Чарис тоже рассердилась.
— Очень большое, мудрая. Возможно, он погиб в войне с врагом — вашим врагом!
— Как это возможно, если он… — Мысленная цепочка, соединявшая их, прервалась на половине фразы. Желтые глаза закрылись. Ощущение ухода было таким сильным, что Чарис ожидала: вайверн вот-вот исчезнет из кресла. Однако она продолжала сидеть в нем, хотя сознание ее явно находилось в другом месте.
Минуты тянулись бесконечно, потом Чарис увидела, что вайверн возвращается. Пальцы сжали ручки кресла. Желтые глаза открылись, их взгляд устремился к девушке, хотя в нем все еще не было сознания.
Чарис решила попробовать.
— Ты не нашла его, мудрая, там, куда вы его отправили?
Ответа нет, но Чарис уверена, что вайверн поняла ее.
— Его там нет, — продолжала девушка, — и нет уже какое-то время. Я сказала правду, он был занят вашими делами в другом месте. И, возможно, пострадал.
— Он не мог освободиться сам. — Руки вайверн разжались. Чарис показалось, что колдунья раздражена тем, что выдала свое возбуждение. — Не мог. Он всего лишь мужское существо…
— Но он также по-своему видящий сны, — прервала Чарис. — И хотя вы стремились изолировать его, устранить от борьбы, он вернулся — но не для войны с вами, а для борьбы с теми, кто вам угрожает.
— Какие сны у тебя были, что ты смогла это сделать?
— Не только мои сны, — возразила Чарис. — Его сны тоже, и сны других все вместе как ключом открыли его тюрьму.
— Приходится поверить в это. Но не понимаю причины такого поступка.
— Причина известна тебе и тем, кто делит с тобой сны. Послушай. — Чарис передвинулась к столу, протянула руку. — Похожа ли я на тебя? Есть ли у меня на коже рисунки снов? Но я вижу сны. Разве не могут мои сны отличаться от твоих, как отличается тело? Может быть, даже Сила, которую я использую, не та же самая.
— Слова…
— Слова, за которыми действия. Вы отослали меня и сказали, чтобы я освободилась с помощью снов, если смогу. Я смогла. Потом вместе с Шенном Ланти увидела во сне выход из более прочной тюрьмы. Ты веришь, что я все это сделала?
— Верю? Нет, — ответила вайверн. — Но Сила всегда различается, колеблется. И у Говорящих Стержней был ответ для тебя, когда мы вызвали Тех-Кто-Был-Некогда. Хорошо, я признаю, что ты говоришь правду. Теперь расскажи, что ты считаешь правдой, но для чего у тебя нет исчерпывающих доказательств.
Чарис рассказала об открытиях на базе и о предположениях Ланти.
— Машина, которая нейтрализует Силу, — вернула ее к прежней теме Вайверн. — Ты веришь, что она существует?
— Да. Что если ее используют против вас, прямо в этой Крепости? Ваши сны не будут действовать. Как сможете вы бороться против смертоносного оружия пришельцев?
— Мы знали, что наши сны не могут тревожить этих незнакомцев, — задумчиво говорила вайверн. — Не могут вернуть в нужное место нарушителей закона. — Теперь в ее голосе звучал гнев. — Но что они могут отобрать у нас Силу… нет, об этом мы не думали.
Чарис испытала облегчение. Последнее признание изменяет ее статус. Ее словно снова допускают в ряды вайвернов.
— Но они не понимают, что мужские существа не могут использовать Силу.
— Ланти может, — напомнила Чарис. — А как же его друг, которого ты знаешь? Торвальд?
Колебание, затем вынужденный ответ:
— Он тоже — немного. Ты считаешь, что и у других, не нашей крови и кости, может быть такая способность?
— Неужели так трудно это понять?
— И что ты предлагаешь, видящая сны? Ты говоришь о войне и битвах. Нашим единственным оружием всегда были сны, а теперь ты говоришь, что они нам ничего не дадут. Так каков твой ответ? — Снова враждебность.
А у Чарис нет ответа.
— То, что делают эти пришельцы, противоречит нашему закону и направлено против твоего народа. Есть такие, кто может прийти нам на помощь.
— Откуда? Со звезд? И как их позвать? Сколько им потребуется времени, чтобы прибыть?
— Не знаю. Но у вас есть этот человек, Торвальд, а он знает все ответы.
— Кажется, ты, видящая сны, считаешь, что я, Гидайя, могу отдавать здесь любые приказы, делать, что хочу. Но это не так. У нас совет. И есть среди нас такие, кто не станет слушать твою правду. Мы с самого начала разделились в этом деле, а чтобы отговорить от нападения, теперь потребуются длительные убеждения. Встанешь ли ты открыто рядом со мной, если убедить не удастся?
— Понимаю. Но ты сама сказала, мудрая, что времени мало. Позволь мне поговорить с Торвальдом, если он здесь, и узнать у него, как призвать на помощь из пространства. — Не зашла ли она слишком далеко в своей просьбе?
Гидайя ответила не сразу.
— Торвальд заперт прочно… — она помолчала и добавила: — Но теперь я сомневаюсь в прочности любых дверей и запоров. Хорошо, можешь пойти к нему. Я могу сказать тем, кто против этого, что ты присоединилась к нему в заключении.
— Как хочешь. — Чарис заподозрила, что Гидайя выдаст это за уступку партии, настроенной против инопланетян. Но она очень сомневалась в том, что вайверн считает, будто ее можно удержать Силой.
— Иди!
По крайней мере Торвальда не отправили в пустоту, которая служила тюрьмой Ланти. Чарис стояла на пороге обычной спальни Крепости. Единственное отличие от ее прежней комнаты — отсутствие окна. На груде матрацев лежал человек. Он тяжело дышал. Повернув голову, он что-то произнес, но девушка не разобрала слова.
— Торвальд! Рагнар Торвальд!
Бронзово-желтая голова не поднялась с матрацев, но глаза раскрылись. Чарис опустилась на колени рядом с мужчиной.
— Торвальд!
Он опять что-то произнес. Сжал руку в кулак и ударил ее по руке. Сон? Естественный? Или фантазия, внушенная вайвернами? Но она должна его разбудить.
— Торвальд! — Чарис позвала громче, взяла его за плечи и потрясла.
Он снова ударил ее, отбросил к стене, потом сел, открыл наконец глаза, дико осмотрелся. Увидев ее, напрягся.
— Ты реальная — мне кажется! — Вначале уверенное утверждение, потом сомнение.
— Меня зовут Чарис Нордхолм. — Они присела у стены, потирая руку. — И я реальна. Это не сон.
Да, не сон, но худшая из неприятностей. И есть ли у Торвальда ответы на самом деле? Она надеялась на это.
Глава 15
Он очень высок, этот офицер-разведчик, возвышается над ней. Чарис сидела на матраце, скрестив ноги, а он расхаживал взад и вперед по комнате, задавая очередной вопрос или заставляя повторить часть ее рассказа.
— Очень похоже на действия компании, — наконец высказал он свое суждение. — А это значит, что они очень уверены в себе. Считают, что у них все схвачено. — Он говорил не с ней, а словно про себя. — Сделка… должно быть, заключили сделку!
Чарис догадалась, что он имеет в виду.
— Думаешь, они убедили кое-кого закрыть глаза?
Торвальд пристально, почти неприязненно взглянул на нее. Коротко кивнул.
— Не с нашей службой! — рявкнул он.
— Но ведь Патрулю они не смогут сопротивляться. Если ты сумеешь послать сообщение.
Он мрачно улыбнулся.
— Вряд ли. Единственный аппарат связи с космосом на базе, а судя по твоему рассказу, база принадлежит им.
— На поле стоит корабль Патруля. На нем должна быть своя связь, — указала девушка.
Торвальд потер рукой подбородок, его невидящие глаза были устремлены на голую стену комнаты.
— Да, этот патрульный корабль…
— Они даже не охраняли вертолет.
— Значит, не ожидали неприятностей. Вероятно, решили, что весь штат базы у них в руках. Теперь будет по-другому.
Она понимала, что он прав. Захватив Ланти — она уверена, что именно это произошло, — и видя, как она улетает на вертолете, они насторожатся. Если раньше корабль Патруля не охранялся, то теперь, Чарис не сомневалась, он под постоянной охраной.
— Что же нам делать?
— Зависит от того, что они сделали с Ланти.
Или от того, молча добавила Чарис к словам Торвальда, жив ли он.
— Они знают, что у него остался по меньшей мере один сторонник. Ведь кто-то улетел в вертолете. Они могут просканировать Ланти, а у него нет защиты мозга.
Чарис обнаружила, что у нее дрожат руки. Внутри похолодело и засосало, холод разлился по всему телу. Торвальд всего лишь объективен, но она поняла, что сама не может быть такой, когда человек, о котором они говорят, нечто большее, чем просто имя, — живая личность, которая почему-то стала ей ближе всех. Она не замечала, что офицер Разведки молчит, пока он не опустился рядом с ней, положил свои руки ей на руки.
— Мы должны смотреть в лицо правде, — негромко сказал он.
Чарис кивнула, выпрямилась и подняла голову.
— Я знаю. Но я ушла, а он…
— Ты поступила единственным разумным образом. Он это знает. И еще кое-что. Этот самец вайверн. И животное, на которое напали в кустах… Ты считаешь, это была Тоги?
— Я перед этим уловила ее запах. И один из вайвернов был убит или серьезно ранен.
— Поэтому они могут считать, что мы не одни. И станут вдвойне осторожнее. Животные действуют вместе со своими хозяевами, это все знают. И всем известно, что они фанатично верны хозяевам. Ланти два года заботился об этих росомахах. На базе его могут держать ради контроля над животными.
Верит ли он сам в это? Или просто старается утешить ее, сделать так, чтобы она не испытывала чувства вины?
— Теперь этот нейтрализатор. — Торвальд снова встал и принялся беспокойно расхаживать. — Пока он у них есть, они словно в крепости. И сколько еще они будут ждать? Если проследили полет вертолета, то знают…
— Куда нацелить нападение? — закончила за него Чарис, впервые поняв всю возможную опрометчивость своего поступка.
— У тебя не было выбора, — сразу понял ее чувства Торвальд. — Важно было предупредить. А так как вайверны установили барьер, другим путем ты не могла до них добраться.
— Да, но есть способ вернуться на базу. — Чарис напряженно думала. Сумасшедший, дикий план, но может сработать. Торвальд слушал ее внимательно.