Последняя глава войны.А. Корзников
После поражения фашистской Германии резко ухудшилось положение другой крупной агрессивной державы — империалистической Японии, с которой вели войну США, Великобритания и Китай. Чтобы быстрее покончить с очагом агрессии на Востоке, Советский Союз по просьбе своих союзников по антифашистской коалиции взял на Ялтинской конференции обязательство принять участие в разгроме Японии.
Японские милитаристы еще в годы гражданской войны пытались отвоевать у нас Дальний Восток. Не скрывали они своих агрессивных намерений и в дальнейшем. Особая опасность для наших дальневосточных границ возникла, когда самураи напали на Китай и оккупировали в 1931 году Маньчжурию. Они готовились к войне с Советским Союзом, открыто писали о своем стремлении захватить русские земли до самого Урала. Это заставило наше правительство усилить оборону Дальнего Востока. В 1932 году туда из внутренних военных округов было переброшено несколько соединений. Среди них была и уральская 57-я стрелковая дивизия.
До 1939 года уральцы несли службу в Забайкалье, а когда дружественная нам Монголия подверглась нападению самураев, влились в армейскую группу комкора Г. К. Жукова, участвовали в окружении и разгроме захватчиков у реки Халхин-Гол. За проявленную доблесть 57-й дивизии вручили орден Красного Знамени, этой награды удостоены ее 127-й и 293-й стрелковые полки. Вскоре 57-ю дивизию преобразовали в мотострелковую.
Имевшихся на Дальнем Востоке дивизий для быстрого разгрома огромной, хорошо обученной японской Квантунской армии было недостаточно, и Верховное Главнокомандование в течение мая — июля 1945 года осуществило крупную перегруппировку войск с запада на восток. Среди них находились южноуральские соединения и части — 371-я стрелковая дивизия, 378-й гвардейский тяжелый самоходноартиллерийский полк и другие.
Ударная группировка 1-го Дальневосточного фронта атаковала противника в ночь на 9 августа без артиллерийской подготовки, поскольку его оборонительные рубежи начинались в нескольких километрах от границы и неприцельный огонь не нанес бы железобетонным сооружениям серьезного ущерба, а только всполошил бы врага. В направлении главного удара действовала 371-я стрелковая дивизия под командованием генерала С. А. Красновского. Воспользовавшись темнотой и дождливой погодой, разведчики подползли к неприятельским постам и уничтожили самураев. Саперы сделали проходы в минных полях и проволочных заграждениях, и вперед двинулись стрелковые подразделения. Они окружили опорные пункты врага. Бойцы забрасывали убежища и ходы сообщения ручными гранатами, вели по амбразурам дотов огонь из противотанковых ружей и огнеметов. Уже к утру многие опорные пункты были взяты, оборона врага прорвана. Танки и самоходные орудия прорвались в глубину обороны противника. Гарнизоны некоторых японских опорных пунктов вблизи границы продолжали обороняться. Большую помощь штурмовавшим эти пункты стрелковым подразделениям оказали воины 378-го гвардейского тяжелого самоходно-артиллерийского полка, которым со времени формирования бессменно командовал полковник В.М. Терентьев. Огнем орудий с близкого расстояния они крушили долговременные сооружения и вынуждали японцев сдаваться.
Так же успешно наступали и другие соединения 5-й армии. Они прорвали вражескую оборону и подошли 13 августа к Муданьцзяну, собираясь занять этот важнейший в стратегическом отношении пункт. Командование Квантунской армии сосредоточило там крупные силы войск и предприняло сильные контратаки. Несмотря на это, советским войскам удалось овладеть важным узлом коммуникаций. В штурме его принимала участие 371-я стрелковая дивизия.
Судьбу Квантунской армии в значительной степени решил стремительный бросок ударной группировки Забайкальского фронта с территории Монгольской Народной Республики через горы Большого Хингана.
В голове колонны 9-го гвардейского механизированного корпуса двигалась уральская 57-я мотострелковая дивизия под командованием полковника Н. 3. Закирова. Смяв заслоны противника, мотострелки в первый же день преодолели полторы сотни километров по безводной степи и пустыне. На следующий день они достигли предгорий Большого Хингана. Передовые подразделения без передышки двинулись дальше, заняли горные перевалы и обеспечили выход на Центрально-Маньчжурскую равнину как своих частей, так и других соединений корпуса.
Заняв город Дубэй, мотострелки и танкисты попали в трудное положение. Они оторвались от баз снабжения более чем на четыреста километров. Автотранспорт завяз в песчаных дюнах, ощущалась острая нехватка горючего. На помощь пришла транспортная авиация.
К 19 августа войска Забайкальского фронта вышли в центральные районы Маньчжурии, а советско-монгольская конномеханизированная группа соединилась в районах Чжанцзякоу и Чэнде с Китайской народно-освободительной армией. Остатки Квантунской армии были изолированы от японских войск, находившихся в Северном Китае.
19 августа началась массовая сдача японских солдат и офицеров в плен. Передовые отряды, состоявшие из танковых рот, дивизионов самоходной артиллерии, истребительно-противотанковых батарей и подразделений автоматчиков на автомашинах заняли все крупные города Маньчжурии.
Ратный подвиг воинов-дальневосточников получил высокую оценку Родины. Многие отличившиеся соединения и части были награждены. Боевое знамя 371-й Витебской стрелковой дивизии украсил орден Кутузова II степени, 378-го гвардейского тяжелого самоходно-артиллерийского полка — орден Александра Невского. 57-й мотострелковой дивизии присвоено почетное наименование Хинганской.
2 сентября 1945 года представители японского правительства подписали акт о безоговорочной капитуляции. Очаг агрессии на Дальнем Востоке был ликвидирован, вторая мировая война закончилась.
А. Корзников
Обелиск на Сахалине. Л. В. Смирных
Герой Советского Союза Л. В. Смирных пал смертью храбрых в боях с японцами на Сахалине в сомом конце второй мировой войны
В списке наших земляков, кавалеров Золотой Звезды, имя Леонида Смирных стоит особо. Указ о присвоении ему высокого звания был подписан 8 сентября 1945 года. Это один из немногих челябинцев, награжденных Золотой Звездой Героя за военные действия в Японии.
Об этой последней войне как-то мало говорят. Оттого, видно, что она была непродолжительной. Но была она не менее ожесточенной, чем война с Германией, и в боях с японской армией советские воины также проявили себя героями. Пример тому — наш земляк. Вот выдержка из наградного листа капитана Л. В. Смирных:
«Товарищ Смирных, умело и решительно командуя батальоном, обеспечил прорыв укрепрайона противника, нанес большие потери противнику в живой силе и технике, отбил атаки превосходящих сил японцев и, преследуя врага, овладел пятью дотами. Погиб геройской смертью в бою, достоин звания Героя Советского Союза».
На Сахалине пятидесятая параллель, «пограничная» до 1945 года, пересекает два прибрежных хребта и Поронайскую долину между ними. Обрывистые хребты заросли непроходимым лесом. Долина — сплошное болото. С севера на юг шла единственная дорога. И не военному стратегу понятно, что противника надо ждать на ней. Так решили и японцы.
Они поставили на дороге непреодолимую преграду. Укрепрайон глубиной обороны в 15 километров был «залит бетоном» многоярусных дотов и двухсот дзотов. Попробуй-ка выбей врага отсюда! Какой крови это стоит! Но иного выхода не было, и на рассвете 11 августа 1945 года наши войска пошли на штурм укрепрайона в лобовую.
А в пятнадцати километрах восточнее дороги незаметно (там у японцев и охраны-то особой не было) вышел батальон капитана Смирных. Бойцы прошли через непроходимые топи. На опорном японском пункте их, конечно, не ждали. В молниеносном бою гарнизон противника был уничтожен. К вечеру второго дня рейда батальон вышел в глубокий тыл вражеского укрепрайона — к железной дороге и шоссе, по которым шло снабжение японцев из порта. Здесь-то и завязались главные бои.
Поселок Котон и железнодорожную станцию захватить с ходу не удалось. О прорыве батальона японцы уже знали, к встрече приготовились.
Смирновцы вступили в неравный бой и продержались дотемна. Чего это стоило, если вспомнить, что японцы были вооружены до зубов, а у наших бойцов было только то оружие, что они пронесли через болота на себе, — говорить не нужно.
Ночью они могли вернуться в болота, отсидеться, пока не подойдет помощь. За ними шел полк. Смирных же принял решение — утром наступать. Он понимал, что бросает батальон почти на верную гибель. Но он помнил о том, что в лобовых атаках на укрепрайон истекают кровью под огнем дотов полки корпуса. Помочь им можно было, только перерезав шоссе и железную дорогу, лишив укрепрайон снабжения.
И на следующее утро батальон пошел в атаку. Японцы были уверены, что русские уйдут, поэтому поначалу растерялись. Батальон выбил японцев со станции. Занял он и поселок Котон. Связь укрепрайона с тылом была перерезана.
Понятно, чего это стоило. Многих, очень многих бойцов потерял батальон в атаках и в окружении, пока по пути, проложенному им через болота, не пришли на помощь стрелковый и артиллерийский полки.
Передышки не было. Поставили заслон с юга и развернулись для штурма укрепрайона с тыла. Решающая атака состоялась 16 августа. Тогда и погиб капитан Смирных. Не выдержав пулеметного огня, залегла одна из его рот. Наступление могло захлебнуться. И комбат поднял солдат. Последними его словами были: «За Родину — вперед!» Рота выполнила последнюю его команду, пошла вперед. А через день оставшиеся в гарнизоне укрепрайона войска неприятеля выбросили белые флаги. Эта победа сыграла решающую роль в освобождении всей южной части Сахалина.
Оттого-то в особом почете наш земляк на далеком острове. Поселок, в боях за который он погиб и где похоронен, назван в его честь Леонидово. Есть на острове Смирныховский район. В порту Александровск, как и в Челябинске, есть улица Смирных. И бороздит тихоокеанские воды теплоход «Леонид Смирных».
Десант в порту Сейсин. М. И. Кочетков.А. Ушаков
9 августа 1945 года начались военные действия на Дальнем Востоке.
355-й отдельный батальон морской пехоты сосредоточился в районе бухты Новик под Владивостоком. В 16 часов 05 минут 13 августа 1945 года из бухты отплыли корабли с морскими пехотинцами. Им предстояло высадиться в порту Сейсин, овладеть им и удержать плацдарм до подхода второго десанта. Военно-морская база Сейсин являлась важнейшим опорным пунктом японцев на побережье Северной Кореи.
Корабли благополучно совершили переход, в 5 часов 14 августа в районе военной пристани высадился батальон. Первая рота заняла восточную часть города, район судоремонтного завода и вышла на подступы к высоте 182,8 на полуострове Камацу. Вторая рога овладела военной пристанью и железнодорожной станцией. Третья соединилась с ранее переправившейся пулеметной ротой и вместе с ней захватила высоту 196,3. Рота автоматчиков заняла центральную часть города.
Герой Советского Союза М. И. Кочетков
Наступление шло стремительно. Однако к 9 часам утра оно приостановилось. Противник подтянул бронепоезд, вводил все новые и новые силы.
Заместитель комбата капитан Кочетков находился на участке первой роты. Огонь японцев остановил бойцов. Капитану передали, что ранен командир роты. Он принял командование на себя. Ему было ясно: продвижению мешает высота 182,8, надо захватить ее. Сделать это не давали дзоты: из них самураи вели интенсивный пулеметный и ружейный огонь.
По приказу замполита парторг батальона Н. Маркелов, взяв с собой двух бойцов, двинулся к дзоту. Они незаметно подобрались к огневой точке врага с фланга и забросали гранатами. В это же время ефрейтор В. Ситников уничтожил еще три огневых точки. «Теперь пора!» — решил Кочетков.
Он поднялся во весь рост и скомандовал:
— Рота, вперед! За Родину!
Высота была взята. Первая рота прочно закрепилась на высоте и заняла круговую оборону. Однако вскоре выяснилось, что она оказалась в окружении. У бойцов было только стрелковое оружие и ограниченное количество боеприпасов.
Двое суток выдерживала рота натиск превосходящих сил противника. Только в ночь на 16 августа она отразила 16 атак. Много бойцов полегло в том бою.
На рассвете японцы, собрав большие силы, перешли в решительное наступление. Капитан Кочетков повел бойцов в контратаку. Завязался рукопашный бой. Натиск морских пехотинцев был настолько яростным, что враг не выдержал.
На склонах высоты было уничтожено около 500 японских солдат и офицеров.
А в это время в порту Сейсин шла выгрузка основных сил десанта. Под натиском морской пехоты, поддержанной авиацией, артиллерией, огнем с кораблей, враг стал отступать. Порт Сейсин был освобожден.
За проявленные мужество и героизм, выполнение важнейшего задания командования капитан М. И. Кочетков был удостоен звания Героя Советского Союза. 355-му отдельному батальону морской пехоты присвоено наименование гвардейского.
А. Ушаков
От Москвы до Порт-Артура. В. И. Кожанов.Р. Мухамедьянов
Он прошел всю войну — от стен Москвы до берегов Балтики и Желтого моря в 1945 году. Мало кому пришлось пройти столь долгий боевой путь.
В январских боях 1945 года в Восточной Пруссии дивизия, которой командовал полковник Кожанов, перерезала 16 магистральных шоссе и железных дорог, овладела целым рядом опорных пунктов обороны противника, захватила в плен более трех тысяч гитлеровцев. В тяжелых боях за Пилькаллен при переходе реки Дейме и в сражении на Земландском полуострове, когда части дивизии вырвались вперед и достигли берега Балтийского моря у Пальмникена, полковник Кожанов большую часть времени находился в действующих подразделениях, рядом со своими бойцами. Его смелость воодушевляла солдат. Когда дивизия была окружена немцами, все ее части и подразделения, руководимые командиром, вышли из окружения.
Разведчики разузнали, где и чем обороняются немцы, уточнили все слабые участки, выяснили, где расположены пулеметы и артиллерия. Затем без единого выстрела уничтожили охрану противника, и дивизия буквально проскользнула в образовавшуюся брешь. Далее встретила артиллерийскую позицию. И снова разведчики выручили: сняли бесшумно охрану, и опять прошли без единого выстрела. Кожанов вывел дивизию почти без потерь. Редчайший случай в войне!
За умелое руководство боевыми действиями дивизии по прорыву обороны противника, выходу к Балтийскому морю и разгрому кёнигсбергской группировки врага командиру 91-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии полковнику В. И. Кожанову 19 апреля 1945 года было присвоено звание Героя Советского Союза. Дивизия была награждена орденом Ленина. Высокими наградами был отмечен и подвиг многих бойцов дивизии.
После капитуляции Германии дивизию перебросили на Дальний Восток. Ей пришлось участвовать в войне с Японией.
И вот боевые действия начались. Преодолев хребет Большой Хинган, дивизия вступила в бой с японскими частями в районе города Салунь, который был взят. Затем — наступление вдоль железной дороги. Взят Порт-Артур. Это самая дальняя точка, которой достигли наши войска во вторую мировую войну.
Вскоре капитулировала и Япония.
Р. Мухамедьянов
В рядах монгольских конников. И. В. Гаврилов.В. Гондусов
Как-то в Москве к Ивану Васильевичу Гаврилову подошли два монгольских офицера. Один, показав на орденские колодки, спросил: «Простите, пожалуйста, мы не ошиблись: у вас монгольские награды?»
Иван Васильевич кивнул и неожиданно для себя произнес несколько слов на монгольском языке. Все рассмеялись.
Вскоре они разговаривали как старые знакомые. Офицеры пригласили Гаврилова к себе. За беседой пролетело несколько часов. Иван Васильевич листал иллюстрированные журналы, расспрашивал и рассказывал сам, а вспомнить ему было о чем. Несколько лет провел он в Монголии и принимал активное участие в разгроме японских войск летом 1945 года. Правительство МНР отметило ратный труд Ивана Васильевича: он был награжден высшим орденом республики «Полярная звезда», медалями «Мы победили» и «25 лет Монгольской народной революции».
Боевого капитана-танкиста Гаврилова вызвали в Москву во второй половине 1944 года. Генерал, принявший его, сказал: «Вы на фронте с первых дней войны. Зарекомендовали себя умелым командиром и мужественным человеком. Сейчас ваши знания и опыт нужны для выполнения следующего задания…»
Речь зашла о командировке в Монголию. Значит, нужно ехать в далекий тыл в разгар войны. Гаврилов пытался отказаться, но генерал перебил его: «Война с фашистами подходит к концу. События на Дальнем Востоке только начинают разворачиваться. Будет тяжело. И ваш долг офицера и коммуниста…»
Иван Васильевич с пониманием кивнул головой.
Вскоре поезд уносил его на восток. Гаврилов, задумчиво глядя в окно, вспоминал слова полковника, вводившего его в курс дела:
«Империалистическая Япония, опираясь на экономику огромных территорий Азии и мощную сухопутную армию, рассчитывает вести затяжную войну. На границе с Советским Союзом расположены отборные дивизии, находящиеся в полной боевой готовности…»
Из Улан-Батора, куда прибыл Гаврилов, его направили в один из монгольских кавалерийских полков: усмотрел кто-то в документах танкиста, что закончил он в свое время военное кавалерийское училище.
Монгольские офицеры и солдаты тепло встретили Ивана Васильевича. Многие из них неплохо знали русский язык. Да и Гаврилов вскоре довольно сносно освоил монгольский.
Быстро войдя в курс дела, офицер старался использовать весь свой боевой опыт при обучении личного состава. Доволен был Гаврилов выучкой монгольских кавалеристов. Увлеченно осваивали они военное дело, быстро схватывали то новое в военной науке, что появилось за годы Великой Отечественной войны.
С глубокой радостью восприняли в полку весть о капитуляции фашистской Германии. Это умножало силы. И с нетерпением ожидали часа, когда самим придется вступить в бой с японскими захватчиками.
Наступление по всему фронту началось в начале августа 1945 года. Полк, в котором находился Гаврилов, действовал против одной из бригад 8-го императорского корпуса Японии.
Передовой отряд полка наткнулся на японские огневые точки и был уничтожен. Вперед была выслана пешая разведгруппа. Но не вернулись солдаты с задания… Отобрав несколько человек, вызвался уничтожить огневые точки противника Гаврилов. Провел большую предварительную работу, все рассчитал до метра.
Ползли в темноте, по колючкам, острым камням, рискуя наткнуться на змей… Вышли точно к цели. Группа без единого выстрела уничтожила расчеты нескольких японских огневых точек.
Полк, продвигаясь по северо-западным провинциям Китая, освобождал их от японских захватчиков. Ежедневно совершали бойцы по бездорожью многокилометровые переходы. И почти каждый день — бои с хорошо обученными и вооруженными самураями. Запомнилось Ивану Васильевичу, как шли они по «мертвой долине», как называли местные жители когда-то цветущую местность, дотла выжженную японскими захватчиками. Топографических карт не было. И тут помогли опыт и мастерство Гаврилова: находясь в головном отряде, он подчас вел полк по тщательно вычерченным от руки схемам.
В один из дней кавалеристы в густом тумане неожиданно вышли в район дислокации японской бригады и застали захватчиков врасплох. Поняв, что сопротивление бесполезно, враги сложили оружие.
Это была важная победа. Потом было еще несколько успешных операций, в которых монгольские воины показали высокую выучку и проявили смелость.
Свою задачу полк выполнил и был отмечен в приказе по монгольской армии. Многие офицеры и солдаты получили награды. В числе отмеченных правительством был и Иван Васильевич. На груди рядом с советскими орденами и медалями появились монгольские.
Потом офицер служил на Урале. После увольнения в запас поступил на Челябинский электровозоремонтный завод.
Немало наград у коммуниста, офицера в отставке Гаврилова — ордена Ленина, Красного Знамени, два ордена Красной Звезды, медали. Каждая из них воскрешает в памяти какие-то страницы жизни. А когда ветеран берет в руки три монгольские награды, через годы, через расстояния слышится ему топот скакунов, видятся разгоряченные лица монгольских солдат…
В. Гондусов