Преподаватель появился с опозданием на четырнадцать минут. По нашим нестройным рядам пронесся тяжкий стон. Даже эльфы не любили пачкать маникюр, что же говорить об остальных? Разве что дриады испытывали нечто сродни ностальгии, которая передалась им от далеких предков, когда-то живших и на этой земле.
– Все готовы к труду и обороне?
– Нет! – дружно откликнулись мы.
Единодушно, что не может не радовать.
– Тогда приступили. И помните: каждый вырванный реликт – минус к вашей оценке. Закончив ряд, подходите ко мне, получаете теоретическую часть и отбываете в аудиторию тридцать семь. Руки помыть не забудьте. На физическую подготовку можете не торопиться. Сегодня вы полностью мои, так что после решения теории возвращаетесь и пропалываете следующий ряд. У нас сейчас горячий период, лишние руки не повредят. – Заметив скепсис на моем лице, наш нимфо-эльфо-человек добавил: – Даже твои, Дана. Сама видишь, в какой мы безвыходной ситуации.
Ужас положения оценили все. И почти не роптали, выбирая себе целых два рядка для прополки. Бытовыми чарами, среди которых имелся универсальный пропалыватель, почему-то пользоваться воспрещалось. Считалось, что посторонняя магия плохо сказывается на целебных свойствах этих мелких гадов, которые сумели заставить себе кланяться всех. От архимагов с седой бородой, как у ректора, до чопорных принцев. Да что там принцев! Демонесс с маникюром!
Я бездумно дергала из земли все, что не походило цветочком на полуразложившийся палец, и чихала. Как оказалось, моей аллергии достаточно большой концентрации «полезных» растений. Ну не хочет организм воспринимать их как лекарство! Скорее – как досадное недоразумение, от которого нужно скрываться и бежать.
Закончив с первым рядком, я поплелась в тридцать седьмую, чтобы ответить на теорию. В том, что я правильно выберу неверные ответы, даже сомневаться не приходилось: два дня с Кирой, которая только и занималась шпорами для растениеводства, сделали свое дело. Хоть сейчас иди сдавай.
Так уж получилось, что мы строчили шпаргалки с некоторым опережением, подергивая сведения из добытых у старших курсов записей. Каким образом братья их доставали, я предпочла не спрашивать, ибо вид у конспектов был изрядно потрепанным.
Заскочив в туалет, вымыв руки и почистив ботинки, я разогнулась и поняла, что спина собирается мстить за удачные дачные работы. Но что оставалось делать? Пойти на конфликт и усесться с краешку, наблюдая, как другие работают? Хм, идея-то интересная.
В аудитории находилось порядка двадцати адептов, и они все прибывали, не желая убывать. Да уж, свидание с землей и ее обитателями никого не прельщало, а после того как битые пятнадцать минут отмывали руки… А если еще и сок умудрился попасть… Одной водой здесь не обойтись.
В стане эльфов наметилась революция.
– Да сколько можно! Мы же не рабы?! Почему мы должны это делать!
– Потому что хотим получить зачет без лишних свиданий, – высказал здравую мысль один из гномов.
Ну да, для него пачкаться – привычно.
– А я бы сходила, – глупо хихикнула какая-то нимфа. – Он вроде симпатичный.
– Ирис, избавь нас от подробностей! – одернула ее подруга, которой претил энтузиазм соседки.
– Да уж… – протянула одна из демонесс, усевшись прямо на парту и лениво просматривая вопросы. – Кто-нибудь будет это делать? Или конца пары дождемся и пойдем? Кто знает, что придумает ЭТОТ, если мы быстро справимся.
Я бы тоже не взялась предположить, на что горазд наш любимый преподаватель. Хм, как-то много у меня любимых. Интересно, дело во мне или в них? Я быстро оценила степень негодования остальных и с облегчением выдохнула: все горячо и пылко признавались в любви нимфо-эльфу.
Выбрав место методом усаживания попы на ближайший стул, я протянула лапки к работе и упала лицом на столешницу. Опять они… Этими гербариями меня еще Кира умудрилась достать, а тут опять они. Семицветики, Глючные глазки, Волосы Эсфеи, Тараканий мед… Ну за что мне все это!
Стонала я громко. С чувством, с толком, с расстановкой. Остальной хор оценил и отдал мне роль первой скрипки, то бишь первого страдальца. Подтянувшиеся болотники легко влились в наши дружные ряды.
Задание я выполнила быстро, оставляя хор без заводилы. Конечно, они тут же сбились. Дирижера бы им раздобыть… Впрочем, жертвовать собой я не собиралась, а потому быстренько покинула оплот скорби и ушла сдаваться.
Вернулась первой! Вот бывает так, что все решают выждать, чтобы меньше потом трудиться, а ты приходишь в самый подходящий момент и… получаешь увольнительную за честность и готовность к труду и обороне. Ведь бывает же так? Правда, бывает?
Ага, бывает. Но не в нашем случае. В моей ситуации был указующий перст.
Я потопала на прополку, желая, чтобы растения скончались. И, видимо, так громко желала, что травки начали стремительно угасать.
– Дана, три шага назад! – заорал наш любимый.
Я послушно отступила от успевшей опостылеть грядки (от одного только вида) и замерла. Процесс остановился.
– Та-а-ак…
Преподаватель явно был чем-то недоволен. А я тут при чем? Подумаешь, мысли плохие. Так у всех они нехорошие, когда заставляют в грязи копаться!
Хих, а аллергия прошла. Вот как есть прошла! Просто взяла – и исчезла. Хм, видимо, это я так хорошо травки отвампирила. Вернула утраченное из-за них здоровье.
– Чтобы я тебя здесь больше не видел. Теорию сдавать будешь, поняла?
– Поняла, – кивнула я, глядя на злое лицо преподавателя.
Мое же… Мое, кажется, слишком красноречиво выражало радость. Такую большую, что, процедив сквозь зубы «брысь», нимфо-эльф отвернулся и спешно отправился утешать цветочки, обещая, что вот эта (я то есть) здесь больше не появится.
Возвращаться в Академию не имело смысла, и я, радостно подпрыгивая и улыбаясь всему белому свету, отправилась в общежитие. Кушать на удивление не хотелось – видимо, счастье тоже в некотором роде питает. Но памятуя о жоре, который любит появляться неожиданно, я все же сделала круг и выскочила на пару минут за территорию Академии, чтобы купить пирожков.
– Прогуливаем? – ехидно осведомились у меня за спиной, когда я рассчитывалась за пирожки.
Я даже не удивилась.
– Угу, – нагло промычала я, держа пакетик в зубах и отсчитывая монеты.
– Приходите еще! – напутствовала меня улыбчивая женщина лет тридцати.
Приду! Вот обязательно приду! Мне на один только запах идти хотелось, не говоря уже об обещанной начинке!
– Обязательно, – кое-как проговорила я, соскребла с лотка сдачу и отправилась теперь в общагу.
Пора бы уже и на слова свои глянуть. Вита еще в минувший день тексты раздала.
– И как не стыдно! – пожурил меня демон. – Игнорировать старших, с пар сбегать, есть всухомятку!
Учитывая, что последний аргумент – чаще всего самый главный… Наон всерьез беспокоился, чтобы я питалась правильно? Не верю!
– Угу.
Я была на редкость немногословна. Но настроение он мне не испортил: слишком радовалась, что выпуталась из лап ботаники.
– Миледи, вы столь красноречивы, что я теряюсь. Вот паяц! Что за наезды? Иду, никого не трогаю, пирожки нюхаю, так нет же – нашелся недовольный!
– Когда найдетесь, обращайтесь…
– Уже нашелся!
– …в службу поддержки. Там вам подберут идеального собеседника.
– Дана, – уже не паясничая и не кривляясь, обратился демон, – сегодня не мой день?
– Не ваш, – погрустнев, отозвалась я.
Нет, он все-таки умудрился настроение испортить. Я не привыкла видеть демонюгу грустным или серьезным. Или… настоящим? Почему-то мне казалось, что именно сейчас он истинный. Уставший, досадливо хмурящийся и кривящий уголки губ – улыбкой это не назвал бы даже слепой. И я извинилась. Не знаю за что, но извинилась:
– Простите.
– Да, сегодня не мой день, – с горечью проговорил мужчина и, сделав шаг вперед, исчез.
Я на пару минут застыла, где была, пытаясь понять, что произошло между нами, но ответа не получила. И день… У Наона что-то случилось? Дурья я башка, выслушать не могла?!
Настроение вконец упало, и порог общаги пересекала уже совсем хмурая я. Даже пирожки перестали пахнуть столь завлекательно, становясь обычными кусками теста с холодной вишней внутри. Ну чего я такая злыдня?
Никто не ответил. Да и кому известно, что меня терзает? Правильно, никому. Защита Альтара действовала прекрасно, уберегая от чрезмерного внимания его коллег-магистров. Да и от старшекурсников помогала. Тоже любят правила нарушать. И чем ближе к заветной бумажке, тем меньше сдерживающих факторов, тем тише голос рассудка.
В общежитии никого не было. Старшие ушли на пары или отправились по тавернам, младшие не вернулись с четвертой пары. Здание пустовало, даже призраков не было видно. И я все чаще задавалась вопросом: а не показалось ли мне тогда, в первый раз, в темноте? А был ли призрак? Или это больное воображение, ожидавшее западни, создало его персонально для меня?
Нет, в том, что бестелесные сущности есть, я не сомневалась: по Академии они часто бродили. Но чтобы здесь, в общежитии? Такого я не встречала, а ведь уже изрядный срок жила под новой крышей.
Медленно я побрела вверх по лестнице, остановилась напротив своего этажа и вздохнула. Желания возвращаться к себе не было. Вообще ничего не хотелось. Совсем. Как будто желания выключили. Вскоре пришла и слабость – до комнаты я не успела добраться.
Приходила в себя рывками. Глаза то открывались, то веки тяжелели и накатывала темнота. Слух и вовсе подводил: отдельные звуки наотрез отказывались складываться в слова, да и сами потеряли всякий смысл. Только запах пробивался в мое бессмысленное царство. Едкий, удушающий, доводящий до слез. Только запах.
Наверное, кто-то приходил. Не мог не приходить: я то и дело видела силуэты. Кажется, кто-то кричал. Еще реже – тихонько плакал. Или смеялся? Сказать точно я бы не взялась. Но мне хотелось, чтобы плакали. Это бы значило, что они беспокоятся. Кто «они»? Помнила слабо. Родители? Или друзья? Случайные знакомцы?