У Лу-Энн перед глазами мелькнули образы распростертых тел Дуэйна и неизвестного, который пытался ее убить.
— На самом деле я не хочу оставаться здесь так долго.
— Это еще почему? — изумился Джексон.
— Это мое дело! — резко ответила Лу-Энн, но тотчас же ее тон смягчился. — Просто дело в том, что если я выиграю, мне бы не хотелось находиться здесь, когда люди всё узнают, только и всего. Все набросятся на меня, словно стая волков на теленка, если вы понимаете, что я имею в виду.
— На самом деле все будет по-другому. Публично тебя объявят победительницей только на пресс-конференции в Нью-Йорке. Когда ты приедешь в город, тебя там встретят и отвезут в правление лотереи. Будет удостоверена подлинность твоего билета, и на следующий день состоится пресс-конференция. Раньше на то, чтобы проверить билет, уходили недели. Теперь современные технологии позволяют сделать это за считаные часы.
— А что, если я приеду в Атланту на машине и сяду на поезд прямо сегодня?
— У тебя есть машина? Боже милосердный, что скажет Дуэйн? — В голосе Джексона прозвучало откровенное веселье.
— Это уже моя забота, — отрезала Лу-Энн.
— Знаешь, ты могла бы изобразить хоть чуточку благодарности, если, конечно, тебя не делают сказочно богатой с завидной регулярностью.
Женщина судорожно сглотнула. Да, она станет богатой. За счет обмана.
— Я вам очень признательна, — медленно произнесла Лу-Эн. — Просто теперь, когда я приняла решение, все изменится. Вся моя жизнь. И жизнь Лизы. От таких мыслей голова идет кругом.
— Что ж, я это прекрасно понимаю. Но помни о том, что эта перемена определенно будет к лучшему. Это не тюрьма или другие неприятности.
У Лу-Энн перехватило дыхание. Она прикусила нижнюю губу.
— Пожалуйста, можно я сяду на поезд сегодня? Ну пожалуйста!
— Обожди минуту.
В трубке послышался щелчок. Лу-Энн устремила взгляд вперед. На обочине стояла полицейская машина, на открытой двери был установлен радар. Лу-Энн автоматически взглянула на спидометр и, несмотря на то что не превышала допустимый предел, еще чуть сбросила скорость. Следующий вдох она сделала только тогда, когда полицейская машина осталась в нескольких сотнях ярдов позади. В трубке снова раздался щелчок, и Лу-Энн вздрогнула от неожиданности, услышав резкий голос Джексона.
— Поезд «Кресент» отправляется из Атланты сегодня вечером в семь пятнадцать и прибывает в Нью-Йорк завтра в половине второго дня. От твоего дома до Атланты всего пара часов езды на машине. — Он помолчал. — Однако тебе понадобятся деньги на билет и, полагаю, дополнительные средства — возможно, на какие-то непредвиденные обстоятельства в пути.
Лу-Энн непроизвольно кивнула, обращаясь к телефону.
— Да.
Внезапно она почувствовала себя бесконечно грязной, словно шлюха, вымаливающая дополнительные деньги за часовой труд.
— Рядом с железнодорожным вокзалом есть офис «Вестерн юнион». Я переведу туда для тебя пять тысяч долларов. — Лу-Энн поперхнулась, услышав сумму. — Помнишь мое первоначальное предложение? Мы просто назовем это жалованьем за хорошо выполненную работу. Ты только предъявишь документ, удостоверяющий личность…
— У меня нет никаких документов.
— Всего-навсего паспорт или водительское удостоверение. Этого будет достаточно.
Лу-Энн едва не рассмеялась вслух.
— Паспорт? Для того чтобы ездить из Рикерсвилла в супермаркет, паспорт не нужен. И водительских прав у меня тоже нет.
— Но ты ведь собиралась ехать в Атланту на машине!
Изумленный тон Джексона рассмешил ее. Вот человек! Собирается провернуть аферу на десятки миллионов долларов, а не может взять в толк, что она готова ехать на машине без прав.
— Вы удивитесь, узнав, сколько людей вообще не имеют никаких документов — и тем не менее занимаются всем чем угодно.
— Ну, без документа, удостоверяющего личность, получить деньги ты не сможешь.
— А вы находитесь где-нибудь поблизости?
— Лу-Энн, я приезжал в славный город Рикерсвилл только за тем, чтобы встретиться с тобой. После этого я не стал задерживаться в нем ни минуты. — Джексон умолк, а когда заговорил снова, Лу-Энн услышала в его голосе явное недовольство. — Что ж, налицо серьезная проблема.
— Так, а сколько стоит билет на поезд?
— Около полутора тысяч.
Лу-Энн вспомнила пачку денег, которой хвалился Дуэйн, и внезапно ее осенила мысль. Она снова свернула на обочину, отложила телефон и быстро обыскала салон кабриолета. Коричневая кожаная сумка, которую она достала из-под переднего сиденья, не разочаровала ее. Там было столько денег, что, пожалуй, хватило бы на то, чтобы купить весь поезд.
— У одной женщины, с кем я работаю… у нее умер муж, и он оставил ей кое-какие деньги. Я могу попросить у нее… в долг. Уверена, она мне не откажет, — сказала Лу-Энн. — Если расплачиваться наличными, документ ведь не потребуется, так? — добавила она.
— Деньги правят миром, Лу-Энн. Не сомневаюсь в том, что «Амтрак» посадит тебя в поезд. Конечно, только не называй свое настоящее имя. Придумай что-нибудь простое, но только не слишком очевидное. А теперь отправляйся покупать лотерейный билет, после чего сразу же перезвонишь мне. Ты знаешь, как доехать до Атланты?
— Как я слышала, это большой город. Как-нибудь найду.
— Прикрой чем-нибудь лицо. Меньше всего нам нужно, чтобы тебя узнали.
— Я все поняла, мистер Джексон.
— Ты уже почти у цели, Лу-Энн. Прими мои поздравления.
— Что-то мне пока не до праздника.
— Не беспокойся, у тебя будет на это вся оставшаяся жизнь.
Положив телефон, Лу-Энн огляделась по сторонам. Стекла кабриолета были тонированные, поэтому вряд ли кто-нибудь смог ее разглядеть, но все может измениться. Необходимо как можно быстрее избавиться от машины. Единственный вопрос в том, где это сделать. Лу-Энн не хотела, чтобы ее увидели выходящей из нее. Будет очень трудно не обратить внимания на высокую женщину, перепачканную кровью, вытаскивающую переноску с маленьким ребенком из машины с тонированными стеклами и хромированной фигурой в неприличной позе на капоте. Наконец у нее возникла одна мысль. Быть может, это опасно, однако в настоящий момент особого выбора у нее не было. Развернувшись, Лу-Энн поехала в обратную сторону. Через двадцать минут она свернула на грунтовую дорогу и сбросила скорость, пристально всматриваясь вперед. Наконец за поворотом показался фургон. Лу-Энн не увидела рядом других машин, никакого движения. Когда она подъехала к фургону, ее охватила холодная дрожь при воспоминании о руках неизвестного, стиснувших ей горло, и сверкающем лезвии ножа перед лицом.
— Если ты увидишь, как из дома кто-то выходит, — сказала Лу-Энн вслух, обращаясь к самой себе, — ты ударишь бампером ему прямо под задницу, и пусть он поцелует радиатор своей тачки.
Лу-Энн опустила стекло, чтобы слышать то, что творится внутри фургона, но ничего не услышала. Достав влажную салфетку из сумки с вещами Лизы, женщина тщательно вытерла все поверхности машины, к которым прикасалась. Как-никак она видела несколько серий «Самых громких преступлений Америки». Если б это не было слишком опасно, Лу-Энн вернулась бы в фургон и вытерла обломки телефона. С другой стороны, она прожила там почти два года; в любом случае ее отпечатки будут повсюду. Выйдя из машины, женщина запихнула сколько могла денег под подкладку детской переноски. Поправив разорванную рубашку, насколько это было возможно, бесшумно захлопнула дверь машины и, держа Лизу в здоровой руке, быстро направилась обратно по дороге.
Пара черных глаз наблюдала из фургона за поспешным бегством Лу-Энн, обращая внимание на все детали. Когда молодая женщина внезапно обернулась, мужчина отступил в глубь фургона, скрываясь в полумраке. Лу-Энн его не знала, но он в любом случае не хотел, чтобы она его увидела. Молния его черной кожаной куртки была наполовину расстегнута, открывая рукоятку пистолета калибра 9 миллиметров во внутреннем кармане. Мужчина быстро переступил через два тела, лежащих на полу, старательно избегая лужиц крови. Он оказался здесь в самое подходящее время. Ему остались жертвы схватки, в которой он даже не принимал участия. Что может быть лучше? Достав из кармана куртки пакет, мужчина сложил в него пакетики с наркотиками, валявшиеся на столе и рассыпанные по полу. Подумав немного, высыпал половину добычи. Незачем быть слишком жадным; если те, на кого работали эти ребята, прознают, что полиция не обнаружила в фургоне наркотики, они, возможно, станут искать тех, кто их забрал. Если же пропадет только половина, они решат, что оставшаяся часть прилипла к рукам полицейских, производивших осмотр.
Окинув взглядом поле боя, мужчина заметил на полу обрывок ткани; на лице у него появилась понимающая усмешка. Это была чашечка от лифчика. Мужчина убрал ее в карман. Теперь женщина перед ним в долгу. Он посмотрел на обломки телефона, на позы обоих мужчин, на нож на полу и на следы на стене. Судя по всему, женщина вошла сюда в самый разгар. Жирный прикончил тощего, а Лу-Энн каким-то образом удалось прикончить жирного. Изучив габариты последнего, мужчина проникся к ней уважением.
Словно почувствовав на себе внимание, жирный снова зашевелился. Не дожидаясь, пока он полностью придет в себя, мужчина нагнулся, с помощью тряпки подобрал нож и несколько раз вонзил его жирному в грудь. Умирающий тотчас же застыл, вцепившись пальцами в протертый ковер, цепляясь за последние мгновения жизни, отчаянно не желая покидать ее. Однако через несколько секунд все его тело вздрогнуло и сразу же медленно расслабилось, пальцы распрямились, ладони распластались на полу. Его голова была повернута в сторону; один безжизненный, налитый кровью глаз не мигая уставился на убийцу.
Затем мужчина грубо перевернул Дуэйна и, прищурившись в тусклом свете, попытался определить, поднимается ли у того грудь. На всякий случай он с помощью нескольких прицельных ударов сделал так, что Дуэйн Харви вслед за жирным отправился в лучший мир. После чего выбросил нож.