— Я этому не верю! — с жаром промолвила Лиза.
— А я на это и не рассчитывал, — сказал Джексон. — Ты предана своей матери, как и должно быть. Семейные узы имеют очень большое значение. — Скрестив руки на груди, он задумался о своей собственной семье, вспоминая красивое, умиротворенное лицо Алисии. Красивое и умиротворенное в смерти… Сделав над собой усилие, Джексон прогнал это видение.
— Моя мама обязательно придет за мной.
— Определенно, я очень на это надеюсь.
Когда смысл его слов дошел до девочки, она быстро заморгала.
— Вы собираетесь сделать ей больно, да? Вы хотите сделать моей маме больно, когда она придет за мной. — Лиза непроизвольно повысила голос.
— Если тебе что-нибудь понадобится, дай знать. Я не собираюсь причинять тебе ненужные страдания.
— Пожалуйста, не делайте ничего плохого моей маме! — Под повязкой на глазах выступили слезы.
Джексон постарался не обращать внимания на мольбы. В конце концов плач перешел в завывания, а затем растворился в измученных всхлипываниях. Впервые Джексон увидел Лизу восьмимесячным младенцем. С тех пор она выросла в очаровательного ребенка. Если б Лу-Энн не приняла предложение Джексона, оставшаяся сиротой Лиза, скорее всего, попала бы в детский дом. Джексон посмотрел на нее, терзаемую внутренней болью, уронившую голову на грудь в мучительных страданиях. Для десятилетнего ребенка это уже слишком. Быть может, было бы лучше, если б Лизу отправили в детский дом и она никогда бы не знала свою мать. Ту женщину, которую Джексон сейчас намеревался навсегда вырвать из ее жизни. У него не было желания причинять страдания дочери Лу-Энн, но такова жизнь. Она несправедлива. Джексон так и сказал Лу-Энн при самой первой встрече: жизнь несправедлива. Если человек что-нибудь хочет, он должен это взять. До того как это что-то возьмет кто-нибудь другой. Аккуратно выпотрошенная до самой своей сути, жизнь представляет собой сплошную долгую череду прыжков с одного листа кувшинки на другой. Проворные и ловкие приспосабливаются и выживают; все остальные будут сокрушены и растоптаны, когда на тот лист, где они задержались слишком долго, приземлится более шустрое существо.
Джексон застыл неподвижно, словно сохраняя силы для того, что ждало впереди. Он стоял, уставившись в темноту. Очень скоро все начнется. И очень скоро все закончится.
Глава 57
Медицинский факультет Университета штата Вирджиния объединял учебное заведение и пользующуюся заслуженным уважением больницу с первоклассным травматологическим отделением. Лу-Энн быстро шла по длинному коридору. Риггс отогнал машину на стоянку; затем он присоединится к ней. Молодая женщина мельком отметила, что ей никогда прежде не доводилось бывать в больнице. Она быстро заключила, что ей не нравится ни запах, ни общая атмосфера. Но у нее была цель: она пришла навестить Чарли.
Он лежал в отдельной палате. У двери дежурил сотрудник полиции Шарлотсвилла. Шагнув мимо него, Лу-Энн направилась в палату.
— Эй, мэм, никаких посетителей! — воскликнул полицейский, коренастый мужчина лет тридцати, выразительно поднимая свою здоровенную ручищу.
Лу-Энн стремительно развернулась, готовая к схватке, но тут подоспел Риггс:
— Привет, Билли!
Полицейский обернулся:
— Привет, Мэтт, как дела?
— Не очень-то хорошо. Какое-то время не смогу играть вместе с тобой в баскетбол.
— Как это тебя угораздило? — Билли вопросительно посмотрел на его руку в перевязи.
— Долгий рассказ. Этот парень — ее дядя. — Риггс кивнул на Лу-Энн.
— Прощу прощения, мэм, — смутился полицейский. — Я не знал. Мне сказали, что никаких посетителей, но, думаю, к родственникам это не относится. Можете зайти в палату.
— Спасибо, Билли, — сказал Риггс.
Толкнув дверь, Лу-Энн вошла в палату. Мэтт следовал за ней по пятам.
Лу-Энн посмотрела на лежащего на койке Чарли. Словно почувствовав ее присутствие, тот открыл глаза, и его лицо расплылось в улыбке. Он был бледным как полотно, однако его глаза оставались живыми и внимательными.
— Проклятье, а вот это очень приятное зрелище! — воскликнул Чарли.
Мгновенно оказавшись рядом с ним, Лу-Энн взяла его огромную лапищу.
— Слава богу, с тобой все в порядке!
Чарли собирался что-то сказать, но тут дверь приоткрылась и в палату просунул голову мужчина средних лет в белом халате.
— Просто обход больных, ребята.
Открыв дверь, он вошел в палату. У него в руках был журнал.
— Доктор Риз, — представился мужчина.
— Мэтт Риггс. А это Кэтрин, племянница Чарли.
Риггс указал на Лу-Энн, и та пожала врачу руку.
Проверяя жизненные показатели организма, доктор Риз сказал:
— Ну, Чарли очень повезло, что он так умело наложил себе жгут. Остановил кровотечение до того, как дела приняли совсем плохой оборот.
— Значит, он пойдет на поправку? — с надеждой спросила Лу-Энн.
Риз взглянул на нее поверх стекол очков.
— О да. Его жизни ничего не угрожает. Мы сделали ему переливание, компенсировав потерю крови, на рану наложены швы. Теперь ему нужен покой, чтобы восстановить силы.
Риз записал показания в журнал.
— Я чувствую себя замечательно. — Чарли приподнялся на подушке. — Когда я смогу выписаться?
— Думаю, мы подержим вас еще пару дней, после чего вы встанете на ноги.
Этот ответ не слишком удовлетворил Чарли.
— Я загляну еще раз завтра утром, — сказал доктор Риз. — Ребята, не задерживайтесь слишком долго, дайте ему отдохнуть.
Как только он ушел, Чарли уселся в кровати.
— Есть какие-либо новости о Лизе?
Закрыв глаза, Лу-Энн опустила голову. Из-под ее век вытекли две больших слезинки. Чарли впервые перевел взгляд на Риггса.
— Чарли, мы считаем, что она у Джексона, — сказал тот.
— Я знаю, что она у него. Я рассказал полицейским все, как только пришел в себя.
— Не сомневаюсь, они делают все возможное, — уклончиво произнес Мэтт.
Чарли ударил кулаком по железной спинке койки.
— Проклятье, полиция его не поймает! Его давно уже и след простыл. Нам нужно что-то делать. Джексон уже связывался с тобой?
— Это я должна с ним связаться, — сказала Лу-Энн, открывая глаза. — Но сначала мне нужно было навестить тебя. Врачи сказали… сказали, что ты, возможно, не выкарабкаешься. — Голос у нее дрогнул, она крепче стиснула Чарли руку.
— Потребуется нечто посерьезнее одного-единственного пореза, чтобы отправить вашего покорного слугу к праотцам. — Чарли умолк, собираясь с духом, чтобы сказать следующие слова: — Прости меня, Лу-Энн. Лиза в руках ублюдка, и это моя вина. Он позвонил мне посреди ночи, изобразил голос Риггса. Сказал, что ФБР схватило Джексона. Сказал, что нам нужно приехать в Вашингтон и встретиться с тобой в здании имени Гувера. Я потерял бдительность. И шагнул прямиком в ловушку. — Он покачал головой. — Господи, я должен был заподозрить что-то неладное, но он говорил совсем как Риггс!
Наклонившись, Лу-Энн заключила его в объятия.
— Черт возьми, Чарли, ты чуть было не лишился жизни из-за Лизы… И из-за меня…
Чарли обвил ее своей здоровой рукой, и Риггс в почтительном молчании наблюдал за тем, как они покачиваются вместе.
— С Лизой все будет в порядке, Чарли. — В голосе Лу-Энн прозвучало гораздо больше уверенности, чем она испытывала на самом деле. Но ведь девочке не будет никакого прока, если ее мать впадет в истерику.
— Лу-Энн, ты знаешь этого подонка. Он способен сделать с девочкой все что угодно.
— Чарли, Джексону нужна я. Весь его мир разваливается на части. За ним охотятся федералы, он убил Донована, Бобби Джо Рейнольдс и, вероятно, свою родную сестру. И я знаю, что он считает меня повинной во всем этом.
— Это же полный бред!
— Это совсем не бред, если Джексон так думает.
— Ты не можешь просто отдать себя в его руки!
— И у меня такое же мнение, — подхватил Риггс. — Ты не можешь просто позвонить этому типу и сказать: «Не беспокойтесь, я сама к вам приду, чтобы вы меня убили».
Лу-Энн ничего не ответила.
— Он прав, Лу-Энн, — сказал Чарли, начиная подниматься на ноги.
— Черт возьми, что ты делаешь? — воскликнула женщина.
— Собираюсь одеться.
— Прошу прощения, ты не слышал, что сказал врач?
— Я стар, слух меня подводит. Я иду с тобой.
— Чарли…
— Послушай!.. — сердито оборвал ее мужчина, прыгая на одной ноге и пытаясь натянуть штаны. Лу-Энн подхватила его под здоровую руку, а Риггс поддержал с другой стороны. — Я не собираюсь валяться на больничной койке, пока Лиза в руках у этого мерзавца! И если ты не можешь взять это в толк, мне все равно!
Понимающе кивнув, Лу-Энн помогла ему надеть штаны.
— Знаешь, ты просто большой старый раздраженный медведь!
— У меня есть одна здоровая рука — и только дайте мне схватить ею этого ублюдка за шею!
— Ну, у нас на двоих две здоровых руки, — усмехнулся Риггс, поднимая свою раненую руку. — Я также в долгу перед этим уродом.
Подбоченившись, Лу-Энн обвела взглядом мужчин.
— За дверью дежурит полицейский.
— С ним я разберусь, — сказал Риггс.
Собрав вещи Чарли, в том числе сотовый телефон, Лу-Энн положила их в пакет.
Когда Чарли оделся, Мэтт вышел из палаты и обратился к Билли:
— Билли, ты можешь сходить в кафетерий и принести пару стаканчиков кофе и что-нибудь пожевать? Я бы сам сходил, но с такой рукой я много не унесу. — Он кивнул на дверь. — К тому же у Кэтрин сейчас истерика, и мне не хотелось бы оставлять ее одну.
— Вообще-то мне нельзя никуда отлучаться…
— Я останусь здесь, Билли, так что все будет в полном порядке. — Риггс протянул полицейскому деньги. — Вот, и себе купишь чего-нибудь. Помнится, после последнего баскетбольного матча ты в одиночку слопал целую пиццу. — Он окинул взглядом накачанную фигуру Билли. — Мне бы не хотелось, чтобы ты усох и превратился в скелет.
Взяв деньги, Билли рассмеялся.
— Определенно ты знаешь, как найти дорогу к сердцу!