14Промах с разбитым окном (Тайна «??»)
– Бабушка вчера рассказывала мне и маме про свой старый дом, – начал Сильвестр. – Он в прямом смысле «старый». Ему почти сто лет. До того как переехать к нам, бабушка прожила там сорок лет.
– Ого, – удивилась Виола, выдавливая кетчуп на край тарелки. – Так долго!
Сильвестр кивнул и потянулся за картошкой. А потом продолжил:
– За домом у неё было большое поле. Когда мамин брат, мой дядя, был нашего возраста он всегда играл там летом с друзьями в догонялки, футбол и бейсбол. Хал-му-ни обычно смотрела за ними через старое поцарапанное окно и время от времени выглядывала с внутреннего крыльца, приглашая ребят подкрепиться.
– Как наши дворы, – заметила Рози. – Папа всегда за нами наблюдает.
– Да? – переспросил Сильвестр. – Я не подумал об этом. Ну да ладно. Однажды бабушка оставила дядю дома играть с друзьями, а сама поехала с моей мамой по делам. Мальчишки решили достать свои биты и перчатки. Но не успел дядин друг сделать первую подачу, как мяч полетел не туда и попал в окно хал-му-ни на кухне.
– Конечно, – покачала Виола головой. – Как я раньше не догадалась?
Рози с Вудроу засмеялись.
– Дядя сразу запаниковал. Он чуть было не побежал наверх собирать вещи, чтобы уйти из дома. Но один из его друзей, Томми, осмотрел место происшествия и уверил дядю, что может помочь. Отец Томми был хозяином строительной компании, и Томми несколько раз помогал чинить разбитые окна. Мальчик побежал в отцовский сарай и нашёл кусок стекла такого же размера и формы. Он принялся за работу, пока дядя собирал осколки. Ребята управились, и ещё даже оставалось много времени в запасе. Подгонка была идеальной. Бабушка никак не могла догадаться о том, что произошло… По крайней мере, так думали ребята.
– О-о, – сказала Виола, потирая руки. – У меня такое чувство, что сейчас что-то будет.
– Перед сном, – продолжил Сильвестр, – дядя услышал, что кто-то к нему стучится. Бабушка пристально на него посмотрела. «Герберт, а ты ничего не хочешь мне сказать?» – сладким голосом спросила она. Дядя не знал, что делать. Если бы он ответил «нет», его бы уличили во лжи. Если бы он сказал «да», пришлось бы во всём сознаться. Это самый ужасный вопрос, который только можно услышать, когда чувствуешь себя виноватым: «А ты ничего не хочешь мне сказать?»
Рози выпрямилась и произнесла притворным сладким голосом:
– Итак, Сильвестр? Не хочешь?
– Только эту историю, дорогая, – подмигнул он ей в ответ.
– Итак, что сделал твой дядя? – спросил Вудроу. – Соврал или сознался?
– Он сознался. Бабушка уже, конечно, знала правду. Но она была не очень расстроена. Она сказала, что была поражена его… как же она это назвала… предприимчивостью!
– Но как она узнала, что он разбил окно? – спросил Вудроу.
Сильвестр кивнул:
– Ну? Как вы думаете?
– Бабушка нашла осколки, – предположила Виола. – О! Может, она ими порезалась?
Рози покачала головой:
– Сильвестр сказал, что они всё убрали.
– Точно. – Виола подумала: – Но они могли что-то не заметить. Или она нашла остатки стекла в мусорном ведре.
Теперь Сильвестр покачал головой.
– Даже если так, этого было бы недостаточно, чтобы бабушка поняла, что на самом деле произошло. Догадываетесь, почему это ничего бы не доказало?
– Если бы хал-му-ни нашла осколки стекла, с чего ей думать, что это из окна, – догадалась Рози. – Это могли быть стакан или банка.
– Верно, – подтвердил Сильвестр. – Разбитое стекло необязательно означает разбитое окно. Там была другая подсказка. Какая?
– Ой! – вскрикнула Виола. – Поняла! Всё дело было в самом окне!
– Что ты имеешь в виду? – не понял Вудроу.
– Сильвестр сказал, что подгонка была идеальной. И стекло новым. Но дом-то старый. Более шестидесяти лет на тот момент. И остальные окна не были идеальными.
– Ага, – пробормотала Рози, понимая, куда клонит Виола.
– Сильвестр сказал, что окно было поцарапанным. Возможно, были и другие дефекты. Бабушка Сильвестра, наверное, заметила разницу между старыми окнами и новым и поняла, что стекло заменили.
– А зачем менять стекло в окне? – спросила Рози, уже зная ответ.
– Если старое разбили, – ответил Вудроу.
– Молодцы, ребята, догадались, – сказал Сильвестр и поддел огромную порцию кетчупа самым длинным кусочком картофеля. – Можешь рассказать Биллу эту историю, когда он в следующий раз про нас спросит.
Вудроу поджал губы, и Сильвестр решил быстро сменить тему:
– Итак… кто следующий?
15Тайна пропавшего зубного аппарата (Тайна «?»)
– У меня есть ещё одна драма про сестёр и братьев, – сказала Рози, – вы не поверите!
– Я поверю, – отозвалась Виола. – С твоими братьями и сёстрами всегда что-нибудь случается.
Вудроу слизнул соль с губ и сказал:
– Истории Рози заставляют меня ценить «однодетность» моих родителей.
– Правда? – переспросил Сильвестр. – А я слышал, как ты много раз говорил, что хочешь брата или сестру.
Вудроу закатил глаза:
– Зачем мне брат, который будет меня раздражать, когда мне и тебя хватает.
– К вашему сведению, – перебила их Рози, – братья и сёстры нужны не только для того, чтобы раздражать друг друга. – Она смахнула крупинки соли со стола на мальчиков. – Иногда они ещё и помогают друг другу.
– Это для меня новость, – сказал Сильвестр. – Гвен в последнее время только и делает, что орёт. Если мне придётся и дальше слушать её вопли, то я сам начну орать!
– Послушай тогда это. – Рози подняла руку. – Моя сестра Кира надевает на ночь ретейнер с тех пор, как ей сняли брекеты год назад. Ретейнер – это такая маленькая твёрдая прозрачная пластмассовая штучка, которая удерживает зубы от смещения.
– Ох, – сказала Виола. – Надеюсь, мне никогда не придётся носить брекеты.
– Кира говорит, от них бывают ужасные раны. И от её ретейнера тоже. По временам она просыпается утром и обнаруживает, что ретейнера во рту нет. Иногда она выплёвывает его ночью. А другой раз умудряется вытащить его во сне и положить на тумбочку между нашими кроватями.
– Везёт же тебе, – съехидничал Вудроу.
– Не очень, – сказала Рози. – Я просила её не класть туда эту штуку, но это бесполезно, если речь идёт о лунатизме. Вообще, если делить с кем-то комнату, обязательно возникают споры. Недавно они у нас были совершенно нелепые.
– Какие? – поинтересовалась Виола.
– Один касался перехода на летнее время.
– С чего вам ругаться из-за этого? – спросил Сильвестр. – Кира не хочет переставлять часы?
– После перевода часов, – ответила Рози, – солнце начинает светить в окно нашей комнаты раньше и каждое утро прямо мне в лицо. А кровать Киры стоит ближе к подоконнику, и ей нравится, как солнце освещает комнату. Она говорит, это помогает ей проснуться. Поэтому Кира раздвигает шторы перед сном, а я тихонько встаю ночью и задёргиваю их.
– Это, конечно, хорошая история и всё такое, – сказал Сильвестр, – но где тут загадка, которую надо разгадать?
– Ой, да, – опомнилась Рози. – Я чуть не забыла про это. Вчера утром Кира разбудила меня, злясь, что я снова задёрнула шторы. Она пошла их раздвигать, а я попросила оставить их задёрнутыми, чтобы мне немного дольше поспать. Она сбросила со своей кровати одеяло и выскочила из комнаты. Мне удалось ещё немного подремать.
За завтраком я услышала, что Кира шумит наверху. Мама позвала меня в нашу комнату. Кира пожаловалась маме, что я украла её ретейнер. Она сбросила все простыни и одеяла на пол, но её зубного аппарата нигде не было видно. Ни на полу. Ни на матрасе. И под светом лампы на тумбочке на чистой стопке книг не было следов слюны.
– Ням-ням, – облизнулся Сильвестр.
– Ты же не украла его, правда? – спросил Вудроу Рози с таким видом, будто наполовину был уверен, что она ответит «да».
– Конечно нет! – ответила Рози. – И мама знала об этом. Кира получила от мамы хорошую взбучку. Мама сказала, что если она хочет иметь красивые ровные зубы, то пусть покупает новый ретейнер на свои собственные деньги.
– Дело плохо, – покачал головой Вудроу.
– Кира так его и не нашла? – спросила Виола.
– Я этого не говорила, – улыбнулась Рози. – На самом деле вчера вечером перед сном Кира нашла его на самом видном месте.
– Он упал за изголовье кровати? – предположил Вудроу.
– Нет! – воскликнул Сильвестр. – Спорим, что его украла мышь. Твоя сестра нашла его торчащим из дырки в полу. Он там остался, потому что мышь не смогла протащить его в нору.
– Это просто глупо, – поморщилась Виола. – Рози сказала, что на полу его не было. Итак, очевидно, что ретейнер не упал за изголовье кровати. И тем более его не украла мышь.
– Виола права, – сказала Рози. – Если его не было ни на полу, ни на матрасе, догадайтесь, где был ретейнер Киры?
Ребята немного подумали. Потом Виола улыбнулась:
– Занавески!
– Да! – подхватил Вудроу.
– Ретейнер Киры был в занавесках? – удивился Сильвестр.
– Нет… У Рози с Кирой есть свой порядок насчёт штор, – сказала Виола. – Кира любит, чтобы они были открытыми. Рози встаёт и закрывает их ночью. Итак, вчера утром, когда Кира проснулась, Рози попросила её оставить шторы закрытыми, чтобы ей поспать. А Кира потом решила, что потеряла ретейнер. Вы, девочки, обыскали всю комнату, но не говорили, что открыли шторы до того, как снова легли спать.
– А! – догадался Сильвестр.
– Правильно, – подтвердила Рози. – Когда Кира вечером ложилась спать, она раздвинула шторы и увидела ретейнер на подоконнике.
– Наверное, она положила его туда предыдущей ночью в полусне, – продолжила Виола. – Когда Рози встала, то нечаянно спрятала ретейнер за занавеску.
– Значит, никто его не украл, – заключил Вудроу.
– Даже мышь, – добавил Сильвестр с улыбкой.
Все засмеялись.
– Самое главное, – сказала Рози, – что Кире не придётся покупать новый ретейнер. Я бы чувствовала себя за это очень виноватой.