— Никто не проверит, что там происходит? — Спросил Рикки крохотным голосом. — Что если они навредят себе?
— О, они и так навредили. В конце концов, они устанут сами. У этого конкретного случая просто есть талант к драматизму.
— Драматизм? Это больше похоже на панику.
Шум отвлек Рикки от их прогулки. Но теперь он понял, что они были ближе к концу прохода. Дверь вела в другой набор палат за пределом, но он не думал об этом. Они почти дошли до последней двери справа. Это невозможно, чтобы девочка действительно была там. Но смотритель Кроуфорд достал ключи и быстро подошел к двери. Боже, он действительно собирался открыть её. Рикки не знал — не хотел знать-что он увидит внутри.
— Что вы делаете!?
Крик исходил за ними. Рикки повернулся, и там была медсестра Эш, наблюдая за ними всего в нескольких футах, ее рот все еще открыт, застыл в ужасе. Ее каблуки щелкнули по сырому каменному полу, и она достигла их через секунду, взяв Рикки за запястье и утащив его от двери.
— Сестра Эш. Джослин.
Голос надзирателя был как сталь. Его лицо снова было холодной белой маской.
— Что вы делаете с моим пациентом?
Она боролась на мгновение, открывая и закрывая рот, что звучало как вздох. Тем не менее, она не отпустила запястье Рикки. Он был в безопасности, он понял. Это было похоже на спасение, даже если он понятия не имел, от чего.
— Он… сегодня утром жаловался на мигрень, — запнулась сестра Эш. Она искала лицо Рикки. — Не так ли?
— Эм, да, — повторил Рикки, имитируя ее медленный, медленный кивок. — Мигрень.
— Наша замена кодеина только что пришла, — поспешила она. — Мы могли оставить это на потом, но мы не должны заставлять его столько терпеть боль, смотритель Кроуфорд.
— Мигрень.
Смотритель потерял интерес к Рикки на данный момент, придавив медсестру одним из его острых бритвенных взглядов. Рикки должен был пожалеть ее. Он чувствовал, как ее рука дрожала на его запястье, ее кожа становилась липкой. Что за срочность? Она знала, что было в той комнате и хотела защитить его?
— Рикки Десмонд страдает мигренью, — сказал он медленно, как бы пытаясь найти логику в высказывании слово за словом.
— Это правда. . Так плохо, что я не спал хорошо, — сказал Рикки, разрабатывая ложь для нее с семенем истины. — Я должен был сообщить. Но боль заставила меня забыть и запутаться.
— Ну, мы можем помочь тебе прямо сейчас.
Она потянула его за запястье, утаскивая от смотрителя, без особой осторожности.
— Пошли. Пойдем со мной, Рикки. Сейчас же.
Глава 12
Взгляд смотрителя всё ещё преследовал его, пока они не вернулись в его комнату, три этажа, целый мир. Сестра Эш почти забросила его в комнату, тяжело прислонившись к двери, она как будто готовила ее для любого, кто мог последовать за ней.
Она не сказала ни слова с тех пор, как вытащила его из подвала, игнорируя очевидный взгляд своих коллег по пути. Порядок и дисциплина. Они не шли спокойно по коридору, и Рикки мог только представить, что он выглядел таким же взволнованным, каким себя чувствовал.
— Что происходит? — Он потребовал, встав посреди комнаты. В это трудно было поверить, но он был счастлив вернуться в эту грязную клетку. — Что-то происходит, не так ли? Почему ты солгала смотрителю?
Сестра Эш не ответила, все еще прислонившись к двери и тяжело дыша. Она смотрела на него пристально, внимательно, щурясь, как будто не совсем узнавала его. Затем она выпрямилась, стиснула челюсть и сгладила назад вьющиеся рыжие волосы, вылезающие из-под головного убора медсестры. Часть его осталась незакрепленной.
Она подошла к нему, но Рикки не сдвинулся с места. — Ты знаешь, что в той комнате? Что он хотел показать мне?
— Ничего, — сказала она хриплым шепотом. Ее глаза все еще были огромными. Огромные и преследуемые. — В этой комнате больше ничего нет. Раньше была маленькая девочка, но больше нет. Я не. . Я не знаю, куда он ее перевел.
— Что?
Кровь хлынула от его лица и рук, сделав его еще холоднее, чем подвал. Это было невозможно. Он не мог этого знать. Это не мог быть сон.
Медсестра Эш подложила под локоть свою тетрадь, взяв его за запястья обеими руками. — Ты должен пообещать мне, Рикки, ты должен пообещать мне, что не пойдешь туда с ним снова.
— Откуда это взялось? — Спросил он, качая головой. — Разве он не твой босс?
— Просто. . Она посмотрела через плечо на дверь, останавливаясь, чтобы что-то рассмотреть. — Просто пообещай мне, — наконец сказала она, повернувшись к нему. Рикки должен был встретиться с ней глазами, чтобы она снова заговорила. Ее руки все еще дрожали и потели. — Обещай мне, что не пойдешь туда. Ты не должен ему доверять.
— Но он твой босс, — снова настоял Рикки. — Что, черт возьми, происходит?
— Ты доверяешь мне? — спросила она, кусая губу.
Он ненавидел, когда люди отвечали вопросом на вопрос. Она отклонилась, но он кивнул. Конечно. По крайней мере, таким образом он мог заставить ее говорить и выжать побольше информации.
— Да, я думаю, что доверяю тебе.
— Этого должно быть достаточно, — быстро сказала она. Ее губа покрылась болячкой там, где она кусала ее. — Это место. . Это не совсем то, на что похоже. Не то, чем кажется.
— Ну, об этом я догадался, — пробормотал Рикки.
— Как? — Спросила она. — О чём конкретно? Что ты там видел? Что ты вообще знаешь?
Так много вопросов. Ну, он только что сказал, что доверяет ей, и её мантры о порядке и дисциплине этого места никуда его не привели, поэтому он решил, что может рискнуть.
— Я видел странные вещи. Думаю, у меня были галлюцинации, как я заходил в подвал и видел маленькую девочку, но я не знаю, как я мог себе все это представить. Я никогда не был там до сегодняшнего дня. А в кладовке я почувствовала присутствие и увидел. . Я не знаю, что я видел. Может призрак. Рисунок. О, и у порога кабинета смотрителя, когда я пытался дотронуться до его двери, было жарко, как будто комната была в огне.
Сестра Эш молчала, разбираясь во всем.
— Я уверен, что это звучит безумно, — сказал он. — Но ты, вероятно, привыкла к этому здесь.
— Нет, Рикки, здесь происходят вещи, которые я тоже не могу объяснить, — сказала сестра Эш со вздохом. — И я так сильно хочу помочь тебе, помочь всем здесь.
— Смотритель сказал мне что-то похожее.
— Нет.
Она повернулась, сжимая головной убор и прижимая его к голове. Потом она подумала о своих эмоциях, успокоилась и аккуратно подправила шапку. Ее голос звучал почти слезливо. — Нет, я не такая, как он, Рикки. У меня действительно только добрые намерения.
— А у него нет.
Это был не вопрос, и она не поправила его.
— Есть вещи, которые я хочу сказать тебе, но я не могу. Смотритель умеет находить подход к людям. Я знаю, что сейчас это не имеет смысла, и я надеюсь, для твоего же блага, тебя это и не коснется.
— Но я…
— Просто слушай. Слушай и запоминай, не важно, что я еще скажу или что еще скажу тебе завтра или послезавтра. Не имеет значения, мой ли он босс, — сказала она, сжимая глаза. — Кем бы он ни был, он тот ещё мясник. Чудовище.
Ее глаза внезапно открылись, и она прикрыла рот. Медсестра выглядела пепельной, больной, как будто ее вот-вот стошнит в руки, как будто эти слова сделали ее больной. Затем она выбежала за дверь, хлопнув ею.
Глава 13
Крики, которые разбудили его на следующее утро не были в его воображении. Они заставляли его вздрагивать, отдаленные, да, но реальные. Он знал, что они настоящие, потому что знал, кому они принадлежат.
Кей.
Рикки бросился с кровати, шагая, помятый и опустошенный. Что они с ней делали? Была ли эта шоковая терапия для лечения ее «проблемы» хуже, чем то, что они испытывали на нем в Хиллкресте? Это было невыносимо и унизительно. Это была пытка. Он не знал, как кто-то может делать такие вещи и называть себя доктором. Врачи помогали. Врачи заботились. Но под термином «лечение» они явно подразумевали что-то не то.
Боже, он чувствовал себя как в аду. Наверное, выглядел так же. Он не видел себя больше десяти дней. В школе он никогда не испытывал недостатка в свиданиях или внимании. Прямо как Берт Уорд, ворковала раньше его мама, прежде чем узнала о его состоянии. Она взъерошивала его волосы, а потом укладывала обратно. Красивый, как Берт Уорд, мой маленький чудо-мальчик! Мой родной чудо-мальчик!
Для него это всегда звучало так глупо. Было только смутное сходство, и в любом случае те костюмы, которые они носили в Бэтмене были смешными. Я бы надел его сейчас и пробежал круги в кафетерии перед всей школой, если бы это вывело меня из этого места.
Вокруг нигде не было зеркал для пациентов, вероятно, потому, что предполагалось, что они сломают их для осколков. Он понял это сейчас, отчаяние, необходимость убраться отсюда. Другие пациенты казались такими спокойными. Акклиматизировавшиеся. Он и представить себе не мог, что он станет таким же. Он бы не позволил этому случиться.
Несмотря ни на что, пришло время придумать план получше, чем льстить медсестре Эш или смотрителю и надеяться на телефонный звонок. Теперь было ясно, что телефонный звонок никогда не придет. Он все равно не часто виделся со смотрителем или медсестрой за последние пару дней. Она и не особо пытается помочь.
Сейчас его больше всего волновала Кей. Ему нужно было увидеться с ней. Нужно было ей помочь. Ему необходим союзник, если он собирается не потерять голову.
Сестра Эш все-таки пришла за ним, но только к обеду. Другая медсестра отводила его на завтрак, но Кей там не было, и какая-то безымянная медсестра осталась присматривать за ним, пока он ел. Рикки был готов, и когда сестра Эш подошла к двери, он слышал, как в коридоре стучат ее каблуки, узнавая ее сравнительно расслабленную походку.