Министр армии встал, поклонился императору и коротко ответил:
– Да, Божественный Тенно, наша армия развеет всех врагов, как буря развеивает сухие листья!
Император нахмурился и жестким тоном произнес:
– Когда случился китайский инцидент, армия говорила, что после наступления тремя дивизиями мы немедленно перейдём к мирным переговорам. Сугияма, вы тогда были военным министром и лично обещали мне, что эта война будет быстрой и не потребует большого количества ресурсов. С тех пор прошло четыре года, а победы над Китаем до сих пор не видно.
Министр Сугияма, который по совместительству был и начальником Генерального штаба, еще раз поклонился императору.
– Китай, – смиренно произнес он, – это огромная территория, туда ведет много путей, и оттуда ведет много путей, из-за чего во время войны мы столкнулись с неожиданными сложностями. Нашим врагам помогали англичане, нашим врагам помогали французы, нашим врагам помогали американцы и, наконец, нашим врагам помогали и помогают русские большевики.
– Разве я каждый раз не предупреждал о вас том, что так все и будет? – голос императора сорвался на крик, – Сугияма, вы лгали мне тогда и лжете сейчас? О какой победе может идти речь, когда против нас будут стоять самые могущественные в военном отношении державы мира, а за нас будет только мужество японских солдат и покровительство богини Аматерасу? Во время инцидента при Номонкане (сражение у реки Халхин-Гол), русская армия была значительно слабее, чем она есть сейчас, но вы все равно потерпели от нее тогда сокрушительное поражение, и только нежелание большевиков втягиваться в затяжной конфликт спасло Японскую империю от еще большего позора. Что вы будете делать сейчас, если в Маньчжурию ворвется вся та мощь, которая всего за несколько дней разгромила германскую армию, еще совсем недавно считавшуюся лучшей армией в мире? Какое время против них сможет продержаться наша Квантунская армия, вооружение и качество подготовки которой не изменились за два последних года? Или вы думаете, что русские сейчас такие же медлительные и туповатые, как и сорок лет назад в эру моего благословенного деда императора Мэйдзи28? Могу вас заверить в том, что практика европейской войны показала, что это совсем не так. Почему вы молчите, Сугияма? Попробуйте опровергнуть то, что я сейчас сказал.
– Божественный Тенно, – склонил голову перед разгневанным императором премьер-министр Тодзио, – в любом случае западные варвары своими ультиматумами поставили нас перед выбором: война за ресурсы, в первую очередь за источники нефти, или капитуляция перед их требованиями. Выполнение этих требований будет огромным унижением для всего народа страны Ниппон, а невыполнение означает продолжение торговой блокады и последующий коллапс по причине дефицита нефтепродуктов. К тому же с недавних пор к нефтяному эмбарго грозит присоединиться и Советская Россия, присоединившаяся к требованию американцев и коммунистических властей Франции об очищении Индокитая. Попытки решить этот вопрос дипломатическими методами полностью провалились, потому что наши враги непреклонно стоят на своих позициях.
– И вы, господин Тодзио, – уже спокойнее произнес император Хирохито, – решили, что все вышесказанное дает вам право бросить нашу нацию в огонь войны, которая будет многократно страшнее всех предыдущих войн вместе взятых. После всех тех чудес, которые они показали в Европе, русские сомнут нашу Квантунскую армию не особо даже и напрягаясь, после чего условия капитуляции станут во много раз жестче, чем они есть сейчас.
– Наша Квантунская армия сильна, – ответил Тодзио, – в ней уже больше миллиона солдат, большое количество минометов и артиллерии. К тому же наша разведка до сих пор не обнаружила переброски к границам Маньчжоу-Го русских ударных механизированных соединений и вообще каких-либо дополнительных воинских частей. А без радикального усиления Дальневосточной группировки наступательная война со стороны Советов маловероятна. У нас уже подготовлен план «Кантакуэн», который в кратчайшие сроки гарантирует разгром противостоящей нам на северном направлении вражеской группировки и захват всей территории к востоку от Байкала, включая трассу Транссибирской магистрали. Одновременно флот и десантные подразделения атакуют Голландскую Ост-Индию и британские позиции в Бирме и Малайе, где находятся так остро необходимые нам ресурсы. Что касается американцев, то у нашей разведки есть сведения, что если война не заденет контролируемые ими территории, то они тоже не смогут в нее вмешаться. Дело в том, что в настоящий момент в их Конгрессе преобладают изоляционисты, являющиеся противниками войны. И чтобы изменить их позицию, президенту Рузвельту необходимо наше прямое нападение на американские армию или флот. Таким образом, в ходе грядущей войны мы будем иметь дело только с русскими на суше, а также голландцами и британцами на море, поскольку сухопутные контингенты этих стран в зоне нашего будущего совместного процветания крайне незначительны.
– Вы меня не убедили, господин Тодзио, – возразил император, – ваши доводы не учитывают ни возможность скрытного сосредоточения русских войск, что уже один раз было продемонстрировано во время русско-германской войны, ни помощи господину Сталину внешних по отношению к нашему миру сил, которые тоже не будут спокойно смотреть, как наша Квантунская армия атакует их союзника. К тому же господин Рузвельт может преднамеренно подставить какой-нибудь американский военный или гражданский корабль под инцидент с нашим флотом. Корабль может быть британским, но наличие на его борту большого количества американских граждан даст возможность сторонникам войны в Америке говорить о том, что Соединенные Штаты подверглись неспровоцированной агрессии. Не зная точных намерений американского правительства и без получения достоверной информации о конфигурации русских частей вблизи границ Маньчжоу-Го и намерениях их военного руководства риск принятия фатально неверного решения очень и очень велик.
Японский премьер-министр еще раз поклонился своему монарху.
– Божественный Тенно, – с обманчивым смирением в голосе произнес он, – несмотря ни на что, я все равно остаюсь в уверенности, что мы должны начать войну, пока у нас еще имеются запасы нефтепродуктов, закупленных в Америке и Голландской Ост-Индии до введения эмбарго, так как у нас нет времени на выяснения и уточнения. Еще два-три месяца, максимум полгода – и Японской империи останется только капитулировать, потому что тогда мы не сможем делать даже того, что можем сейчас. Положение просто безвыходное. Вы, конечно, можете отправить меня в отставку, как отправили в отставку принца Коное, но и следующий премьер-министр скажет вам то же самое. Чтобы не потерять лицо, мы должны атаковать врага и сражаться с ним до последней возможности. Но ни в коем случае нельзя сдаваться без боя. Потомки не простят нам, если мы хотя бы не попытаемся вырваться из этой западни.
После этих слов премьер-министра министр армии и министр флота закивали как деревянные болванчики, и лишь министр иностранных дел пожал плечами, оставаясь при своем особом мнении.
«Ну что с него возьмешь, – подумал при этом министр флота, – в конце концов, он не японец, а кореец, и нет в нем того особого характера, который позволяет потомкам богини Аматерасу не терять присутствия духа даже живя на вулкане. Долг самурая тяжелее горы, а смерть легче перышка, и все мы скорее умрем, чем сдадимся без боя на милость даже сильнейшего врага».
Поняв, что армия и флот, сговорившись, приняли совместное решение и ему этого никак не изменить, император побледнел и махнул рукой.
– Ладно, господа, – сказал он, – я вижу, что вы заранее решили начать войну против Советской России, Голландии и Британии, и последствия этого решения тоже лягут на ваши плечи. История нас обязательно рассудит, и боюсь, что прав окажусь все-таки я, а не вы. А сейчас идите, мне нужно остаться одному и как следует подумать.
19 ноября 1941 года (9 июня 2018 года). Полдень. Вашингтон-1941, Белый дом, Овальный кабинет
Присутствуют:
Президент Соединенных Штатов Америки – Франклин Делано Рузвельт;
Вице-президент – Генри Уоллес;
Госсекретарь – Корделл Халл;
Военный Министр – Генри Стимсон;
Министр ВМС – Франклин Нокс;
Начальник личного штаба президента – адмирал Дэниэл Лехи29.
К моменту, когда президент Рузвельт въехал в Овальный кабинет на своей любимой электрической коляске, прочие участники совещания были уже в сборе.
– Добрый день, джентльмены, – поприветствовал Рузвельт своих соратников, подкатывая к своему рабочему столу, – сегодня я собрал вас для того, чтобы поговорить о Перл-Харборе.
– Ну, – немного подумав, ответил Президенту морской министр, – адмирал Киммель вновь докладывает, что в Перл-Харборе все спокойно, и что нет никаких предпосылок для того, чтобы наш Тихоокеанский флот подвергся внезапной атаке прямо в своей базе. Сценарий же внезапного воздушного нападения он называет фантастическим, поскольку не верит в его реалистичность.
Начальник личного штаба президента скептически хмыкнул.
– Дело в том, мистер президент, – добавил он, – что наш адмирал Киммель – артиллерист до мозга костей и не верит ни во что, кроме больших пушек. Единственный сценарий, который не покажется ему фантастическим, это классическое линейное сражение броненосных эскадр, где победа определяется прочностью брони, количеством и калибром орудий, а также искусством артиллеристов противоборствующих сторон.
Рузвельт кивнул в знак того, что понял, и задал встречный вопрос:
– Мистер Лехи, расскажите мне, сколько полномасштабных сражений броненосных эскадр случилось к настоящему моменту? Только, пожалуйста, коротко, для справки.
– К настоящему моменту с начала ХХ века, – ответил адмирал Лехи, – произошло четыре линейных сражения броненосных эскадр – два во время русско-японской войны и два во время прошлой мировой. Первое сражение произошло в Желтом море во время попытки прорыва русского флота из осажденного Порт-Артура. Силы были почти равны, и дело решил шальной японский снаряд, убивший русского адмирала, что вызвало утрату управления у русских и их дальнейшее поражение. Второе сражение – это знаменитая Цусима, закончившаяся полным разгромом русского флота, но там скорее сыграл роль человеческий фактор. Кабинетную посредственность с амбициями, которых обычно много в давно не воевавших флотах, выпустили против настоящего военного гения, и получилось то, что получилось. Сражения на Доггер-банке и у Ютланда, произошедшие во время прошлой войны, несмотря на значительное количественное превосходство, были выиграны союзниками по очкам и с серьезными потерями в кораблях и командах. Анализ этих сражений говорит, что немцы имели значительно меньший вес залпа, но зато вдвое лучший процент попаданий, что было достигнуто лучшей оптикой и лучшей выучкой команд. На этом история классических линейных сражений исчерпывается.