ило наш клан, и тем не менее по приезде Тау Лонга сюда исполняющий обязанности главы клана отверг все его предложения и предложил заменить Тимофея мной…
– Это правда?! – спросил Богомиров.
– Он врет! – разозлился Павел.
– А я вот склонен доверять Арсению Викторовичу, – заявил Богомиров.
– Это не ваше дело! – влез Петриченко. – У нас есть глава клана! Мы сами единогласно приняли решение, что будем его поддерживать в столь сложный период. И что, теперь все перемотаем назад?
– Это было личным делом братских родов! – зло сказал Трофимов. – Но раз уж они подняли вопрос на нашем собрании, то дело перестало быть персонально их. Виктор был мне другом, а я был его надежным союзником, потому что понимал, что с ним я и мой род как за каменной стеной. Сейчас я это ощущение потерял и не понимаю, что происходит. Так что, ребятки, пока я не разберусь, что происходит, я с вас не слезу. А будете юлить, санкционирую выборы нового главы клана!
– Не нужно, – неожиданно сказал Тимофей. – Мы с отцом вместе это решили… Я предложил ему вариант, но не думал, что сам стану главным кандидатом. Только вот война забрала деда… Если бы был жив отец, мой отъезд в Китай был бы обоснованным, сейчас же – нет. На мне слишком много завязано. И я предложил Тау Лонгу другой вариант… Рассчитывал… может, его заинтересует другая кандидатура, хотя бы того же Арсения.
– Он не входит в ваш род, – сказал Богомиров. – Чего вы Луткова не отправляете в Китай? По мне, так это будет равнозначно… Если условились, делайте! Если бы Павел Викторович не начал нападки на Арсения Викторовича, я бы промолчал и старательно не лез в вашу внутреннюю политику, но сейчас требую ответов. Не думаю, что такая мелочь, которая касается исключительно братских родов, заставила Павла Викторовича нас тут собрать…. Мы-то все прекрасно понимаем… Понимаем, что это обыкновенная грызня за власть… Поэтому расскажите, для чего вы тут нас собрали.
– А мне, наоборот, кажется, что это основной вопрос, – заявил Петриченко. – Если клан будет грызться между собой, то у нас ничего не получится! И мне тоже интересно, зачем это фельдъегерь приезжал к Арсению Викторовичу…
– Это не вашего ума дело, – ответил Корнев. – Достаточно того, что некоторые из нас знают, в чем причина. И она не связана с сегодняшней повесткой.
– Ничего не знаю, – ответил Петриченко. – Вдруг князь предложил ему помощь в захвате власти в клане? Взамен на лояльность… Такое вполне может быть… Сами его прекрасно знаете…
– Не передергивай! – сказал Трофимов. – Тебе же сказали, что это не твоего ума дело…
Я мысленно улыбнулся: кажется, у меня все же есть поддержка. Корнев ничего про князя не знает, да и Трофимов на удивление не мешает, а, наоборот, помогает.
– А я все-таки попытаюсь настоять! – раздраженно сказал Петриченко. – Мы все от этого зависим одинаково. Я имею право знать.
– Поддерживаю! – влез Бобриков.
– А может, вы поддерживаете то, что вам предложили списать долги с родов, если главой клана станет Павел? – раздраженно спросил Трофимов.
Что там хотел ответить Петриченко, я не знаю, потому что в разговор влез я:
– Что?! Это правда?!
Требовательный взгляд уперся в Павла. Я думал, что он начнет юлить, и поэтому сразу максимально прикоснулся к нему своими ментальными способностями, но он ответил прямо и честно:
– Да, если я стану главой клана, то так и сделаю, деньги в казне есть. Их нужно направить в дело. Тогда вся экономика клана пойдет вверх, на качественно новый уровень.
– Да ты не охренел, часом? – задал я вопрос, потому что меня совершенно выбило из колеи, я не собирался ничего говорить, но сорвался: – Ты чего там принимаешь?! Чья это была идея?!
– Не смей так разговаривать! – крикнул Петриченко, но я на него даже не обратил внимания, сосредоточившись на Павле.
– Это что такое происходит?! Только для того, чтобы избавиться от меня, ты предлагаешь тем, кто тебе поможет, оплатить долги? Вот это точно предательство! Только предательство не меня! Предательство дела деда и отца! Они создали условия для возвышения рода Советниковых, а кто-то тут все загубит на корню?! Я этого не позволю!
– Ты не глава клана! – крикнул Тимофей.
– Ты гнида! – ткнул я в Тимофея. – Закрой рот и собирай вещички! Отец договорился о свадьбе? Значит, ей быть! Хоть так клану послужишь!
– Я… – начал было мне перечить Павел, как я нанес ему слабый ментальный удар, отчего он заткнулся.
– Пользуясь пунктом три точка четыре Русской Правды, – весомо сказал я, – заявляю, что становлюсь регентом братского рода Советниковых. Назначаю повторное расследование гибели главы рода. Исполняя последнюю волю главы рода, его сын Тимофей станет женихом в клане Огненный Дракон для укрепления связей.
– Ты не имеешь права! – перебил меня Павел.
– Имею! – сказал я и вновь нанес ему свой ментальный удар. – Имею и воспользуюсь этим правом! Назначаю главой рода Павла Викторовича Советникова, но только после того, как он пройдет обследование у целителя и врача-нарколога. Все его предыдущие обещания и жесты неслыханной щедрости отменяю! И сейчас начну во всем лично разбираться и вникать!
– По нам начали работать Конюшевские, Шереметевы и Поливоды, – сказал Тимофей. – Это только те, кого наши службы смогли засечь!
– Хорошо… Пообщаюсь с главой разведки и поставлю ему задачи, – сказал я. – Пусть Конюшевские, Шереметевы и Поливоды никого не беспокоят с завтрашнего дня, я разберусь со всеми! У кого какие вопросы?!
– Какой регент?! – возмутился Петриченко.
– Самый настоящий! – сказал я. – Пока не будет окончания расследования гибели отца, должность главы клана и рода останется вакантной! Я имею право принимать такие решения!
От дальнейшего возможного беспредела меня спасли ментальные техники. Видимо, для того чтобы сорвать совещание и не дать мне закончить переключение всех линий власти на себя, на меня напал Лутков с криком:
– Он хочет захватить власть!
Только благодаря тому, что в последний момент я почувствовал опасность, смог уклониться от техники, которую не сумел даже рассмотреть. Все было настолько неожиданно, что вообще никто не сумел среагировать. Хорошо, что я хожу на подобные совещания без свиты. Если бы сзади меня кто-то сидел, ему бы здорово досталось. Лутков неожиданно оказался очень хорош, по крайней мере в том, чтобы его техника осталась никем не замеченной.
Больше ему никто ничего сделать не позволил. С выставленного на манер пистолета пальца Димы вылетела «огненная пуля», которая сбила Луткова с ног и отбросила назад.
Это была его новая техника подавления с огромным останавливающим действием. Это тот максимум, на который смог выйти Дима, занимаясь с Ё Лунем. Маленькая техника, формирующаяся мгновенно, одной силой мысли, как и «перчатка».
«Доспех духа» не пробьет, но это и не нужно было. Сосредоточившись на нападении на меня, Лутков совершенно забыл о защите.
– Кто решит еще раз использовать технику, станет моим личным врагом! – сказал в микрофон Трофимов, перебивая голоса всех присутствующих. – Тихо! Всем убрать техники! И сели все по местам!
– Егору нужна помощь! – крикнул Бобриков.
– От такого не умирают! – в тон ему ответил Трофимов и продолжил: – Сам виноват! Арсений Викторович имеет право на то, о чем говорит… И если ему кто-то попробует помешать, я буду расценивать это как вражеский удар по клану!
– Поддерживаю, – сказал Богомиров и скомандовал своим людям: – Убрать техники!
– Присоединяюсь! – не замедлил сказать свое слово Корнев.
Тут же к этой коалиции присоединились еще несколько голосов, даже тех глав родов, которые были в нейтралитете. Постепенно все техники прекратились.
– Ах вы предатели! – взвился Павел. – Я этого так не оставлю! Охрана!
– Отставить! – крикнул я ему в ответ. – После прохождения наркологической экспертизы и сдачи анализов, командуй сколько хочешь. До этого момента я тебе это запрещаю!
– Я вызываю тебя на дуэль! – закричал Павел.
– Только после экспертизы! – закричал я ему в ответ, совершенно не понимая, что с ним делать. Если сейчас начнется драка, то она превратится в бойню, и в живых останется только один из нас. А я не хотел бы, чтобы все закончилось именно так. Если я буду воевать за это место, то мне нужно будет сначала максимально его скомпрометировать и предъявить некомпетентность.
– Нет, брат! – сказал Тимофей. – Не стоит… Мы должны показать, что это все ложь и клевета!
– Ладно! – моментально успокоился Павел, так что я даже удивился.
– Вот и хорошо, – сказал я. – Сегодня я буду разбираться с делами клана. Для дальнейшего разговора предлагаю собраться завтра. Я всех извещу через секретарей… Вопросы?!
– Да нет ни у кого вопросов… Как организовавший сбор, объявляю его закрытым! – сказал Павел спокойным голосом и, не дожидаясь реакции остальных, вышел из помещения.
– Такие скачки настроения? – негромко, но чтобы все слышали, сказал Писаник. – Он точно что-то принимает…
– Да уж… – ответил я, выдыхая. Только что я повесил на себя конкретный такой геморрой, которого всеми силами хотел избежать.
Глава 26
– Что у тебя за план? – спросил меня Дима, едва только мы оказались одни.
– Нет у меня плана, – ответил я, устало откидываясь на стуле. – Не придумал еще, поэтому и тебя попросил остаться… Потому что один уже не справляюсь… И не могу понять, как это все решить…
– То есть ты не справляешься? – удивленно посмотрел на меня друг. – А это что такое было? Ты только что уверенно поставил всем задачи. Врагов припугнул. Союзников поддержал. Павла с Тимофеем поставил на место. Стал регентом рода… И ты хочешь сказать, что не знаешь, что делать?
– Да, – ответил я честно. – Я не знаю, что делать… Возможности передо мной открываются просто прекрасные, но я пока не могу их реализовать…
– Так, стоп! – Дима поднял руку и пошел к бару, налил в две рюмки коньяк и протянул одну из них мне. – Давай выпьем. Что-то меня тоже колбасит… Выпьем, расслабимся и попробуем вновь пообщаться, так сказать, с чистого листа. Обговаривая проблему, можно просто и непринужденно прийти к ее решению.