— А ты откуда знаешь?
— Я хорошо свою работу выполняю. Менты местные сказали. Морозов, наверное, тоже знает, вот и не парится. Но я скоро вернусь…
— Я не про Витька этого и его друзей, — перебиваю я Руслана, потому что меня задели совсем другие слова. — Что ты сказал про честность?
— Вик, просто поверь, он не тот, кто тебе ну…
— Значит так! Или ты сейчас все выкладываешь от и до, без намеков и экивоков, или уходи сразу. И не возвращайся! — Он явно не ждал такого напора. Смотрит, будто впервые видит. — Я никому не позволю собой манипулировать. Есть что сказать — говори!
— Ты уже позволила собой манипулировать, — тихо произносит он. — И будешь продолжать, раз решила встречаться с Морозовым. Вы ведь вместе провели Новый год, верно?
— Да, но…
— …какое мое дело или как догадался? Меня все интересует, что тебя касается, Вика. Считай, это… симпатией с первого взгляда. А откуда узнал… Я же в клубе три года отработал, твой дружок там завсегдатай.
— Ночной клуб? Это у Эльмара, да? — Вспоминаю, как вчера девчонки что-то говорили про него, а до этого вроде Саша ссорился с этим Эльмаром по телефону как раз из-за Руслана. — Кто он такой вообще?
— Эльмар — бизнесмен, клуб держит, еще кабак есть где-то у МКАДа, ну и там по мелочи еще несколько торговых точек.
— Он друг Саши?
— Не думаю, что они друзья. Скорее, партнеры. Сестра Эльмара, Элеонора, кажется, на отца Морозова работает.
Ого! Как интересно!
— А при чем тут честность? Кто мной манипулирует?
Руслан молчит, а я хочу, чтобы он сейчас, не произнося ни слова, развернулся и ушел. И больше не появлялся.
— Я знаю, что Морозов очень в тебе заинтересован, поэтому и попросил Эльмара помочь. Ему важно, чтобы с тобой здесь ничего не случилось, раз ты не собираешься возвращаться туда, откуда приехала.
— Заинтересован? — эхом повторяю за Русланом. — Почему?
— Этого не знаю. Вроде это как-то с банком его отца связано. Что именно — не в курсе, но он не романтичный герой из кино, Вик. Я таких мажоров пачками каждый вечер вижу, то есть видел. Но не все могут косить под «своего» парня. Морозов может. Но вы с ним разного поля ягоды. Поверь уже.
Меня передергивает: последние слова — как последняя капля в чаше.
— Но никаких доказательств нет, да? Я никак с его банком не связана, ничего ему дать не могу. Так что… — Складываю на груди руки. — Это все неправда. Он, может, и не романтичный герой, косячит постоянно, но точно не мерзавец.
Руслан молчит, не пытается разубедить меня, но его слова поднимают внутри меня волну, которую Морозову удалось утихомирить. Как видно, лишь на время.
— Я думаю, тебе пора. Спасибо, что зашел.
— Не веришь, — удовлетворенно соглашается он. — Я так и думал. Это пройдет, как и твоя влюбленность. А я рядом буду.
Он не ждет моего ответа. Вытаскивает из кармана небольшую прямоугольную коробочку и кладет на комод.
— С Новым годом, Вика!
Я слышу, как буквально через несколько секунд хлопает входная дверь. Ушел. Но легче совсем не становится. Сразу перед глазами встала наша встреча, когда Морозов меня первый раз обманул, как приехал за мной в Москву, как заставил меня ночевать у него в квартире, как облапошил на катке… Как я долго требовала, чтобы отстал, потому что не верила. А сейчас?
— Веришь ему? — Я так ушла в свои мысли, что совершенно забыла, что папа дома. Стоп! Значит, он все слышал?
— Кому, пап?
— Хороший вопрос. — Он спокойно усаживается на наш продавленный диван, закидывает одну ногу на другую и подпирает кулаком щеку. Это означает, что сейчас будет важный разговор. — Я по-другому его задам. Кому из них двоих ты веришь?
— Конечно, Саше! — отвечаю я, в чем на самом деле сильно сомневаюсь. Но я не признаюсь в этом даже папе. Это мое дело, я сама со всем разберусь. А если Морозову действительно от меня что-то нужно, кроме меня самой…
— Хорошо, — мягко улыбаясь, кивает папа, — если так. Мое мнение о Морозове ты знаешь.
— Ты поверил Руслану? Да ты его даже не знаешь!
— Не знаю. Но я тебе еще раз повторю: будь внимательной. Взять с тебя и правда нечего, если, конечно, ты ничего не скрываешь.
— Пап!
— Уточнить лишним не будет. Но я думаю, что, пока ты эту шишку себе на голове не набьешь, не успокоишься. Скорее всего, твой новоявленный поклонник что-то где-то слышал, увязал между собой как мог и выдал тебе весь «компромат». Поговори с Сашей, если тебя что-то смущает. Лучше сейчас все прояснить.
— Пап, если он мне врет, — говорю, а голос слегка подрагивает, надеюсь, это не очень слышно, — то вряд ли признается.
— Увидишь по его реакции. А себя ты ведь не будешь обманывать. Верно?
Глава 47
Папа ушел за продуктами: как оказалось, у нас в холодильнике практически шаром покати. Такое бывает, когда отмечаешь Новый год не у себя дома: не остается никаких праздничных салатов или холодца… Не сказать что есть сильно хочется, но папе, как обычно, очень важно, чтобы я была сытой. Завтра с утра он на целый день уезжает к заказчику, будет дальше расписывать стены его загородного дома. А значит, непонятно, когда вернется, поэтому точно приготовит много еды. Только кому ее есть? Разве что Морозова позвать, он все смолотит.
Морозов… Руслан правду сказал? Но он сам до конца ничего не знает. Только какие-то пространные намеки.
Сижу уже полчаса на сайте банка Морозова-старшего. Ничего особенного, все как обычно. Довольно крупный финансовый институт по меркам нашего региона, не Москвы, конечно. Но и здесь, в столице, у них есть филиал, но это я и так знала, как и то, что там работает Элеонора, с которой в театре столкнулись.
Что еще можно понять? Я не спец по финансовой отчетности, банковское дело нам не преподавали, но, судя по сайту, все стабильно. Да, недавно, чуть больше полугода назад, купили небольшой банк, где мама работала, сейчас его присоединяют к тому, главному банку Морозова.
Посмотрела состав акционеров. Ого! А бугай, оказывается, владеет долей в три процента. Немного, конечно, но в переводе на деньги это огромная сумма. Наверное. Как и ожидалось, банк контролирует Морозов-старший. Все открыто, официально. Что еще? Совет директоров. А здесь у нас и сын, и отец Морозовы, а еще… Ольга Николаевна Морозова. Мама… Надо же. Да какое мне дело до всего этого?! Только из-за слов Руслана? И что мне искать?!
Листаю дальше. Правление. Здесь уже Саши нет, вообще все фамилии незнакомые, в глаза бросается лишь одно имя: Элеонора Башарова, член правления, управляющая Московским филиалом.
Ничего интересного про этот банк не нашла даже на финансовых сайтах. Никаких скандалов или махинаций. Внешне все чисто и пристойно.
«Поговори с ним», «будь внимательной»… Легко сказать, папа. А о чем поговорить? Спросить, почему он предложил встречаться? Так он уже говорил, что нравлюсь ему очень и что хочет, чтобы у нас все было серьезно.
Он не скрывал, что приехал вернуть меня обратно, чтобы я с матерью помирилась. Но вроде принял то, что я в Москве осталась, и даже в «Вышке» поддержал. Невольно улыбаюсь, вспоминая наш первый поцелуй. Но про маму говорил, и не раз, память услужливо подсовывает одно за другим воспоминания, когда он рассказывал про нее, спрашивал, почему так. А вчера я ему почти все выложила. Он еще таким удивленным был…
Голова перегружена мыслями, надо заканчивать с этим. Сейчас самое время потянуть себя. Но сначала разминка… К шпагату, которым я обычно завершаю растяжку, в голове само собой все сложилось как надо.
— Вика, ужинать! — Папа зовет на кухню, хотя знает, что так поздно я редко ем, особенно если незадолго до этого занималась. Наверняка приготовил что-то такое, от чего сложно оказаться.
На тарелке поджаренные тосты с индейкой, а рядом блюдце с горчицей. И чай.
— Ты, как обычно, знаешь, чем меня покормить. Спасибо.
— Кушай. Ты успокоилась? Судя по тому, как на голове стояла, когда я пришел, видимо, уже не так тебя… бомбит, да? Я правильно употребил слово?
— Правильно! — Улыбаюсь папе и думаю о том, что и правда немного успокоилась. Все нужно выяснить сразу, даже если покажусь ему параноиком. Плевать. Пока все не зашло слишком далеко.
— Ты ведь знаком с отцом Саши, верно? Еще Костиком его назвал, когда мы с Морозовым приехали тебя встречать. Расскажи про него.
— Ты лучше ешь, Вик. И что ты хочешь узнать?
— Все! Если… Пап, мы не говорили об этом раньше, я не спрашивала. Тебе больно, наверное, даже думать о нем…
— Нормально все, ты за меня не переживай. Мы не сказать чтобы с ним дружили, — говорит с ухмылкой папа. — Он с твоей мамой учился в одной группе, ухаживал за ней с первого курса, но она на него даже не смотрела. И я тоже его не воспринимал серьезно, если честно. Саша на него внешне очень похож — такой же высокий и здоровый. Потом на тетю Катю переключился, помнишь мамину подругу? Она с этим Костиком встречалась.
Папа садится рядом, ест свой бутерброд, с удовольствием жмурится от еды, и я понимаю, что эти воспоминания не доставляют ему боли.
— А вы с мамой тогда встречались?
— Мы с твоей мамой перед тем, как поженились, три раза расходились, а потом снова сходились. Так что — да. На тот момент, когда она познакомилась с Костей, мы с ней были вместе.
— А почему ты не воспринимал его серьезно?
— Потому что это твоя мама всегда выбирала, с кем ей вместе быть, Вика. — Папа внезапно посерьезнел. — Она не из тех, кого можно завоевать, выбор всегда делает сама. А ты?
Я застыла с кружкой в руках. А я? Никогда, похоже, не смогу привыкнуть к этой папиной манере: вот вроде идет спокойный, расслабленный разговор, а потом он вдруг выдает вопрос, от которого на голову с ног встаешь.
— Что я? Выбираю ли я или меня выбирают? Раньше бы сказала, что я всегда выбираю.
— А теперь не уверена, да?
— Да. Пап, мы про Константина этого говорим, вообще-то.
— Он вобрал в себя все то, что никогда не нравилось твоей маме. Здоровый лось, который напролом всегда лез, но с твоей мамой зубы обломал.