А потом я, абсолютно не думая слушаться, вдруг сделала шаг вперед. И еще один.
Караул! Назад! Надо остановиться!
Вопреки панике в мыслях, тело продолжало двигаться. Вот и рука поднялась вместе с чьей-то чужой — и опустилась в пламя алтарной чаши.
— Перед ликами богов и духов предков… — назойливо бубнили рядом.
Пламя совсем не обжигало — оно будто ласкало запястье теплом. Ощущение было таким, будто я с головой окунулась в солнечный день откуда-то из детства и купаюсь в материнской любви. Хотелось одновременно смеяться и плакать. Взметнувшийся вокруг вихрь — то ли искр, то ли цветочных лепестков — полностью скрыл зал.
И я вдруг поняла, что больше не стою лицом к алтарю. Прямо передо мной стоял Тей. Такой же неподвижный — и с таким же ошалелым взглядом.
«Не Викас!» — была первая облегченная мысль. «Эй, нас что, поженили⁈» — это была вторая мысль. Паническая.
Нет, не то чтобы я была прямо против. Или против? Хотя, если подумать…
Но меня не спросили! И вообще, мы же вроде клялись! И…
И моя мама еще жаловалась, что у нее свадьба недостаточно торжественная и платье наскоро сшито!
А я вот вышла замуж ночью, в пижаме, в состоянии бревна! И венчал меня пьяный гном, почесывая пузо!
— Ну вот и ладненько, — пробухтел откуда-то издалека голос бородача. — В общем, это. Любитесь и размножайтесь! А я спать пошел. Совсем озверели, по ночам женихаться!
А в следующую секунду мне снова накинули мешок на голову — и понесли куда-то.
Путь повторился — на руках, в повозке, снова на руках, опять в повозке…
— В который заносить? — тихонько спросил мужской голос.
— Хм… — леди Тариус, казалось, задумалась. — Давайте сюда. Здесь никто раньше времени не побеспокоит. Интересно, когда их отпустит-то…
Последнюю фразу она пробормотала уже едва слышно.
Потом меня поднимали по лестнице — и между прочим, задевали мной перила!
А потом мою по-прежнему неподвижную тушку сгрузили на что-то мягкое, заботливо укрыли и перевернули набок, прежде чем сдернуть покрывало с головы.
В скудном свете луны из окна я разглядела на соседней подушке темноволосую голову, разметавшиеся длинные пряди и совиный взгляд.
Кто-то рядом томно вздохнул.
— Как голубки!
— Да… хорошо лежат!
Послышались крадущиеся шаги — и мы наконец остались одни. Кажется, в спальне Тея. Во всяком случае, не в моей — точно.
Мой новоиспеченный муж был так же неподвижен, как я сама. Все, что мы могли — это ошеломленно пялиться друг на друга, осмысляя произошедшее.
Вот такая она — брачная ночь.
…Да чем же нас так⁈
…Эй, дорогая мама, надеюсь, это не месть⁈
…Не знаю, в какой момент я заснула. Но проснулась, уже вполне нормально чувствуя свое тело. Еще не открывая глаз, блаженно пошевелила пальцами… и ощутила под ними что-то странное. Поплотнее зажмурилась и сделала глубокий вдох. А потом все-таки решительно открыла глаза.
Лежала я, как выяснилось… собственно, на Тее. Перекинув через него ногу и обняв одной рукой. Меня, кстати, обнимали за талию обеими. И очень пристально смотрели, пока я поднимала голову.
Я сглотнула. Сказать и выяснить надо было очень многое, но все слова разом куда-то делись.
— Я вышла замуж в пижаме! — выдала я наконец. Почему-то только эту мысль удалось изловить за хвост.
— Хорошо тебе, — веско обронил мой… муж. — Я вот обычно сплю голым.
— Ой! — только теперь я осознала, что гладкая твердая грудь под моей рукой в самом деле голая. А в храме? Почему я не заметила, была ли там какая-то одежда? Слишком близко стояли? — И в храме ты был…
Закончить фразу я не решилась, и Тей хмыкнул.
— Ну что ты. На меня надели нарядные трусы.
— Ой-ой… — я уронила голову, спрятав ее у него на груди.
…Интересно, сколько ж выпил тот жрец накануне, если все, на что он обратил внимание, — что мы какие-то «квелые»⁇
— Я польщен, — выдал Тей.
— Э? — я снова подняла голову.
— Ну, ты такого высокого мнения о моей выдержке. Правда, не уверен, что заслуженно. Если ты прямо сейчас не уберешь бедро оттуда, где оно лежит, у нас случится спонтанное брачное утро. Кстати, прижиматься и дышать мне в грудь — тоже довольно опрометчивое решение. Если ты, конечно, не…
— Ой! — Я поспешно отползла, натянула на себя скомканное в ногах одеяло, зажмурилась и решительно выпалила, — нам надо поговорить! Обо всем этом… ну, до того, как пойдем убивать родных мам.
— Да, — мечтательно протянул Тей, — к такому мероприятию надо подготовиться. Но для начала мне нужен душ. Очень. Срочно. Холодный!
Он легко вскочил и направился к неприметной двери — видимо, в душ. В первую секунду я просто бездумно любовалась разворотом плеч и прочими прелестями… а во вторую — захихикала.
— Что⁈ — резко обернулся Тей.
— Не такие уж нарядные, — озвучила я. — И вообще черные — это как-то мрачно для свадебных. Они могли бы быть оптимистичными… в горошек там или в полосочку — свадебные все-таки. О — в цветочек! Празднично чтобы!
— В цветочек, значит, — Тей прищурился. — Хорошо-о-о… Я запомню… дорогая.
С этими словами он открыл дверь, однако, уже почти скрывшись за ней, добавил, — если хочешь тоже освежиться — в гостевой спальне напротив есть еще один душ.
Я хотела. И еще как! Меня, между прочим, всю ночь таскали неизвестно где. В кареты какие-то сомнительные засовывали!
Вот только надевать после душа пижаму, в которой меня, собственно, и таскали, не хотелось совершенно. Поэтому, оглядевшись, я без всяких сомнений прошествовала к деревянному шкафу, по-хозяйски распахнула дверцу и осмотрела содержимое. Даже умилилась: аккуратненько-то все как! Да и сама спальня — чисто мужская спальня с добротной деревянной мебелью, в коричневых и темно-зеленых тонах, была аккуратно прибранной и чистой. Не иначе, приходящая прислуга была здесь буквально накануне. Я-то знаю, как Тей умеет поддерживать вокруг себя порядок, стоит только вспомнить его кабинет… ага. Вот это вполне подойдет. Учитывая разницу в габаритах и росте, просторная рубашка Тея вполне заменит мне халат. И даже совершенно приличный — у меня некоторые юбки короче.
…Ладно-ладно, я не маленькая, знаю, как воспринимают мужчины женщин, одетых в их рубашки на голое тело. Но у меня что, был выбор? В любом случае — это точно лучше, чем дефилировать тут, обмотавшись полотенцем.
Пока копалась в шкафу и шествовала к спальне напротив, старалась думать вообще о чем угодно, кроме того, что произошло. Потому что…
Аааааааааааа!
Ну, собственно, примерно такими были мои мысли о внезапном замужестве.
Контрастный душ позволил успокоиться, прийти в себя и многое продумать.
Поэтому в спальню Тея я возвращалась в самом боевом настроении. Сам мой новоявленный муж, похоже, тоже не спешил — потому что в момент моего появления он как раз выходил из душа.
Одетый исключительно в полотенце, обмотанное вокруг бедер.
Да он издевается!
— Ты издеваешься, — констатировал он, окинув меня мрачным взглядом.
Я необъяснимо воспряла духом. И выпалила то, о чем думала, пока шла через коридор:
— Брак по гномьему обряду расторжим!
Гномы — народ цивилизованный. Это вам не драконы с их домостроевскими замашками! И разводы у них существуют. Если в браке все друг другу опостылели — можно просто мирно расстаться, а не выедать друг другу мозг до конца жизни мелкой ложечкой.
— Да, — Тей кивнул и взглядом указал мне на кресло, в которое я без лишних церемоний и забралась с ногами. Сам дракон уселся на краешек собственной постели. — Собственно, мы можем развестись хоть сегодня. Если хочешь.
— Что значит — если хочу⁈ — честно, у меня глаза на лоб полезли. — Это было насилие! Разумеется, я хочу! Если я соберусь выйти замуж, я сама выберу жениха! Который сделает мне нормальное предложение, дождется согласия, будет за мной ухаживать…
— Ну, я же не мог сделать тебе предложение, мы поклялись. И, строго говоря, ты была вроде бы не против… — скромно вставил Тей.
— Что-о-о⁈ — я сглотнула. В голове заклубились смутные подозрения. — К твоему сведению, в вопросах брака — то есть определения собственной судьбы! — не бывает «вроде бы не против». Как и в сексе — только еще и на всю жизнь! Тут уж либо есть внятное «да», либо это насилие!
— Ты не понимаешь! Да, мне тоже не понравилось исполнение, это были… неприятные ощущения. Я и не предполагал, какое решение… неважно. Но это же практически гениально! Мы, наоборот, получили свободу выбора… подожди, выслушай меня! — он выставил ладони перед собой в примиряющем жесте, а потом отодвинулся чуть дальше от меня. — Понимаешь, у нас ведь не было выбора. Мы не могли выбрать друг друга — потому что поклялись не претендовать на брак. Я не мог сделать предложение, а ты не могла его принять. Но теперь… наша клятва просто неактуальна. В силу не зависящих от нас причин! Никто из нас не претендовал ни на что, мы просто уже женаты. И теперь только нам решать — мы можем… можем расторгнуть этот брак. Или остаться женатыми и подтвердить это. И это будет только наше с тобой решение! Наши родители нашли практически гениальный выход! Это…
— Подожди, — подозрительно прервала его я. — Твоя мама не знала о клятве. Или…
Тей потупился.
— Ты рассказал, — констатировала я, прищурившись. — И придумала это все, разумеется, именно твоя замечательная мама — у моей бы попросту фантазии не хватило. Она тут только соучастник. И… зачем?
— Ну… я, конечно же, не мог предположить, что именно придумает маман, но…
— Ага-а… то есть сегодня ночью меня околдовали, вынули из постели в пижаме, отнесли к хайкам на рога, а потом пьяный гном, не спрашивая моего согласия, обвенчал меня с мужиком в трусах… и все это с твоего негласного одобрения?
— В твоем изложении это звучит как-то не очень, — честно признался Тей.
— Не очень, значит… — зловеще протянула я, оглядываясь в поисках достойного снаряда. О! Замечательный кувшин с водой на журнальном столике возле кресла! И стакан рядом — следом! О, и канделябр! И…