Заворачиваю на служебную парковку с мыслью, что надо все-таки дожать Вику, а то слишком показания разнятся. На часах уже полседьмого, я безбожно опоздал.
Мое место заняла ярко-красная «купешка». Знаю я, чей это «мерс», но не знаю, какого рожна она забыла в моем банке. Выясню. Но сначала к Элеоноре.
В зале для совещаний никого, только несколько грязных чашек из-под кофе на столах стоят. Вот черт!
— Александр Константинович, а совещание уже закончилось. — В дверях стоит одна из наших офис-менеджеров. Кажется, Юля. — Все разошлись еще минут десять назад.
— Элеонора у себя?
— Элеонора Павловна еще раньше совещание покинула. У нее внешняя встреча, она сегодня уже не вернется.
Еще одна лажа. Наверняка отец уже в курсе. Мог бы не гнать по пробкам. Хотя…
Я нахожу Изосимову в переговорке для «випов». Глеб пытается впарить ей вместо вклада инвестиционное страхование жизни. Ну это вряд ли ему удастся, у Галки отец полжизни в инвесторах ходит, его на бабки не разведешь. Сама Изосимова никаких решений без него не принимает. Что, в общем-то, верно.
— Нет, не надо, спасибо. Мне просто интересно было, что еще кроме сезонных вкладов у вас есть. Саша, привет!
Глеба сдуло секунд за десять, но он успел забрать все свои презентации.
— Привет-привет. Звонила?
— Конечно! Я вообще-то клиент твоего банка, вип-клиент. Мне консультация нужна, а ты не ответил, Даже не перезвонил.
— Ты же знаешь, что я не работаю с частными клиентами. Глеб и без меня тебя проконсультировал. Довольна?
— Нет. Но ты можешь все исправить. Давай вечером поужинаем, и ты мне сам расскажешь про это страхование жизни.
— Это ты мне без ужина скажи, как вчера в нашем клубе оказалась?
— Совпадение. Я тебя не искала, если ты об этом. Марго хотела повеселиться…
— И из всех московских клубов ты выбрала тот, что принадлежит брату Элеоноры?
— И что?
— Галчонок, ты же у меня умница, верно? — Изосимова напряглась. И правильно, я бы тоже на ее месте напрягся. — К Эльмару тебя больше не пустят. Ищи себе другие развлечения. Поняла?
— Да что я сделала? Морозов, ты охренел?!
— Тебя бармен сдал. Он новенький, не знал, кому подливает.
Она молчит, оправдываться и врать не будет.
— Ты какой-то никакой стал, Морозов. Скучный. Весь в делах, в банке этом пропадаешь. Еще эта… Вика тоже здесь. Я просто расслабить тебя хотела.
Она пожимает плечами, а я вспоминаю ночь и удивляюсь, каким чудом обошлось без отравления. Вот же тварь.
— Расслабила. А теперь вали из моего банка, и чтобы я тебя больше здесь не видел. А еще лучше — возвращайся домой.
Когда через полчаса выхожу из банка, красного «мерса» на парковке нет. Надо будет сказать охране, чтобы больше ее не пускали. Сучка. Расслабить хотела! Спасибо Эльмару — оперативно домой сгрузил. А то повеселился бы… Но, судя по сегодняшней Вике, ничего лишнего я не сболтнул. Иначе бы к себе не подпустила. И тогда бы все закончилось, так и не начавшись.
Глава 31
Утро начинается со звонка. В дверь. Смотрю на часы — семь тридцать, за окном еще темно. Может, показалось? Или кто-то просто ошибся и сам сейчас уйдет? Я заснула во втором часу ночи: сначала просматривала свои последние курсовые, а затем не отключила мобильный. И одному идиоту очень захотелось в ночи поболтать. Поэтому если сейчас в дверь звонит Морозов, значит, у него полностью отсутствует инстинкт самосохранения.
Папа уже проснулся, я слышу лязг дверных замков. Пусть это будет не бугай! У них с отцом с самого начала не заладилось.
— Вы кто? — Я слышу удивленный папин голос и выдыхаю. Значит, не Морозов.
— Сосед ваш, сверху, с третьего этажа. Петр. У вас стояк в комнате горячий? А сами батареи?
Не надо даже идти проверять, и так ясно, что все у нас в порядке. Не сказать чтобы сильно топили, но сплю под одним легким одеялом. Папа вообще на полу на матрасе.
— Да нормально все. Тепло у нас, — отвечает папа. Он, похоже, тоже не будет бегать проверять.
— По всему стояку тепла нет! Только у вас… — Сердитый бас соседа отдается у меня в ушах. Зачем же так громко? — …все в порядке. Можно я проверю?
— Слушайте, у меня дочь спит. Вы попозже придите. — Папа пытается остановить нахрапистого мужика, но тот не сдается.
— А у меня двое! Маленькие, полночи не спят. До управляющей еще не дозвонились…
Видимо, поспать мне уже не дадут. Быстро спрыгиваю с дивана и уже в коридоре сталкиваюсь с полным мужчиной, который вместе с папой бодро шагает в комнату. Дверь в квартиру осталась прикрытой.
— Да, у вас все нормально. Странно даже. — Мне показалось, или я услышала легкое недовольство в голосе?
— Вы краны проверили? Все открыто? Напор? — интересуется папа. За коммуналку у нас дома всегда отвечал он. Если что-то ломалось, он всегда знал, кому и куда звонить. В отличие от нас с мамой.
Мужик, кажется, вознамерился и на кухне отопление проверить, но туда его уже не пустили. Стоит в дверях и продолжает что-то втирать папе. Милое утро, однако, пора просыпаться.
— Молодой человек! А у вас отопление работает? — кричит мужик какому-то невезучему соседу, которого угораздило в такую рань выйти на лестничную площадку. А я уже жду, когда папа, наконец, закроет дверь.
— Не знаю, — отвечает знакомый спокойный голос Руслана. — Я только пришел.
— Не ночевали, значит, — озадачился сосед с третьего этажа. — Так давайте вместе проверим.
— Нет! — неожиданно жестко сказал Руслан, такой немного раздраженный тон я слышала всего один раз: когда столкнулась с ним на днях в подъезде и спросила про Витька.
Я ожидала, что сосед сверху начнет препираться, но вместо этого услышала, как Руслан сначала отпирал свою входную дверь, а затем резко ее закрыл.
— Че?? Жалко, что ли? Вот козел… — Это все, что я успела услышать перед тем, как папа захлопнул уже нашу дверь.
— Доброе утро, родная! — Папа грустно улыбается, как бы прося прощения за то, что я проснулась так рано. — Мне пора собираться, а ты все-таки попытайся поспать. У тебя же нет никаких дел с утра?
— Не-а! — Если только Морозов не примчится. Хотя вчера обещал быть не раньше полудня. Но поскольку бугай — это бугай и веры ему мало… — Но спать уже не буду. Может, мне тебе завтрак приготовить?
Он снова улыбается: у нас в доме готовить умеет только папа, сколько я ни пыталась научиться, не мое это, и все. Но он знает, я просто хочу позаботиться о нем.
— Я уже поел. Вика, я вплоть до Нового года буду работать у Володиного шефа. Платит он за каждый день. И хорошо. Я тебе еще деньги на комод положил.
— Погоди, ты же вроде только доделать хотел что-то в этих расписанных стенах. Работа на несколько часов.
— Верно, — терпеливо поясняет папа, — но надо подготовиться к следующей комнате. Они гонят сроки, дочка раньше на две недели должна приехать. Не переживай, — он ловит мой подозрительный взгляд. — Все законно. Это первое. И второе: 31 декабря, я уже сказал, работать не буду. Совсем чуть-чуть осталось, Вик.
Я почти не вижу его с тех пор, как он перебрался в Москву. Я счастлива примерно так же, как и удивлена тем, что он смог быстро найти работу. Понятно, что по знакомству, но вряд ли бы ему дали новый проект, не будь заказчики довольны первым. Мама бы ни за что не поверила. Хотя он наверняка уже все успел ей рассказать. Никогда у него не было от нее секретов.
Он убегает из дома через пятнадцать минут, успевая бросить на ходу, что еще обязательно спросит про елку. Правда, не представляю, что тут еще говорить. Вчера все ему объяснила, а он молчал и хмурился. Ну хоть не предложил ее выкинуть. Только спросил, сколько я теперь должна Морозову. Сумма ему тоже не понравилась.
В одиннадцать в гости заглядывает Руслан. Снова с пирогом. И снова с застенчивой улыбкой.
— Как дела? — Он уже ставит греться чайник и, не дожидаясь моего ответа, продолжает: — Видел вчера твоего парня с елкой. Все серьезно, да?
Я даже растерялась. Чего серьезно? Морозов? Серьезно?! И… да мне даже папа такие вопросы не задает. А тут…
— Извини, можешь не отвечать, если не хочешь. — Однозначно, не хочу! — Просто ты мне нравишься, Вик. Сразу понравилась. Тогда еще, в магазине, помнишь? Я еду не мог выбрать. Я знать хочу — у меня шанс есть?
Он говорит спокойно, совершенно не стесняясь, так говорят взрослые люди, которые четко понимают, чего хотят. И никакого кокетства или лживых комплементов, чтобы понравиться. Да — да, нет — нет.
Руслан замолчал, а я не знаю, что сказать. Обсуждать с ним Морозова? Исключено. Обещать ему что-то? Тем более нет. Он мне нравится, приятный парень, если бы не эти странные перепады настроения.
— Тебе сахар класть? — Вопрос настолько будничный, обыденный, он никак не вяжется с тем, что Руслан сказал раньше. Может, я его не так поняла? — Вик, я не предлагаю прямо сейчас, не тащу тебя в койку. Просто подумай… Мы могли бы попробовать.
Он ставит передо мной кружку с чаем, а сам разрезает пирог. Бойся своих желаний, Вика. Хотела парня завести — и вот, пожалуйста!
— Я… я подумаю, — наконец выдавливаю из себя ничего не значащую фразу. Сейчас я точно не готова об этом даже думать.
— Спасибо! Это пирог с рыбой. У тебя, надеюсь, нет аллергии?
— Нет, все нормально.
Пирог оказался вкусным, хотела было спросить у Руслана, чего он дома не ночевал, но после его предложения мой вопрос может прозвучать двусмысленно. Строго говоря, какое мне дело?
Он не стал засиживаться, рассказал пару анекдотов, посетовал на погоду и ушел к себе, оставив, как обычно, здоровый кусок выпечки.
А вот Морозов с утра не звонил и не писал. Может, забыл о своем обещании. Но, как бы то ни было, подарки покупать надо: папа еще вечером вчера говорил, что мы точно будем отмечать у его брата. Если, конечно, я не против.
Поэтому собираюсь на улицу. До торгового центра, где мы были вчера с бугаем, добраться можно на автобусе. Или на маршрутке, если повезет. На улице по-прежнему холодно, но если идти быстрым шагом…