Угощение оказалось действительно кстати, но не будем отвлекаться… Понятно, что слова о массовом бегстве змей из уральских террариумов были шуткой, но все же… Возникает вполне резонный вопрос: не слишком ли много неизвестных науке видов змей обитает на Урале?
Надо признать, что в отличие от «змей толщиной с бревно», про которых одинаково рассказывают множество очевидцев, и не только на Урале, приведенные выше сообщения в нашей базе данных единичны: один, максимум два очевидца (в случае горлянки). Один свидетель — не свидетель: каждый из них, в принципе, может ошибаться, может сознательно или несознательно дезинформировать… Это так, но, на мой взгляд, отмахиваться от подобных сообщений нельзя.
Возможность обитания неизвестных видов змей не противоречит законам природы и здравому смыслу. Живут же здесь гадюки, ужи и медянки! Кормовая база достаточна (к тому же пресмыкающимся, как холоднокровным, и еды нужно немного).
Но почему зеленые, красные, серебристые змеи (равно как и «удавы») до сих пор не попали в руки зоологам?
И этому удивляться может только тот, кто в настоящей тайге не бывал. Даже на Урале леса — это совсем не подмосковные березняки, вдоль и поперек изрезанные тропинками… Заповедники или биостанции, на коих в основном и работают зоологи, занимают не более трех процентов общей их площади. Да и не ставят специалисты перед собой задачу искать новые виды.
На то, что неведомую змею добудут и принесут в подарок ученым охотники или лесники, тоже надежд мало. С одной стороны, при виде змеи у двуногого примата по спине пробегает дрожь, а мозг ищет пути к отступлению (так уж гены подсказывают, наследие предков). С другой — из-за пробелов в школьном образовании (нам неоднократно приходилось убеждаться, что даже многие учителя биологии понятия не имеют, какие животные «официально» обитают в их регионе). Вот характерный и отнюдь не выдуманный диалог с сельским уральским информатором:
— Ну, видели у нас питона — так что с того? В Африке такие живут, я по телеку видал… Может, от кого уполз или сам пришел…
— Из Африки?! Ее ведь, между прочим, море отделяет…
— Ну так что ж… Переплыл. Змеи, знаешь, как лихо плавают!
Стоит отметить и то, что крупные змеи относительно менее активны, чем мелкие. Немногие знают, что «ужасные» питоны или удавы питаются, хорошо, если один раз в месяц и, проглотив, скажем, кабанчика или пару морских свинок, долгие недели проводят во сне… Если подумать, то среди наземных позвоночных именно рептилии (и мелкие грызуны) имеют, пожалуй, наибольшие шансы избегать внимания человека и долгое время оставаться неоткрытыми.
…Уже ближе к вечеру мы заканчивали обход села. Постучались в предпоследний дом, как обычно, представились, рассказали о себе и своих интересах… Если вы хотите узнать что-то от сельских жителей, беседу надо стараться вести максимально неформально, начинать с погодных условий, растущих цен на хлеб и очередных ошибок заевшихся правителей… Боюсь, что в данном случае на это у нас уже не оставалось сил — после целого дня подобного общения. Нелегок хлеб фольклориста-этнографа. Между тем хозяин — интеллигентного вида пенсионер — очень заинтересовался и нами, и нашими изысканиями, сходу заявил, что тоже видел суперзмею, но не здесь, а на Дальнем Востоке.
— Я вообще-то дачник, до пенсии в Свердловске жил, а до того по стране помотался. В армии на китайской границе служил, в погранвойсках. И вот там и был случай: еду на повозке-двуколке по тропе, она примерно параллельно Амуру шла, смотрю, а впереди бревно лежит. А раньше его не было. Ближе подъезжаю, и вдруг оно «ожило» — оказалось, змея огромная! Длиной метров пять, это как минимум. То, что в размерах не ошибаюсь — ручаюсь, обычных змей вроде гадюк мне видеть неоднократно доводилось, никакого сравнения. Какого цвета, спрашиваете? Можете смеяться, но не могу сказать — не отложилось почему-то в памяти!
Понятно, что последняя реплика может свидетельствовать об искренности информатора — шутник уж наверняка бы не смутился, расписывая детали!
Однако разговор на этом не закончился. Новый знакомый (вот не запомнил, как его зовут, что в экспедициях часто бывает) оказался весьма незаурядным человеком: начитанным, занимающимся техническим творчеством (конструирует вездеход собственной конструкции), понятно, что нашу увлеченность он прекрасно понимал и уважал, что выразилось вполне конкретным образом: когда в разговоре мы упомянули о желании попасть завтра в городскую баню, тут же получили приглашение попариться: «Зачем в город — вон у меня как раз банька топится», — а потом еще и переночевать. Мало того, сказал, что на следующее утро поедет на своем уазике в Екатеринбург и рад будет и нас довезти. Кстати, уазики в разных модификациях на Урале необычайно популярны. Роль школьного автобуса в Лавровке играла «буханочка»!
На следующий день после хождений по деревням и поселком в большом городе чувствовали мы себя странно. Отвыкли от суеты и транспортных потоков. Тем более что Свердловск— Екатеринбург (местные жители его обычно вообще именуют сокращенно: Ебург) выделяется из ряда просто крупных городов — областных центров. Это настоящая столица Урала: пробками на улицах, количеством рекламных щитов, завышенными ценами… в общем, атмосферой жизни он вполне сравним с Москвой. При желании, конечно, можно найти и отличия… Скажем, почти каждый второй рекламный плакат призывает купить кондиционер — и это в начале лета!
Чтобы окончательно прояснить вопрос с происхождением местных «анаконд» да и адаптироваться к городу, пошли в зоопарк (неплохой, отмечу, по российским меркам, хотя клетки и тесноваты). В поисках подходящего консультанта работники его долго посылали нашу компанию от одного угла не столь уж обширной территории к другому (возможно, многие из них вообще сомневались в нашем психическом здоровье), но от аномальщиков отделаться не так-то просто, и в какой-то точке мы «отловили» научного сотрудника Женю, согласившегося на интервью.
— На моей памяти никаких побегов змей у нас не было. Правда, я не очень давно здесь работаю, у нас вообще ветеранов в коллективе не осталось, но думаю, что знал бы о таком случае — подобные казусы ведь редки и входят во внутренний фольклор. Крокодил вот у нас убегал, но его в городской черте поймали, рядом. Может, от этого и пошли слухи? Но в любом случае: удери питон или удав — не пополз бы он двадцать километров до Косого Брода, скорее, здесь же в какой-нибудь нежилой дом или сарай бы забрался… А уж чтобы зиму пережил — это невозможно… Так что, думаю, зоопарк к вашим «драконам» отношения не имеет.
Собственно, мы в этом и не сомневались, но теперь я могу ссылаться не только на свое, дилетантское мнение, но и на заключение специалистов.
А вот с чудью оказалось все сложнее.
Нам не удалось встретить краеведов-екатеринбуржцев (аномальщиков, спелеологов), занимающихся темой «подземных жителей». Подозреваю, что их и нет! В редакции журнала «Уральский следопыт» (огромная, кстати, им благодарность за помощь нашей экспедиции) мы познакомились и долго общались с Сергеем Кондрашиным, это спелеолог-аквалангист, много занимался поиском и первопрохождением затопленных пещер, однако о чуди в интересующем нас разрезе он даже не слышал! Хотя человек очень активный, любознательный, в том числе и аномальные явления его интересуют. В частности, по словам Сергея, на Среднем Урале достаточно распространены случаи появления «барабашек» в уединенных, оторванных от цивилизации охотничьих избушках (подобных тому, о коем мы слышали у Сугомакской пещеры). Видели в этом регионе и следы «снежных людей»…
Что же касается профессиональных историков и археологов, изучение культур древних металлургов, «пермского звериного стиля», ведется с дореволюционных времен, и достаточно активно. Раскопано много городищ «чуди», найдены и внесены в каталоги десятки тысяч вещиц того времени, в том числе и знаменитых литых миниатюр. Однако было бы странно, если б академическая наука рассматривала гипотезу переселения чуди под землю! Ее и не рассматривают. Считается, что с колонизацией Урала тюрками и индоевропейцами рудознатцы частью были вытеснены на север, а в большинстве ассимилировались, растворились в общей массе, приняв культуру и уклад жизни пришельцев.
Преемниками и потомками легендарной чуди считают нынешние северные финно-угорские народы: хантов, коми, манси… При этом ссылаются даже на их сравнительно невысокий (в среднем) рост. Что ж, может быть, это и родственники древних металлургов. Но вот преемники… Не знаю, не знаю… Вот екатеринбургский краеведческий музей, рядом два зала: в первом — совершенное литье «чуди», в том числе и «шаманские бляшки», изображающие в основном животных, во втором — грубоватые, прямо скажем, антропоморфные идолы хантов и манси, бытовые изделия из дерева, бересты, кож… Другие орнаменты, другие способы обработки… Никак мой дилетантский ум не может допустить такую деградацию древней культуры.
Конечно, «нелюбовь» академических ученых к чересчур «авангардным» гипотезам и предположениям понятна и оправдана! Слишком много появилось «альтернативщиков», не имеющих достаточного образования (в большинстве случаев оно ограничивается прочтением двух-трех популярных книг), но замахивающихся на переворот в понимании истории человечества! Однако, на взгляд многих романтиков, и научные подходы профессионалов также не выглядят достаточно полными. Лично моя главная ко многим из них претензия — неготовность за мелкими вопросами видеть общие. Создается впечатление, что многие научные работники читают статьи, только относящиеся к их узкой специализации, остальное их интересует гораздо меньше.
Беседуя с екатеринбургскими археологами, я в очередной раз и очень отчетливо столкнулся с еще одной, типичной для современной науки проблемой, условно я называю ее «информационным межрегиональным разрывом». Многие, «всем известные» здесь факты и даже археологические памятники были откровением для меня, и наоборот.
Вот конкретный и показательный пример.