Когда Тони удалился за пределы видимости, девушка поднялась, размяла ушибленное колено и, слегка прихрамывая, направилась к залитой солнцем набережной. Ей всегда лучше думалось рядом с водой, а в этот раз точно было о чём поразмыслить.
Получается, Альбина знакома с местным наркодилером, причём не просто знакома, а находится с ним в каких-то запутанных взаимоотношениях. Даже голос себе позволяет повышать. Любопытно, известно ли об этом Сашке. Что может связывать будущую невестку мэра и представителя социального дна? Уж не интересуется ли Альбина наркотиками? По ней не скажешь, но чего в жизни не бывает. Или у них ещё какие-то общие дела? Понятно, что связаны они могут быть только с чем-то незаконным и прибыльным, иначе с чего ей рисковать, разговаривая с таким человеком. Если об этом узнает мэр, свадьба, очевидно, накроется — Сашку явно прочат в его преемники, а супруга градоначальника должна быть безупречной во всём.
Тут Янино внимание привлекла компания бойких седовласых старушек. Не было бы в них ничего особенного, если бы не мрачные чёрные одеяния, в которые куталась каждая из них.
«Похороны, что ли?» — вяло подумала девушка. Городок вымирает буквально на глазах, скоро из всех жителей останутся только мэр и не в меру живучие наркоманы.
— Это наша оппозиция, — внезапно раздалось над ухом. Яна подпрыгнула от неожиданности и обернулась, ненароком ударив Александра локтем в живот. — Прям как в детстве, — улыбнулся он, потирая ушибленное место. — Давно гуляешь?
«С тех пор как застала твою невесту за неблаговидным занятием», — едва не ответила девушка, но вместо этого спросила:
— Что за оппозиция?
— Они намереваются свергнуть моего отца, — усмехнулся молодой человек. — Помнят, как хорошо город жил в советское время, и надеются вернуть ему былую славу.
— А это возможно?
— Не думаю, — помрачнел Сашка. — Вернее, возможно, конечно, всё, но для этого понадобятся бешеные деньги. Конкурировать с современными зарубежными курортами мы просто не в состоянии.
— А почему они в чёрном? Случилось что?
— У Ника в похоронном бюро ткань дешёвая, — развеселился будущий мэр. — На пенсию особо не разгуляешься, вот они и закупаются оптом. Никитос мне сам рассказывал.
Яна рассмеялась и посмотрела в сторону оппозиции, которая как раз мерила их презрительными взглядами. Чувствовалось, что борьба за власть предстоит серьёзная. Девушка мило помахала старушкам и снова повернулась к Александру. Напряжение, которое возникло во время ужина, сейчас почти испарилось, но некоторая неловкость всё равно присутствовала. Молодой человек, улыбаясь, разглядывал её озадаченное лицо и сглаживать обоюдное смущение не торопился.
— Чем занимается твоя невеста? — спросила Яна, чтобы нарушить тишину. — Гуляет?
— Дома сидит, — сказал Сашка, из чего девушка сделала вывод, что сам он не был в фамильной резиденции довольно давно. — Знаешь, тебе не стоит ревновать.
— Чего?! — Яна возмущённо задохнулась и уставилась на друга. — Кто сказал, что я ревную?!
— Твоё поведение за ужином. Я сначала не понял, в чём дело, а потом всё же дошло. Ты мне как сестра, и Алюшка этого никогда не изменит. Вам стоит лучше узнать друг друга и по-настоящему подружиться. Уверен, всё получится.
Девушка растерянно хлопала глазами, не зная, как на это реагировать. С одной стороны, конечно, приятно, что он больше не сердится, но с другой… Да как ему в голову могло такое прийти?! Ревновать к меркантильной девице, которая наверняка встречается с ним только из-за денег? Ну уж нет, этого никогда не будет!
Мыслительный процесс настолько ярко отразился на её лице, что Сашка рассмеялся.
— Только не надо нервничать. — Он шутливо поднял руки. — Что интересно, Алюшка отреагировала точно так же. Как ни странно, вы очень похожи.
«Похожи? Одному погибшую сестру напоминаю, другому вообще — невесту. Неужели никому не приходит в голову, что это просто обидно?» Яна насупилась и презрительно выдала:
— С этих пор считай, что я примкнула к оппозиции. Человек, у которого в голове не пойми чего, городом управлять не может.
— Тебя не примут, — ласково улыбнулся Александр. — Одежда корпоративному духу не соответствует.
— А я постараюсь, — сердито буркнула Яна и, круто развернувшись, направилась к старушкам.
Приближение врага они заметили почти сразу; в стане оппозиции наметилось тревожное оживление, так что, когда девушка подошла, её уже ждали.
— Как будем свергать действующую власть? — без предисловий осведомилась она. — Для начала предлагаю стихийный митинг.
— Это с чего же нам с тобой своими планами делиться? — прищурилась одна из старушек, но Яна сразу поняла, что главная среди них другая — та, на которую все украдкой посматривали.
— С того, что я тоже желаю процветания нашему городу. Так больше не может продолжаться, надо брать дело в свои руки и возвращать ему былую популярность.
Главная старушка тепло улыбнулась, но промолчала. Остальные тоже как-то не спешили принимать новенькую в свои ряды. Естественно, Яне не очень-то и хотелось, куда интереснее для неё была реакция Сашки, который всё прекрасно слышал.
— А если я предложу детальный план?
— Если он будет стоящим, мы подумаем, — кивнула старшая. — А до тех пор, Яночка, всего доброго.
Удивившись тому, что её здесь неплохо знают, девушка вежливо попрощалась и отошла, вызывающе поглядывая в сторону друга. Улыбаясь во весь рот, он приветливо махнул рукой и направился к своему дому. Ощущение победы было немного смазано, но всё равно радовало душу. В отличие от странноватой реакции Сашки на фееричный ужин. Рассказать ему, что ли, о Лизе?
Скорее всего, это разрушит его отношения с отцом, зато он будет знать правду, сможет ухаживать за могилой сестры… Вопрос в том, стоит ли оно того. И не выглядит ли это как желание отомстить ему за ситуацию с Альбиной. Всё-таки Сашка сделал гадость несознательно, можно сказать, по недоразумению, а она собирается напрочь испортить ему жизнь ради правды, которая особо никому не нужна.
Так ни к чему и не придя, Яна вернулась домой, где обнаружился Сергей, мирно поедающий мороженое на пару с ребёнком.
— Я вступаю в оппозицию, — горделиво поделилась девушка. — А вы чем занимаетесь?
— Тебя ждём. — Молодой человек поднялся, открыл холодильник и предложил ей шоколадный рожок.
— А что там, в оппозиции? — заинтересовался Дима. — На кресло мэра теперь ты претендуешь? Я бы проголосовал.
— В оппозиции ждут конкретных предложений по свержению правящей династии, — вздохнула Яна. — Придётся поднапрячься.
— Александр чем-то не угодил? — издевательски приподнял брови Сергей. — Он же почти святой.
— Придурок он, — на радость молодому человеку буркнула она. — А ты чего припёрся?
— Выяснил прежний адрес Елены Соевой. Сейчас она там не живёт, но я подумал, что соседи могут что-то знать.
— Ну так идём. — Девушка доела шоколадный рожок, отправила Диму в тренажёрный зал и первой вышла на улицу.
Соева жила в уютном, но слегка потрёпанном временем коттедже с белыми стенами, голубоватой крышей и огромным каштаном под окном. Налюбовавшись домом, молодые люди растерянно огляделись, не зная, где искать тех самых всеведущих соседей.
— Нам нужны старики, — с умным видом сказал Сергей. — Где они могут быть в это время дня?
— Мне-то откуда знать? — возмутилась девушка. Она осмотрелась, приметила небольшой кирпичный домик и бодро направилась к нему.
— Почему именно этот?
— Вон на верёвке заштопанные кальсоны болтаются. Ты бы стал в таких ходить? Ясно, что дед живёт.
Молодой человек хмыкнул, смерил её уважительным взглядом и двинулся следом.
Дверь открыла знакомая старушка — та, что была в оппозиции главной. Теперь Яна могла внимательнее её рассмотреть. На пенсионерке красовалось всё то же чёрное платье, бусы из мелкого жемчуга и такой же браслет. Была она невысокой, стройной и седовласой, как и другие её приятельницы. Чувствовалось, что старушка старается за собой следить, но при этом отдаёт дань местной моде.
— Уже что-то придумала?
— Нет, — сказала девушка, не сразу поняв, о чём она. — Я по другому поводу. Помните, по соседству раньше жила Елена Соева?
— Помню. Я девчонкой была, а она нас с подружками вечно шпыняла. Жизни от неё не было.
Прикинув возраст пенсионерки, Яна сопоставила в уме даты и помотала головой.
— Нет, нам нужна та, что помоложе. Может, дочь или внучка?
— Внучка-то сгинула давно, но её Милкой звали.
— Как сгинула? — напрягся Сергей.
— В шестнадцать лет родила непонятно от кого, подкинула младенца родителям, а сама сбежала. Видно, новую жизнь начать хотела. Только далеко не ушла, нашли её на той стороне озера с проломленной головой и без драгоценностей. Ясно, что кто-то из местных постарался.
— Каких драгоценностей? — запуталась Яна.
— И почему из местных?
— Родители её очень бедными были, — охотно пояснила старушка. — Мать на рынке торговала, отец дворником трудился, а девчонке красивой жизни хотелось. Вот она и сбежала, прихватив с собой самое ценное. Поговаривали, что Елена Соева была из дворян и после революции её семье удалось кое-что припрятать. Конечно, в прежние времена о том, чтобы шикарно жить, не могло быть и речи, поэтому драгоценности они просто хранили — подальше от чужих глаз. Но дочка-то знала, где что лежит. Да и по городу слушок прошёл. Вот я и говорю, что местные Милку догнали. Людей, до чужого охочих, пруд пруди.
— А что за драгоценности?
— Обычные, — пожала плечами старушка. — Украшения с камнями вроде бы. Я сама не видела. Родители, как от горя оправились, стали внучку воспитывать. Она теперь живёт… дай бог памяти…
— Мы знаем, — перебил Сергей. — Елена Соева точно одна была? Никаких тёзок?
— Точно, — кивнула пенсионерка. — А зачем она вам?
— Поговорить хотели, — туманно ответила Яна. — Ладно, спасибо вам, мы, пожалуй, пойдём.
— Заходите ещё, — радушно предложила хозяйка, — и про уговор не забудь. Молодёжь нашей организации очень нужна.