— Ага…
Она дотрагивается до экрана, и он снова оживает. Я слышу звон бокалов, шум отодвигающегося кресла. Незнакомый мужской голос произносит:
— Попал ты… Так чего отец?
Голос у парня трезвый, кстати. Судя по виду, оба даже не догадываются, что их снимают.
— Сказал бросить ее после дня рождения Ольги… аккуратно так, в смысле подтолкнуть ее к… пиздец, короче… И тогда банк этот мой. Вот что за херня, а?! Да мы еще после первого к-курса с ним договорились… — Морозов замолкает, уставившись остекленевшими глазами на пустую бутылку.
Это последнее, что я отчетливо вижу перед собой. Экран расплывается, а потом и вовсе исчезает.
— Я думаю, достаточно, — доносится откуда-то сбоку довольный голос Изосимовой. — Ты все поняла, да? Классический выбор, Вика. Как думаешь, что он выберет? Тебя или банк?
Она встает с дивана, поправляет разрез на платье и, глядя на меня сверху вниз, продолжает:
— Я ставлю на тебя, Вик. Он тебя выберет. Сейчас. Правда, пожалеет очень быстро, когда окажется без всего этого. — Рукой указывает на зал, полный гостей. — Сама ведь знаешь, да? Вижу, что знаешь!
Изосимова вконец развеселилась, еще чуть-чуть — начнет смехом давиться. И в довершение заявляет:
— Он слишком упертый и привык получать то, что хочет. И проигрывать не умеет. Не получив кусок бизнеса, Саня возненавидит тебя так, как мне и не снилось! Так что вот такая твоя победа, Виктория.
Глава 77
Моя девочка! Совсем не ее тусовка, скучно ей здесь, но вида не показывает. Ждет родителей. Жаль сейчас оставлять Вику, но утром пропустил два звонка от Элеоноры, а она просто так не звонит. Умная, когда надо незаметная, но при этом всегда под рукой. Незаменимая? Нет, как говорит папа, не бывает незаменимых, есть незаменённые.
— Привет! — Пожимаю руку Эльмару и киваю Элеоноре. Она выглядит непривычно расслабленной. Те, кто ее не знает, могут ошибочно решить, что перед ними всего лишь удачно вышедшая замуж женщина. Но здесь вряд ли будут те, кто не в курсе, кто такая Башарова.
— Привет, Саш. Занят был утром? Дважды звонила.
— Прости, пропустил. Чего в мессенджер не написала?
Ловлю ее снисходительную улыбку и понимаю: либо я чего-то не знаю, либо кто-то перебрал шампанского. Но я не встречал человека, который бы так жестко себя контролировал, как Эля, поэтому…
— Ладно, рассказывай так. Записывать на телефон тебя не буду.
Эльмар куда-то испарился и точно не появится рядом, пока мы все не обсудим с его сестрой. Рядом никого, но Эля все равно уводит меня из зала на застекленную веранду.
— Ты отцу еще не отправлял документы по Ольге?
— Нет, он был занят эти дни. К тому же этот ее юбилей… Скорее всего, завтра днем покажу или в понедельник.
— Оля сыграла на опережение, Сашунь. Обработала твоего папу по полной. Ты же, честный дурачок, все ей показал, верно? Она выдала Константину свою версию событий и представила все так, что у нее не было другого выхода, кроме как наращивать кредитный портфель быстрыми темпами, приходилось рисковать. В уши налила так, что он ее еще похвалил за смелость и умение брать ответственность на себя в сложных обстоятельствах. — Элеонора допивает свое шампанское и смотрит на меня блестящими глазами. — Ты хоть один козырь в рукаве оставил? Она, кстати, поняла, что это я тебе наводки дала. Пообещала уволить меня после того, как сядет в мое кресло.
Вот бля! Ушам не верю. Что же за су…! А еще топила за то, что я не пара ее дочери. Да ты сама…
— Нет, Эля. Не все я ей показал. Про последний кредит она ничего не знает. Не верю, что отец повелся. Чего ты такая расслабленная тогда? Уже нашла, куда свалить?
— Я, Саня, валить никуда не собираюсь. У меня охрененный «парашют», с диким трудом его выбила в конце того года, когда контракт пересматривали. Короче, папа твой, как бы ни любил свою Оленьку, увольнять меня не будет в ближайший год, дабы не расстаться с такой суммой. Сам знаешь, он у нас прижимистый. Не представляю, как он все это разруливать будет! Олю совсем не приняла команда, минимум три моих зама готовы уйти, если она возглавит филиал. Костя этого не допустит. Бизнес превыше всего.
Она довольно улыбается и охотно берет новый бокал шампанского с подноса официанта. Сюда наконец начинают заходить люди. И какие люди! Сам Дмитрий Леднев со всей своей свитой. Весь цвет нашего города, даже батя Лехи Жарова, не любитель светской жизни, и тот здесь.
— Привет, Санек! Что-то грустный ты, а?
Дружеское похлопывание по плечу никого не обманет. С этим мужиком лучше не шутить, а еще — не поворачиваться спиной. На всякий случай. Хотя без команды хозяина грызть никого не будет. И язык всегда на замке.
— Да нормально все, Василий Федорович. Вечер добрый. Рад вас видеть.
Холодов, сколько я себя помню, возглавляет службу безопасности Леднева и, как говорил отец, обладает полным собранием компромата на всех бизнес-партнеров своего шефа. И коллекция постоянно пополняется.
— Чего смурной такой? И один стоишь? Девочка твоя где, а? Брюнетка такая тоненькая, Ольгина дочка. Где оставил-то?
Другого бы послал жестко, но не Холодова, к тому же он дело говорит. Где Вика? Она тут никого не знает. В зале уже до хрена людей, два раза обвожу взглядом огромное помещение, но Туеву не вижу. Куда делась-то?
Набираю номер — телефон «вне зоны доступа». Что за черт?! Здесь везде ловит, не бункер же. Через три минуты снова звоню — та же фигня. Точно помню, как в машине заряжал ее мобильный: до ста процентов. Уйти не могла, номерок ее гардеробный у меня.
Судя по всему, скоро рассаживаться за столы народ будет, надо найти ее. Помимо фойе и основного зала тут еще несколько зон отдыха…
— Саша! — Оборачиваюсь на голос отца. Не знал, что они с Ольгой приехали. Хотя пора уже. Правда, именинницы рядом не наблюдается. — Давай сюда!
Отец выглядит немного утомленным, я бы сказал, отрешенным. Ольгина активность из кого угодно все соки выпьет.
— Здорово, пап.
— Спасибо, что пришел. Ты здесь с Викторией?
— Да, но не вижу ее что-то, пойду поищу.
— В такой толпе немудрено потеряться, — устало произносит отец и оглядывается по сторонам. — Вечер только начинается, а мне бы поспать где. Ну это после. Я поговорить с тобой хотел. Об Ольге. И о филиале тоже.
— Сейчас?
— Ну да. Давай отойдем от этого балагана подальше.
— А Ольга где?
Он неопределенно машет в сторону и не торопясь поясняет:
— Принимает поздравления. К ней там очередь выстроилась. Не будем портить ее звездный час, пошли.
Бросаю взгляд на зал — Вики по-прежнему нет. Пока иду за отцом, безуспешно пытаюсь до нее дозвониться. Что, мать твою, происходит?!
— Ща, пап. Еще раз наберу ей… Слушай, давай потом. Я реально беспокоюсь.
— Тебе не интересно, что я решил с Ольгой? Тебя это напрямую касается. А с девочкой твоей ничего не случится. Может, в туалете она. У них там всегда очереди. А я быстро, не задержу тебя.
— Ладно. Давай. — Я ждал этого разговора несколько недель, но сейчас действительно не до него. В голове Вика. Чую, произошло что-то.
— Рассказывай, что ты там еще накопал на мою жену. — Он сидит, развалившись на диване, и внимательно рассматривает узоры на подлокотнике. Судя по тону, ему глубоко плевать, что я там нашел.
— А смысл, пап? Ты уже все решил, верно? Она захотела стать боссом, и ты забил на всех ради нее?
Он молчит, потом вытаскивает из пачки сигарету и задумчиво вертит ее в руке.
— Оля никогда не станет боссом, пока она моя жена, — говорит обыденно и как само собой разумеющееся то, что я совсем не ждал услышать. — Мне жена нужна, а не менеджер с круглосуточным графиком. У меня их целый лоток. А жена — она одна, понимаешь?
Ни хера! Зато стало интересно.
— Зачем тогда сделал ее советником, а потом пообещал…
— Ничего я ей не обещал, Сань. Ты лично от меня это слышал? Или приказ, может, видел? Советник — вообще-то непыльная работа, на два-три часа в день, без какой-либо ответственности. Но если она хочет большего — это ее проблемы. Я не для того женился, чтобы еще и дома о работе слышать. Она никогда не заменит Элю или кого другого на этой позиции.
— Она тебя не простит. Ольга. Она…
— …моя жена и слушаться меня должна, — папа явно кого-то цитирует, не знаю только кого, да и черт с ним. Значит, если Оля вне игры…
— Но мне понравилось, что ты стал проверять потенциального конкурента. Все правильно сделал. Бизнес превыше всего, Саня. Таких кредитов больше выдавать нельзя. Конъюнктура изменилась, Оля этого не понимает. Нам еще предписания от ЦБ не хватало!
— И что дальше? — спрашиваю я, с трудом переваривая, что, оказывается, папа был не против того, что я копал под его жену. Ну да, бизнес превыше…
— От тебя зависит, что дальше. Ты наш договор собираешься выполнять?
— Расстаться с Викой? Я тебе сказал тогда, что подумаю.
— Я тебя не торопил с ответом, но время пришло. Ты заигрался, Сань. Это недопустимо.
— Что ты против нее имеешь? То, что она дочь твоей жены? Что если мы расстанемся, то всем неловко будет на семейных торжествах? Тебя Ольга просила? Боитесь, что я Вику обижу? Да я люблю ее, пап!
— В этом-то и проблема. — Он гасит сигарету и сразу же тянется за другой. — То, что ты ее любишь, Саш. Погряз в ней. Сейчас, когда я позвал тебя сюда, ты чуть не соскочил, всего лишь потому, что потерял ее из виду. У тебя мозги не на месте, сын. В таком состоянии я тебе филиал не доверю.
— Чего? Па, что за бред? Из-за того, что я люблю…
— Я тоже люблю Олю. Ее одну в жизни только и любил по-настоящему. Но ясность мой ум от любви не теряет. Бизнес всегда на первом месте. Будь по-другому, я бы уже посадил жену даже не на филиал, а на весь банк и похерил бы за полгода-год дело всей своей жизни. Пока ты не научишься управлять своей любовью, банк ты не получишь. Ты ни в чем не будешь успешным. Подумай, сынок. Влюбленность скоро пройдет, но мечту свою упустишь. А мечты, Саша, надо реализовывать. Иначе зачем жить?