— То есть ты ее не знаешь, да? Симпатичная. И молодая. Твой папа времени зря не теряет. Вроде как стены должен сейчас расписывать?
Развеселившийся бугай еще бы что-нибудь сморозил, но мой тычок ему под ребра заставил его охнуть и тихо выругаться.
А я смотрю и пытаюсь уложить в голове то, что вижу: папа с улыбкой помогает красивой холеной блондинке в дорогой шубе сгрузить пакеты в ее ярко-синий «Мерс».
Как он вообще в центре днем оказался? У него же работа за городом. Может, окликнуть? Он ведь просто помог незнакомой девушке? Пока эти вопросы роятся в голове, отстраненно, словно кино смотрю, наблюдаю, как папа сначала усаживает блондинку в водительское кресло, а потом быстро обходит машину и садится рядом с ней. Я никогда ее не видела, понятия не имею, кто это и куда мой папа с ней только что уехал.
— По-прежнему веришь, что он до сих пор безумно любит твою мать? — насмешливым голосом интересуется за спиной бугай.
Глава 52
это жена его заказчика или еще кто. Хочешь посплетничать?
Морозов стоит хмурый, явно недовольный моими словами, но спорить не спешит. И правильно. Иначе поругаемся. А ведь в наступившем году еще ни одной ссоры не было. История с Дятловой нас как будто сплотила. И вот, пожалуйста!
— Пошли, тебя там, наверное, уже ждут, — после недолгого молчания произносит Саша и быстрым шагом идет в сторону здания. Мне даже пришлось немного ускориться. — Я внутрь не пойду, — продолжает он, остановившись у двери. — Схожу проветрюсь пока.
Даже не поцеловав меня, быстро уходит прочь.
Меня и правда ждет куратор, я немного опоздала. Смотрю на него и постепенно настраиваюсь на учебу. За эти дни совсем забыла, ради чего перебралась в столицу. Морозов занял все мое пространство, его слишком много, а с каждым днем становится все больше. Он совсем не понимает чужих границ, но сам при этом…
— Вы меня слышите, Виктория? — Суховатый мужчина лет сорока — сорока пяти по имени Федор Михайлович, но не Достоевский, а Ветров непонимающе смотрит на меня. Непохоже, что он отличается особым терпением и готов заново повторить то, что я сейчас прослушала.
— Конечно. У нас была другая система обучения, мне нужно будет привыкнуть к тому, как это устроено здесь. Но я быстро соображаю, не думаю, что на адаптацию уйдет слишком много времени. — Вежливо улыбаюсь и стараюсь вспомнить, что именно он говорил.
— Надеюсь на это. Расписание занятий у вас есть, номер вашей группы — тоже. По всем вопросам, если они будут, а они у вас точно будут, обращайтесь в учебный офис. Там же получите студенческий билет. Можете писать мне на почту или в «Вотсап». Все понятно?
Он куда-то торопится, а у меня все вопросы к себе. Я реально это потяну? Судя по расписанию, будет много новых дисциплин, есть курс на английском, ну и вечная социологическая теория. Без нее, видимо, совсем никуда.
— Спасибо, поняла. Вопросов нет, — выдыхаю я. — Пока.
Ветров скупо улыбается, говорит, что студенческий можно уже получить, менеджер учебного офиса вот-вот подойдет.
— Дорогу сами найдете?
Я быстро киваю, и он, снова улыбнувшись, утыкается взглядом в бумаги, лежащие на столе. Аудиенция закончена, поняла я.
Если все будет хорошо, то я проведу здесь минимум полтора года. Про магистратуру думать еще рано, а вот посмотреть учебные материалы уже давно пора. Мысли снова возвращаются к бугаю. Надо сбавить темп, у нас и так все слишком стремительно развивается. И может так же мгновенно закончиться.
Мобильный вибрирует в сумке, я уверена, что это Морозов уже разыскивает меня, но нет. Скалкина!
— Привет, Тамара!
— Привет! — Голос подруги едва прорывается сквозь шум дороги. — У нас все в силе, верно? Сегодня увидимся.
— Ну да, в силе. Я только не знаю, где встречаемся.
— Ярослав выбрал место, он кинул ссылку Морозову! — почти кричит Тамара и добавляет уже тише, но я все равно слышу, что она говорит: — До сих пор поверить не могу, что вы встречаетесь.
— Я тоже.
— Я очень соскучилась, Вик! — продолжает Скалкина слишком радостным голосом. — Я эти недели особо ни с кем и не общалась, ну разве что с родителями.
— Понимаю тебя, — говорю ей совершенно искренне. У меня тоже круг общения резко сузился. Хотя скоро начнется учеба, и Морозов не сможет занимать все мое время. Наверное.
— Все, мы в салон заходим, Вик. Не могу больше разговаривать. До встречи в семь!
А сейчас только второй час, нужно будет еще приехать обратно домой, переодеться. Если выбирал Холодов, значит, это что-то дорогое и пафосное. Впрочем, Морозов предложил бы еще более вычурный кабак.
Студенческий выдали быстро, менеджер, девчонка примерно моих лет, сказала, где расписаться, и тут же переключилась на свои дела. А мои дела сегодня здесь закончились.
В телефоне эсэмэска от папы с вопросом, как у меня дела, и сообщением, что домой вернется поздно. Как будто до этого он рано приходил. После того как увидела его с этой блондинкой, мысли побежали совсем в другую сторону. Я не ханжа, по мне, так, чем быстрее он маму забудет, тем лучше. Просто не верю в это. Интересно, а вечером, ну или завтра утром он расскажет, что это за мадам? Сама спрашивать не буду.
На улице солнечно и тепло. Хорошая погода, чтобы погулять. Где Морозов — понятия не имею, я ему не стала писать, что освободилась, а он сам не объявлялся. Может, это и к лучшему, еще немного побуду одна.
Я прошла, наверное, метров тридцать, не больше, и вдруг почувствовала легкий удар, скорее даже толчок в спину. Потом еще один, не успела даже обернуться. А когда посмотрела, наконец, назад…
— Ты в детстве в снежки не наигрался, Морозов? Тебе сколько лет?
Я ворчу на него, но в душе рада видеть на его лице мальчишескую улыбку. Он совсем не такой сейчас, как когда уходил от меня «проветриться». В глазах огонь, а в руках… Еле увернулась от очередного комка снега, который летел прямо мне в грудь.
— Я подумал, что еще ни разу не валял тебя как следует в снегу! — кричит довольный Морозов и чуть ли не бегом приближается ко мне. Ему можно больше ничего не говорить, и так ясно, что он сейчас сделает. За спиной довольно большие сугробы — именно туда дворники, видимо, сбрасывают снег, расчищая дорожки.
— Даже не думай. Убегу, — предупреждаю я, а в памяти уже картинки нашего с ним забега на ВДНХ. Тогда мне удалось прилично его измотать.
— Ага, — не доходя до меня буквально шаг, он сам падает в сугроб и блаженно улыбается. — Иди ко мне.
В его голосе нет приказа или властных ноток, которые я нередко слышу, сейчас он просит. Спокойно, но уверенно. Видимо, заранее знает, что я сделаю сейчас.
Снег мягкий и на удивление очень чистый. В нем приятно лежать. Но еще уютнее забраться на Морозова и просто расслабиться.
— Все сделала, что хотела? — Голос у Саши мягкий, даже обволакивающий. Понимаю мозгами, что мы валяемся в снегу, что вообще-то январь на дворе и пора бы уже встать и отряхнуться. И сделать все для того, чтобы не заболеть, но как же классно просто лежать на Морозове!
— Мм? — До меня не сразу доходит, что он спросил. — Да вроде все. Студенческий дали, приказ о зачислении подписан, группу свою знаю, расписание тоже. Скалкина звонила. Мы в семь сегодня встречаемся в ресторане. Тебе Холодов должен был скинуть адрес.
— Скинул, это в центре. Но до семи было бы неплохо перекусить, а?
Есть не хочу, но здесь спорить бесполезно.
— Уверена, что хочешь обратно к себе домой? Мы можем ко мне заехать. — Морозов доедает свой плов, но это совершенно не мешает ему разговаривать. О папе, правда, больше ни слова не произнес. Мы к этой теме не возвращаемся по какому-то обоюдному молчаливому согласию.
— У тебя нет моей одежды, а мне переодеться надо. Кстати, а что за ресторан? Как называется?
— «О чем молчат рыбы».
— Что? — Я так и застыла, не донеся вилку со спагетти до рта. — Как? Это что, название?
— Ну да. Рыбный ресторан, как несложно догадаться. Кто его выбирал, думаю, тоже понятно.
Да, тут не ошибешься. К тому же Скалкина все сказала.
— У Холодова очень специфичное чувство юмора. Редкостный тролль, никогда его пары по английскому не забуду.
— Уверена, что домой хочешь? Может, все-таки ко мне? А платье купим по дороге. Ну так как?
Глава 53
Вроде ничего такого в его словах нет. Я не раз бывала у него в студии, да и ночевала не раз, кстати. Даже спала вместе с ним. Именно что спала, не более того.
И взгляд сейчас у Морозова вполне обычным кажется. Хотя нет. Слишком невинный. Я бы сказала, демонстративно бесхитростный и простодушный. Это у Александра Морозова?! Да и к черту! Хочу к нему, хочу с ним быть. Мы же не дети. И неважно, что все быстро и столько неясного в наших отношениях.
Стоп, Вика! У тебя гормоны разыгрались. Головой подумай. Если вы сейчас пойдете к нему, то никакого ужина со Скалкиной состоится. Но еще хуже будет, если вам потом захочется выбраться из его квартиры в ресторан.
Нет! С ним не может быть плохо. С ним будет особенно. Но не сегодня.
— Домой, Саш. Ко мне. Платье у меня есть, не надо ничего покупать. К пяти, началу шестого буду готова.
Его пронзительный взгляд очень сложно выдержать, приходится призвать на помощь всю силу воли. Получается, надеюсь.
— Ладно. Как скажешь. Есть еще будешь что-то?
Какая тут может быть еда?!
Он довольно быстро расплачивается и смотрит в навигатор на телефоне.
— Недолго ехать, меньше чем за час доедем.
В дороге Морозов помалкивает, лишь посматривает время от времени на меня, словно хочет о чем-то поговорить, но не уверен, что надо. Только уже подъехав к подъезду, он произносит важные для меня слова:
— Я подожду, Вик. Сколько надо, столько и подожду. Ты сама придешь ко мне.
А потом целует дразнящим медленным поцелуем, захватывает мои губы так, что дыхание в мгновение сбилось, мне резко стало не хватать воздуха, но вместо того, чтобы отпрянуть, я еще сильнее вжимаюсь в него. Сумасшедшая!