Философская импликация перехода от предпоследнего утверждения к последнему была неимоверно глубокой по смыслу. Гамлету там было нечего делать. Диалектика в развитии. Во как.
Затем я заострил мелок о камень повернул страницу боком и написал как только мог побольше чтобы все влезло: ФАЗАН.
Подержал на весу. Поставил на палку еще один камень и повернулся лежа лицом к солнцу, руки скрещены под моей бедной головушкой, и пусть тепло покроет меня и солнце обогреет мои раны.
Они никуда не денутся, да и я тоже.
Если бы это был ковбойский вестерн я бы повесил мою шляпу на ветку. У меня была кепка. Пропотевшая с потрепанными краями бейсболка на которой было написано Гольф Клуб Черри Хиллз. Мне досталась она от одного гостя и мне понравилась может потому что на ней было такое замечательное послание утешения: Конец Всего означал Конец возможно навеки вечные, возможно во всей вселенной, для Гольфа.
Я ничего не имел против гольфа.
В любом случае там в Шотландии наверняка были шотландцы которые каким-то образом выжили и теперь гоняли по всей пустоши играя в свою игру - никакой ирригации лишь туман да дождь, никаких газонокосилок лишь стада диких овец. Постукивая своими ударами в туман. Замечательная мысль.
Может Дедуля ненавидел гольф. Вряд ли он смог бы прочесть слова такой величины но если у него был десятикратный увеличивающий прицел, ну, тогда он смог бы. Я все равно оставил надпись на ветке, для смеху, вытащил за край. Ничего. Старая телега не поддалась. Он будет ждать пока он не увидит глаз, ухо. Хммм. А сейчас что? я бы мог встать, подойти к краю и крикнуть. Эй! Я пришел с миром! С дружбой! И. Если они подписались под Первым Принципом Брюса Бангли я буду мертвецом. Любопытно, впервые за долгое время я не был готов умереть. Не в эту самую минуту. У меня были другие чем просто выжить интересы. По некоторым причинам.
Окей. У меня появилась идея.
Я сходил опять к Зверушке взял еще бумаги. Навалом времени: никто из нас похоже никуда не торопился. Если они только не рванули за деревянной лестницей чего они не сделают поскольку я положу их так просто как немецких офицеров в той хемингуэевской заварушке читать про которую мне очень нравилось. Это было абсолютно замечательно. Они пытались перебежать, а мы жарили по ним с сорока ярдов. Они вбегали, и офицеры появлялись поодиночке и тоже пытались. Это было абсолютно прекрасная преграда. Если конечно мне надо было так сделать здесь.
Я сел на корточки позади камня на солнце и написал еще слова. Вывесил их на ветке одно за другим и держал их какое-то время на весу. Глубокая тишина пока рыба на другом конце думала обо всем этом.
Я-МОГУ-ВАС-РАЗБИТЬ-НА-КУСОЧ-КИ-НО-НЕ-БУДУ-МИР
Хорошо что у меня было полпачки бумаги.
Затем я достал Яйцо Смерти из кармана вытащил чеку очень тугая и выбросил гранату через край.
Я послал ее подальше по течению в где как мне виделось начало луга - подальше от коров и протухшего сукиного сына и его девушки.
От взрыва я получил огромное удовольствие. Спасибо тебе Бангли. У меня была еще бумага и пока они проверяли себя живы ли нет ран я вытащил еще на палке:
ВОТ?-ПОТОМ-КТОТО-ПОСТРА-ДАЕТ
Долгая пауза.
БУМАГА-У-МЕНЯ-НЕ-ЗАКОН-ЧИТСЯ
Пауза.
ВСТАНЬ-ТЕ
Должен признаться я наслаждался ситуацией. Впервые за столько лет моя голова была ясной. И мои мысли совсем не были похожи на те потрепанные норвежские лошадки и не с трудом соображали что они тут делали. И совсем не были похожи на потерявшихся в лесу.
Чтобы убедиться я потихоньку вытащил за край бейсболку. Ничего. Может мы начинали понимать друг друга. Я подкрался к краю и посмотрел. Они оба стояли в тростнике держа ружья в стороны. Он был высоким, стройным, не таким уж старым, может чуть за шестьдесят, в потрепанной ковбойской шляпе. Она была выше его и должен сказать привлекательная. Тонкая но с волевыми чертами лица, высокие скулы, темные брови, длинные темные волосы собранные косой. Не знаю почему но она выглядела очень сообразительной даже с трехсот футов. Я достал винтовку и посмотрел в прицел на них. Если бы из человека вылетали искры из него они точно бы посыпались: рот сжат от злости а его глаза серые блистали во все стороны яростью. У его лица были черты человека который заслужил свое место начав почти с нуля. Ее глаза были широкими и что? Фиолетового цвета? Нечто между синим и черным. Ее щеки горели алым цветом и она выглядела напуганной но еще немного другой: слегка радостно-удивленной. Почему? Ей было около тридцати пяти лет.
Можно ли влюбиться через оптический прицел? Черт. Я отстранился головой и посмотрел глазами вниз. Хорошо сложена, широкие бедра, высокая. Может немного худощавая. Я снова приблизил глаз к ружью и наставил ствол и пропутешествовал прицелом понизу. Признаюсь честно. Ее ноги были в царапинах и с покраснениями и может немного слишком худые но они были длинными и с плавными линиями.
Дыши Хиг. Скажи понял, прием. Понял, прием.
Поднялся на одно колено, все еще целясь, оба глаза открыты. Я заорал.
Привет!
Он заморгал. Я взглянул в прицел на ее лицо и они оба стали похожи на немного сумасшедших или может все еще в плохом сне.
Привет!
Прицелом на ее лице. Она улыбалась. По-настоящему улыбалась. Совсем чуть-чуть, но в десятикратном я мог ее видеть.
Что будем делать? Кричу.
Тишина.
Дедуля! Спокойно! Если бы я захотел убить и изнасиловать и ограбить ты бы уже был мертвым!
Пауза пока до него дошло.
Я тебя прощаю! Кричу я.
В смысле за попытку убить меня больше чем два раза! Чуть не сбил мой самолет. Ничего личного. Я знаю. Сделал бы то же самое.
Мои крики уносятся ветром. Но я вижу что они слышат меня. В смысле реакция на слова. Я также вижу когда я поднял голову и посмотрел вниз в каньон что все коровы и овцы сгрудились в ужасе у высокого плетеного забора по краю луга.
Извините за то что напугал ваших коров!
Они стояли там, руки опущены. Я прошелся в прицеле по ним. Он жевал скулой стараясь понять какого черта происходит. А она. Я не был уверен. Я видел что-то происходило и я подумал что-то не очень приятное поднималось в ней. Такая моя фантазия. Я знал, я знал что я чего-то не допонимал, но также что моя голова была ясна как всю мою взрослую жизнь.
Окей можете держать свое оружие. Я спускаюсь.
Окей?
Окей?
Он кивнул. Наконец-то. Приставил ружье к телу и встал как хозяин своего мира. Я скажу вот что: внутри этого эксцентричного старикана было нечто честное и гордое. Он был ***** стрелком, это уже я знал. У меня появилось ощущение все что делал этот шипастый паршивец он делал с огромной уверенностью в себе. Такой вот взгляд со стороны.
Если решите убить меня потом вы очень пожалеете об этом! Я вам обещаю вы лишитесь самого лучшего времени вашего дня!
Она заулыбалась. О-о-о. Я улетел. Я подумал Может, может он ее отец. Какой глупец.
В чистилище куда же мне еще попасть. Я опустил винтовку, повернулся и быстро пошел к Зверушке.
На всякий случай я положил еще одну гранату в карман куртки чтобы было две и захватил немного сушеной оленины для мирного подношения, затем я повесил винтовку на плечо и поспешил по лугу. Я прошелся по краю каньона сквозь низкорослые ели пока не заметил спуск и я нашел тропу диких животных вниз к ручью.
IV
Мое сердце гремело как барабаны бонго но не от усилий. Дорога была непростая, да, путь к ручью крутой и усыпан валунами. Я клал кисть на их теплые плечи когда я прыгал и колбасил вокруг них, скользил по грязи следуя тропой оленей. Их помет лежал вокруг между длинных коричневых игл желтой сосны и солнце смешивало запахи которые были очень странным образом похожи на мускусный запах оленя чем ближе к соснам. И тогда во мне проснулся охотник. Но даже не от этого. Мое сердце стучало я чувствовал себя словно на пути к первому свиданию.
То, самое первое свидание Хига - я был таким нервным это было настоящей катастрофой. Мы пошли посмотреть Аватара в 3D. Я все сгибался и убегал в туалет. Каждый раз после этого я приносил еще больше попкорна или сладостей. Она должно быть подумала я был каким-то диабетиком или булимиком или еще кем-то. Я не поцеловал ее в конце и не попытался и она явно была покрасневшей и растерянной, а я так никогда не узнаю потому ли что она подумала что я какой-то ботан и никак не могла от меня отделаться - что произошло со мной через несколько месяцев - может она нервничала так же как и я и может я ей немного нравился да только не знала как попросить меня и почувствовала отвергнутой когда я так резко исчез. Мое первое понимание что кто-то может взволнованно ждать моего утверждения, что они могут бояться меня. Перед концом мира это было для меня удивительно глубоким откровением. Сейчас я сразу знал без объяснений: каждый боялся меня.
Что в общем-то странно таким образом направляться на свидание. Бедный Хиг, бедный Франкенштейн.
Не она. Она улыбалась. Она улыбалась.
Я очаровал их так ведь? Очаровал и свел их с Режима Убить. Прямиком тепленькими. Так ведь?
Я встал. Прищурился на ручей, осторожно шагнул в тень сосны. Может и нет.
Весело с пледом получилось. У старикана нет терпения. Он высоко ценил свое время свое внимание. Пока я лежал на спине под солнцем наслаждался, позволяя им обдумать все, он должен был скрючившись сидеть в мокром тростнике, кровь закипала, страх тоже - за жизнь, за свою подружку - думая, я убью этого сукиного сына. Думает он такой симпатяга, посмотрим каким симпатягой он будет когда я заставлю смотреть как будут поджариваться его яйца.
Где-то так.
Я пошел. Несмотря ни на что. И с волосами дыбом на моей шее.
Когда я дошел до течения я последовал легкой тропой вдоль берега. Высокая трава здесь, крохотные белые астры словно ромашки, ястребинки. Земляника, подорожник. Большие желтые сосны, запах холодного мокрого камня и ванилы. Белые мохнатые бабочки крутятся друг с дружкой над галькой. Любятся. Первое свидание: уже история. Мое сердце все еще бежит но не из-за этого. Я посмотрел на флиртующих бабочек, три потом две, влетая и вылетая из солнечного света, и мысль: Хиг, влюбляться скорее всего не на повестке дня не на сегодняшней. Скорее всего никогда.