Первое морское столкновение произошло в ночь на 29 декабря 1939 года. Подводная лодка Щ-311, ведомая капитан-лейтенантом Федором Вершининым на подходе к шведскому порту Васа атаковала танкер «Сигрид». Однако в тот раз советские моряки действовали неумело и безоружному торговому судну удалось уйти от них без каких бы то ни было повреждений.
Через неделю 5 января 1940 года все та же Щ-311 опять напала на одиночное шведское торговое судно. Это был маленький частный пароходик «Фенрис» (вместимостью 484 брутто-регистровых тонны, далее в тексте — брт), перевозивший керосин между приморскими городами Эреншельдсвик и Хольмзунд. Погоня за беззащитным карликом длилась более двух часов. Было израсходовано 73 снаряда прежде, чем суденышко все-таки загорелось и через некоторое время затонуло. Здесь уместно заметить, что еще во время Первой мировой у немцев и англичан нормой для такого «боя» считался расход в 5–6 снарядов.
Затем Балтийское море замерзло и до самого конца «финской» войны больше ни одной советской субмарине не удалось подойти к побережью Скандинавии. Следующие столкновения произошли лишь тогда, когда началась Вторая мировая. Всю вторую половину 1941 года красные подводники промышляли у шведских берегов. Но, несмотря на чрезвычайно благоприятные условия для «морского разбоя» — потенциальные жертвы ходили не в конвоях, а поодиночке и даже не соблюдали светомаскировку — по причине все той же профессиональной беспомощности не смогли причинить какого-либо ущерба шведам.
Со своей стороны, скандинавы в конце лета сумели потопить одного из сталинских подводных корсаров, обнаруженного патрульными сторожевиками на торговых коммуникациях у острова Эланд. Согласно советским документам из того района в августе — сентябре 1941 года не вернулись С-6 (капитан-лейтенант Николай Кулыгин и 46 членов экипажа) и С-8 (капитан-лейтенант Илья Браун и 48 членов экипажа). Официально они обе считались пропавшими без вести. Однако в 1999 году шведские водолазы в ходе обследования окрестностей Эланда нашли на дне потопленную «эску». Правда, какую из двух, установить, пока не удалось. Тем не менее, успех атаки королевских моряков был доказан.
Причиной этих столкновений стали торговые отношения, которые нейтральная Швеция поддерживала в то время с Германией. Скандинавы продавали немцам железную руду, станки, шарикоподшипники и другие товары стратегического назначения, причем в таких количествах, что каждый германский танк в прямом смысле слова на 70 % состоял из шведской стали. Кроме того, шведы позволяли нацистам пользоваться своими территориальными водами и осуществлять частичный транзит войск через границы.
Чтобы понять, почему демократическая страна пошла на сотрудничество с нацистами, достаточно взглянуть на карту. К 1941 году шведы оказались со всех сторон окруженными районами, находившимися под контролем Гитлера. В это время дела на фронтах у антигитлеровской коалиции продолжали ухудшаться, и помощи от нее в случае германской агрессии ждать не приходилось. В то же время нельзя не напомнить, что формально Швеция оставалась вне мирового конфликта.
Тем не менее, война есть война, и в ней зачастую все средства хороши. Для Советского Союза было очень важным попытаться нарушить важнейшие коммуникации противника, проходившие по Балтийскому морю и создать тем самым серьезные проблемы германской экономике. Именно этим объясняется тот факт, что поздней весной 1942 года подводные лодки Краснознаменного Балтийского флота, вопреки всем международным законам, вновь получили приказ выйти на позиции к берегам Скандинавии. В результате вспыхнула уже настоящая «шведская» война, по сравнению с которой инциденты прошлых лет выглядели просто детскими шалостями.
Исполняя этот приказ советские субмарины из блокированного с суши Ленинграда и Кронштадта с наступлением лета начали прорываться сквозь противолодочные рубежи и минные поля Финского залива на просторы Балтики. Теперь, когда эмоции той поры уже давно остыли, можно, наверное, честно признаться, что действовали они по-прежнему не очень умело. Во всяком случае, подводники других стран добивались куда лучших результатов. Но в храбрости, вплоть до самопожертвования, большинству экипажей наших «наутилусов» отказать нельзя.
Первой к шведскому побережью удалось проскочить Щ-317. Командовал ею капитан-лейтенант Николай Мохов. Он первым в ту кампанию — 16 июня — и атаковал шведский пароход «Улла». Торпеда прошла рядом с бортом скандинава. Но 22 июня эта «щука» все же «съела» свою первую жертву. В районе острова Эланд Мохов потопил гражданский грузовик «Ада Гортон» (вместимостью 2399 брт), перевозивший железную руду. 14 моряков сухогруза во главе с капитаном Нильсом Сигурдом погибли. Шведские водолазы обследовали судно, и нашли осколок торпеды с «обратным адресом» — надписью на русском языке.
Это событие стало сенсацией. Дело в том, что русских подводников еще со времен Первой мировой войны страны Балтийского региона привыкли не принимать в расчет. Тогда они (как и 1939–1941 годах) практически никак себя не проявили. В отличие от британских субмарин, которые, прорвавшись в Балтику в 1914–1915 годах, навели страху на всех. Поэтому, обнаружив у своих берегов неизвестные подлодки, шведы сначала решили, что это опять британцы. И вдруг — такой сюрприз!
Стокгольм мгновенно отреагировал на него по дипломатическим каналам. В Москву 26 июня отправили ноту протеста МИДа. Одновременно королевский флот немедленно ввел систему конвоев. Коммерческие пароходы стали ходить группами под охраной военных кораблей, а шведская авиация начала ежедневное патрулирование над своими водами.
Впрочем, предотвратить новые нападения этими мерами не удалось. 1 июля около порта Вестервик все та же Щ-317 атаковала один из конвоев. Правда, снова промахнулась. Шведский эсминец «Эренсквольд» контратаковал лодку глубинными бомбами и отогнал из прибрежной полосы в открытое море. Однако 4 июля Мохов вновь напомнил о себе безуспешной атакой частного судна «Фортуна». И опять был закидан бомбами с подоспевших противолодочных кораблей. Выпустил в ответ торпеду. Но снова промазал.
Спустя два дня Щ-317 в районе острова Эланд засек эсминец «Норденшельд» и, устроив охоту за субмариной, все же накрыл ее глубинными бомбами. Лодка, оставляя за собой хорошо видный масляный след, все же сумела уйти в нейтральные воды и исправить там повреждения.
Тем временем в шведскую прибрежную зону к началу второго летнего месяца прорвались еще три советские субмарины — С-4, С-7 и Щ-406. Последняя, командиром которой был капитан 3-го ранга Евгений Осипов, атаковала 1 июля в районе Херадшера частный пароход «Галеон», перевозивший руду на свой страх и риск в одиночку. Ему повезло: «щука» промахнулась. Торпеды взорвались, угодив в прибрежные скалы. Их обломки с заводской маркировкой на русском языке до сих пор хранятся в качестве экспонатов в военно-морском музее Швеции.
6 июля все та же Щ-406 напала на очередной конвой у порта Ландсорт. Торпеды снова прошли мимо, а шведский сторожевик «Капараи» своими глубинными бомбами заставил «щуку» долго прятаться на глубине. На следующий день Осипов атаковал уже другой конвой. И опять торпеды никого не задели.
С-4 (капитан 2-го ранга Дмитрий Абросимов) действовала нерешительно и вскоре была отозвана назад. А вот С-7 (капитана 3-го ранга Сергей Лисин) 9 июля около острова Арке выпустила торпеды по шведскому пароходу «Норег». Впрочем, и это судно от смертельных снарядов уклонилось. Попытка через несколько часов атаковать следующий конвой чуть не закончилась гибелью субмарины. Миноносец эскорта, оказавшийся рядом, пошел на таран. Лодка едва успела уйти на глубину. Винты скандинава вспороли воду над самой рубкой.
Все же Лисину в тот день удалось потопить большое торговое судно. Им оказалась «Принцесса Маргарета» (1272 брт) с грузом кокса. Погибли капитан Кнут Тернгрен и 13 моряков.
Спустя два дня — 11 июля С-7 добилась нового успеха: пустила на дно двухторпедным залпом груженый рудой пароход «Лулео» (5695 брт). Вместе с судном утонули капитан Эрнст Вестин и 8 человек экипажа. Шведские сторожевики «Ягарен» и «Сиаппханен», обнаружив лодку, сбросили на нее более 20 бомб. С-7 получила повреждения. Из субмарины начал вытекать и всплывать на поверхность моря соляр. Заметив его, сторожевики сочли врага уничтоженным. Но Лисин, устранив повреждения, за следующие пять дней еще дважды проводил атаки. Правда, оба раза неудачно — мешало противодействие патрульных самолетов.
После потопления «Лулео» (вновь были найдены осколки с клеймами русских заводов) министр обороны Швеции генерал Тернелл отдал приказ применять оружие против советских подлодок не только в своих территориальных водах, но даже вдали от берегов — в открытом море. Во исполнение этого приказа 12 июля севернее острова Эланд эсминец «Стокгольм» атаковал глубинными бомбами обнаруженную субмарину. На том месте в течение недели держалось огромное пятно из масла и соляра, что дало основание руководству Королевского ВМФ объявить о потоплении Щ-317, которая действительно на базу не вернулась и была зачислена — со всеми находившимися у нее на борту 42 моряками — в списки без вести пропавших.
На уничтожение этой подлодки до последнего времени претендовали и финны, заявлявшие о ее потоплении в устье Финского залива 15 июля в результате атаки минного заградителя «Руотсинсальми». Однако проведенное в 1999 году водолазное обследование района острова Эланд, в ходе которого были обнаружены останки корпуса Щ-317, доказало, что честь победы над этой «щукой» принадлежит все-таки шведам.
Но вернемся в 1942 год. 17 июля командование Балтфлота вынуждено было отдать приказ своим подводникам покинуть на время шведские воды. Объясняется это тем, что Стокгольм продолжал обстреливать Москву нотами протеста и апеллировал к общественному мнению союзников СССР — США и Великобритании. Долгое время в Кремле делали вид, что не замечают международного скандала и отвечали, что это нацисты с провокационными целями атакуют шведские корабли трофейными советскими торпедами, желая поссорить скандинавов и русских. Но затем произошел конфуз.