Я бы не хотел, чтобы мои рассуждения были неверно истолкованы или абсолютизированы. В конечном счете, основную тяжесть войны вынесли на себе именно русские крестьяне, составившие костяк Красной армии. Однако потребовалось время и некоторый опыт войны, в особенности оккупационного режима, чтобы крестьяне поняли: они воюют не только за советскую власть, они воюют за себя, за свои семьи, за свою землю. И на исходе войны, по словам майора, поэта Бориса Слуцкого, «русский крестьянин установил бесспорный факт: он воюет больше всех, лучше всех, вернее всех».
– Когда же произошел перелом в настроении россиян?
– Давайте не будем обобщать. Значительная часть россиян рвалась на фронт с первых дней войны, для них советская власть была своей, родной. Надо, однако, отчетливо себе представлять, что для немалого числа людей эта власть была олицетворением зла, и защищать ее они не больно хотели. Перелом произошел, когда нацисты показали себя во всей красе. Когда стало ясно, что речь идет о самом существовании России, о физическом существовании их самих, о самоуважении, наконец. Очень точно ощущения многих людей, вовсе не симпатизировавших советской власти, сформулировал поэт Николай Глазков:
«Господи! Вступися за Советы,
Сохрани страну от высших рас,
Потому что все твои заветы
Нарушает Гитлер чаще нас».
– И поэтому мы все-таки победили?
– Знаете, мы обсуждали только некоторые аспекты истории войны.
Не будем забывать, что наряду с психологией, морально-политическим состоянием армии и общества существуют экономические, демографические, географические факторы.
На сей раз «прусский учитель» войну не выиграл. И причина этого была не только в том, что «наше дело правое». Мало ли «правых» проигрывали свои войны. СССР имел, по счастью, наряду с объективными слабостями, более чем серьезные преимущества – преимущество в людских и природных ресурсах, колоссальную территорию, мощную военную промышленность, поддержку наиболее развитых держав эпохи – США и Британской империи.
Правда, эти объективные преимущества надо было еще реализовать.
И сделали это люди, народ, история которого во время Великой Отечественной войны изучена далеко не исчерпывающе.
«ЗС» 12/2011
Юрий ГеллерВойна и мир генерала Свечинасудьба пророков в своем отечестве
Весной 1943 года в высшем военном и государственно-политическом руководстве Советского Союза произошло нечто необычное: после напряженных дискуссий было принято решение о переходе Красной Армии к стратегической обороне. Три высших военачальника – Г. Жуков, Л. Василевский и Л. Антонов – стали перед Сталиным как «стойкие оловянные солдатики» и убедили Верховного в целесообразности такого решения.
Напомню, на каком фоне происходили эти события. После великой сталинградской победы, после разгрома немцев и их союзников на среднем Дону, после освобождения Северного Кавказа, Кубани и Ростова, Советская Армия неудержимо двинулась на запад на южном и центральном участках фронта. «Вперед! На Запад! К Днепру!» – этот порыв охватил штабы всех уровней. Отрезвляюще подействовал контрудар Манштейна в конце зимы 1943 года, когда был вновь потерян Харьков и советские войска с большими потерями были отброшены на этом участке на десятки километров назад. Весной 1943 года обнаружилось, что немцы собирают силы, чтобы перейти в мощное контрнаступление на центральном участке фронта и попытаться предотвратить крах Восточного фронта.
Однако наступательный порыв у советского командования сохранялся. И причиной тому было не только естественное стремление как можно быстрее освободить родную землю от захватчиков. Идеология сокрушения врага – в любой ситуации и любыми средствами – господствовала в Красной Армии накануне войны. Фактически она была навязана армии идеологическими инстанциями. Но армия усвоила эту идеологию и, повинуясь ей, не один раз предпринимала контрудары и попытки перейти в контрваступление даже тогда, когда для этого не было никаких условий. Укажу здесь лишь на один случай – на знаменитую директиву № 3 от 22 июня 1941 года, поставившую нашим войскам задачу перехода в контрнаступление и разгрома противника на главнейших направлениях. Против превосходящих сил противника! Против армий и танковых групп немцев, уже начавших мощный удар на восток!
К лету 1943 года положение на Восточном фронте было гораздо более благоприятным для советских войск, чем в начале войны, и тем не менее Ставка приняла решение о стратегической обороне. Думаю, что это решение было принято не без влияния идей А. А. Свечина, выдающегося военного мыслителя. Есть достоверные сведения (можно сослаться на воспоминания генерала Н. Г. Павленко), что с конца 1942 года у многих высших работников Генштаба на столах лежала свечинская «Стратегия», и они этого даже не скрывали, хотя всем было известно, что автор труда расстрелян в 1938 году.
Начавшись для советских войск оборонительной операцией, которая потом переросла в мощное наступление, Курская битва завершилась выдающейся победой Красной Армии. Сейчас, спустя десятилетия, я хотел бы указать на одну решительную особенность этой битвы: на оборонительном ее этапе потери советских войск были сравнимы с немецкими – в отличие от всех других сражений на Восточном фронте.
Правильное стратегическое мышление дает эффективные результаты!
Кстати, Гитлер и его генералы были рьяными приверженцами идеологии сокрушения, именно на ней основывалась теория «блицкрига», использованная в действиях против Польши и Франции. Однако, будучи профессионалами, высшие немецкие генералы поняли, что после Курской битвы для них в идеологии сокрушения нет перспектив. Курская битва стала для них поворотным пунктом во всей войне. И немецкое командование приняло решение о переходе к стратегической обороне, что позволило Германии в безнадежной ситуации продержаться еще почти два года.
Александр Андреевич Свечин – из когорты людей, являвшихся гордостью нашего народа, действительно, а не на лозунгах, составлявших его ум, честь и совесть. Один из крупнейших ученых нашего времени, выдающийся философ и военный мыслитель, солдат и генерал, совершивший во славу своего Отечества великий научный подвиг, он у нас практически неизвестен.
Научные открытия Свечина являются и сейчас в военном деле наиважнейшими и используются всеми армиями Земли без упоминания имени автора. Он был родоначальником теории Оперативного искусства (до него, несмотря на опыт первой мировой войны, военная мысль знала лишь две категории – стратегию и тактику). Он положил начало теории Стратегической обороны и обоснованию первенства Стратегической обороны в современной войне. Большинство наших генералов это последнее положение не понимали и до сих пор не понимают. (Об этом свидетельствуют хотя бы способы действия наших военачальников в Афганистане и Чечне).
По своему научному уровню, точности и доходчивости доказательств, стилю и эрудиции труды Свечина далеко превосходят все, что издано у нас до сего дня в области военной истории, военной науки и философии. Очень жаль, что тысячи наших командиров никогда не только не держали в руках труды Свечина, но и не слышали о них. Это все равно, что изучать русскую литературу без Пушкина и Льва Толстого.
Биография Свечина известна только по его послужным документам. В них говорится, что у Александра Андреевича было три сына. Еще известно, что жена Свечина выжила в ужасах лагерей и умерла в начале семидесятых годов, а старший сын погиб на фронте Великой Отечественной. Других сведений нет. Может быть, кто-нибудь из потомков остался в живых и откликнется, и тогда биография нашего выдающегося соотечественника станет известна красочнее и подробнее.
А. А. Свечин родился 17(29) августа 1878 года в Екатеринославе, в семье генерала русской армии. В 1886-м, восьми лет, поступил во 2-й Петербургский кадетский корпус, и с этого момента началась его более чем пятидесятилетняя военная служба. Произведенный в офицеры в августе 1895-го, он в 1903-м окончил академию Генерального штаба. Свободно владел французским и немецким языками, был одним из самых образованных и высокоэрудированных офицеров русской армии. Участвовал на передовой во всех войнах, которые в тот период вела Россия. Был награжден всеми боевыми орденами – от св. Владимира до св. Георгия, медалями, золотым Георгиевским оружием. Пройдя в старой армии путь от кадета до генерал-майора, начальника штаба фронта, он, не колеблясь, вступил в марте 1918-го добровольцем в Красную Армию и сразу же включился в ее боевую жизнь, став помощником начальника Петроградского укрепрайона.
С октября 1918-го Свечин переходит на преподавательскую работу в академию Генерального штаба (впоследствии – военная академия РККА). Если у нас когда-либо появится фундаментальное исследование по военной педагогике, то, несомненно, фигура Александра Андреевича будет одним из главных ориентиров в этой области. Он был выдающимся педагогом. Был предельно требователен и строг. Не делал никаких скидок на пролетарское происхождение, марксистскую эрудицию, боевые заслуги – потому что скидок не сделает война. Его боялись, ненавидели и уважали. Уважали даже те, кто боялся и ненавидел. В некоторые моменты отношения со слушателями и с начальством складывались очень тяжело, но Свечин оставался на своем посту и работал до последнего. Он знал: от того, как он выучит тех, кто сидит перед ним, зависит судьба его страны. Свой вклад патриота и воина он видел в том, чтобы основательно подготовить командиров РККА, научить их оборонять Россию. И, поскольку Александр Андреевич был не просто преподавателем, а Главным руководителем военных академий РККА по преподаванию Истории военного искусства, а затем Стратегии, он своего добивался. Командиры, окончившие академии в те годы, к середине тридцатых создали армию, справедливо считавшуюся одной из лучших в мире.