– Да ну на фиг, – отмахнулся Дима и снова подошел к зеркалу. – Блин, прыщ выскочил… Что делать, блин… на самом видном месте…
– Выдави, – равнодушно посоветовал Егор.
– Да ну, потом красное пятно будет…
– Тогда красиво декорируй синей изолентой.
– Да, – проныл Дима, – хорошо тебе! Вон, с собой ничего не делаешь, помылся, волосы ладонью пригладил – и как с картинки. Вот как тебе это удается?
– Холод, голод и крем «Ромашка» – вот рецепт моей красоты, – буркнул Егор уже с заметным раздражением. – Димка, отстань, дай отдохнуть спокойно.
– Злой ты, – надулся Дима. – Уйду я от тебя.
– Адьёс! – помахал рукой Егор и углубился в чтение.
Дима вздохнул и отправился в ванную. Ликвидировав прыщ, он помахал Егору рукой и удалился на вечеринку.
Беззаботная жизнь затягивала все сильнее. Новые друзья и подруги находились сами собой. Несмотря на просьбы Люксенштейна не рассказывать о новом проекте, Димка болтал языком направо и налево. Новые знакомые охотно попивали за Димкины деньги, кивали головой, но не очень-то верили. Приходилось доказывать свою правоту. Часто вся компания заваливалась в квартиру часов в пять утра. Егор выползал из своей комнаты, невыспавшийся и злой, вяло знакомился с новоприбывшими, сидел с ними часа два, а потом уезжал на работу. Гости, часто такие же лимитчики, как и Дима, не имея своего угла, предпочитали зависать на квартире как минимум до обеда, выжирали холодильник. Потом вся толпа снова неслась на вечеринки…
Егору эта вакханалия быстро надоела. Прожив с Димой в одной квартире чуть больше месяца, он съехал на свою прежнюю квартиру, оставив короткую записку. Поначалу отсутствие приятеля никак не отразилось на жизни. Дима продолжал веселиться, умудряясь при этом ездить на репетиции. Но, черт побери, как это все было долго: запись в студии, фотосессии, танцы по расписанию! А душе хотелось совсем другого. Дима представлял себя на сцене, в лучах прожекторов, продюсер же процесс подготовки к триумфу затягивал до бесконечности. Судя по всему, на сей раз Люксенштейн решил не идти по проторенной дорожке, раскручивая «поющие трусы», а готовил проект, который должен взорваться, как бомба. Дима этого не понимал и, поскуливая, спрашивал: когда же он, наконец, выйдет на сцену?! Люксенштейн отмалчивался или грубо велел подопечному не лезть не в свое дело, запрещал курить, пить и жрать сладкое.
Сладкое Дима и без того не любил, но молодая душа бунтовала, а нерастраченный талант требовал выхода. Не вынося ограничений своей свободы, Дима прогуливал занятия по вокалу и хореографии, иногда случались и более неприятные казусы.
Вот и сегодня он обнаружил, что его новая шикарная дубленка бесследно испарилась вместе с ночными гостями. Пропал кошелек, смартфон и подаренная Юрием золотая цепь. Походив по квартире, Дима убедился, что почти весь его новый гардероб гости вынесли в его же сумке. Он пришел в ужас. Вечером ему предстояло спеть две песни перед спонсорами в закрытом клубе, выступая на разогреве у подзабытой звезды диско восьмидесятых годов из США. Но ехать на ответственное мероприятие было не в чем. Натянув старые джинсы и раскопав в шкафу пакет со старой осенней курткой, Димка полетел к Егору, надеясь, что застанет его дома. Только в метро, где он потратил почти последние деньги, он подумал, что надо было позвонить. Да, смартфон со всеми телефонами украли, но домашний телефон он еще помнил!..
Дверь подъезда была новой, с блестящим кодовым замком, видеокамерой над входом и домофоном. Дима потыкал по кнопкам, надеясь, что сейчас его впустят внутрь, но в квартире Егора никто не отозвался.
Дима злобно выругался. Ну да, Егор же теперь работает на телевидении, пропадает там днями и ночами, недавно вел новогоднюю дискотеку, куда так хотел попасть и он, Димка, уже в качестве артиста…
Что теперь делать?
Поехать больше не к кому, да и денег нет. Наизусть телефон продюсера он не знал, впрочем, обращаться к Люксенштейну было страшно: убьет, когда узнает, что Димку обокрали его же дружки. Ребята из «Тротила» на гастролях не то в Ижевске, не то в Череповце… впрочем, это неважно. Их номера тоже остались в украденном смартфоне. В горле предательски запершило. Дима часто задышал, стараясь справиться с волнением. Коленки тряслись от злости и страха. Если он сегодня не появится в клубе, Люксенштейн выбросит его на улицу, как оплешивевшего щенка, не оправдавшего ни вложенных в него средств, ни ветвистой родословной…
– Привет, – послышался за спиной удивленный голос. – Чего это ты тут делаешь?
«Только этого мне не хватало», – подумал Димка и обернулся.
Позади, нагруженная какими-то пакетами, стояла Марина. Она оглядела Диму с ног до головы, и на ее круглой физиономии явственно отразилось злорадство. Линялые штаны, куртка, которую он покупал еще в прошлом году и по недоразумению не выбросил… О да, она помнила эту куртку! Марина наверняка решила, что продюсер избавился от Димки и он вернулся туда, где его никто не ждет.
– Привет, – по возможности беззаботно сказал он. – У вас тут новая дверь, я смотрю. А я к Егору пришел.
– А его нет, – весело сказала Марина.
– Откуда ты знаешь?
Вместо ответа она ткнула пальцем в асфальтированный пятачок у дома, где ровным рядком стояли авто разных мастей и цветов.
– Его машины нет. Ну, как там поживает наш российский шоу-бизнес? Когда мы уже наконец услышим твои золотые хиты?
– Скоро, – буркнул Дима. – Ты телефон Егора знаешь?
– Знаю, – хохотнула Марина. – А что?
– Одолжи телефон, мне надо срочно с ним связаться.
– А я по пятницам не подаю, – хихикнула она, но глаза были злыми.
Марина придвинулась ближе и подергала рукав Димкиной куртки:
– А чего это ты так странно одет? Ба, какое ретро… Кажись, мы этой куртейкой еще на старой хате укрывались. Золотые были денечки, да, Димася? Жили вместе, спали вместе, последним куском делились. А потом Димочка нашел себе продюсера, а меня, бедную-несчастную, бросил в квартире, за которую по нелепой случайности, разумеется, забыл даже заплатить…
– Марин, дай телефон, – вежливо попросил Дима, хотя внутри уже бурлила смешанная с гневом кровь.
Но Марина его не слушала.
– И дружок его хорош. Вместе с ним съехал… Правда, он вернулся быстро, зато с новой кралей, дылдой патлатой. Теперь на телевидении пропадает, в гости не зовет, совсем зазнался… А как что случись – мы к Мариночке бежим, да, Дима?
– Я не к тебе пришел, а к Егору, – разозлился Дима. – К тебе бы я никогда не пошел. Вспомни, как ты меня из дома гнала, хотя эту квартиру я нашел, как я на лестнице ночевал, на холодном полу, пока ты с хачиками трахалась!
– А тебе от этих хачиков ничего не перепадало? – заорала Марина и швырнула пакеты на землю. В целлофане что-то хрустнуло, но она не обратила на это внимания. – Кто потом по холодильнику шарил? Да ты за все время поесть ни разу не купил!
– Зато я за квартиру платил! – завопил Димка, не видя, что на них уже оборачиваются прохожие, с любопытством придвигаются поближе к скандалу местные старушки, опасливо останавливаются дети. – Ты частенько «забывала» в баночку денежку положить!
Струя воздуха попала не в то горло. Димка закашлялся и согнулся пополам. Марина злобно фыркнула, подняла пакет и пошла к дверям. Из пакета текла какая-то мутная струйка, но девушка этого не замечала.
– Дай телефон, – попросил Дима. – Пожалуйста.
– Ты же к Егору шел? – округлила брови Марина в деланом удивлении. – Вот к нему и пи…уй. Давай! К Останкино прямо и направо. К утру будешь на месте.
Марина приложила к замку электронный ключ. Замок по-журавлиному закурлыкал, дверь открылась. Девушка сделала шаг внутрь.
– Марин, погоди, – заныл Дима. – Ну, прости меня, я не хотел тебя обидеть! Я в дурацкую историю попал. Мне помощь нужна…
Марина, приостановившаяся было на пороге, сделала шаг внутрь и начала закрывать дверь, чуть медленнее, чем требовалось.
– Хочешь, я тебе устрою встречу с Люксенштейном прямо сегодня? – крикнул Дима.
Дверь замерла. Марина высунулась наружу, как мышь, готовая в любой момент юркнуть в норку.
– А разве ты сейчас можешь? – недоверчиво спросила она. – Он же тебя выгнал…
– С чего ты взяла?!
– Ну… – Марина неопределенно махнула рукой в сторону Димки. Тот оглядел себя с ног до головы и чертыхнулся.
– Ай, да меня обокрали просто… тут такое дело…
Дима вкратце объяснил, как проснулся сегодня дома без денег, вещей и телефона. Марина слушала, хмурясь и кусая губы.
– Я сегодня должен быть на встрече в загородном клубе, – пояснил Дима. – Времени мало. Я должен петь для потенциальных спонсоров. Попрошу Юру, может, он разрешит и тебе спеть. Но даже если не разрешит, хоть познакомишься с ним, кассету дашь ему, или что там у тебя… диск… Только скорее решай, часики тикают…
– Егор-то тебе зачем? – подозрительно спросила девушка.
– Денег занять. Не поеду же я туда в таком виде.
Марина ненадолго задумалась, а потом снова потянула на себя дверь.
– Ладно, жди тут, я сейчас.
– Дай телефон, я хоть ему позвоню, – взмолился Дима.
– Погоди пять минут, я отнесу продукты, возьму гитару, и поедем вместе…
– Да какая гитара! – заорал Димка, уже не беспокоясь, что его могут услышать прохожие. – Тут время на секунды идет. Это же за городом, туда ехать надо часа два! А еще к Егору пилить через всю Москву! Тебя что, карьера заботит или продукты?
Марина с сомнением посмотрела на пакет, а потом, недолго думая, засунула его в урну. Димка перевел дух. Девушка вытащила из кармана недорогой сотовый и набрала номер Егора.
– Да, Марин, – послышался в трубке его недовольный голос. – Говори быстрее, я занят…
– Это я, – заорал Дима и вырвал телефон у Марины. – Гош, долго рассказывать, меня обнесли, а сегодня встреча. Я тебя умоляю, займи мне денег… Много, Гош, мне…
Марина многозначительно кашлянула.
– … Нам надо сменить одежду. Да, выступить. Буквально до утра, завтра я тебе все верну… Да, да, хватит. А куда? Хорошо, мы едем.