Её создатель кончил дни кошмарно, —
Он оторвался от своей среды.
Зануда и охотник волочиться
За призраками, – всем он был никто.
И только эта дивная вещица
Его зимою грела, как пальто.
Легка, наивна и слегка поддата,
Она дошла с ним до такого дна,
Что все вещицы продал он когда-то,
Все, кроме этой, – вот её цена!..
Теперь среда в погоне за жар-птицей
Заплатит после дождика в четверг
Любую цену, чтоб владеть вещицей,
Вложенье сделать в этот феерверк,
Который нынче празднует победу
Легенды, чьи дела так хороши,
Что сыщики уже идут по следу
Других вещиц, ушедших за гроши.
О чём тут речь?.. О вазе, о картине,
О манускрипте с Красною строкой?..
О том, как слёзы лил щенок на льдине,
Вчера прибитой к берегу рекой?..
Я разницы не вижу никакой,
О том и речь, вселенная туманна,
И правду отличает от обмана
Не та вещица, что берут рукой.
БАРАБАНЩИК
Ты – заморский рыжий барабанщик
С виноградной зеленью в глазу,
По тебе, великий ты обманщик,
Здесь роняют многие слезу.
Праздник жизни стоит обольщенья,
Добровольной сдачи в этот плен,
Где министром служит просвещенья
Барабанчик меж твоих колен,
Барабан, который просто бочка,
Бочка с колотушками – и всё,
По слогам читаемая строчка,
Рокотного ритма колесо.
Наглый, нежный, стонущий, поющий,
Ты заводишь публику на визг
В звёздный час, когда кофейной гущей
Небеса кипят, и лунный диск
Полон сил раскачивать сосуды,
Вещества убийственных чудес.
Барабанщик, весь ты не отсюда,
Но без нас ты – жулик и балбес.
Все твои таланты и харизмы —
Фокуса оптический обман.
Если б не огранка нашей призмы,
Бил бы ты, как заяц, в барабан.
Только на скрещенье наших граней,
Нашей преломляющей среды —
Радуга игры на барабане,
Все твои ударные труды,
Радугой играющая строчка,
Радуги небесной колесо…
Остальное – это просто бочка,
Бочка с колотушками – и всё.
Излучайся радугами, странник,
В нашей призме ты всегда король.
Я-то знаю этот многогранник
И его оптическую роль…
ОВЕЧКА ДОЛЛИ
Вот новый Пушкин с новым Блоком
В обнимку с новым Пастернаком
Из телеящика глядят.
И, новизной кошмарной вея,
О бред, одна другой новее
Там пять Ахматовых сидят!..
Четыре новых Мандельштама —
Новей намного Мандельштама,
И семь Цветаевых – новей,
Чем та единственная… Имя —
Чужое! – здесь доят, как вымя.
И входит новый Окуджава,
По струнам бьёт, как туз червей!..
ДВОЙНОЙ ПОРТРЕТ
Посредник нужен, чтоб в дерьме он плавал,
Сводя концы меж ними и тобой.
Ты сам в дерьме утонешь, если дьявол
Твоей не занимается судьбой.
За труд его, за дьявольский, без лажи,
Любые деньги – сущие гроши,
Поскольку речь идёт не о продаже,
Наоборот, о чистоте души,
О выкупе из рабства, о свободе!..
Пока твой дьявол плавает в дерьме,
Ты в белом весь гуляешь на природе,
И – никаких кошмаров на уме.
Он в ход пускает дьявольские связи
И в дьявольские шастает места,
Он – грязен, ты – цветок в хрустальной вазе,
Он – циник, ты – святая простота.
Тебя не пустит он в своё болото,
И завистью к тебе он не томим.
Живи спокойно, ты – его работа,
Ты – миф, легенда, созданная им.
ФОНТАН, ДЕТЕЙ ПРИНОСЯЩИЙ
С этим местом связано поверье,
Здесь амурчик с писькой наголо,
Он – фонтан, и бронзовые перья
Распахнули веером крыло.
Странницы кладут ему записки,
Просят деток и уходят резко
После поцелуя в кончик письки,
В кончик, зацелованный до блеска.
Те записки ветром поднимало,
Все они стыдливо лапидарны.
Среди них – записочек немало,
Где ему премного благодарны.
Бьют фонтана дымчатые струи,
Ливни льют, снега идут и тают,
Здесь и днём и ночью поцелуи
Круглый год на крыльях губ летают.
Зацелован бронзовый амурчик,
Свято место не бывает пусто,
Зацелован бронзовый огурчик,
Бронзовых кудрей его капуста.
Правят здесь аккуратные немцы,
Их отмыта страна, как стекло.
Моих предков тут жили младенцы, —
Было время да всё истекло.
С европейской фамилией Мориц
Я – лицо, не забытое здесь.
Мориц – это привычный узорец
Средь имён, образующих смесь.
Мориц варит весёлое пиво,
Доктор Мориц читает предмет,
Детка Мориц – душа коллектива,
Чьи безумства прославил поэт.
Мориц мне назначает свиданье
Там, где Мориц Святой знаменит, —
Всюду Морицы, их процветанье,
Их труды этот Мориц хранит.
Навсегда я отсюда уеду,
Мориц в кассе продаст мне билет,
Мориц даст в самолёте мне в среду
Ужин Морица или обед.
С европейской фамилией Мориц
И с еврейским лицом на Руси
Я зелёный пройду коридорец,
Дам автограф и сяду в такси.
Правят вечные здесь отморозки,
Разбивая страну, как стекло.
Но какой-нибудь Мориц в матроске
Здесь не врёт и не врёт – как назло,
Зная, врущий к победе прорвётся,
Врать – отличная в битве броня.
Но ребёнку в матроске не врётся, —
Редкой наглости шик невранья!..
Когда душа моя глазами сновидений
Объемлет мир, где нет ни севера, ни юга,
Я вижу сквозь поток зеркальных совпадений,
Как дышит красоты космическая вьюга,
Из проблесков она, из бликов, из рождений,
В ней меркнут времена, и нет врага и друга,
Могу я уловить волну предупреждений, —
Но в этом ли моя, а не её заслуга?
Да кто я, вообще?.. Мерцающая точка.
Родившие меня – давно развоплотились,
Их письма носит мне сновидческая почта,
И там, где листья снов глазами засветились,
Я вижу пламя тьмы, где белая крупица
Клубится, и растёт, и обретает лица…
Их ненависть была как тот навоз,
Она прекрасно удобряла почву.
И запах яблок, земляники, роз
Таким вот образом из этой почвы рос,
И вырос почтальон, поющий почту,
Как пелся древний стих в тени стрекоз.
В тени стрекоз? Поющий почтальон?
Всё так и было… Почтальон – силён.
Их ненависть была как тот навоз,
Который метит путь большого стада
Коров, быков, овец, баранов, коз,
Козлов, свиней – всего, что было надо
Для сытости, для быта, для обряда
Торжественного (общий в нём наркоз!).
Таким вот образом на меченую почву
И вышел почтальон, поющий почту,
Как пелся древний стих в тени стрекоз.
В тени стрекоз? Поющий почтальон?
Он – сумасшедший, или он влюблён?
Всё так и было… Почтальон – силён.
Их ненависть по сути есть обмен
Веществ… И почтальон, поющий почту,
Не ждёт он в этом плане перемен,
В бутылку он не лезет, также в бочку, —
Их ненависть не может потому
Испортить настроение ему,
Забросить камень в печень или в почку.
Таким вот образом цветёт и абрикос,
И почтальон летит, поющий почту,
Как пелся древний стих в тени стрекоз.
В тени стрекоз? Поющий почтальон?
Я говорю вам, почтальон – силён.
Да вот же, вот же пролетел он мимо,
Сидит в листве, раскачивает клён.
МЕТРО
– Следующая станция «КАПИТАЛИСТИЧЕСКАЯ»,
После пятидесяти лет НЕ ВХОДИТЬ!
– Следующая станция «ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ»,
Все желающие могут ВХОДИТЬ.
– Следующая станция «АНАТОМИЧЕСКАЯ»,
Здоровые органы могут ВХОДИТЬ.
– Следующая станция «ГРОБОВАЯ»,
Покойники входят, ГЛАЗА ЗАКРЫВАЯ!
– Следующая станция «ЛУНАТИЧЕСКАЯ»,
Без пропуска на Луну НЕ ВХОДИТЬ!
– Пассажиров, которых взорвали,
Просим ОЧИСТИТЬ ВАГОНЫ!
– Выход НАВЕРХ через НИЗ.
НЕ ЗАБЫВАЙТЕ свой адрес и пол.
– Метро закрывается. НЕ РАСПИВАТЬ!
ЕДИНИЦА ХРАНЕНИЯ – 2
Я гораздо старше, чем старуха,
И меня в природе вашей нет.
У меня другая сила духа,