. Желательно из боевиков посимпатичнее.
Старшекурсницы в обмороки не падали. Зато парочка девиц и еще двое парней явились сами — эти, то ли встретив чудовище на кривой дорожке, то ли, прослышав об охоте и решив отличиться, нашли-таки искомого монстра и, вместо того чтобы пленить его, с перепугу едва не покалечили друг друга. У кого ожоги, у кого обморожение… что характерно, покусанных не было.
Обо всем этом мне рассказывала веселая медсестричка — точнее, конечно, практикантка-целительница, которая снимала фиксирующие повязки с моей руки. У целительницы были задорные светлые кудряшки, выбивавшиеся из-под форменной бледно-зеленой косынки.
— Как она из-под купола-то вырвалась? Гончая эта? — что-то чудилось мне нехорошее во всей этой истории… может, у меня и паранойя разыгралась, но во всем, что касается монстрятника, мне чудится тень родной дочери.
— Так купол ночью отключился! — страшным шепотом пояснила целительница, округляя глаза. — И все разное говорят. Кто-то — что артефакты поддерживающие разрядились. Только их регулярно проверяют, там же монстры заперты! И одними решетками их не удержишь. Чудо еще, что только одна адская гончая на этот раз вырваться смогла. А еще говорят… говорят, что кто-то нарочно купол нарушил! Диверсант какой-то.
— Зачем? — я нахмурилась.
— А кто его знает! Может, внимание от чего-то отвлекал. Или напустить зверюг на кого-то хотел! Мало ли. А может, какую проверку на СМАМ натравить. В прошлый раз, когда зверье из монстрятника повырвалось, говорят, шуму было!
Про шум я помнила. Это мне тогда еще Малик объяснял, когда я удивлялась, почему вообще академию не закрыли, если опасные монстры на свободе гуляют… Обучение молодых магов, по словам джинна, вообще понятие с безопасностью несовместимое. А когда одаренных недорослей много на замкнутой территории, так или иначе регулярно случается что-то, угрожающее жизни и здоровью. В руках недоучек, случается, взрываются или устраивают потопы или ураганы даже безобидные бытовые артефакты. А уж говорить о безопасном обучении тех же некромантов или ведьм вообще говорить не приходится. Для сильного огневика и вовсе невозможно обеспечить безопасность даже если запереть его в каменном подвале — если вдруг он утратит контроль над собой, то и сам себя в том подвале успешно угробит.
В общем, по сути, ситуация была… не то чтобы штатной. Но и совсем уж невероятного в ней ничего не было. Ну, чудовища. Бывает. Главное, самых опасных переловить оперативно и за первокурсниками проследить.
И тем не менее, конечно, родители студентов всегда надеются, что их чадо в полной и абсолютной безопасности. И страшно возмущаются, когда вдруг узнают, что это не совсем так. Обычно всевозможные происшествия внутри академии в ее же стенах и остаются, не привлекая лишнего внимания. Однако скандалы нет-нет да случаются. Скажем, в тот раз, когда животные вырвались из монстрятника, это видели родители абитуриентов — а тут уж ничего скрыть было невозможно.
Мне тогда пришлось отвечать примерно на миллион гневных писем, а от проверки министерства образования мы отмахались и вовсе не иначе как чудом. Малик говорил, вменяемые чиновники тоже отлично понимают, что подобные инциденты в учебных заведениях магического профиля неизбежны, и если удается избежать смертельных случаев, выгораний и необратимых травм — это уже значит, что администрация учебного заведения вполне справляется. Тем не менее, реагировать на жалобы они все равно обязаны. А еще, если кому-то в министерстве вдруг чем-то не угодит Тей — или, вообще-то, любой другой глава магического учебного заведения — то сместить его всегда найдется повод, достаточно будет поднять все подобные случаи.
— Теперь, говорят, диверсанта ищут. Из своих же кто-то, чужие-то на территорию бы не зашли!
Глаза юной целительницы горели восторгом. Кажется, она себе навоображала уже целый детективный роман в трех частях. Или шпионский.
Уходить она не спешила, хотя с повязкой уже закончила. Как и выдавать мне рекомендации. Видимо, я последний человек, кому можно пересказать все свежие новости и сплетни. Для всей остальной академии это уже и не новости.
Я попробовала подвигать освобожденной рукой. А ничего, нормально двигается. И не больно уже совсем. Обожаю магию!
Диверсант. Почему-то мысль об этом вызвала смутное беспокойство.
— Гончую-то поймали?
— Неа, — девчонка мотнула головой, и кудряшки забавно запрыгали. — Сама вернулась! Только сначала, говорят, кладовую при столовой разгромила. Вынесла окно, пробралась через столовую в кухню, а оттуда и в кладовые. А в кладовой покрала цельный свиной окорок! Копченый. Так с окороком в зубах и вернулась.
— Их что, плохо кормят?
— Нормально их кормят! — тут же гневно опровергла целительница. — За ними там и следят, и ухаживают, и кормят всех этих тварей отлично!
За ними… точно! Гончих же две было. В одном вольере.
— А что, убежала только одна гончая? Их же двое!
Девушка пожала плечами.
— Вторая вроде в клетке осталась. Не знаю уж, почему. А вам, кстати, можно и идти уже. В ближайшие дня три руку лучше не нагружать. И к зельеварам зайдите, вам старший целитель пару настоек выписал, там расскажут, как принимать. А вас ждут уже.
— Ждут?
— Тролльша с девочкой с утра в коридоре сидят.
Я подскочила и потянулась за одеждой.
У Умы, между прочим, выходной сегодня. Она, конечно, не упрекнет и не пожалуется, но стоит ее все-таки отпустить. А нам с Лелькой сегодня надо по магазинам. И вообще мы собирались провести этот день вдвоем.
Вот только вид у моего ребенка оказался какой-то взъерошенный и несчастный. А отчего — ребенок, конечно, признаваться не желал. Ладно, разберемся.
А еще кусты у дорожки, ведущей к лекарскому корпусу, были слегка помятыми. И бросив на них взгляд, Лелька вдруг покраснела и быстро отвернулась.
Та-ак…
— Говорят, тут ночью опять чудовища из монстрятника бесчинствовали, — я закинула пробный шарик. — Теперь диверсанта ищут. Который купол снял.
— Но никого же не съели? — Лелька с беспокойством оглянулась на меня.
— Не съели, — я кивнула, а моя дочь с явным облегчением выдохнула.
— Значит, и ничего страшного не случилось? — добавила она с надеждой.
— Ну… как сказать. У дяди Тея могут быть теперь неприятности. И у меня заодно…
Я припомнила груду жалоб на прошлый прорыв монстрятника, так что скорбный вид у меня вышел очень убедительно.
— Ма-ам… — Лелька шумно шмыгнула носом, зажмурилась и с самым решительным видом выпалила, — ты только не ругайся! Ну, не очень сильно…