— Кто тебе сказал? Это происходило всего несколько дней, я не знаю, как все могло так быстро пойти не так.
Кей изумленно уставилась на него.
— Несколько дней? Может месяц. Мы думали, что ты умер. Сестра Эш какое-то время держала меня в курсе, но потом кто-то сдал ее… С тех пор дела у нее идут не очень хорошо.
Кей прикусила нижнюю губу, глядя куда-то поверх его головы. — Он бросил нас всех здесь после того, как ты чуть не сделал из него шашлык.
— Прости, — прошептал он, мучаясь от жажды.
Он снова закрыл глаза, думая, что, может быть, все это просто пройдет, если он сильно захочет. — Это все моя вина.
— Угу. Я так не думаю. Ты пошёл промывать кому-то мозги?
— Насколько я помню, нет.
— Заковать их в цепи?
— Нет…
— Морить голодом? Мучить их на электрическом стуле?
Рик фыркнул.
— Нет. Просто… Похоже, это моя вина.
— У тебя есть ровно десять минут на то, чтобы хандрить и винить себя, но потом ты должен двинуться, потому что моя нога отекла, — сказала она, расслабляя плечи. Он услышал мягкий хлопок, когда ее позвоночник приспособился. — Я думала, ты умер, Рик.
— Я тоже так думал.
— Никогда не говори «никогда», усмехнулась она. — Он ни за что не разделается ни с кем из нас.
— Мне так много нужно тебе рассказать, что я даже не знаю, с чего начать, — сказал Рик. Туман в его мозгу, очевидно вызванный ударом по голове, был более управляемым, чем отключающее онемение от лечения. По крайней мере, хоть что-то он мог записать в положительную колонку.
— А что, похоже на спешку? Мне не нужно никуда идти.
— Даже если я покойник, я рад, что снова увидел тебя. Мне было так одиноко. Какое-то время я даже не мог тебя вспомнить. Это было похоже на пребывание в чужом теле. Кто-то без прошлого, без памяти, без будущего.
Мысль о том чтобы передвинуться была невыносимой. Ее нога была такой удобной, даже если пол был твердым, а ему так хотелось пить.
— Ты мне больше нравишься в этом теле.
— Наслаждайся, пока можешь, — пробормотал он. — У меня имеется сильное предчувствие, что скоро я снова стану больным научным проектом
Кей снова провела рукой по его волосам, тихо цокая. — А какая была альтернатива? Ты же сказал, что должен был кого-то убить, верно? Ты поступил правильно.
— Может быть. Но тогда почему мне так плохо? — спросил Рик.
Боль постепенно прошла, и он стал лучше осознавать окружающее. Их камера была не больше той, в которой он сидел, когда смотритель заставил его наблюдать за лоботомией Пэтти. При малейшем движении жуки разбегались по углам комнаты. Упорные капли падали из невидимых источников, падая неровно, как последние остатки ливня.
— Знаешь, это не очень хорошо, — серьезно сказала Кей.
— Я знаю.
— Бросить тебя здесь со мной… Это ненадолго.
— И это я знаю.
Шевельнувшись, он наклонил голову, чтобы лучше видеть ее. Она выглядела изможденной, но все еще хорошенькой, ее полные яблочные щеки были уцелевшим свидетельством здоровой диеты.
— А что нам делать, кроме как ждать? Сестра Эш, наверное, где-нибудь в канаве. У нас нет ни друзей, ни помощников, никого снаружи, кто мог бы вытащить нас отсюда.
Кривая улыбка осветила ее лицо.
— Не совсем.
— Что ты имеешь в виду?
— Дождись ночи, — сказала она, подмигнув. — И ты все увидишь.
Глава 41
Рику не пришлось долго ждать. Большую часть дня он был в отключке, но теперь рана на голове лишь изредка пульсировала у основания черепа. Когда он касался этой области, она побаливала, но большая часть его тела болела, так что он почти не замечал этого. Санитары покрыли его синяками по всей спине и плечам, и только вздрагивание от одной боли заставляло жалить другую.
Но боль была забыта, когда наступила ночь и медленно, одна за другой, открылись двери нижнего этажа. Он услышал, как первыми со скрежетом открылись другие, огромные металлические петли зазвенели, как внутренние механизмы парохода. Когда их дверь открылась, он просто уставился на нее, уверенный, что либо ему это показалось, либо это какой-то обман.
— Какого черта, — пробормотал он, быстро садясь и подвигаясь к Кей, сидевшей у стены. — Что происходит?
— Теперь так происходит каждую ночь. Он просто выпускает нас.
Кей пожала плечами. Она не двигалась.
— Этаж по-прежнему заперт. Выхода нет.
— А остальные?
— Оу, они бродят здесь, внизу. Болтают. Кричат друг на друга. Все, что хотят. Я начинаю думать, что он надеется, что мы все поубиваем друг друга и избавим его от этой необходимости. Она вздохнула и встала, помогая Рику подняться. В коридоре послышались голоса, и какая-то фигура прошла мимо их открытой двери.
— Пойдем посмотрим, из-за чего весь этот переполох.
— Разве они не опасны? — спросил он, отставая.
— Говорит парень, который порезал смотрителя.
— Это другое, — мягко возразил Рик. — Ты бы сделала то же самое.
— Нет уж, я бы нацелилась в горло.
Справедливое замечание. И все же он не знал, что они там найдут. Кей, казалось, уже не так нервничала, когда вышла в коридор. Несколько ламп за клетками свисали с потолка, полосатые узоры света заставляли каменный пол светиться желтым. Рик резко остановился, как только вышел из камеры. Он не ожидал, что узнает так много людей в зале.
Таннер стоял там, прислонившись к стене, его глаза застыли от холода, когда он впился взглядом в сестру Эш. И сейчас она выглядела совсем по-другому, сморщенная, с порезами и синяками на каждой видимой поверхности кожи, ее рыжие волосы огненной ежевикой обрамляли голову. Она стояла рядом с маленькой девочкой Люси, которую перевели с верхних этажей в подвал. Ее глаза загорелись, когда она увидела Рика, и она поманила его.
Он с трудом мог в это поверить. В его снах она казалась нечестивым ужасом, и теперь он шел прямо к ней, его страх уступал место любопытству.
Взглянув на сестру Эш, девочка потянула Джослин за рукав и указала. Медсестра — бывшая медсестра — наклонилась и прислушалась, а девочка приложила ладонь к уху и что-то прошептала.
— Она гордится тобой, — сказала сестра Эш, все еще наклонившись. — И она хочет, чтобы я поблагодарила тебя за правильное решение.
— Вы в одной команде, — пробормотал Таннер. Его глаза никак не отрывались от сестры Эш.
Она проигнорировала его, пожав плечами Рику и улыбнувшись улыбкой типа: и что теперь?
— Какое-то время я не знала, увижу ли тебя снова. Он пытался заставить тебя причинить боль Люси?
— Это был выпускной, — сказал Рик, обретая дар речи. — Но я нашел вашу записку в книге и карточку тоже. Сегодня утром мне удалось избежать лекарства. Всё начало возвращаться. Я вспомнил всех вас, и свой дом, и своего отца… Смотритель убил его. Он был образцом для экспериментов, как и я.
— Всё начало возвращаться? — спросил Таннер, наконец оторвав взгляд от медсестры.
— Да, во всяком случае, я так думаю. Теперь уже трудно понять, что реально.
— Если к нему вернулась память, то и к тебе тоже.
Он снова повернулся к сестре Эш. Даже после того, как его держали в подвале, он все еще был более крупным, более устрашающим, чем другие. И он не постеснялся воспользоваться этим сейчас, сделав угрожающий шаг в сторону медсестры. — Ты помогала смотрителю со всем этим даже после смерти Мэдж. Как мы можем доверять тебе?
— Она пыталась загладить свою вину, понимаешь?
Рик не собирался вмешиваться, но он сделал это, бросившись вперед и протянув руку к Таннеру.
— Все это время она рисковала собственной безопасностью, чтобы помочь мне, и теперь ей не лучше, чем всем нам. Вы должны забыть прошлое.
Ледяной взгляд Таннера только ожесточился. — Я ничего не должен делать.
— Мы все делаем глупости, чтобы выжить, — сказала Кей, подходя к Рику и кладя руку ему на плечо. — Ты слышал, что он сказал, она помогала ему наверху. Она, должно быть, очень сильно разозлила смотрителя, чтобы оказаться здесь, и это делает ее прекрасной в моей истории.
— Смотритель много чего сделал, и он имеет большое влияние. Я чуть не перерезал себе горло, потому что он попросил. Я знаю, что это не оправдывает всего, но что бы сделала или не сделала сестра Эш, теперь она против него. Вероятно, он промыл мозги всему персоналу. Джослин — единственная, кто действительно сумела пройти через это. И это замечательно, не то, из-за чего вы должны набрасываться на неё.
Таннер перевел хмурый взгляд на Рика.
— Таннер работал здесь санитаром, — мягко объяснила Джослин. — Он… плохо перенес смерть Мэдж. Это было тяжело для всех нас, но он был близок к ней. Я понимаю, почему он винит меня. Я виню всех нас. Мы оба должны были приложить больше усилий, чтобы защитить Мэдж от этого монстра.
При этих словах Таннер взглянул на медсестру, потом на Рика и, наконец, отступил. Он прислонился к стене, двигая челюстью.
— В любом случае не имеет значения. Мы застряли здесь, пока он не решит, что с нами делать.
Рик по очереди оглядел каждого из них. Высокий силуэт неуклюже возник позади Люси, и он чуть не закричал, чтобы предупредить ее. Но человек вышел на свет и просто стоял, наблюдая, его темные лысеющие волосы были взъерошены и припудрены перхотью размером со снежинки. Он выглядел пустым, почти как оживший манекен. Тот, что был оставлен под дождем гнить.
Деннис.
Он узнал Пэтти и Анджелу, притаившихся в тени вокруг него. Увидев их всех под лампами, он невольно рассмеялся. Это было все равно что испугаться тени в темноте, только чтобы включить свет и увидеть подставку для шляпы и пару варежек. Может быть, они и были опасны, но сейчас они только выглядели грязными. Они были разбитым сердцем приюта.
— Выход есть, — неуверенно заговорила сестра Эш, переводя взгляд с одного лица на другое. — Только… Будет нелегко. Один из нас должен будет умереть.