– Насколько я понимаю, – сухо ответил Рузвельт, – идеальный шторм в экономике, финансах и даже в политике накроет вашу Америку и без нашего участия. Ведь она живет в долг, сумма которого все время увеличивается, и нет никакой надежды его когда-нибудь вернуть. Расходная часть вашего бюджета всегда больше доходной, роль мирового жандарма, которую вы взвалили на себя, становится вам не по силам, технологическое лидерство утрачено, население нищает, крупные, некогда процветающие, города превращаются в руины, целые поколения американцев живут на пособия. Однажды сумма всех этих бедствий превысит критическую массу, и взрыв произойдет сам собой. Обычно в таких случаях предотвратить собственный крах пытаются, ограбив соседа. Но в данном случае этот путь для вас вряд ли доступен. Ограбление России, Индии, Ирана или Китая для вас невозможно, потому что эти страны хорошо вооружены и объединены в сеть военных союзов разной степени интеграции. А грабить Европу бессмысленно, потому что уже семьдесят лет она является частью все той же системы, и ее карман – это и так ваш карман. Спасая свою шкуру, вы бы могли попробовать ограбить нас, американцев из середины ХХ века, но наши активы не так велики, как вам хотелось бы, и надолго вам их не хватит. Но главное не в этом. Нас уже заверили, что в случае агрессии извне наша страна получит всю возможную в данном случае помощь, в том числе и военную.
– Мистер Рузвельт, – сказал Тиллерсон, – люди, которые меня послали, относятся к числу вменяемых Владельцев, которым совсем не хочется доводить дело до всеобщего коллапса нынешней экономической системы или самоубийственной тотальной войны. И в то же время они понимают, что бездействие является худшим из всех возможных рецептов. Они хотели бы договориться по поводу проведения управляемого кризиса, который бы помог уничтожить старые долги, вернуть в Америку рабочие места, и тем самым оздоровить нашу экономическую систему. Разумеется, они хотят на этом кризисе заработать, ведь во время краха обладающий инсайдом ловкий игрок и при очень незначительных личных средствах вполне способен добиться впечатляющего успеха. Ведь в момент паники рухнут все бумаги разом. Но потом то, что имеет реальную стоимость, совершит отскок, а весь мусор сгорит в беспощадном огне.
– Боюсь, – тихо проворчал Рузвельт, – в этом огне сгорит все подряд, без всякого разделения на полезные и мусорные активы, потому что такой процесс должен проходить под твердым политическим контролем, а та стая шакалов, которую по большей части представляет собой Конгресс и мистер Клоун, исполняющий пародию на президента, явно на это неспособны. Ситуация обязательно выйдет из-под контроля, политические противники будут рвать друг друга, только усугубляя дело, и, в конце концов, дело закончится таким спадом, по сравнению с которым наша Великая Депрессия покажется увеселительным приключением. А такое не прощается никому. И в самом деле, ваша политическая и экономическая системы деградировали, и теперь у нас нет никаких оснований рассчитывать на благополучный исход в целом. Мне страшно даже подумать, что станет твориться на улицах ваших городов, когда власть будет больше не в состоянии выплачивать денежные пособия и ежедневно оплачивать миллионы продовольственных пайков. Не забывайте, что ваша Америка – это все равно Америка, то есть моя страна. В первую очередь вашу Америку нужно спасать от вашего же политического класса, который погряз в коррупции, лжи и лицемерии, и лишь потом обрушивать рынки в управляемом падении. При этом осуществить такое спасение Америки от ее же собственных политиков можно только твердыми силовыми средствами. И если те, кто вас послал, поддержат такой сценарий, то тогда у нас появится предмет для переговоров. Если нет, то мы будем действовать по значительно более жесткому варианту, и без помощи ваших нанимателей. Так и передайте им это.
31 мая 2018 года (10 ноября 1941 года), Багамские острова-2018, Нью Провиденс, Нассау, отель Британский Колониальный Хилтон, королевские апартаменты
Те же самые люди опять встретились в тех же самых королевских апартаментах багамского Хилтона. И повод для этой встречи у них тоже был подходящий. Из далекого запортального вояжа вернулся нанятый ими (между прочим, за немалые деньги) Рекс Тиллерсон и дал знать, что у него имеется некая информация, которая требует немедленного обсуждения и осмысления. То есть, конечно, впрямую он ничего сообщил, а то если разнюхают конкуренты и политиканы (что, в общем-то, одно и то же), потом греха не оберешься. Но Владельцы все поняли правильно, ибо знали, что нанятый ими человек дорожит своей репутацией.
Так оно и было. Поздоровавшись, бывший председатель совета директоров и главный управляющий нефтяной компании «ExxonMobil» и бывший американский госсекретарь обвел присутствующих взглядом и произнес:
– Джентльмены, прошу меня простить, но первым сегодня буду говорить не я, а тот самый человек, к которому вы меня посылали. А теперь попрошу от вас минуточку внимания…
С этими словами мистер Тиллерсон вставил в разъем медиа-плейера флеш-карту и включил воспроизведение.
Заставку с видами окаймленных пальмами белоснежных океанских пляжей сменило изображение Овального кабинета Белого дома – в том виде, в каком он был в сороковых годах ХХ века. За рабочим столом сидел седоволосый человек с волевым лицом, который наряду с Джорджем Вашингтоном и Авраамом Линкольном входил в тройку самых знаменитых американских президентов. При этом он смотрел прямо в центр камеры, что создавало впечатление, что он глядит в глаза всем и каждому из присутствующих.
– Здравствуйте, джентльмены, – произнес с экрана Франклин Делано Рузвельт, – сообщаю вам, что я встретил вашего посланца и обсудил с ним все, что вы хотели мне сказать. Должен заметить, что это очень разумный и трезвомыслящий человек и его опасения по поводу последствий планируемых нами изменений имеют под собой почву. Мы признаем опасность того, что в случае неаккуратных действий или превышения меры необходимого воздействия Соединенные Штаты Америки вашего мира действительно могут развалиться на части, которые больше никто и никогда не сможет соединить.
Но при этом надо заметить, что ваша Америка и без того смертельно больна, и если ничего не делать, то в обозримом будущем в ней произойдет такой экономический и политический крах, что война между штатами и Великая Депрессия вместе взятые покажутся вам бойскаутским походом с веселым пикником на природе. В то же время я и мои помощники готовы обсудить ваше предложение о возможности совместных действий, чтобы избежать самых худших последствий для Америки вашего мира. Ведь она и наша Америка тоже. Разумеется, такая деятельность должна проводиться только при учете взаимных интересов и наличии гарантий ненанесения взаимного ущерба. Этот вопрос, пожалуй даже, самый главный. Ведь мы видим в вас не столько наших потомков и соотечественников, сколько конкурентов, желающих поправить дела за наш счет. На этом мое послание заканчивается, джентльмены, до свиданья. Все остальное вам расскажет мистер Тиллерсон, который отныне является также и моим представителем перед вами.
– О Господи, Рекс! – воскликнул высокий худой старик по имени Роберт, – вы что, были там, у них, в сорок первом году? Неужели то, что в интернете болтают разного рода блогеры, и в самом деле правда, и старина Фрэнки и в самом деле имеет свободный доступ в наш мир и может делать в нем все что хочет?
– Болтуны у нас сидят в Конгрессе и Сенате, – проворчал Тиллерсон, – а люди говорят правду, чего бы там ни болтала наша пресса и телевидение. Вот кто не имеет ни ума, ни совести, так это наши журналисты, а также некоторые сенаторы и конгрессмены. Сколько было шумихи по поводу выдуманного этой старой маразматичкой Клинтон российского вмешательства в выборы, но наши спецслужбы, как ни старались, не смогли найти абсолютно ничего, что можно было бы хотя бы приблизительно вменить Большому Дону, мистеру Путину или пресловутым русским хакерам, которые лезут к нам даже из электрических розеток. Доказательств никаких, зато шуму было на триллион. Они, видишь ли, были убеждены в том, что это вмешательство имело место, потому что об этом знают все…
– Не удивлюсь, – задумчиво произнес Роберт, – если в самое ближайшее время такой же шум поднимется по поводу того, что старина Фрэнки без зазрения совести вмешивается в наши внутренние дела. Они бы заголосили прямо сейчас, но только пока не уверены в том, что не попадут в глупое положение. И как только они убедятся, что это не фейк, сразу все и начнется. Вон, некоторые до сих пор убеждены, что никаких ворот в прошлое не существует, что Путин специально все это выдумал, чтобы позлить Америку, и что дядя Джо на их военном параде на самом деле был переодетым и загримированным актером.
– Кхм, джентльмены, – вкрадчиво произнес анонимный для широкой публики человек с разведывательным прошлым, – возможно, мы уклоняемся от темы, но мои источники говорят о том, что эффективность, так сказать коэффициент, полезного действия наших средств массовой информации в последнее время изрядно упал. Американцы не хотят верить тому, что им сообщает наша пресса, радио и телевидение, а предпочитают самостоятельно находить интересующую их информацию, не брезгуя ни европейскими, ни российскими, ни даже китайскими источниками. У русских перед крахом их Советского Союза все было точно так же. Официальная пресса и телевидение тогда полностью оторвались от реальной жизни и потеряли доверие читателей и зрителей. В результате публика предпочитала пробавляться слухами и «разговорами на лавочках», а из телевизора потреблять только слезоточивые латиноамериканские сериалы. Тогда мы воспользовались этим – и сильно качнули устои и расшатали скрепы. Дело в том, что когда люди отвергают все официальные источники информации, в массовый оборот можно запускать всякий бред, и он сразу же будет воспринят людьми как истина в последней инстанции.
– Вы опасаетесь, что мистер Путин воспользуется сложившейся в нашей Америке ситуацией и повторит ваш опыт тридцатилетней давности? – спросил человек, которого все называли Джим.