– Надо сказать, – добавил Генри Уоллес, – что этих людей никогда не останавливало ни то, что мы называем честью, совестью и справедливостью, ни масштаб ожидаемых в результате их действий человеческих жертв и материальных потерь. Они всегда действуют в своих узкоклассовых, я бы даже сказал, узкоклановых интересах… Я за то, чтобы принять предложение мистера Путина.
– Я тоже «за», – произнес госсекретарь, – конечно, нам еще предстоит выработать конкретный план действий и привлечь к его исполнению специально подготовленных людей, но самое главное заключается в том, что мы не должны наносить никакого вреда той Америке…
– Надо иметь в виду, – добавил Гарри Гопкинс, – что наибольший вред той Америке наносили и наносят действия ее нынешних владык, поэтому я тоже считаю, что предложение мистера Путина необходимо принять. Америка XXI века должна быть перестроена в соответствии с Новым курсом, и это принесет пользу большинству ее граждан.
– Джентльмены, – сказал Рузвельт, с тихим шуршанием выезжая на своей коляске из-за стола, – насколько я понимаю, план мистера Путина вами принимается безоговорочно. В таком случае я назначаю своего вице-президента Генри Уоллеса руководителем проекта «Прометей» и приказываю ему собрать всю информацию, необходимую для начала практических действий. Гарри, как мой специальный представитель, ты снова отправишься в Москву 2018 года, и оттуда будешь координировать наши совместные действия, и заодно тебе надо подлечиться. На этом все, джентльмены, попрошу вас быть предельно осторожными и посвящать новых людей в тайну «Прометея» только с моего ведома и разрешения. На нас лежит величайшая ответственность за судьбы наших сограждан – как в нашем мире, так и в мире XXI века.
5 октября 1941 года (25 апреля 2018 года), Вечер. Франко-испанская граница
1 октября 1941 года, ровно через два с половиной года после того как генерал Франко объявил о разгроме республиканских сил и об окончании Гражданской войны, СССР предъявил испанскому диктатору ультиматум. Этот короткий документ требовал в течение 72 часов немедленной отставки самого кудильо, создания Временного Правительства Национального Единства, объявления амнистии всем находящимся в тюрьмах сторонникам Республики, роспуска Фаланги и других профашистских организаций, а также проведения в месячный срок свободных и демократических выборов с участием коммунистических и социалистических партий. Так как в указанный срок ответа на ультиматум не последовало, ровно в шесть утра бывшая франко-испанская граница взорвалась грохотом орудийных залпов. Рабоче-Крестьянская Красная Армия начала операцию по освобождению Испании от фашистской диктатуры генерала Франко под кодовым наименованием «Канопус19».
Для наступления вглубь Испании советское командование создало два ударных кулака. Миллионной группировкой Средиземноморского фронта в составе 6-й, 26-й, 12-й и 20-й армии на главном Барселонско-Валенсийском направлении командовал генерал армии Георгий Жуков. Семисоттысячной группировкой Бискайского фронта в составе 19-й, 21-й, 11-й армий на второстепенном Сантадерско-Астурийском направлении командовал генерал-полковник Иван Конев. Армии ОСНАЗ находящиеся в распоряжении Ставки была первоначально сосредоточены во втором эшелоне изготовившихся к наступлению советских войск:
2-я армия ОСНАЗ генерал-лейтенанта Горбатова, а также 1-й и 2-й КМК (конно-механизированные корпуса), должны была наступать в полосе Средиземноморского фронта на Барселону и далее на Валенсию, где мехкорпус генерала Ротмистрова и 2-й КМК должны были повернуть для наступления на Мадрид с юга, а остальные силы подвижной группировки Горбатова продолжить наступление на Севилью.
3-я армия ОСНАЗ генерал-лейтенанта Ватутина, а также 3-й и 4-й КМК, должны была наступать в полосе Бискайского фронта на Сантадер и далее на Сантьяго де Компостела, при этом в районе Овьедо от нее должен был отделиться мехкорпус генерала Катукова при поддержке 4-го КМК наносящий удар на Мадрид с севера.
С воздуха действия советских ударных группировок должна была поддерживать воздушная армия ОСНАЗ.
Противостоящие им силы франкистов составляли чуть больше трехсот тысяч солдат и офицеров, разбитых на десять армейских корпусов, восемь из которых дислоцировались на территории самой Испании и два в Марокко. Тактика у испанской армии была старой, не учитывающей не то что рывок советских армий к Атлантике через всю Европу, но даже Польскую и Французскую кампании вермахта. Вооружена она была устаревшим оружием и техникой германо-итальянского производства, и трофейной советского происхождения, захваченной у Республиканской армии. Подвижные части находились в состоянии полной разрухи. германские танкетки Т-1 и итальянские «Ансальдо», трофейные советские танки Т-26 и БТ-5 были хороши только против бедуинов в Марокко и полностью бесполезны не только против механизированных корпусов армий ОСНАЗ, но и против любых моторизованных/механизированных соединений, вооруженных германским панцерами T-III и T-IV20, или советскими танками Т-34 и КВ.
К тому же настроения значительной части как городского, так и сельского населения оставалось «красным», что требовало от Франко поддержание фактически оккупационного режима на собственной территории и снижала почти до нуля ценность тех семисот пятидесяти тысяч резервистов, подготовленных к призыву в свете приближения к границе Испании частей РККА. Еще было неизвестно, в кого будут стрелять испанские парни, получившие в руки винтовки – то ли в русских, то ли в своих командиров, то ли друг в друга.
При этом в горах Андалусии, Астурии и Леона действовали настоящие партизанские отряды. Причем основное влияние на Движение Сопротивления имели именно коммунисты, отличающиеся высокой организованностью и дисциплиной. Влияние остальных левых партий, то есть социал-демократов и анархо-синдикалистов, еще не восстановилось, а троцкисты из ПОУМ в свете смерти их лидера и предательской роли движения в ходе Гражданской войны21 и вовсе ушли с испанской политической арены.
Министром армии, фактически главнокомандующим и вторым человеком в армии после Франко был дивизионный генерал Хосе Энрике Варела, «герой» Гражданской войны, сражавшийся на стороне мятежников. В бардаке той войны он действительно выглядел почти непобедимым полководцем, но против генералов масштаба Жукова, Конева, Горбатова и Ватутина и он и его сподвижники выглядели все же бледновато. Кстати, о сподвижниках и таких же «героях-франкистах». Дивизионный генерал Хосе Солчага занимал пост командующего 4-м армейским корпусом со штабом в Барселоне, генерал Лопес Пинто Хосе командовал 6-м армейским корпусом, штаб в Сантандере, генерал Андреас Саликет занимал пост командующего столичным 1-м армейским корпусом в Мадриде. Получая сведения о концентрации советских войск по ту сторону Пиренеев, генерал Варела в свою очередь усилил свои группировки, сосредоточенные на границе с Францией, доведя их численность до двухсот тысяч человек, рассчитывая при этом, что Пиренеи послужат испанской армии естественным оборонительным рубежом.
В течение первого дня операции, третьего октября, советская пехота при поддержке артиллерии и авиации взламывала приграничную полевую оборону франкистов, и к вечеру продвинулись в глубину испанской территории от восьми до двенадцати километров. Утром следующего дня на направление главных ударов в бой были введены свежие части, и к полудню четвертого числа на Астурийском направлении советские войска взяли Сан-Себастьян, а на Барселонско-Валенсийском направлении Фигерас. После того, как это произошло, франкистские войска дрогнули под натиском многократно превосходящих сил и начали беспорядочно отступать, преследуемые по пятам наседающей советской пехотой. К тому моменту в воздухе уже присутствовала исключительно советская авиация, и отступающие франкистские части подверглись ожесточенному избиению с воздуха, притом, что на испанские города к тому моменту еще не упала ни одна бомба.
Одновременно советская военно-транспортная и бомбардировочная авиация усилили свою активность, доставляя все необходимое, в первую очередь оружие и боеприпасы, к партизанам Астурии и Леона. Парашютным способом перебрасывали и подкрепления – тех испанцев, которые после поражения в Гражданской войне покинули родину, а теперь решили вернуться, чтобы вести войну с франкизмом. Готово было и коммунистическое правительство Испании. Но чтобы оно могло прибыть в страну, советским войскам предстояло освободить какой-нибудь крупный город. Пока что на роль временной столицы Советской Испании была назначена Барселона.
Но это было еще далеко не все. Утром пятого числа в прорывы на обоих фронтах были введены механизированные части ОСНАЗ, после чего, огнем и гусеницами сметая заслоны противника, вошедшие в прорыв, танки и мотопехота двумя потоками устремились вглубь Испании к Барселоне и Сантандеру. Все спешно движущиеся к фронту из глубины страны подкрепления были обречены на разгром и уничтожение, так же как были обречены части, стоящие гарнизонами в больших и малых городах.
29 апреля 2018 года (9 октября 1941 года), Вечер. РФ-2018, Москва, отель «Националь»
Иван Алексеевич Бунин, русский прозаик и публицист
Сегодня мы ходили на местный спектакль, именуемый «несогласованный митинг несистемной оппозиции» происходивший на Болотной улице. Наблюдали мы это зрелище из окна углового дома на углу той само Болотной улицы и Фалеевского переулка. До трибуны по прямой – рукой подать, вид из партера в театре. Если этого казалось недостаточно, то можно было взять бинокль, причем не театральный, а военный, через который на лбу у оратора можно было разглядеть каждый прыщик. Устроил нам это развлечение господин Соломин и хозяева квартиры, пожилая супружеская пара, которые показались мне не обычными московскими обывателями, а бывшими, как тут говорят, сотрудниками органов, на пенсии выполняющими нетяжелые обязанности присмотра за разными обормотами. Наверняка где-то в квартире имелась и аппаратура для звуковой и киносъемки, хотя и не